Стукнутый

   Тук! Тук! Тук!

- Можно? -  постучавшись и заглянув в дверь, спрашивает незнакомка.
- Конечно! – расплывшись в улыбке, доктор радуется внезапному появлению симпатичного молодого личика и предлагает войти. – Заходите!
- Спасибо! – делая шаг навстречу, говорит женщина.

   У Людмилы Петровны Шмакиной очень болело. Болело так, как никогда еще не давало о себе знать. Одно дело, когда простуда или насморк, бывало душевное состояние замучит иль сердце прихватит, а тут… 
   Появилось до начала новогодних праздников, но как-то скрытно и непонятно, а после того как ночь перевалила за полночь и новый год вступил в полноправные права, заболело до потери сознания. Сначала появилось в виде красных пятен и лишь только затем начало чесаться и зудеть. А тут гости и стол накрыт, и праздник, в самом, что ни наесть разгаре, а Шмакина глядь в зеркало, и страх как ужаснулась. Набрать воду в тазик, отмокнуть, так не поймут, искать будут, забеспокоилась Шмакина и вдруг нежданно-негаданно в дверь постучали.

   Тук! Тук! Тук!

- «Кого это черти принесли?» – подумала Шмакина, но виду не подала, а так же молча, в тишине, продолжила разглядывать покраснения.
- Людок, милый мой котик! Супчик, мой! – раздался голос бывшего школьного товарища и нынешнего любовника, Хряпкина Андрея Андреевича. – Ты там? Не оставляй гостей самих! – аккуратно напрашиваясь на приглашение, тихо начал скрестись в коридоре Хряпкин. – Впусти меня!
- Чего? –  спохватилась вдруг Шмакина.
- Как чего? – встревожился Хряпкин и тут же выглянув в зал, принюхался к запаху приближающейся измены. – Стеклов на месте, жует курятину… –  начал он пересчитывать пришедших гостей. – Чадов уткнулся в телевизор. Ему не до этого! Палыч тискает Светку! Ох, засранец, возюкает ей по щеке слюнями! – Хряпкин приподнялся на цыпочках, желая рассмотреть торчащую из-за Чадова голову и призадумался.  – «Так… А Тапкин! Этот где? Витка на месте, а его значит нет! Ага! Стало быть вот она с кем тут!»

   Тук! Тук! Тук!

- Да чего?
- Ты одна? – напирая на дверь, протянул Хряпкин.
- Нет! – соврала Шмакина и заерзала по дивану изнемогая от зуда.
- Ясно! Ну ты, шлюха Люд! – тихо проговорил Хряпкин.
- Шлюха! – быстро отмахнувшись, Людка  все так же в удовольствие зачесалась.
- А я думал, ты – женщина! А ты…
- А я женщина! – на миг остановившись и надавливая на кровать, ответила Шмакина.
- Женщина! Женщина в полном ее предназначении! С большой буквы! – полезла несложная рифма из Хряпкина. - Только вот!
- Все женщины шлюхи! – опять зачесалась Шмакина.
- И дуры! – решил Андрей Андреевич прервать возвышенные рассуждения.
- О! А это ты погорячился! Не все…

   Тук! Тук! Тук!

- Дверь открой! – настаивая на разговоре с глазу на глаз, Хряпкин застучал ручкой двери.
- Не ломай! Ммм… – надавив еще сильней на кровать, Шмакина заскрипела пружинами.
- Я здесь стою, а ты там сексом занимаешься!
- Ты тоже можешь заняться!
- С кем?
- С кем хочешь!
- А я пойду с Виткой! – стукнул в ладоши Хряпкин и подпрыгнув от удовольствия, сделал шаг навстречу судьбе и легкому такому решению. - Чтобы этот Тапкин знал как чужих женщин! – сплюнул он.
В этот момент из дверей туалета тихо выходит Тапкин и слышит цельную фразу, брошенную Хряпкиным в закрытую дверь спальни.
- Ты это кому? – нависнув над Хряпкиным, рычит Тапкин.
- Оп! – удивляется Хряпкин внезапному появлению Тапкина. – А я думал, что ты… - указывая на дверь спальни, запищал он.
- Что я? Что? – готовый перегрызть горло, Тапкин обдает горячим заспиртованным дыханием шею Хряпкина и приподнимается.
- Что ты Людку мою, того! – пытаясь защититься, Андрей Андреевич признается в подозрениях и неуверенно сгибается в коленях.
- Что того? – непонимающе смотрит Тапкин сверху на Хряпкина.
- Не слушай его! – рассматривая в зеркало большое покраснение, Шмакина быстрее спешит исправить Хряпкина.
- Люд, это ты там? – радуется Тапкин  знакомому голосу за дверью.
- Я!
- А что это он бредит, этот твой?
- Напился! Не слушай его!
- А! Хорошо… Ну ты это! – обращаясь к Хряпкину, произносит Тапкин.
- Да… Да… - поднимая кверху руки, извиняется Хряпкин. – Бывает! Обознался!
- Смотри мне! – и подсунув кулак под нос Хряпкину, Тапкин удаляется в комнаты.
- Без проблем! – бросает вдогонку Хряпкин, кривляясь, показывая язык и выламывая руки в знакомом для всех гимнастическом жесте. – А какие могут быть проблемы! – и облокотившись на дверь, продолжает начатое. – Люд! Так ты чего это меня обманываешь? С кем ты там?
- С кем? – пересчитывая количество пятен в зеркале, спрашивает Шмакина.
- Да, с кем?  - уточняет Хряпкин, став на колени и пытаясь разглядеть в щели мерцающие тени.
- С… Раз! Ой! Два! Ой-ой! Три! - зачесав третье небольшое пятно, Шмакина задумывается. – С Кирюшей… Да Кирюша?
- Кирюша, – удивляется Хряпкин ритмичному движению тени в щели двери. – Понятно! Вот значит, как ты решила меня бросить! Самым что ни наесть паскудным способом… Обмануть! Предать! Хорошо! – плюется Хряпкин и поднявшись на ноги, бросается на балкон.
  На балконе, закинув ноги на перила, прикрыв глаза, блаженно покуривая сигарету, Кирюша ни о чем не тревожится и щипая себя промеж ямочки на подбородке, возвышенно дышит.
- Ты тут?
- А где же мне быть? – прервавшись, удивляется Кирюша.
- Я думал ты там! – бросает Хряпкин.
- Там высоко! – таинственно улыбается Кирюша.
- Н-да! – задумывается Хряпкин и выходит понурив голову с балкона.
- Ты расстроился… – продолжая чесать зудящее пятно, Шмакина отвечает на знакомое сопение за дверью.
- Зачем ты меня обманываешь?
- Я?
- Ты!
- Я не обманываю! Ммм… – постанывая, тянет Шмакина.
- А чего же ты тогда меня гоняешь?
- Я тебя! Ты сам себя гоняешь! Не веришь…
- Открой дверь!
- Зачем?
- Я погляжу!
- Зачем?
- Что бы удостовериться, что ты там одна!
- Я же говорю тебе, что я не одна!
- Пусть он, что-нибудь скажет! – вдруг откуда не возьмись, в голову Хряпкина приходит возможный выход из сложившийся ситуации.
- Что? – басит незнакомый голос Шмакиной.
- Оп! – удивляется голосу Хряпкин.
- Что? – спрашивает Шмакина.
- Это кто?
- Спроси сам! – решает Шмакина.
- Ты кто? – подозрительно интересуется Хряпкин.
- Вася! – приглушенно отвечает Шмакина и плюнув в ладонь, затирает ею маленькое четвертое пятнышко.
- Вася? – перебирая знакомые имена в голове, Хряпкин не находит на него ответа. – Вася? А кто это?
- Вася! – бросает тихо Шмакина и снова плюет. – Просто Вася…
- Ты целуешься? – на услышанный им непонятный  плевок спрашивает Хряпкин.
- Еще как… Не мешай! - отвечает Шмакина.
- Шлюха! – тихо ругается Андрей Андреевич.
- А что тут сделаешь… - признается Шмакина и чешется.
- А ты Вася, когда выйдешь, я тебя из окна выброшу! Понял?
- Посмотрим! – игриво басит Шмакина.
- Ага! – неуверенно стихает Хряпкин, услышав напористый ответ незнакомца.
- Ага! – все так же басит Шмакина.
  Андрей Андреевич заходит в комнату, еще раз по новой всех пересчитывает, нервно дергает глазом, непонимающе разводит руками, после чего осматривает дрожащий холодец, остывшую курицу и части салата так неуклюже валяющегося в чьей-то тарелке. Наливает полную рюмку водки, поднимает ее и залпом опрокидывает внутрь. Садиться! Смотрит угрюмо на Светку! Чувствует недовольство со стороны обхватившего ее за талию, ехидно кривится ему в ответ, после чего отворачивается, несколько раз сплевывает внутри себя и снова наливает полную рюмку.
- С новым годом! – недовольно скривившись, Хряпкин приподнимает руку и предлагает всем присутствующим выпить за праздник.
- С новым! – подморгнув, бросает в ответ Тапкин.
- Пусть все у нас будет хорошо! – встревает Светка.
- Пусть все будут здоровы, счастливы, любимы! – визгливо поддерживает всех Витка, ухватившись за бокал с шампанским.
  На слове «любимый», Хряпкина выкручивает как полотенце в стиральной машинке, он перекашивается, но виду не подает, а мычит и выпивает. Снова искривляется… Обводит всех сидящих вокруг затуманенным взглядом,  после накладывает себе холодец, берет в рот хлеб, откусывает от него кусок, жует, жует, снова выкручивается и проглатывает… Недовольно смотрит на всех… Наливает лимонад… Рассматривает шипение газа, разворачивает голову и видит перед собой склонившуюся над столом Светку. Его глаза прилипают к неровностям слипшегося на ее теле платья. Он вспыхивает желанием, хмуро отворачивается, выпивает стоящий рядом томатный сок, причмокивает от удовольствия и снова наливает водку. Не поднимая глаз, огорченно вздыхает и завалив голову за накрахмаленный воротник, приподнимает рюмку, и выливает все ее содержимое в рот. Быстро обнюхивает оставшийся кусок хлеба, кривиться, после чего разворачивает голову и видит перед собой уже раздевшуюся Светку. Удивленно рассматривает на ее животе родимое пятно ниже пупка, зажмуривает глаза, икает и снова открывает их. В это время Светка издевательски медленно виляя своим  белоснежным задом, отходит от стола и усадив его на мягкое кресло, как ни в чем не бывало, растворяется в его подушках.
- Странно… - говорит Хряпкин, встряхивая головой.
- Что? – интересуется чей-то голос.
- Странно, что и эта туда же!
- Кто?
- А! – лениво подмигивает сам себе Хряпкин и продолжает. - А! Эта! Шлюха! – окончание предложения зависает в воздухе.
- Кто? – напрягается голос.
- Все! – решает Андрей Андреевич удивить сидящих. – Все!
- Ты что уже того? – непонимающе раздается голос в ответ.
- Что, того? – спрашивает Хряпкин и бьется головою об стол.
- Нажрался! – продолжает настаивать голос.
- Хамло! – решает ответить голосу Хряпкин, отбрасывая слово в сторону скатерти.
- Кто?
- Все!
- Кто все?
- Кто все? Кто все? – передразнивает Хряпкин. – Все! Я сказал!
- Вот пьяница! – поднимает кто-то Хряпкина за шиворот и кричит.
- Шлюха! – решает высказаться Хряпкин и подчиняясь поднимающим его рукам, кричит. - Да я тебя!
  В этот момент огромный кулак прикладывается к глазам Хряпкина, и сплющивает его нос и губы.
- Что? – успевает выскочить из Хряпкина и он валится на пол.
- Да что б он! Да как он мог! – бросается женский голос в слезы.
- Я его успокою! Дайте его мне! – кричит Тапкин протягивая над столом руки и пытаясь дотянуться до лежащего под ним Хряпкина. – Где он? Куда он подевался?
  На визг выбегает встревоженная Шмакина и столкнувшись с телом Светки, произносит:
- Что происходит?   
- Шлюха! – орет в ответ Хряпкин.
- Он! – пытается встрять чей-то испуганный голос в крики гостей.
- Кто он?
- Все!
- Да что бы вы все! – кидается Шмакина разнимать сцепившегося Тапкина и своего любовника Хряпкина.
- А я тут причем? – столкнувшись со Шмакиной кричит Светка, пытаясь отодрать пальцы Хряпкина от своих коленок. – Ой!
- Шлюха! – не унимается Андрей Андреевич, рассматривая непонятно откуда, появившиеся у Светки плавники.
- Гавнюк! – продолжает настаивать неизвестный голос.
- Суки! – отталкиваясь ногами от хвоста, Хряпкин хватается за ножку стола и дико вопит. – В море вас всех! В море!
  Ножка трещит, ломается и опрокидывая стол на головы лежащих под ним людей, так знакомо и громко стучит.

   Тук! Тук! Тук!

- Доктор! Посмотрите, пожалуйста! Все понять не могу, что бы это могло быть, –  продолжает говорить Шмакина будучи уже не в квартире, а на кушетке. – Как вам картина?
- Эта?
- Да!
- И давно?
- С неделю где-то…
- Хм… А! Так это… - задумывается доктор о том, что бы это действительно могло такое быть. - Это… Да…
- Так ведь оно же еще и чешется до смерти! – останавливая ненужные рассуждения доктора, Шмакина спешит правильно объяснить свои ощущения.
- Да вы что! Чешется?
- Еще как!
- Да… - задумывается доктор, после чего достает из тумбочки мазь, наматывает ее на пальцы и легонько наносит  на пятна. – Как?
- Лучше! – успокаивается Шмакина.
- Хорошо… Чешется?
- Нет…
- Хорошо…
- Так?
- Ой, как хорошо! Просто очень хорошо! Восхитительно!

   Тук! Тук! Тук!

- Да? – интересуется доктор на стук за дверью.
- Людок? В конце концов, ну сколько можно тебя тут ждать? – уставший от ожидания Храпкин прислоняется к двери и, прервав начало лечебного процесса, продолжает настаивать на его быстрейшем завершении. – Люди беспокоятся! Может хватит, а? Доктор!

   Тук! Тук! Тук!

- Да?
- А дверь-то чего закрыли? А?

   Тук! Тук! Тук!