Завещание Рио-де-Жанейро
Закон, не может распространяться на мёртвых, или на спокойно прощающихся с жизнью угасающих глупцов. На бумаге с завещанием, часто может оказаться не совсем то, чего следовало бы ожидать, по предназначению.
Опытный танцор и любимец женщин, вряд ли бы мог не отличиться в чём-то, до чего прикасалась его рука, через что он пустил заряд своей безграничной души.
16:10.Сквозь лёгкие занавеси, что подрагивают от лёгкого ветра с тонких оконных зазоров, освещает комнату солнечный свет. Тихая больничная палата, пребывает в тишине, непривычно и резко отличаясь от суматошной живности сцен, или танцпола. Несколько полосчатых лучей, просачиваясь сквозь пластиковое стекло, озаряют кое-какую часть стены, и лицо пациента. Седая щетина впервые за долгое время, проявляется на бледном лице, а не тщательно скрывается на поверхности молодого и гибкого лица.
Если бы в лечебном отчёте писалось то, что происходило с пациентом в течении последних часов, то там возможно, можно было найти следующее.
16:30.Из последних сил Марк, переминает ноги, под такт музыки которую репетировал, но не смог довести до конца. То одной, то другой ногой он пытается делать упражнения, в попытках поднять их выше спинки кровати.
16:37.Эти движения не могут казаться мелодичными. Мало того, они никак бы не смогли устроить даже спящего «Цветущего Марка». Поняв, что упражнение более усыпляет, нежели помогает телу зарядиться, и эта мысль улетучивается, заменяясь попытками достать рукой до пола.
16:49.Тяжело представить, что это обезображенное от болезни тело больного, ещё недавно бомбило по всем точкам мира.
17:13.Спустя несколько десяток минут, оставшиеся силы покидают М.Роллсона, и он еле заметно подрагивает, стараясь согнать с себя пелену надвигающегося сна.
17:27. После того, он пытается что-то нарисовать, схожее с тем, что упорно маячит у него перед глазами, но в палате он чувствует себя особенно одиноким, что страшно давит на него, мешая достаточно умело сжать в пальцах карандаш.
Шаги каблуков, что пробивают по длиннющим коридорам, становятся единственным объяснением того, что он ещё пребывает на земле.
18:33.Так он и оставляет записку, скомканную и, прижатую давлением эластичной подушки, больничной «камеры».
Марк Роллсон и завещание о любимом.
"Тьма густая, ненужные мысли и зря прожитые года... Это всё, что было за той границей, прочерченной именно до момента начала долгожданного карнавала.
Тяжёлое дыхание, волнение и частицы того, что осталось от "прошлого бытия". Всё это водилось, есть и пропадает при первом же соприкосновении с живой толпой, кажущейся цветущим садом. Тяжело назвать чувства, рождающееся и живущие в миг попадания сюда.
О, мой Бог, я тебя не успел узнать в потоках частых выступлений, но ты ведь знал. Знал, что все лучшие моменты, под луною вечной, лишь лёгкая игра эмоций по сравнению с этим чудом.
Тут ходят души! Да-да... души. Именно так. Ведь тела остаются за чертой, и понадобятся они жителям этой красочной жизни не скоро.
Разные люди, цвета, платья, перья и все то, чем были мы награждены при рождении, но смогли воспользоваться и полюбить только сегодня, мелькает то тут, то там. При виде полуобнажённых тел и не самых приятных форм мы не думаем, не считаем и не оцениваем. Мы лишь принимаем, игнорируя привычные мозговые процессы. Кажется, можно выступить и нагим в толпе, не почувствовав при этом ни капли стеснения. Ведь тут, главное то, что живёт у нас внутри. Ведь тут, похоже, тело в силах летать порхать как птица, совершать поступки, двигаться максимально мелодично и не характерно весу, даже возрасту.
Мне радостно! Я улыбаюсь, и грущу. Мне хочется плакать от того, что люди рождались, взрослели, старели и умирали, так и не родившись здесь.
Вместо всех на Свете, я хочу оставаться тут, и пусть всё будет как сейчас. Пусть будут лица, души. Пусть движет нами радость! Пусть не будет зависти и тщеславия, честолюбия и разврата! Пусть любим мы и любят нас, по причине лёгкого существования! Пусть будет всё дышать!
О, мой Бог! Пусть к каждому вернётся лёгкий сон, потерянный и забытый. Пусть будет мир!
А сейчас я очищусь и стану младенцем, родившись уже тут. В буйном кратере цветов и равенства лучшей жизни... Хочу остаться сейчас и на веки, на том карнавале, где возможно не был никогда..."
//:// На лице моём улыбка. Мне тут хорошо.
Низам Ибраг Маммад
Свидетельство о публикации №210050200151