Сон

               
               
      Гай Юлий Цезарь смежил веки, всхрапнул и … очутился в ХХI веке. С натужным гулом - дж-дж-дж – его доставила туда летательная машина и мягко усадила в какое-то массивное кресло. Гаю приснилось, что он, как спринтер, вырвался из своего времени на много веков вперёд и теперь там, в будущем, стал большим человеком. Управляющим строительным трестом. На столе у Гая размещались телефоны, диктофон, селектор и прочие аксессуары технической вооружённости. Но всё это царское великолепие не радовало Гая. В руках у него трепыхался свежий сетевой график, из которого явствовало, что пусковой объект года – римские термы – заваливается по всем статьям.
      - Дж-дж-дж, - опять раздалось над ухом у Гая, и в кабинет то ли на метле, то ли на ковре-самолёте влетел Плебейский – главный заказчик термов.
      - Что же это творится, Гай Юльевич, - устало шлёпнулся он на стул. – До конца квартала осталось всего ничего, а пускового комплекса что-то не видно. Одна коробка голая стоит. Вода к ней не подведена, электроэнергии нет, канализацией и не пахнет.
      - Канализацией-то как раз и пахнет, - неудачно сострил Гай, но Плебейский пропустил эту хохму мимо ушей и продолжал перечислять:
      - Насосную второго подъёма не сдали, котельная не готова, а ведь, если мы не пустим объект, с нас самих шкуру спустят.
      Гай побарабанил пальцами по столу. Плебейский был прав. Дела на стройке шли плохо.
      - Надо намылить шею Цицеронову, - подумал Гай о начальнике СУ, но в этот момент опять раздалось дж-дж-дж, и в комнату ворвался сам Цицеронов – генеральный подрядчик, он же главный виновник срыва.
      - Ага, прораб божий, ты-то мне и нужен, - сказал Гай и показал пальцем на Плебейского. – Узнаёшь?
      - Узнаю, - дерзко ответил Цицеронов. – Это наш главный заказчик, который режет меня без ножа. Из-за него срывается пуск.
      От такой наглости Плебейский позеленел.
      - Это я в-вам с-срываю пуск, или в-вы мне, - начал заикаться он. – Кто кому?
      - Конечно, вы мне, - не поперхнувшись, повторил Цицеронов и, не давая противнику опомниться, обрушил на него каскад претензий: арматуру до сих пор не поставили, трубы-двухсотки нет, кабели и провода отсутствуют.
      - Какие провода? Какие трубы? – взвился соколом Плебейский. – Да это же ваша поставка.
      - Ха-ха-ха, - засмеялся Цицеронов. – Наша поставка. А ключи от квартиры не хочешь, где деньги лежат?
      Плебейский задохнулся от возмущения.
      - Сейчас я тебе покажу, чья поставка, - мстительно прошептал он и полез в портфель. – У меня есть постановление на этот счёт.
      - И у меня есть постановление на этот счёт, - возразил Цицеронов и тоже полез в портфель.
      - На, читай, - сунул Плебейский в нос Цицеронову своё постановление, - там всё написано.
      - Нет, это ты читай, - протянул Цицеронов своё постановление Плебейскому.
      На секунду воцарилась тишина, каждый читал постановление.
      - Ха, - очнулся первым Цицеронов. – Что ты мне даёшь? Это же то же самое постановление, что я тебе дал.
      - Вот именно, - согласился с ним Плебейский. – Номер II-СГ-153. Там как раз всё написано. Вот читай: «Трубы, электроустановочные изделия являются поставкой подрядчика».
      Он победоносно поднял голову.
      - Нет, ты дальше читай! - заорал Цицеронов и стал продолжать фразу, оборванную Плебейским: - «… кроме технологических труб, которые являются поставкой заказчика».
      - Так какие же это технологические трубы? – удивился Плебейский.
      - А какие же это трубы? – ещё больше удивился Цицеронов.
      Они подошли друг к другу вплотную и стали выяснять, какие это трубы. В комнате стало тесно от децибелов. Гай  заткнул уши мизинцами, а когда открыл их, в комнате было сравнительно тихо – заказчик и подрядчик мирно беседовали и, видимо, найдя общую платформу, изо всех сил поливали какое-то СУ-579, которое находилось на субподряде и, оказывается, было главным виновником срыва.
      - Дж-дж-дж, - опять зажужжало за окном, и в комнату ворвался рыжеволосый крепыш в брезентовом плаще с капюшоном.
      - Здорово, човелы, - жизнерадостно поздоровался он.
      - Здоров, диверсант, - ответил ему Цицеронов и тут же сразил его кинжальным вопросом:
      - Ты почему водовод не тянешь? Всю стройку зарезал.
      - А где трубы? – спокойно отпарировал субподрядчик.
      - Так это ж твоя поставка, - накинулись на него Плебейский с Цицероновым.
      - Ничего подобного, - огрызнулся рыжий. – У меня есть постановление, где чёрным по белому…
      - Если ты собираешься показать нам постановление II-СГ-153, то не надо, - остановил его Плебейский. – Мы его только что штудировали.
      - Да не доштудировали, - рыжий таки вытащил постановление и
хлопнул им об стол.- Кстати, где ваши штуцера и фланцы? – набросился он на заказчика. – Или это тоже моя поставка? Куда я вам сжатый воздух буду подводить?
      - Подведи ему, знаешь куда, - загнул Гай солёную строительную шутку, и все понимающе расхохотались.
      - Нет, штуцера мои, - отхохотавшись, признал Плебейский, а вот трубы…
      Они опять сцепились. Цицеронов закурил сигарету. Зазвонил телефон. Зачем-то вошла секретарша. По селектору громко запросили насчёт раствора. Гай сжал руками голову. Это было выше его сил. Да, он мог делать три дела сразу. Да, он был незаурядным человеком, но всё, что происходило сейчас, явно превышало его возможности. Голова его раскалывалась от шума, в нос ему бил сигаретный дым, откуда-то изнутри лезли наружу отрицательные эмоции.
      - И-и-и! – грозно зарычал Гай и проснулся в холодном поту. Губы его дрожали. Дыхание было учащённым. Сердце гулко стучало в грудную клетку.
      - Не дай бог дожить до таких кошмаров, - со страхом подумал Гай и посмотрел в окно. Пригревало раннее солнышко. В саду цвели яблони.
      - Как хорошо, - подумал Гай, совершенно успокаиваясь и приходя понемногу в себя. – Как мог мне присниться этот странный сон.
      - Дж-дж-дж, - раздался знакомый звук.
      Гай дёрнул себя за ухо. Нет, это был не сон. За окном что-то действительно жужжало. Гай нервно открыл ставни, выглянул в окно и успокоился.
      Под окном Брут подтачивал на точиле ножичек.
      - Ты чего в такую рань ножичек точишь? – добродушно спросил Гай.
      - Надо, - уклончиво ответил Брут и сильней прижал лезвие к точилу.