Весной

Внезапно, Светлана ощутила крайнюю степень физической и моральной усталости. Конечно, такое состояние могло возникнуть в следствии напряжённости последних нескольких суток её жизни на планете, но модуль был сконструирован по последнему слову: благоустроен и комфортабелен, во всех отношениях. И всё же она ощутила, что выдохлась: было чувство  усталости, напряжённости и озноба.  Захотелось нырнуть в тёплую ванную и расслабиться. Вдруг, она с теплотой вспомнила о том, что этот тип научно- исследовательских модулей, был разработан и запущен в серию, другом её отца, конструктором Коваленко, которого не смогли спасти, когда он получил смертельную дозу радиации при стендовом запуске нового атомного двигателя, в то время разработанного им же, и сконструированного, а сейчас получившего высокую оценку учёного совета и нашедшего широкое применение в астронавигации. Тогда случилось, что система замедления реакции ( СЗРАР ), и система контроля за процессом реакции в атомном реакторе ( СКПРАР ) были взломаны мощнейшим электромагнитным коротковолновым кратковременным импульсом, вызванным неожиданной активностью на, неизвестно откуда появившемся вблизи пульсаре, в следствии чего, сам реактор оказался в состояние коллапса. Дальше события развивались молниеносно: произошло многократное, тысячекратное ускорение процесса реакции в реакторе, что привело к повреждению оболочки реактора двигателя. Поражающие факторы, в виде нейтронного выброса, и кратковременного электромагнитного всплеска, были жёсткими, смертельными, а главный конструктор проекта Юрий Петрович Коваленко в это время находился в эпицентре событий с отвёрткой в руке и прибором для улучшения видимости на глазах. И его лёгкий скафандр был безнадёжно слабой надеждой на спасение. Потом сказали, что электромагнитный поток пришедший с пульсара, почти в миллион раз превосходил обычные показатели активности подобных объектов. И что вероятность такого события ещё невозможно предсказать заранее, даже используя при расчётах самые современные вычислительные системы и программы планирования астронавигации, которые тогда совершая расчёты в перманентном автоматическом режиме полёта, штурмовали по пятьсот йоттабайт в секунду, постоянно обрабатывая стохастически поступающую информацию о параллаксе звездолёта Ястреб, мчавшегося со скоростью несколько  сотен тысяч километров в секунду. Скорости расчёта оказалось недостаточно, что бы вовремя изменить траекторию. Но и надо было понимать, что жизнь в эпоху- Игрек Эпсилон, как обозначили учёные современность, в эпоху сопровождающуюся гиппер- изменениями на звёздном небе и сверх ускорении этих изменений, в эпоху взаимопроникновения и взаимопоглощения, возникшую в следствии столкновения и прохождения друг через друг галактиками Млечный Путь и Туманностью Андромеды. При таких изменениях пространства, теперь всегда требовалось, ежесекундное обновление изображения звёздного неба с установкой, как минимум , двух новых пеленгов всех объектов, хотя бы на расстоянии равном одной условной астрономической единице, чтоб вовремя успеть рассчитать проекторию нужного отклонения. Но так же все искажения пространственно временного полотна, несли в себе невообразимые, по значению, изменения перестроения в гравитационных полях и в слабых взаимодействиях небесных тел, как в макро, так и микро приближениях, которые невозможно было учесть все с подлинной точностью, с точностью навсегда, и дать на капитанский пульт своевременный сигнал о начале виража. А абсолютная точность вычислений- это абсолютная безопасность существования при астронавигации. Весь мир это понимал, но понимал и то, что надо пытаться как- то двигаться дальше и жить, и выжить в эту эпоху тотального отставания развития технического прогресса от тех условий, которые предъявляла, с сумасшедшей скоростью изменяющаяся природа, постоянно расширяющегося, ближнего космоса.

Когда она шла на склад, чтоб новый носитель для нано- схемы взять, она думала о том, что скорее всего ни много приятного в такой одинокой жизни в модуле. Но что поделаешь,- ведь она была лучшей в группе, и учёный Совет предпочёл, именно, её, а ни других успешных и амбициозных молодых аспирантов. И теперь она готовит серьёзный доклад, основанный на собранном и исследованном материале, и это будет её докторская диссертация, благодаря успешной защите которой, и у неё могут открыться новые возможности в совместном проекте, в научном сообществе Совета Союза Лиги. Возможно, что это её куратор Наталья Кирилловна Раевская пытается с ней связаться, чтоб узнать как продвигаются работы по диссертации, и передать привет от Хуана её однокурсника. Пока она об этом думала, она прошла через соединительный отсек, который соединял центральный аппаратный пункт со складским блоком, и уже здесь, используя навигатор с введённым в него кодовым числом, она пошла вдоль стеллажей и секций прямо по направлению к нужному элементу, затем используя съёмный захват робота- манипулятора, она его активировала, и индикатор тут же просигналил о том, что нужный гибридизируемый нано- элемент успешно захвачен и установлен на микроматрицу.  Дело было сделано и можно было возвращаться на пост управления.
Время отсчитывало уже третьи сутки с того момента как на главном пульте появился сигнал о сообщении, но декодер так и не смог распаковать и отобразить источник. Сколько Светлана ни пыталась его перезапускать, однако, всегда повторялось одно и то же: автоматический сброс вводной, сопровождаемый воем тревоги, вспышками и переливами сияния на всех шести плоскостях большого, обычно белого и прозрачного, состоящего из аэрогеля куба, который был воедино спаенн по типу монолита с потолочным перекрытием, именно так выглядел экран главного  гиперпластического интеллекта сотрудника, постоянно обитающего и работающего на приземлённом исследовательском модуле Ньюндайх Электра на планете Земля два. Последний раз нечто подобное с ней произошло ещё во времена учёбы в университете звездолёта, тогда приходилось уделять много времени и сил для наработки навыков общения с полезной платформой " Метобаланс Азимут " МА, и именно тогда стохастический индуктор, который внезапно завибрировал, как тому и должно было быть, вдруг, задымился, отчего пришлось вылить на него целый стакан сладкой газировки, что предотвратило возгорание, но не спасло от объяснений с инструктором по парадигматическому хромосомному программированию в присутствии декана факультета микробиологии.


На голове её прозрачный сферообразный гермошлем, через который ни то что нейтрино, но даже антикварк тёмной материи не проскочит, такой сверх плотный пластик придумали учёные ещё в те времена , когда она училась в школе на звездолёте первых колонистов по пути к этой, такой красивой в утренней лазурной дымке звёздных лучей планеты Земля- два.   Она идёт очень воздушно, при каждом шаге почти взлетая плавно над поверхностью замысловато закрученной ленты Мёбеса, дорожкой выстеленной на широкой голубой и прозрачной поверхности пути, ведущего к воде. Она  идёт к Океану, чтобы зачерпнуть немного в небольшую стеклянную колбочку для анализа, на содержание разнообразных сине зелёных водорослей и бактерий и, возможно, затем синтезировать из них белки, пригодные для приготовления салата к завтраку: сплошная утренняя рутина. Но даль Океана радует зрение своей удалённостью линии горизонта.   За окном весенний рассвет Докембрийской эры. Светлана в прозрачном скафандре, через который всё видно, легко передвигается между модулей и супер модулей, как вдоль по улице, где только и дело, что лучи Солнца- два отскакивают от глади ярко зелёного Панталлассу, который бездонный и почти повсюду, и только маленький клочок каменной тверди земной, и ни единой живой души вокруг.  Снова видение.   Короткая светловолосая причёска слегка встрёпанная, малость взъерошенная. Тонкие красивые пальцы, перебирая поправляют волосы, едва касаются всего того, что составляет постельное бельё, белоснежной простыни, затем скользят по самому острию белого прохладного пододеяльника, соскальзывают дальше вниз. Теперь уже вверх текут,  пробираются затаившись томно, по золотистой коже между бархатных бёдер, здесь встречаются  с аккуратным гребешком, горячим и возбуждённым, и замирают. Ресницы ещё закрывают прекрасные глаза, сон где- то рядом, но пробуждение не за горами,- яркой звездой светиться у горизонта.
     Эонец, внемли и понимай!       
Это его пальцы обнимают её. Притягивая и прижимая к себе её, такую трепетную и гибкую, как ветку цветущей сакуры, испускающую волнующие лучи, волнообразно дотрагивающиеся до его внутреннего человека,- таков ответ, такова её рефлексия на его появление рядом. Но всё же, с грустью и с поспешностию горячась, как злой цветок Аль- Гамбры, будто боясь не успеть прожить миг, он шепчет ей беззвучно шевеля губами прямо в ушную раковину:
      - Я замёрз, я умер без любви. В отчаянии обессилил. Сложил руки. Упали крылья. И в смерти ненависть нашла меня, обвила мою шею и пьёт мою душу. Ад на земле. По ту сторону ничего нет.
         - Хуан, зачем ты бросил этот камень в середину водоёма? Зачем бросил камень в середину сада из цветов, обнявшихся кувшинок и лилий? Он взволновал гладь зеркала тихого пруда, водоёма с чистой водой, журчащими родниками, с ниспадающим маленьким водопадом невдалеке, он спугнул лань пришедшую на водопой.
       От её слов он присел на край её ложа, кожа на его лице стало ненадолго прозрачной, но всё же не выпуская её из своих сильных объятий, он нежно и торопливо зашептал тайные слова заклинания, едва слышно..., краешками губ одновременно нежно дотрагиваясь до, просвечивающейся на свету кожи, изящных краёв её ушной раковины.
       Слова и нежные прикосновения возымели действие, они усмирили, умиротворили её беспокойство, и перед её взором плавно поплыли картины, как голографические изображения разных участков и уголков вселенной. И наконец, она добралась и увидела очень отчётливо, как прежде, мило улыбающееся Солнце, превращается в страшный красный гигант, который растёт. Растёт ежечасно, непомерно увеличиваясь в размерах, заполняя всё новые и новые области пространства солнечной системы, своим телом.  Раньше даровавший любовь и жизнь всему живому; ныне- распространяет разрушение и всепоглощение в свои, похоже, безграничные недра. Агонизирующая звезда,- из области диаграммы Герцшпрунга- Рассела, где властвует своим кроваво- красным огнём термоядерный синтез гелия, и выглядывает, и выползает всепоглощающая ненасытная утроба. Вакуум темноты и чернота абсолютного холода: всё,- исчезает в её огненных недрах. На теле Гиг- Солнца ещё можно угадать очертания того, что осталось от  растворяющихся в бездонном плавильном котле, Меркурия и Венеры . Светлана смотрела неотрываясь внутренним зрением, на то, как эта большая красная космическая голова  приближает свою огромную, раскрытую пасть к Земле, прежде,- голубой планете с очертаниями океанов и жёлтых континентов на её шарообразной поверхности. Вот Пангея Ультима, а это особняком, расположившийся белый материк Антарктида Ультима,-  взглянешь  на которые из иллюминатора и, вдруг, всенеприменно, что- то внутри под лодыжкой, так и щемит, и клокотнёт. Что это? Душа шевельнулась? Или это чувства? Высшие эмоции?  Невероятно, но те же чувства были и у первого человека, штурмом взявшего космос. Воистину, то был мужчина! Тогда он впервые увидел её в свой иллюминатор и не удержался, от навернувшихся слёз. Эка невидаль! Слёзы космонавта... Наверняка, с чувством умиления в сердце, потрясённый и растроганный смотрел на это. Невидаль- он. И рыдал..., безутешно. А кто же сейчас оплакивает Землю- мать из всех её детя? Пришло время скорби по Земле? Как жаль. Сейчас Земля уж не похожа на ту красавицу какой была прежде. Не похожа совсем. Теперь Земля- это кровавый шар, с обрубленными краями полюсов, с огромными кратерами кипящей лавы, океанами и морями сероводорода растворённого в жидком металле. Ей вспомнилось из курса философии о том, что Гераклит учил нитолько о том, что дважды не войти в одну воду, потому что всё течёт, всё меняется, но и о том, что всё из огня возникло, всё огнём же будет и уничтожено... Вот и  стала земля похожа на жуткую голову с искажённой ужасом гримасой, открытого беззубого рта умирающего нищего старика, с черными кратерами его пустых мёртвых глазниц. А Святой Дух ураганами своими и смерчами своими носиться теперь по равнинам последних дней. Земля же катиться по пространству вселенной, эдакой, отрубленной от тела, несчастной головой древнего пророка, провозвестника давнего человеческой нравственности. Катиться себе по темноте космоса огненным мячом, обезглавленного футболиста. Который сам же её и пинает ногой. Того самого. Той самой. Которая неискоренимая, и остаётся в памяти человеческой. Пророком, некогда жившим в пустыне, был он. Очень давно. А как будто вчера... Но всё прошло! Всё изменилось: Тетис испарился, Родиния рухнула в бездну. И ныне и присно в вечности, одиноким своим воплем, уже никто не призовёт к покаянному приготовлению путей прямых для миссии спасителя. Обезумевшее Солнце настигает свою жертву, грядёт конец.. Которая неискоренимая, и остаётся в памяти человеческой. Пророком, некогда жившим в пустыне, был он. Очень давно. Миллионов, эдак, сто лет тому назад, а то и раньше- на этой Земле. Но всё прошло! Всё изменилось: Тетис испарился, Родиния рухнула в бездну. И ныне и присно в вечности, одиноким своим воплем, уже никто не призовёт к покаянному приготовлению путей прямых для миссии спасителя. Обезумевшее Гиг- Солнце уже настигает свою жертву, грядёт конец.