Глава восьмая. Осень

Самое хорошее время в северном Афганистане – осень. Особенно её первая половина. Того пекла, которое ещё месяц тому назад накаляло броню так, что на ней, при желании, да в полдень, можно было спокойно яичницу жарить, - уже нет. Да и мухи - почти не кусают. Светло, тепло… Если на наш, северный аршин, так даже жарко.

Но самое важное – не это. Для бойца что главное? Правильно, - сон здоровый, когда солдат на массу давит, а служба идёт. Идёт, идёт себе потихоньку, с каждой пролетевшей мимо секундой приближая такой долгожданный день, который перекрасит привычный монохром до предела выгоревшей песчанки в лихое и ликующее разноцветье гражданской жизни. Только сон приблизит нас к увольнению в запас.

Вот только, когда на боевых, особо не поспишь. На них ведь… Стреляют. Не холостыми, между прочим. Да если и не стреляют, так тоже – не до сна особо. Две вещи в этой жизни - хуже некуда. И одна из них – ждать. Уж лучше стреляли бы. По крайней мере, понятно – откуда, из чего, какими силами. А тут… Тихо. Не стреляют. Сейчас не стреляют. А через секунду? Через минуту? Откуда? Из чего? Какими силами?! Стреляли бы уж лучше…

А осень… Особенно первая её половина. Это же, то самое время, когда день – год кормит. Почти, как и у нас. Только мы картошку копаем. А они в это время… гранаты убирают. Само собой, не наступательные там или оборонительные, а те, что на деревьях растут. В провинции Саманган они знатные… Огроменные! Хорошо если штуки три в каску влезает. Четвертый кладёшь к ним плюсом… Обязательно вывалится! А вкус… С непривычки, да поначалу, можно всю кисть вместе с пальцами, вышелушивающими зерна, проглотить. Особенно, если гранат того сорта, в котором семечки не розовые или розовато-красные, рубиновые, а белые. Вот этот гранат… Всем гранатам гранат! Кто хоть раз в жизни попробовал белоплодную саманганскую ягоду, тот её вкус не забудет уже никогда. Все его розово-красные шарообразные сородичи, что у нас на рынках продаются… Так, бледное подобие того, что каждой осенью вызревает на севере Афганистана. И в таких количествах вызревает…  Идёшь по ташкурганскому рынку, а та-ам… Горы! Гранатовые горы прямо, без какой подстилы на землю навалены. Гиндукуш в миниатюре.

И гранат этот для афганца, считай - второй хлеб. Как для нас та же картошка.  Они эти гранаты вышелушивают, как белка - шишку. Быстро-быстро в руках поворачивают… В момент шкурку снимают и – в рот зёрнышки. Да так, что ни одно из них на землю не упадёт. При этом, в отличие от нас, и рот, и руки – совершенно чистые. Ни зёрнышка не раздавят так, чтобы из него сок брызнул. Всё, до последней капельки, в дело. А хранят они их, что в долине, что в горах - практически круглый год. До нового урожая, как минимум. Поэтому, как наступает время сбора урожая, все боевые стычки месяца на два прекращались. Перемирия или мирного договора никто не подписывал и их ратификации не требовал. Некогда воевать, когда день год кормит. Чуть отвлёкся на стрельбу… Сиди потом все остальные дни и месяцы голодным. До нового урожая. А голодное брюхо, оно не только к работе глухо. Но и воевать натощак… Как-то тоже. Совсем не в жилу. Да и кому воевать-то? Все. И дехкане, и душманы. Все – на уборке урожая. Гранаты впрок заготавливают.

Так что осень… Горячая пора для афганцев. Все они – на уборке урожая. Ну, а для нас – затишье. Праздник жизни!

*******************
На фото: "...как наступало время сбора урожая, так все боевые стычки месяца на два прекращались".

Продолжение - http://www.proza.ru/2010/05/03/418