Полет Далькирии часть 12

Я открыл глаза и мгновенно почувствовал вонь. Коллектор.
Я был жив и это главное, однако где все остальные.
Я поднялся на локтях и ощутил страшную режущую боль в затылке. Глаза сразу же захлопнулись и я опустился. Неужели травма спины. Неужели все остальные умерли и я останусь лежать тут в грязной вонючей канаве.
Внезапно раздался голос Керни, и мое сердце сразу же наполнилось теплом, этот толстокожий тип пережил битву.
 - Он двигается, Мстир, как ты? Можешь встать?
 - Эххх… - лишь промычал я, челюсть меня все еще не слушалась, но я начал ерзать и стараться отвести боль. И уже через пару минут смог подняться и сесть.
 - Живой все-таки, - сказал Ди Соржано.
Граф сидел в разорванных шмотках возле импровизированного костра. Рядом с ним лежал Ивар. Весь перетянутый кровавыми бинтами и  обрывками одежды он медленно истекал кровью, нам надо было тащить его в город. Возможно там нам удастся его спасти.
 - Пора домой, - зазвенел металлический голос за спиной. Я повернул голову и увидел протянутую мне латную перчатку. Мы выжили. И мы победили. Кентавны не пойдут на штурм без поддержки огров и через несколько дней уйдут из города, опасаясь встречи с королевской гвардией, которая просто наверняка уже вышла на подмогу.
Я схватил руку и весело подскочил наверх. Боль в спине и голове вызывала легкий дискомфорт, однако я настолько был рад, что выжил, что на боль было абсолютно плевать.
Ивар дышал и я был за него страшно рад. Мы соорудили из двух обломков копий и рваной одежды импровизированные носилки и положили Ивара на них. Обратный путь был гораздо менее труден, мы шли в убежище, и пускай угроза жизни еще не ушла окончательно мы выполнили первую часть нашего плана.
 - Ты ошибся в моей удаче, - грустно сказал я Слоухарию, когда позади носилок меня сменил Керни.
 - Я не ошибся, я думаю, что без тебя все бы мы полегли там, и этот граф-оборотень вышел бы из под контроля и разорвал бы нас заодно с врагами. Даже мое разбитое металлическое тело не выбралось бы оттуда, - Слоухарий не мог устать и потому он безсменно тащил носилки спереди. Разговаривать с ним на личные темы из-за этого было невозможно, потому я решил отложить разговоры до лучшего времени.
Тем временем мы не спеша вышли к той самой мелкой дыре, за которой начинался замковый ров. Тут и возникла первая проблема, как протащить раненого по тоннелю. Ответ нашелся сразу же - мы привязали Ивара к носилкам, а носилки к поясу Слоухария. При небольших усилиях он уполз в темноту вместе с Иаром. Остальные, включая графа поползли следом.
Секрет графа был раскрыт. Сражались они бок о бок с пустыми доспехами до первых лучей солнца, и у оборотня попросту кончились силы. Н опять стал человеком, и выжил лишь только потому, что к этому моменту все кентавры уже валялись разорванными разрубленными трупами по всей мостовой.

Я резкими рывками передвигался по тоннелю, чтобы как можно скорее почувствовать на себе лучи солнечного света, которого я так боялся больше не увидеть. Подумать только я мог расстаться с миром и даже не попрощаться.
Конец грязной ямы, я выпрыгиваю из дыры и тут же погружаюсь в холодную, грязную воду по пояс.
Меня обдает страшным холодом. Дрожь схватывает тело, но мне плевать. На душе все цветет и пляшет. Я вбираю полную грудь воздуха. Он  наполнен гарью затухающих пожаров и вонью коллекторов, но так же и свеж от недавнего дождика. Дышать очень приятно.
Я помогаю остальным выбраться наружу, подхватываю носилки. В воде нам придется нести их немного выше, но в воде делать это легче.
 - Керни, ты поможешь Мстиру нести носилки, а я пойду впереди, выбирая путь, - сказал Слоухарий.
На этот раз я понял почему Слоухарий мог нас так легко провести по невидимой насыпи. Он видел не так как мы, он видел мир сквозь призму магии, а это значит, что насыпь была слегка магического производства. Интересно, кого стоит поблагодарить за нее?
Впрочем неважно. Несмотря на жуткий холод, ветер создающий течение. Тяжелый груз и смертельную усталость мы сравнительно легко преодолели водяной ров.
Входили мы в очередную загаженную клоаку еще раз облегченно вдохнув. Еще немного и все, бросалось в голове. Я лягу в постель и просплю три дня напролет.
И во впереди заветная лестница, по которой мы выбрались во внутренний двор замка. Нас окружили люди, и помогли уйти во дворец. Большего внимания конечно же удостоился граф. Никто не мог взять в толк, что глава города делал там, в подземной канализации. Однако вопросов ему никто не задавал.
Мы были приведены в личный лазарет графа и положены на роскошные кровати с шелковыми простынями. В этом помещении можно было бы уложить на излечение не один десяток сильно раненых солдат, и их бы вылечили., потому, что здесь работали лучшие лекари Лунбери.
Но это был личный госпиталь графа, оборудованный им для самых нужных людей, для тех, кто обязан выжить. И у Ивара появился шанс.
Я изнеможенный лежал на соседней с чернокожим рыцарем кровати и наблюдал за тем, как над Иваром склонились доктора. Я наблюдал за тем, как с помощью всяких разных инструментов из живого тела достают осколки и ошметки и другой мусор. Черный парень рыдал, но не кричал, он зажал между своих на удивление белых и правильных зубов снятую рукоятку клинка.
Врачи зашивали на нем ранения, как и на мне. Я сам не заметил, что у меня на правом плече зияла рваная рана. Наверное получил при падении. Мне промыли ее спиртом, было страшно больно. Потом резко прижгли специальным инструментом. Боль была краткая, но такая сильная, что эти несколько секунд показались мне вечностью. Потом каленой иглой мне сшили рану.
Было страшно больно. Теперь я не мог вообще поднять правую руку. Я ее ощущал и даже мог пошевелить пальцами руки, однако это отдавало такой страшной болью в спине, что я мгновенно останавливался и мучился от постоянной ноющей боли в плече.
И это у меня была всего лишь одна рана. У чернокожего друга же их было очень много. И каждую промывали прижигали и почти каждую зашивали. Это было похоже на пытку, или же кромешный ад.
Ивар был залит кровью. Час;; к нему подходили жрецы и произносили простенькие, оздоравливающие заклинания, стараясь удержать умирающего Ивара на этом свете.
После долгих мучений и стараний врачей он отрубился. было похоже на то, что он умер, однако он продолжал дышать. Я надеялся на то, что он выживет. Уставшее тело накрыли теплым и мягким покрывалом и разошлись.
Врачи ушли помогать остальным. Я заметил отряды Лоуриана и Спражи, которые тоже завели и уложили на постели, в другом конце зала. Ни эльфов ни Слоухария я не увидел, однако вслед за людьми вошло два храмовника в тяжелых, гравированных латах и один огненный маг. Бородатый и лысый старик в оранжевом плаще длинною по колен, высокий метра два ростом. Он очень плохо смотрел на храмовников, а храмовники делали вид, что им плевать. Борьба фракций в этом городе магии и антимагии проявлялась даже в такие вот моменты ожидания.
Однако в открытую борьбу они не вступали, хоть это хорошо. .
 - А где эльфы? - Спросил я у входящей израненной группы.
Борцы посмотрели на меня грустными глазами. Я тяжело вздохнул и представил их смерть. Такие великие герои и умирают на поле брани в какой-то бессмысленной и бесславной битве.
Однако я был настолько усталым, что попросту не смог заплакать.
Один солдат взглянул на меня и сказал:
 - Не волнуйся, эльфы живы, командир Лоуриан на баррикадах, не жалеет себя он, - он на секунду замолчал, - а тот второй, Лоуриан отправил его за подмогой в Мидлшторм, он думает, что мы сами не справимся. Пускай, надеюсь он выживет и проберется до туда.
Неужели это действительно так, я конечно же не сомневаюсь в разведческих способностях Спражи, да и если Лоуриан сам его отправил, то он тоже в нем ни капли не сомневается. Но посылать его, уставшего на такую важную и опасную миссию? Надо обсудить это с Лоурианом, слава богу они в отличии от большинства членов их отрядов выжили. Впрочем в них я не сомневался.
Я лежал и смотрел на то, как размещают вокруг тяжело раненых. Надо отдать должное Лоуриану, даже ели живых они не бросали. Тут был рыцарь, у которого было пробито легкое и он то и дело отхаркивался кровью, пачкая все вокруг. Скорей всего легкое уже заполнилось его же собственной кровью, и момент, когда наступит его смерть все близился и близился.
У другого, которого несли двое исцарапанных и изрезанных друга были пробиты обе ноги, они были перетянуты, но видимо стрелы и болты из них извлечь не удавалось. Этот парень уже больше никогда не пойдет.
Я не хотел больше смотреть на боль, да и был слишком уставшим, поэтому я просто повернулся на бок и через несколько секунд упал в пустую темноту сна.
Мне не снилось ничего, мозг устал обрабатывать случившееся и не мог предоставить какие-то собранные образы.
Я прост провалялся на шелковых покрывалах много часов, а когда открыл глаза вокруг царила тишина наступающей ночи.
Я вздохнул и попробовал подняться.
Это было легко, видимо я действительно хорошо отдохнул и восстановился. Я схватил чистую одежду, которую мне оставили возле кровати и кивнув забеспокоившейся медсестре оделся и вышел в коридор. Этот госпиталь скрывался за огромный маслянистой картиной, что указывало на то, что он скрытый.

Я вышел во двор и вдохнул свежий вечерний воздух. Вокруг туда сюда бегали солдаты и ополченцы. Я взял себе на заметку, что никогда до этого не видел изнутри подготовку к отбиванию штурма.
Впрочем в этот раз штурм не грозил нам, потому, что план Лоуриана сработал, мы действительно обрезали все возможности для штурма конелюдам. Без огров они просто будут топтаться под стенами и то и дело умирать от рук обороняющихся. Рано или поздно им придется отступить в свои пустынные и ветреные степи.
Солдат с ящиком маленьких, но острых камней пробежал прямо в притирку ко мне.
 - Куда торопишься? - Кинул ему я вслед.
 - Эти идиомы выстраиваются под стенами, - ответил он мне и скрылся в толпе ополченцев, стремящихся попасть на стену, или же спуститься оттуда.
Вокруг царил хаос. Неужели выжило достаточно огров, чтобы начать штурм? Наверняка нет, после такого тотального уничтожения определенно ни один из огров не пошел бы на штурм, разве, что в боевой мстительной ярости. Впрочем ни разу не слышал о мстящих ограх. Они не настолько племенные, или привязанные к живым, чтобы у них могла родиться идея мести.
Я должен был попасть на стену и поговорить с Лоурианом. Этот высокий, красивый эльф наверняка скрывался среди толпы разномастных рыцарей над воротами, возле верхнего входа в огромную сторожевую башню.
 Я бросился бежать и воткнулся в огромную движущуюся массу, которая перетекала вдоль стены. Слившись с ней я почувствовал что-то вроде народного единства. Перед лицом непоколебимого врага.
Ступенька за ступенькой одновременно медленно и быстро я достиг вершины лестницы и смог взглянуть со стены вниз.
Глубоко внизу, под стенами, под холмом, на котором возвышалась величественная крепость Лунбери собиралась и выстраивалась огромная орда конелюдов. Эти дикие твари, одетые по странной моде, узкоглазые, чтобы ветер не попадал им в глаза, длинноусые и длиннобородые. Их волосы были мягкими и даже усы они заплетали в косы.
Я плохо знал их военную тактику, в поле они нападали сплошным хаотическим сбродом, а здесь, под стенами крепости они проявляли чудеса сдержанности и подготовки.
Это пугало меня.
Было попросту страшно вообразить себе, как такие создания смогли обучиться тактике? Этот сброд, которые многие народы не считали за разумных существ вовсе.
 - Это удивительно, никогда о таком не слышал, - сказал сержант в серебристых доспехах, когда я приблизился к командному составу, среди которого находились Лоуриан и Элета.
 - Да, похоже, что у конелюдов впервые за множество веков появился лидер, способный их установить в порядки, и забить им всем подковы, образно выражаясь, - сказал блестящий золотом командир.
 - Я думаю, что неплохо бы им сейчас поддать жару, - сказала Элета, - если бы только мне удалось притащить моих братьев из башни сюда. За стены замка.
 - Древние туннели, - послышался сухой, металлический голос за моей спиной.
Я обернулся, это был куда-то запропастившийся на весь день Слоухарий. Видимо он провел весь день, общаясь с графом о жизни и возможных тактиках защиты.
 - Что за древние туннели, - спросил командующий, - канализация что ли?
 - Можно узнать ваше имя командующий? - Ответил доспех, - не канализация, в процессе изучения древних планов города я наткнулся на пару интересных мест, извольте покажу.
 - Меня зовут Генрих, Генрих сын Дроля, я замещаю графа во всех военных делах, - отдал честь командир и тут же перешел ко второй части, - оказывайте ваш план, переброска сил, да и экстренный выход нам бы не помешал.
 - Хорошо, - сказал Слоухарий и развернул прямо передо мной карту города. Очень старую и очень доскональную, тут было прорисовано, конечно же чересчур условно, но каждое окошечко, в каждом здании этого на данный момент погибающего города.
 - Я с разрешения графа, после того, как мне удалось его спасти из цепких лап лазутчиков, - продолжил Слоухарий, - смог попасть в его личную библиотеку и с помощью графа, который сейчас продолжает лежать в лазарете, по вашему же недосмотру, я нашел этот самый план, - закончил Слоухарий. Говорить он умел. У него было много времени и достаточно много возможностей, чтобы несколько раз полностью разучиться и заново достичь величайших высот в искусстве ведения беседы. Он слукавил, защищая страшную тайну графа, заодно втягивая меня в это самое.
 - А почему они не стреляют? - Раздался голос какого-то ополченца позади меня. Мгновенно по всей стене пронесся шорох, как испорченный телефон. Наверняка стоящие на противоположном участке стены услышали что-то вроде - «конелюды стреляют и убили три сотни наших первым залпом».
 - Потому, что они готовятся, и я не знаю к чему, но надеюсь, что умирать, - сказал граф Ди Соржано, облаченный в сверкающий серебряный доспех, обшитый шелковыми нашивками.
Он появился изнутри башни и взглянув на всех, кто стоял поблизости сказал:
 - Я попал сюда через магическую поверхность подпространственного проложения. Достаточно сложная вещь, я абсолютно не понимаю принципа ее работы, но я из своего личного кабинета попал сюда, лишь ступив через стену, неожиданная штука да? - Его упитанное лицо попросту пылало от радости. Он был готов к свершениям, представляя, как балисты, которые уже разворачивались во дворе и катапульты, которые вывозились из подвалов прямо сейчас одним залпом развалят к демонам собачьим все стройные ряды конелюдов.
 - Я как-раз хотел рассказать всем об этой нашей находке, мой лорд, - сказал металлическим голосом Слоухарий, слегка наклоняясь в знак почтительности. Вот уже и он стал лучшим другом графа.
Впрочем это не удивительно, они вместе провели много времени в сражении, и ничто так не скрепляет дружбу, как общая битва, в которой друзья стоят по одну сторону.
 - Конечно же, продолжай Слоухарий, - разрешил граф, усмехнувшись.
Я глядя на это даже слегка расслабился, однако не стоило, потому, что взглянув вниз я понял, что кентавры с минуты на минуту начнут обстрел крепости дымовыми стрелами.
 - Вот эти вот коридоры соединены по цветам. Доска из столовой соединена какраз с башней магов, а доска в туалете на втором этаже с будничной будкой на окраине. Удивительная, древняя магия, - сказал Слоухарий, и тут же замолк, потому, что заметившие действия противника командующие в один голос воскликнули:
 - Заряжай, пли! И прячься по углам, Газ!
Все мы в ту же секунду сиганули внутрь защитной башни и заперлись изнутри. Сквозь маленькое окошко в стене, выходящее на город я видел, как огромные камни и пылающие стрелы возносятся к небесам, и стремительно обрушиваются ужасающим градом на строй кентавров.
Отличные расчеты, подумал я, не зря свой хлеб едят здешние математики.
Однако не считаясь с потерями по приказу, который оповестил горн сотни луков вознеслись к небу и выстрелили специальными дымовыми стрелами по замку.
Из-за высоких стен мы не сможем проветрить внутренний двор долгое время, и большинству придется либо выбраться на стену, прямо под стрелы противника, либо сидеть внизу и дожидаясь глотка воздуха медленно задыхаться, а возможно даже и отравляться.
Некоторые командиры боролись с этим, выдавая специальные маски своим солдатам, но в гарнизоне Лунбери их наверняка не было. Слава богу, что гражданское население в относительной безопасности от едкого дыма, за запертыми дверями дворца и других зданий замка.
И тут град пылающих стрел обрушился на наши стены, усеяв весь двор горящими палками, в придачу к дыму. Множество солдат прикрывая лицо тряпками бросились тушить загоревшиеся вещи.
Кентавры по новому приказу, отданному тем же звуком остановились, встали и в абсолютной тишине стали ждать.
Чего?
Наверняка наступления ночи.