Мы выбираем Леви

Из раздела «Работа»

Конец ноября. Ночь. Хлопочу над буквами, готовлю новогодний номер.
Временами посматриваю в окно. С грустью. Позапрошлой ночью все сиреневые кусты у меня в палисаднике были заснежены. И мир за окном выглядел сказочно. Это был второй снег, я надеялась, он полежит подольше, а может, даже останется насовсем. Не сложилось. Улица бесснежна, на градуснике +8. Но надо делать новогодний номер.
Вдруг чувствую, кто-то теребит меня за мизинец правой ноги. Кто бы это мог быть? Кот давно переместился в мир лунных мышей… Заглядываю под стул. Сидит – ростом с вершок, сплошь волосатый – ничего из-за волос не видно, только глаза-черничины да нос сливой, на голове валяная островерхая шляпа с полями.

«Ты кто?» – «Эт-то… Я Тонтту…» – «Тонтту… Эт-то имя или родовое название?» – «Имя. А по роду я гостиничный» – «Кто-кто?» – «Гостиничный. Есть домовые, они в доме живут, а я в гостинице».

Интересно, что за гостиница, сколько звезд и нельзя ли...

«Что за гостиница? Сколько звезд?» – «Говорят, четыре, да ты ее знаешь – Сокос-хотел. Когда ты в Леви приезжала, я в твоем номере жил. Уголок себе за портьерой, помнишь, на ней еще рысь была нарисована, устроил. Работа у нас, гостиничных, такая – жить в уголке, за постояльцами присматривать, атмосферу создавать. Чувствовала атмосферу?» – «Чувствовала» – «Ага! Это был я!» – «И?» – «Понаблюдал я за тобой и понял, что ты серьезная и можно с тобой советоваться».

Милая история. Тонтту из рода гостиничных прибыл ко мне из Леви советоваться. Не буду узнавать, каким способом телепортации он воспользовался. Слишком интимный вопрос.

«Я тебя внимательно слушаю» – «Видишь ли, на дворе мировой финансовый кризис, у среднего класса положение пошатнулось…» – «Какой же ты средний? Ты мелкий» – «Не спорь, гостиничные – средний. И я решил подстраховаться, вывесил резюме…»

Нечему тут удивляться. Подумаешь, Тонтту из рода гостиничных, средний класс, вывесил резюме…

«Где?» – «Что за вопрос? В сети. На джоб-точка-гн» – «Посмотреть можно?» – «Нет, конечно, наша гномья сеть параллельна вашей человечьей. Па-рал-лель-на. То есть не пересекается с ней. Не перебивай. И я получил два запроса, спроси от кого» – «От кого?»

Тонтту аж немного раздулся от гордости.

«От Санта-Клаусов» – «Почему во множественном числе? Разве он не единственный?» – «Веришь в эти сказки? Да полно их, но каждый считает себя главнее всех, вот и говорит, что он один… Спроси, от каких» – «От каких?»

Еще чуть-чуть раздулся – всего-то миллиметров на пять, а заметно.

«Один из Рованиеми, с Полярного круга, а другой из Леви. Мне и к тому, и к тому охота. Ты обоих видела, помоги выбрать. Представь, что ты Тонтту…» – «Не могу представить. Какую должность предлагают?» – «Гнома, естественно. На посылках» – «Хорошо. Попробуем выбрать. Начнем с Рованиеми. Во-первых, у него выгодная география. Если Земле грозит глобальное потепление, таяние ледников, исчезновение сельвы и тайги, прочие катаклизмы, то Северный полярный круг как был на широте 66 градусов, 33 минуты, 38 секунды, так ни на миллиметр и не сдвинется. И люди всегда будут приезжать сюда, чтобы заглянуть за эту линию, узнать, не край ли Земли здесь, убедиться, что не край. Опять же – аэропорт рядом, пассажиропоток большой, ты всегда на людях. Во-вторых, рованиемский Санта-Клаус – глава солидной корпорации. В его резиденции роскошный офис, который он, скромничая, называет избушкой, почтовое отделение, сувенирные лавки, рестораны, кафе, столбики с указателями – до Москвы столько-то километров, до Парижа столько, до Южного полярного круга столько… И вокруг елки-березы растут – все в бахроме инея, лампочки-фонарики развешены. Если бы мне предложили там работать, я бы на почту пошла, отправлять открытки детям. Только представь, открывает малыш почтовый ящик, а там письмо! От Санта-Клауса! С Северного полярного круга – и штемпель настоящий! И смысла жизни больше искать не надо! Как сотруднику серьезной компании тебе положат полный соцпакет и гарантированный отпуск летом, выдадут форменный гномий колпак и пару пряжек на башмаки. В-третьих, у Санта-Клауса в Рованиеми есть механизм, который бы я хотела иметь в своем хозяйстве. Тот самый, что замедляет вращение Земли накануне Рождества – для того, мол, чтобы Санта-Клаус успел вручить подарки всем-всем детям без исключения. У меня за год набирается как минимум сотня ситуаций, когда хорошо было бы повернуть рычаг и попридержать время. Например, когда мы сдаем номер. Эх, если бы своего человека, то есть гнома, приставили к такому механизму… Разве ты не помог бы мне в случае нужды?» – «Ты эт-то! Думай иногда, я к ней в Москву на всех парах, а она еще спрашивает!» – «Тонтту! Я знала, знала! Ты самый лучший гном на свете!» – «Ну так что, думаешь, надо рвануть в Рованиеми?» – «Подожди, перевернем нашу медаль. Есть люди и гномы, которых хлебом не корми, дай поощущать себя нужной, хотя и мелкой, деталькой большого агрегата. Но мы-то с тобой, Тонтту, вольные северные олени! Никому и ничему неподвластные рыси! Белые полярные совы, летающие сами по себе!..»

Тонттовы черничины свободолюбиво заблестели.

«И кроме того, Рованиеми – равнина. И в этом смысле Леви – совсем другое дело. Там сопка есть».

И тут я почувствовала, как у меня самой сначала увлажнились, а потом мечтательно заблестели глаза. Потому что я вспомнила низкое лапландское солнце – лохматого оранжевого зверя, крадущегося среди тонкоствольных сосен. И акварельное лапландское небо – всех оттенков сиреневого. Однажды на вершине сопки Левитунтури мы оглянулись вокруг – всхолмленная земля, напоминающая складчатую мамонтовую шкуру, покойно простиралась во все стороны. И мы всматривались с вершины вдаль, но на самом деле – в вечность. Эти сопки – они существовали, когда и времени еще не было, они останутся здесь даже после окончания времени. А мы уйдем, и все за нами уйдут… Я вспомнила, как уже ближе к полуночи фотографировала самый главный склон Левитунтури. Штатива не было, поэтому пристроила свой «кэнон» на случайную тумбу, смахнув с нее снег. Курорт готовился к открытию сезона, и сноуганы молотили круглосуточно. Снежные фонтаны в свете прожекторов выглядели так же великолепно, как их водные собратья в Петергофе. На ветру жутко мерзли руки – такую мелочь, как перчатки, я выпустили из внимания, отправляясь в Приполярье. Вдруг – встань передо мной как лист перед травой! – пейзаж, которым я любовалась, заслонили два огромных всадника. Это были настоящие викинги! Только не на лошадях, а снегоходах, и головы у них были увенчаны не рогатыми шлемами, а фулфейсами. Их громовые голоса перекрыли гул снежных пушек: что ты здесь делаешь, иноземка?! Ай джаст лук, ай джаст шот. Ответ их удовлетворил. Взревели моторы, парни развернулись и помчались в гору, на дыбы поднимая свои машины. Публика (я) зашлась в восторге.

«Эт-то, ты размечталась не на шутку. Не отвлекайся» – «Любой думающий гном в каждом явлении оценивает не абсолютную величину этого явления, а степень ее приращения. Обрати внимание, Тонтту, как Леви быстро развивается. Тридцать лет назад там было пустынно, холодно и темно, как за пазухой у Одина» – «Ты спутала богов! Один не наш» – «В ваших черт ногу сломит, но ты меня понял. Продолжаю. И в местной гостинице могли переночевать только семеро неприкаянных путников. А сегодня – 22 тысячи, и это уже не простые путники, а туристы. За несколько последних лет на ровном месте вырос нынешний центр деревни – Леви-тори. Это крупнейший инвестиционный проект Лаплапндии стоимостью 50 миллионов евро. Тот же Сокос-хотел, где ты гостиничным, – два года назад ничего не было, и пожалуйста, четырехэтажные корпуса в ряд – «Suvi», «Loimu» и «Kide» (с финско-лапландского приблизительно переводятся как «лето», «осеннее пламя» и «снежинка»). С 2004 года в Леви проводится открытие слаломной серии Кубка мира по горным лыжам. И курорт выбил себе это право еще на пять лет вперед. Подготовка кубковой трассы Левиблэк в этом году обошлась в 9 миллионов евро!» – «Эй-эй! Стоп! Разве я похож  на парня из финансового колледжа?! Мы про Санта-Клауса говорили!» – «Левийский Санта-Клаус – мировой старикан. Он ценит креативы своих гномов. Дает каждому направление – твори, выдумывай, пробуй. Поскольку Леви горнолыжный курорт, то и направления все горнолыжные. Считаем, загибай пальцы».

Тонтту послушно выпростал из-под волос ладошку.

«Первое. Середина ноября – в Леви собираются участники Белого цирка. На трассе требуется кубковый. Создавать атмосферу честного соперничества надо? Надо. Улучшать скольжение снега. Подбадривать спортсменов, вовремя отгибать от них древки. Следить, чтобы не падали и не травмировались. Ты в курсе, что самые серьезные травмы прошлого сезона случились там, где на трассе не было кубкового? Второе. За Финляндией давно закрепилась слава крупнейшей сноупарковой державы мира. В Леви тоже есть хафпайп и трамплины. Ну и кто поможет райдеру уйти из точки отрыва практически в космос, взять трутейл и докрутить девятку? Сноупарковый. Но самая интересная работа третья. Как известно, тему Леви разрабатывает в России туристическая компания «Ростревел». И вот что они затеяли: отправляют перед Новым годом горнолыжные чартерные поезда в Лапландию. И те свистят без остановок от Москвы до самой крайней железнодорожной станции на севере Финляндии – Колари. А там – вылазьте, граждане, приехали, конец. Дальше только тундра.Задаю простую арифметическую задачку: 15 вагонов по 30 человек в каждом, 30 часов в пути, из развлечений только водка и преферанс…»

Тонтту аж подпрыгнул на месте, так он вдруг все понял.

«Ух-хо! Вот он мой шанс! Мой звездный час! Мои тридцать звездных часов! Буду вагонный. Прославлюсь! Стану самым известным Тонтту во всей Лапландии. Приедешь интервью у меня брать?»

И он пошкл кружить по комнате в ритме народного финского вальса: сло-о-оу, сло-о-оу, квик-квик, сло-о-оу, сло-о-оу, квик-квик…

«Я мудр! Я прозорлив! Не ошибся в тебе. Ну, эт-то… я, кажется, отвлек тебя, а ведь номер не ждет. И мне пора, надо как следует подготовиться, смешных пакостей напридумывать, чтобы путешественники в чартере не скучали. Эх, зажжем!»

Скрылся в темноте коридора, коцая башмаками по паркету. Вдруг вернулся.

«Ты здесь не кисни. С такой зимой, как у вас, легко разувериться в справедливости миропорядка. Хочешь, я договорюсь с начальником поезда, он для тебя местечко придержит? Приезжай на Новый год в Леви, а?»

______________________________________
Тонтту в переводе с финского означает "гном".

Ноябрь 2008