За тобой. Часть 2. Главы 10 - 12

10.

-- Что произошло? - Жали поглядел на меня.
-- Ничего, - отвернулась, не желая признаваться.
На наш шум прибежали народцы, но успокоенные нами вышли.
-- Есть хочу, - буркнула я, видя, что моя ложь не успокаивала помощника.
-- Силы есть встать?
-- Есть.
Жали вышел распорядиться, а я вылезла, кое - как переоделась в длинное, черное платье. Расчесалась и вышла из комнаты. В коридоре оказалось несколько ходов. Покрутилась и пошла на запах.
Сами тоннели были не очень велики, во многих пришлось бы нагибаться, памятуя маленький рост гномов. Зато комнаты и залы были большие; последние огромные, ярко освещенные по стенам факелами. Дыма и копоти не было. Зато гулял сквознячок, и запах супа сводил меня с ума. Заурчало так по - боевому, что я уже не рассматривала резные колонны, ахая в голос и восторгаясь к вящей радости малышни - народцев.
Несколько малышек гулявших по переходам, увидели меня. Поначалу оробели, но после того, как я им ( от большого ума ), показала язык и строила мордочки, с визгом и криком мы носись то прячась в образовашихся завалах, то выскакивая на трудяг - народцев, пугая, но не сильно. Детский смех приятно оживлял эти места. Вся торжественность улетела от хохота и криков ребятишек. Увешанная малышами вошла на кухню.
В огромной, безмерно необъятной кастрюле кипел, булькал наваристый суп. Кусочки лепешек лежали на маленьких тарелочках. Несколько мамаш носили еду в столовую, накрывая на стол.
-- Можно? - попросила я.
-- Вы еще спрашиваете, госпожа! - охнули дородные поварихи.
Круглые, дутыши в платьицах и чепчиках.
Моментально мне и ребятишкам налили по тарелочке супа, и мы на время угомонились. Но веселые искорки в глазах, фырканье и получение за это ложкой по лбу при этом присутствовало. Мне поблажки не было, получила по затылку раз, чем заслужила довольный детский смех.
-- Давно не слышали его. Детский смех, - пожаловалась главная повариха Рода.
-- Почему?
-- Не знаю. Как стерли. Дети забыли как играть и смеяться, глядя как плачут их родители.

В кухню вошел Жали. Сразу напряглась. Вид у того был не такой как обычно: не деловой, не презрительный. Он глянул мне в глаза и отвел взгляд:
-- Лина, покушала?
Я кивнула, хотя очень хотелось добавки в виде пшенной, янтарно - желтой каши.
-- Госпожа, вы нам нужны, - продолжил он более официально.
Веселость как ветром сдуло. Хмурые дети. Что может быть ужаснее?
-- Кто плохо ест, тот каше надоест! - подмигнула малышатам.
Дети замерли, ожидая чего - то необычного. И это случилось! У каждого ребенка каша поменяла цвет. Кто скушал большую часть, улыбалась желтым солнышком с голубыми тучками, а кто не начинал - каша недовольно пыхала зеленовато - синим, из тучек шел дождик.
Улыбки как яркие искорки. Смех разлился по столовой, и эхом был унесен по коридорам. Веселая галдежь, взрослые с благодарностью поглядели на меня, но я уже не улыбалась. Предчувствие плохого стерло благодушие и остатки радости.
Сжатые зубы. Взъерошенным воробышком следовала за Жали.

Мы пришли в небольшую комнату. Там встретил меня Жарли:
-- Госпожа...
-- Я предпочла бы просто Лина, но к делу, - поморщилась от официоза.
-- Госпожа Лина, - Жарли был не менее упрямей брата, - рад видеть вас в здравии и поблагодарить за помощь нам.
Я поклонилась им. Сколько же раз я кланялась за это время, не знаю, вряд ли сосчитать. Поклон стал привычным, не раболепным как казалось вначале.
-- Развязанная война Зареей продолжилась. Разорив эльфов Туасена, отбросив их отряды глубже на территорию Земелья, тех кто выжил после "проклятия ", многие присоединились к нам. Зарея вышла к нашим рубежам. Наш Мглистый Кряж с одной стороны защищен Запретным Лесом. С другой стороны - это люди и дей, сочувствующие им. Это слабое место. Они не выстоят против вооруженной толпы головорезов Зареи, даже в бронежилетах.
-- Бронежилеты? - удивилась я.
-- Да. Ты сама говорила мне об этом, - слова Жали поразили меня.
-- Когда?
-- В бреду. Сначала говорила о Подгорном Короле, а потом стала рассказывать как защититься от мертвых шмелей.
-- Ух,ты, - подивилась, но было немного неприятно, что раздваиваюсь, и часть меня не знает, что делает вторая часть.
Вошел вооруженный секирой народец. Он поклонился мне, поприветствовал Жарли и остальных.
-- Слушаю, Мон, - голос Жарли звучал тревожно, видно было, что не ожидал прихода этого бойца.
-- Жарли, к нам стали пробиваться разрозненные отряды эльфов. Мы размещаем их, кормим, и они отходят к рубежам людей.
-- Все правильно, - удовлетворенно кивнул Жарли.

В отличии от Жали, его брат был в празднично расшитой атласной рубахе, черные штаны заткнутые в голенища сапог. А может я придиралсь к внешнему виду гнома? Ему по статусу положено быть богаче одетым. А может потому была критична, что Мон принес плохие вести?
-- Помоги, Лина! Лина! Я люблю тебя! - настойчиво прорвалось в уши.
Закусила губу, чтобы не расплакаться, слыша молящий голос Туасена.
-- Этот отряд эльфов напал на сборщиков налогов и отбил обоз, - Мон замялся.
Все молча ожидали, что скажет дальше.
-- Верь мне! Верь мне! Не отрекайся!
Кровь стекала по подбородку. Я, как хищница, приготовилась к прыжку. Мон опасливо оглянулся на меня, но продолжил:
-- Они отбили мужа Зареи. Предателя Туасена!


11.

Раздались радостные хлопки:
-- Молодцы, длинноухие!
-- Зови сюда их военноначальника и пленника.
-- Допросим честь по чести!
Их радость не разделяли двое: я и Жали. Тот хотел броситься ко мне, защитить, закрыть ото всех. Но я сделала упреждающий жест.
-- Нет. Без сантиментов.

Эльведо жег руку. Я приказала ему прекратить. Меч послушался, стал остывать, голос Туасена затихал, через мгновение я была расслаблена и ловила кайф от спокойного состояния и тишины в голове.
И вошел Туасен. Железные наручники сковывали его красивые, тонкие запястья. На ногах веревки, как стреноженный конь. Черные кудри отрезаны, окровавленные клоки торчали, неровно подстриженные. Потухший взгляд. Во рту кляп. Окровавленная шея и грудь. Рядом с ним почти седой, хотя и не старый эльф. Поникший, ему стыдно было за короля; то, что он его поймал - не красит! Предателей не прощают, их судят. Но такого ранга, такого предателя должны судить все, весь мир, все Земелье.

-- Вытащите кляп! Допросим! - приказал Жарли.
Несколько молодцов кинулись выполнять приказ, но седой эльф сам вытащил тряпку. Как только Туасену освободили рот, он мелко засмеялся, показывая на меня:
-- Что, б...., явилась не запылилась?
Народцы оторопело слушали, кто - то готовился уже королю морду бить, только не слушать поток брани.
-- Как вас зовут? - обратилась к седому эльфу.
-- Х... ты его пытаешь, ты со мной поговори, предательница!
Эльф смутился, произнес еле слышно:
-- Яри.
-- Яри, скажи, где вы схватили Туасена?
Он еще больше засмущался, зато Туасен продолжал тараторить:
-- Явилась, б... такая, навела шухеру. Да, поздно валенками топать. Хвостом вертанула, убежала! Чего приперлась? Тебя не звали, не ждали!

Через слово слышался мат. Я спокойно смотрела на изголяющегося Туасена и молчащего Яри. Народцы злились, но боялись моего гнева, не вмешивались. Туасен кривлялся. Слюни летели из его рта. Идиотский смех.
-- Зарея, может хватит поясничать? Надоело. Хочешь по поводу сказать? Говори, - обратилась я к Туасену.
Народцы пораженные уставились на нас.
-- Догадалась - таки, - ответил мне Туасен, довольно ухмыляясь.
Его карие глаза довольно нагло осматривали мою фигуру.
-- Зарея, сдавайся, - и добавила по - русски, - ты, что творишь?! Хватит поганить этот мир. Ты обещала порядок, а что на деле? Используешь оружие против безоружных!
-- Ты еще скажи, что они каменного века, - захохотал Туасен.
Народцы не понимали о чем мы говорим, а эльф приготовил кляп. Воткнуть по первому требованию.
-- Зарея, сдаешься? - уже сказала на местном диалекте.
-- Пошла ты на .... Вы все мои! Я буду убивать вас медленно, чтобы продлить удовольствие..
Я встала. Яри понял так, что пора заткнуть рот. Эльведо кольнул руку.
-- Стоять! - заорала, что есть мочи и кинулась к пленнику.
Народцы повскакивали, но не могли понять в чем дело. Жали, как верный соратник, не пытаясь разобраться, кинулся ко мне.
" Не успеваю! Не успеваю! " - панически подумала, преодолевая расстояние до Туасена.

Яри поднял руку. Туасен насмешливо продолжал говорить:
-- Убивать таких идиотов, как люди, и вы, чтобы править миром. Убивать! И начнем с Туасена!
У Яри мелькнуло острие ножа, спрятанный в рукаве. Эльф ухватил голову Туасену и приблизил нож к горлу. А тот продолжал балагурить, матерясь, только глаза. Эти бездонные, карие глаза были полны муки и слез.
Перехватила секунду часов. Время остановилось в этой комнате. Замерли народцы, Туасен, Яри, как в музее восковых фигур. Алая кровь небольшого пореза.
" Успела ! " Я подбежала и, не раздумывая, незащищенной рукой схватила лезвие. Время ожило, все зашевелились. Народцы удивленно вскрикнули, а мы с Яри пытались перебороть друг дружку. Предатель - эльф старался перерезать мою руку, а я не пускала его к Туасену. Жали оглушил Яри. Но только с третьего удара тот отключился. Как заводная, испорченная кукла стал заикаться и двигаться однообразно.
-- Робот? - удивилась я.
-- Нет. Дей! - ответил Жали, связывая руки робото - человеку.
Программа нарушилась, и вместо пожилого эльфа, мы увидели небритое лицо молодого парня.
-- Убить. Надо убить, - жужжал в нем механизм.
Что - то заискрило, и дей замер.
-- Я победила! - шепнул Туасен и тоже замер.
-- Он - робот? - мой голос звенел от обиды и боли.
-- Часть, - ответил гном.
-- И мне никто ничего не сказал? - я готова была сама всех порвать на части, не хуже Зареи.
-- Разве тебе Туасен не говорил, что он полукровка?
-- Говорил. Но, я думала, что он...

Я умолкла. Сквозь толщу Мглистого Кряжа, через безлюдное пространство почувствовала агрессию, которая возрастала и возрастала.
-- Жарли! Зарея двинула войска на людей и дей. Те перепрограммированы ею, и беспрепятственно пустят Зарею к тебе в тыл.
-- Ах, ты, отец - наш! - Жарли гневно ударил по столу.
-- Придется с людьми воевать? - переспросил Жали.
-- Первое время придется, но они не хотят воевать. Люди превращаются в дей. Они как куклы. Надо добраться до кукловода!
Жарли со своими народцами выбежали. Сигнал тревоги зазвучал по всему Кряжу. Рог печально возвещал о начавшейся Битве.
Я кинулась к выходу.
-- Ты куда? Я с тобой! - подбежал ко мне Жали.
-- Не в этот раз! - крикнула я. - Иду в Запретный Лес. Ты сам знаешь, что оттуда никто и никогда не возвращается.
-- Да, а как же ты? - прошептал потрясенный гном.
-- Народцы с эльфами не выстоят против людей и дей Зареи. Нужен еще кто - то, чтобы помог.
-- Не надо. Сдюжем. Мы - вон какие, - огорченный Жали, не отпускал меня.
-- Жали, ты назначен помощником, а не нянькой. Так помогай. Бабка Ежка, в ступе ножка!
-- Чего?
-- Ничего, присказка. Сказка впереди. Отремонтируй Туасена. Он еще поможет, - пророчески произнесла я.
Жали больше не останавливал меня. Обнял, шепнул:
-- Ты только меч не потеряй!
Чтоб я не видела слез, оттолкнул от себя. Не оглядываясь, вышла.



12.

По длинным коридорам, минуя снующих в боевых доспехах, с топорами, мечами, секирами народцы. Взяла левее. Здесь встречалось меньше гномов. Они уважительно кланялись и спешили присоединиться к собирающемуся войску. А я подошла к одиноко стоящему гному на посту, у выхода к Запретному лесу.
Вытянулся, вытаращился на меня. Видимо пожалели паренька, поставили подальше от сражения.
-- Привет. Ты кто, как зовут? - остановилась рядом с ним.
-- Зрат, сын Ябиша, золотых дел мастер.
-- Понятно. Не трусишь? Слышал рог?
-- Нет. Обидно, что меня тут куковать оставили, а все наши там, на передовой бьются, - пожаловался Зрат.
-- И на твою долю враги достанутся. Дай - ка пройду, дела у меня обнаружились в лесу.
-- Вы бы не ходили.
-- А что?
-- Никто не возвращался оттуда никогда.
-- Лес съедает их что ли? - неловко пошутила я.
-- Знали бы, сказали. Но никто не возвращался.

Я потрепала гнома по плечу и вышла на улицу. Пьянящий запах свободы. Еще бы синего неба и яркого солнца, но сама попросила Деву болот поговорить с водяными сестрами, и дождь зарядил настолько, пока не попрошу закончиться.
Хлюпая по щиколотку в жиже, двинулась к Запретному лесу.
Тишина. Сизый туман. Звук дождя приглушен, как в радио, когда ставишь на тихое воспроизведение и мирно засыпаешь под бормотание дикторов. Где - то идет война, а тут сонное царство. Сонное. Сладкое.

Чихнула и ясность ума пришла ко мне: сижу зачем - то на дереве.
-- Это, что еще за новость? - поглядела вниз.
Может от потопа автоматически забралась? Нет. Не так много воды виднеется сквозь отсыревшую траву.
-- Чего ж, надо слезать, - скомандовала себе.
Не могу. Странно. Голова шевелится. Руки шевелятся. Ноги...
-- Бог ты мой! Мои ноги!!!

Не знаю как и когда, но мои ноги вросли в дерево, и мы с ним имели одни корни. До колен я одеревенела, и видно процесс шел дальше.
-- Так вот почему сюда дорога заказана. Каждый кто попадает, становится деревом, частью живого симбиоза.
-- Ты права, - зашелестело дерево листьями.
-- Но я не могу здесь оставаться. Мои друзья там гибнут!
-- Успокойся. В нашем деле не нужны сильные эмоции и торопливость, - отвечало мне дерево.
-- Так не пойдет, - завопила я, но смолкла.
Что - то отравляющее было в соках деревьев. Так как я уже стала частью этого дерева, к голове прилило, зашумело и спокойствие разлилось по всему организму. Сонное оцепенение. Было хорошо и покойно. Запах цвета липы, медовый, терпкий...кружил, уводил в яркие, солнечные воспоминания.
Лесная поляна.
 " Поляна? "
" Да, это важно. "
" Что важно? Важнее спокойного роста не может быть ", - возразила я и пригляделась.
Сквозь кору - век трудно было разглядеть стоящего человека. Но я постаралась. Это была девушка.
" Привет тебе, дитя ", - поприветсявовала я.
-- Лина! Очнись! У тебя миссия, ради которой ты пришла сюда, - сказала незнакомка.
" Миссия? Миссия - это расти, выше, выше, к небу. Видишь, вон тот сучок? Засох. Это мое невнимание, отвлеклась на тебя. Иди своей дорогой. Не мешай мне расти ", - отвечала мысленно я.
-- Лина! Ты забыла кое - что. Напоминаю тебе о Леснянке!

Я пригляделась внимательнее к девушке, что настойчиво пробуждала меня, отвлекала от насущных забот. " Странная какая. Напоминает мне кое - кого. Она, кажется, похожа....на меня! "
Я с трудом пошевелила руками - ветвями. " Откуда могла появиться я? И Леснянка. Это важно! Не передала ей."
Дерево, в которое я вросла, прочло мои мысли, и по корням в почву, далее другим деревьям - разнеслась весть, что ищу Леснянку. Зашептался, зашумел лес. Затрещали стволы, зашумели как телеграфные столбы.