Украденная тень

   Уже неделю Жора валялся в больнице, где врачи пытались лечить его от сильнейшего нервного истощения. Впрочем, безуспешно, ибо никак не могли понять причину заболевания, доводящего пациента к грани умственного помешательства. Тем более, что сам он на все вопросы нес какую-то чушь про колдунью, что якобы она ведет с ним по ночам разговоры, над чем медики лишь посмеивались. Один только Валерий Павлович, врач ищущий, с незакостенелыми еще представлениями о возможностях и странностях человеческой души, прислушивался к тем бредням с некоторым вниманием, чувствуя в них отголоски слышанного с детства от деревенской бабушки да вычитанного в студенческие годы из книжек, раздобытых им скорее из озорства - слишком уж настойчиво запрещали "этим" интересоваться в родном деканате.
- Что за шум в коридоре? Кому-то плохо?! - выглянул Валерий Павлович из кабинета. Медсестра никак не могла привести в чувство мужчину лет сорока. Торопливо сообщила: "Вышел на процедуру, едва не столкнувшись с поступившей накануне пациенткой из соседней палаты, и вдруг замахал руками, будто защищаясь от пугающего наваждения, страшно побледнел и стал медленно оседать на пол.
Валерий Павлович попросил занести больного к себе, а когда тот наконец открыл глаза и отдышался, участливо спросил, что произошло.
- Это она... она... здесь. Я боюсь...
- Кто она? Да успокойтесь вы. - Врач удивленно смотрел на трясущие руки солидного взрослого человека, на его еще не отошедшие от дикого ужаса сузившиеся, как от боли, зрачки, вспомнил про неразгаданный сумбур данного нетипичного случая и вдруг приказал коротко и резко:
- Рассказывайте, Георгий. Все, как было. Сначала.
- Я сам виноват. Дурак был... И пьян... Но разве мог я тогда подумать, что произойдет?!
   
   То было лет пятнадцать назад. На одну из вечеринок приятель привел девушку, которую Жора прежде не встречал. Ирина явно отличалась от многочисленных дам, с которыми Жора за свою бурную жизнь успел перезнакомиться, наверное, непривычной суровостью в общении с парнями, ожидавшими очередного легкого успеха. На его глазах весьма нелюбезно ответила на вольности других гостей.
Когда же она грубо отшила и самого Жорика, мол, не подходи, я с тобой и разговаривать не желаю, в нем взыграла обида и оскорбленное мужское самолюбие. Захотелось проучить непокорную. Но как?
Идея пришла быстро. Он напридумывал несколько грязных историй, в которых будто бы участвовала Ира, и, выйдя с тем приятелем покурить, рассказал ему, выставив девушку чуть ли не проституткой. Вечер прошел весело и шумно, они много пили, танцевали, шутили, а расходиться стали, когда было уже почти светло. Вскоре Жорик и вовсе забыл про ту пьянку и несговорчивую Иру, но дней через пять случайно встретил ее на улице, в самом неприглядном виде. Она была сильно избита, вся в кровоподтеках, лицо изуродовано. Еще больше Жорика поразил полный ненависти обращенный на него взгляд - взгляд садиста, предвкушающего сатанинскую радость от мучений своей будущей жертвы.
- Тебе не жить! - прошипела она сквозь разбитые губы. - Я тебе отомщу! Ты мне за все заплатишь...
Оказалось, наслушавшись пьяных Жориных скабрезностей, друг Иры, когда гости разошлись, зверски ее избил, изнасиловал и прогнал, обвиняя в несусветных грехах, мол, строила из себя порядочную, а сама... На горькие слезы недоумения, обиды и боли девушки отвечал: "То мне Жорик рассказал, он все про тебя знает!"
Над угрозами балбес лишь весело похохатывал: что может сделать ему слабая девчонка?!
   Несколько дней спустя проснулся ночью от неприятного ощущения: кто-то ударил его по щеке. Открыл глаза - никого. И тут в голове явственно услышал женский голос. Ее голос... От неожиданности Жора затряс головой. Чужой голос умолк, потом зазвучал снова: "Ты сломал мне жизнь. Я тебе буду мстить".
На следующую ночь все повторилось, и потом, и почти каждую ночь. Нормально спать он уже не мог. Одновременно стал чувствовать, что чья-то злобная воля словно вселилась в него, живет внутри, управляет им. Начались сильные головные боли, от которых не избавляли никакие таблетки. Любое затеянное им дело оказывалось теперь обреченным на неудачу. Едва он устраивался на работу, знакомился с женщиной, даже снимал квартиру, все заканчивалось диким скандалом и изгнанием. Даже давние друзья становились с ним беспричинно агрессивными. Сидят, например, вдвоем, мирно пьют пиво. Вдруг собеседник вскакивает, в бешенстве хватает со стола бутылку и пытается ударить Жорика по голове. Только в последнее мгновение, опомнившись, в усталом изнеможении падает на стул.
"Твоя работа?" - спрашивает Жора свою мучительницу при новом "свидании". В ответ - хохот: "Ну что, получил? Еще не то будет!" И Жорик понял: она действительно может воздействовать и на того, кто с ним рядом, толкать на любые провокации, даже преступления: "А ты будешь делать то, что я скажу. Иди убей и сядь в тюрьму!" Он готовился к сопротивлению, срываясь на выпивку, хотя вообще-то почти не пил.
"Зачем ты надо мной издеваешься? Что тебе от меня надо?" - задавал Жора свой извечный вопрос. Она то вспомнит про его давнее прегрешение, то сообщит, что просто тренируется, совершенствуя технику астрального проникновения в чужое сознание. У каждого из нас, говорит, есть свой ангел-хранитель, свое биополе. Она называет это тенью, которую можно украсть. Человек без "тени" абсолютно беззащитен и легко управляем. Ей достаточно представить себе лицо, чтобы внедриться в мозг и вертеть чужой судьбой как угодно. Чем они и занимаются вместе с двумя подругами, наслаждаясь чувством вседозволенности, власти, всемогущества. Людей с такими, как у нее, способностями, умеющих читать чужие мысли, предвидеть и усилием воли предотвращать или вызывать поступки других, подбирает в "охрану" самых богатых и влиятельных магнатов и политиков - вплоть до президентов разных стран...
В поисках спасения от напасти Жора обращался к разным врачам, даже психиатрам, терпя унизительные расспросы и мучительные обследования. Но в итоге те беспомощно разводили руками, твердя, что он абсолютно здоров, и прописывали бесполезные транквилизаторы...
- Да, такое выдумать невозможно, - размышлял между тем Валерий Павлович. Из истории болезни Георгия он знал, что часты приступы беспричинного ужаса пациента, неожиданные отключения сознания, случаи временного выпадения из памяти целых пластов биографии. Хотя, согласно всем медицинским показателям, действительно никаких отклонений от нормы.
- А на днях, - вернул его в "сегодня" слабый голос больного, - она мне какие-то чудные строки читала: "Навеки запомнит Иран дорогу кровавую на..." Дальше не помню.
- Да ведь это из Фирдоуси, великого персидского поэта XI столетия! - поразился врач, в далекой юности не чуждавшийся увлечения поэзией. Полуграмотный электрик читает наизусть "Шахнаме", явно не понимая отточенной прелести древних стихов. Не мистика ли?
   Долго затем Валерий Павлович не мог успокоиться: "Возможно, таким образом у ведьмы-вампира идет энергетическая подпитка за счет жертвы? Или дело в искусном овладении какой-то нечистой силой, реально существующей в параллельном нашему невидимом мире? Не обязательно то традиционные черти с рожками - некие сгустки элементарного биополя, биоэнергия, которая, как воздух или ветер, пронизывает Вселенную, циркулируя во всех направлениях. Владея необходимой техникой, человек может с ее помощью внедриться в подсознание другого и направленно на него воздействовать.
   Во время утреннего обхода Валерий Павлович особенно внимательно приглядывался к пациентке, столь напугавшей бедного Жорика. Ничем не примечательная женщина из тех, как говорится, кому за тридцать, не лишена миловидности. Но отчего так трудно находиться с ней рядом, невольно хочется поскорее уйти? Ее улыбка произвела на доктора жутковатое впечатление - не улыбка, а оскал... И эти глаза - слишком уж проницательные, будто всепроникающие, они никогда не смотрят в лицо собеседника. И этот идущий от нее отталкивающий холод. Или так показалось? Виновата настроенность, предубежденность, возникшая после вчерашнего рассказа Георгия?
Кстати, признаки заболевания женщины почти не отличались. Она, палач, страдала ничуть не меньше своей несчастной жертвы. Одно зло повлекло за собой другое: зло, как обычно, вернулось обратно, продолжая свой адский круг.
Нет, думал врач, ни подлость, ни месть не могут принести радости, счастья, даже удовлетворения или облегчения. В первый же свой выходной Валерий Павлович, дипломированный врач, уважаемый заведующий отделением, отправился в дальнюю деревню к своей старенькой неграмотной бабушке - за наукой, за советом, как помочь запутавшимся в собственной глупости людям. Для него они - пациенты, которых он обязан избавить от страданий, даже заслуженных. Даже если официальная медицинская наука абсолютно бессильна...


Рецензии
Очень понравилось!

Эрика Дон   30.04.2010 16:25     Заявить о нарушении