В долине гейзеров, вулканов, скал

Когда я впервые увидела выставку Викентия Ивановича Ральцевича «Реки, дороги и озёра Белоруссии»,то  она  меня так вдохновила своей неповторимой поэзией, что тут же , на выставке, у меня родилось патриотическое, очень искреннее стихотворение «Белая Русь»:



Тихая – тихая грусть,
Молча стоишь на пороге.
Господи! Белая Русь!
Реки! Озера! Дороги!

Зелень. Лазурь. Желтизна.
Темно-лиловая туча.
Жаркое лето. Весна.
Чувствую Родину жгуче.

Чувствую скорость дорог,
Горечь полынной разлуки,
Веток нахлынувший сок,
Речек извивы, излуки.

В сумерках пашни, поля.
Озера лунная чаша.
Господи! Наша земля.
Нету, наверное, краше.

Викентий Иванович очень любит путешествовать, в 1965, 1966 и 1967 годах он побывал на Камчатке, краю гейзеров, вулканов, сопок, и Камчатка до такой степени поразила художника, что он написал сразу десятки этюдов.
-1-
…Перед нами картина «Вулкан Узон»:

Тёмная задумчивая зелень елей, тонкая печальная желтизна берез, чистая белизна снега на вершинах гор, как и тонкая лучистая полоска зари над головой, так и ледяное озеро у ног,- рождают чувство глубокой тишины:

Над озером плывёт туман.
Гора приглаживает темя.
Не умер яростный вулкан,
А затаился лишь на время.

Ночь магму выберет на ужин,-
Вулкан увидит сны плохие!
И чувства вырвутся наружу,
И разбушуются стихии!

И разорвётся зелень елей,
И опрокинутся стволы,
И в пемзу превратится гелий
Из серо - водородной мглы!

Как по бикфордову шнуру,
Воспламенится ярость Божья!
Кальдер спокоен на юру,
Молчит гора, а сон тревожен…
-2-
Много есть на свете чудес: маяк на острове Фарос, собор св. Павла в Лондоне, собор святого Петра в Риме, Эрмитаж на Дворцовой площади, Лувр в Париже, комплекс Стоунхендж на юге Англии, Шартрский собор во Франции, Кёльнский собор в Германии, сад Хенералифе в Андалузии, в Испании,- творения рук человека. Но плавающий остров – творение природы – не меньшее чудо; после извержений вулканов магма превращается в пемзу, остров из пемзы плавает по Тихому океану:
Вершины гор смотрят в небо, вершины гор отражаются в воде; над волнами океана, как длинный мост, поросшими тёмно-смуглыми соснами и островерхими елями,  плавает живой остров. Картина освещена ярким светом!

-3-
Перейдём к работе «Прибрежные скалы»:
Каменная громада заслонила  бирюзу небес, открыв лёгкую аметистовую кисею облаков, и стоит гора, величавая, надменная, неприступная; огромный, с 5- этажный дом, камень отвалился от родной вершины и плачет у подножия громады васильковыми глазами: каким маленьким показался бы сам себе человек, оказавшийся рядом с камнем!
Всё вечное- постоянно!
Всё мимолётное – изменчиво!
Если сравнить себя с камнем, то гора окажется пристанищем вечности, а человек так юн и трогателен  в своём частом стремлении примерять на себя разные роли:
               
                Моя душа улыбчивее камня,
                Покрытого весеннею росой.
                Как монумент стоит над ней Прапамять
                Язычницы и грешной, и босой.

                Перебегающей дорогу кошкой
                Себя душа почувствует на миг
                Иль чаровницей с колдовским лукошком,
                Или проказницей из детских книг.

                Не только быть душе собою хочется,
                Она желает часто быть другой,
                Чтоб вырваться из круга одиночества
                И радужной сверкнуть хоть раз дугой.
-4-

А вот этюд «Кальдеры Узона»:
Издали гора с вулканом Узоном кажется мощной черепахой, гигантским танком, громадным ихтиозавром голубого цвета; как голубизна   горы неоднородна: голубовато-серый,  голубой с коричневым, голубой с фиолетовым...

      -5-
«Кальдеры»:

На бледно- бледно- бледно голубом небе еле заметны светло- оранжевые полосы рассвета.
Вершины гор так причудливо нарисованы, что кажется, они образуют восточный ансамбль: хижины, сакли, минареты, пагоды, замки, храмы фиолетовых, жёлтых и аметистовых тонов.
Рядом с острыми пирамидальными вершинами находятся круглообразные, напоминающие  отдыхающих бегемотов, полосатых тигров, ползущих за добычей!
Какое блаженство наблюдать такую красоту!

    -6-
Сколько фантазий рождает этюд «Вершины»:
нежное небо палевых тонов с белоснежным облаком  и пятном небесной синевы так причудливо соединились, что кажутся Буддой в голубой тюбетейке.
Три горы, три сестры: гора красно-фиолетового цвета похожа на крепость; тёмно- синяя гора на среднем плане напоминает многоступенчатый иракский зиккурат; бледно- фиолетовая гора на заднем плане воплощается в  египетскую пирамиду, посвящённую царице Хатшепсут; а вот два клока снега на синем боку горы кажутся уснувшим шаманом с его женой в белой шубке.
В целом, картина рождает в душе благодать, умиротворённость, спокойствие…
-7-
Картина «В долине гейзеров» кажется одной из самых загадочных: вы когда-нибудь видели  нежно- зелёную гору с красными полосами, чтобы в её окошке метались красные огневые саламандры?
Перед горой расстилается глубоководное пространство со вспышками гейзеров- серебряными лилиями газа!


-8-Одна из самых ярких картин этого зала «Сердце Камчатки», я её для себя назвала «Влюблённые скалы».
Скалы скорбят, что их разделяет поток.
Трагедия скал происходит на фоне ликующей   природы. высоких гор, покрытых нежной зеленью.
Одна из вершин касается неба, и небо в ответ на таинственные прикосновения на яркой ровной синеве пишет русские буквы: Н и С – Наталья Соловьёва.
Вся картина овеяна поэзией и высоким мастерством Викентия Ральцевича…
Эта же скала тенью отразилась на скале, как будто молящаяся за любовь монахиня:
- А счастье было так возможно!

-9-
Этюд «На берегу Тихого океана»
Белая отмель с пепельными краями ведёт к скалам, похожим на древние дольмены.
Над ними поднимаются горы, покрытые яркой зеленью, а за ними виднеется маленький треугольник Тихого океана…
-10-
На картине «Южная Камчатка» плывут огромные, как вагоны, клубы облаков, смешавшиеся с туманом, повисшим  над синими  от неба, жёлтыми  от солнца и серыми от дождей сопками…
-11- «Рыбный завод на берегу Тихого океана»

… Океан. Голубые просторы воды,-
Не стоять над водой облакам,
Чистить рыбу до первой звезды
И солить непослушным рукам:

Руки, сморщенные от луски,
От холодного рыбьего мяса,-
Здесь душа заболит от тоски,
И душе не до сказочных красок,

Тех, что создал  художник мечтою,
Окунувшись душой в колорит,-
Полюбуемся мы красотою
И почувствуем вечности ритм…

На картине мы видим длинные, серые, унылые здания, в которых рыба потрошится, вялится, сушится, режется изо дня в день, из года в год,-  тоскливой скучной работе подходит серо – зелёный колорит.
- 12-
Природа так причудливо сформировала эти горы, превратив их в скалистый занавес  с каменными складками: тяжёлые, неподвижные, молчаливые вершины дают нам представление о той вечности, где отсутствуют материальные интересы, где есть торжество истины, красоты и свободы:

Эти сопки – вечерние храмы:
Аметист, жемчуга, бирюза.
Эти скалы с другими мирами,-
Словно вечности мудрой глаза!
- 13-
« Камчатка. Озеро»
Голубые сопки, покрытые снегом, зелёные погорки в розетках травы, реки в лёгких одеждах туманов рождают ощущение покоя и свободы:

Прикоснусь я ладонями: «Здравствуй,
Долгожданное озеро- чудо!»-
Что ж Камчатке мы дарим нечасто
Настроений счастливых этюды?!

Эти сопки – вечерние строфы,
Режиссура лазури и снега,
Приглашают сюжеты на кофе,
Чтоб, подвинув погорков омеги,

Композицию выверить альфой,
Как любовью – чудесный простор!
Расцветают в июле здесь мальвы
Чистых рек, незабудок озёр!
-13-
Какое причудливое сочетание красок мы видим на этюде «Над долиной гейзеров»: чёрно – фиолетовый цвет с лёгкими тенями, похожими на наскальные рисунки;  коричнево – зелёный цвет  с острым выступом – домиком; бледно – фиолетовый с лёгким флёром тумана,- своими причудливыми формами напоминает нам наши мечты:

Здесь горы кажутся слонами,
Здесь выгнул спину бегемот,
Здесь жизнь объята сказкой- снами
И пением цветущих вод!
-14-
Этюд «Сопка» полон поэзии: яркий колорит красочен, тень голубая тонка, как дева,- так и хочется поехать на Камчатку и окунуться в эту неописуемую красоту!
-15-
А вот снова, но в другом ракурсе, «Плавающий остров», так поразивший воображение Викентия Ивановича Ральцевича : остров, как тёмный кит, улёгся на  нежную подвижную морскую гладь, и его со всех сторон окружили светло – сиреневые таинственные скалы…
-16-
Этюд « Озеро»:  снежные вершины гор, голубые от неба скалы, и всюду – бело- лазурные узоры красок, а у подножия гор, тёмные, густые, щедрые леса:
- 17-
 И опять гейзеры. Свет попирает цвет, зелёный, жёлтый, голубой…
Как белые цветы, расцветают на сопках светотени.
-18-
 «Восхождение на Узон»
 У нас получилась кольцевая композиция экскурсии, мы начали им знакомство с творчеством Викентия Ральцевича и им заканчиваем:
 И мы мчимся с Вами посетить этот удивительный край красоты, который так мастерски подарил нам Викентий Ральцевич!


…Дерево и вода всегда рядом.
Нашу выставку искусно дополняет деревянные скульптуры Ральцевича, я  их зову скульпторами, Вик. Иванович- «корявками», из корней – значит, корявки.
Тема соблазна присутствует на каждом шагу.
Вот эта работа называется «Змей- искуситель», видите, как змеи окружили Еву, видите, как с каждой ветки протягиваются бедной девушке яблоки.
Для себя эту работу я назвала «Ева»:

Ева
Тебя  изгнали вновь из рая?-
И в спину дует суховей?
И мстит Лилит , и забирает
Твоих любимых сыновей?

Что ж ты, красавица, хотела:
Ты соблазнилась и змеёй!
Адам в твоё влюбился тело.-
Лилит  была ему душой.

Так было, есть и вечно будет,-
И в этом нет ничьей вины,-
Мечтает муж о теле – чуде,
А жёны в душу влюблены.

Другая работа называется «Венец из терний»,- корни так причудливо переплелись, что образуют крест, который каждому даётся по его силам! Иглы щедрой зависти язвят каждое талантливое чело.
Третья работа- «Звериная карусель», сквозь ритм веток виднеются морды зверюшек, и в первую очередь кота, как спутников всех магов и волшебников.
И последняя деревянная скульптора «Сирень и Пан» или «Сиринга и ПАН»: волосатый , рогатый, копытценогий Пан увидел нимфу Сирингу и помчался за ней, чтобы признаться в любви.
Сиринга с ужасом убегала от Пана: «За что?! Никогда! Лучше деревом стану, чем позволю к себе прикоснуться»- и прератилась в сирень:

Так было, есть и вечно будет,-
И в этом нет ничьей вины,-
Мечтает муж о теле – чуде,
А жёны в душу влюблены.

Пан и Сиринга-сирень

РоженИца кричала от схваток –
И буран разносил её вой!
Сын, к несчастью, родился косматым,
Всех рогатой пугал головой!

На козла был похож сын ногами,
Шерсть вставала на нём, как метла.
Чуть от страха оправилась мама –
Сына Паном она назвалА!

Лес любил Пан, в нём – всякую малость:
Любовался он светом вершин,
А когда его люди боялись,
Встречных страх его только смешил!

РодилсЯ Пан на острове Крите,-
И по лЕсу носился пострел.
Вдруг он нимфу речную увидел –
И мальчишкой на чудо смотрел:

Он впивался в неё, волновался,
Блеск очей её синих вбирал,
Восхищался чудесным овалом,-
Чувства били его через край!

И рождались высокие рифмы –
Прочитать не успел он тех строк,-
Как бежала прекрасная нимфа,
Под собою не чуяла ног.

За Сирингой Пан бросился следом
Ей о чувствах своих рассказать,
Чтоб назвать её с ласковым летом
И сравнить с бирюзою глаза.

Но, от страшного Пана спасаясь,
Превратилась Сиринга в сирень:
Ароматные грозди с листами
Захлестнули ликующий день.

Загрустил, запечалился отрок
ОТ НЕПОНЯТЫХ НИМФОЮ ЧУВСТВ,
И целует цветочки он кротко,
И вдыхает лиловую грусть!

Вот Вы и познакомились с творчеством В.И. Ральцевича, ярким и оригинальным, нежным и боговдохновенным,- на этом наша экскурсия закончилась!