Вся правда о нас. том 1. начало игры Scene 15

Глава 43.

   На следующий день я проснулась засветло. Я не смогла заставить себя проглотить хоть что-нибудь из холодильника Брэнды, но мне все же пришлось поискать в ее шкафу какую-нибудь одежду, потому что моя собственная пришла в полную негодность после превращения, а идти домой в тэнридском платье я не рискнула бы.
   Когда я заканчивала одеваться, в комнату вошел Роджер. Точнее, он просто встал на пороге, не делая попыток приблизиться.
- Ты куда-то собираешься? – голос его звучал глухо, но требовательно. Выглядел он не самым лучшим образом, а если не кривить душой – то просто ужасно. Видимо, не спал всю ночь.
- Хочу сходить домой, - ответ получился чуть более резким, чем следовало.
- Не думаю, что это хорошая идея, - возразил парень, - Твоим родителям вряд ли стоит знать, что с тобой слу…
- Они вернуться не раньше, чем через два дня, - оборвала я, с вызовом взглянув ему в лицо.
- Что ж, как знаешь, - неестественно спокойно согласился Родж.
   Схватив плащ, я выскользнула из комнаты. На самом деле визит домой был лишь предлогом, и мы оба это знали. Я видела, как мучается Роджер, но ничего не могла с собой поделать. Наши отношения, казавшиеся непоколебимыми, как бетонная стена, дали трещину. Возможно, я и сумела бы сгладить этот разлом, но не сейчас. Когда-нибудь, позже. Сейчас мне было нужно лишь время. С одной стороны, было отлично, что Роджер не стал и дальше утаивать от меня свои секреты, хотя я и знала, чего ему стоило открыться мне. С другой стороны – я всегда считала, что самая ужасная правда лучше лжи. И все же… Я искала оправдания для Роджера и для себя и все сильнее убеждалась, что он заслуживает сочувствия. Какая-то часть меня отказывалась в это верить, но сердцем я понимала, что, какие бы грехи не совершал Родж в прошлом, он переступил через свое раскаяние и нашел в себе силы, чтобы признаться во всем мне. Он надеялся найти понимание, а встретил лишь холод. Могла ли я лишить его надежды, имела ли на это право, хотела ли? Нет. Чем больше я думала над этим, тем яснее осознавала, что погорячилась прошлой ночью.
   Погруженная в невеселые размышления, я подошла к своему дому. Возможно, будь я чуть меньше поглощена своими мыслями, я заметила бы припаркованный возле дома автомобиль. Но я, не глядя по сторонам, отперла дверь и вошла. Каково же было мое удивление, когда в гостиной я нос к носу столкнулась с отцом. Несколько мгновения мы смотрели друг на друга, словно впервые встретились, потом папа крикнул куда-то вглубь дома:
- Ванда, иди сюда! Она вернулась!
   Мама появилась из кухни чуть ли не бегом. На ее лице было выражение, которого я не видела никогда прежде и которое не сумела истолковать.
- Так вы… решили вернуться раньше?.. – с трудом выдавила я, но отец перебил:
- Лучше потрудись объяснить, где ты была?
- Я… ночевала у Брэнды, - соврала  я первое, что пришло на ум, прекрасно зная, что папа не поверит.
- И давно ты вот так, без предупреждения, ночуешь бог знает у кого?
- Я же не знала, что вы вернетесь так рано…
- А по-моему, - вмешалась мама, - ты ночевала не у Брэнды. Ты была в «мертвом» районе!
   У меня внезапно ослабли колени. Я судорожно сглотнула вязкий ком в горле.
- С чего вы взяли? Это неправда…
- Не отпирайся, тебя видели там.
- Кто?
- Неважно! – впервые в жизни мать повысила голос, - Я не позволю, чтобы моя дочь…
- Меня там не было! – в отчаянии крикнула я, - Я провела ночь у Брэнды, это правда!
   Я не понимала, что такого страшного родители усмотрели в визите в «мертвый» район, они никогда не страдали паранойей на тему добропорядочности семьи, но тем не менее я ощущала, что случится нечто плохое, даже непоправимое, если они подтвердят свои предположения, а потому продолжала все отрицать.
- Ах вот оно что! – воскликнул отец, - Тогда идем к ней – если ты не врешь, она подтвердит!
   Он схватил меня за руку с явным намерением исполнить свою угрозу.
- Нет! – я вырвалась и отступила назад. Мне еще хватило мозгов понять, что я не могу привести родителей прямо к Роджеру.
- Ты отказываешься? – вскричала мама, - Дона Элизабет Робинс, или ты немедленно ведешь нас к своей подруге, или потрудись объяснить, что ты забыла в том богом проклятом месте!
- Оставьте меня в покое! – вне себя заорала я, и вдруг что-то произошло.
   Не прогремел гром, не сверкали молнии, но все вдруг застыли, словно это и вправду случилось. Лица родителей отражали лишь крайнюю степень удивления, даже шока. И внезапно я осознала, что случилось. Взрыв эмоций сотворил со мной то же, что делал уже много раз, несмотря на весь мой самоконтроль – я превратилась в животное.
   В комнате повисла мертвая тишина.

Глава 44.

- Моя дочь – оборотень? – отец в очередной раз всплеснул руками, меряя шагами гостиную, - Как такое могло случиться? Как, я тебя спрашиваю?!
   Единственным моим желанием было провалиться прямо сейчас сквозь пол, чтобы не видеть перекошенного от гнева отцовского лица и метающий искры глаз.
- Папа, я…
- Почему ты не рассказала мне? Как ты вообще могла так жить?! Как, я не понимаю, как можно жить, зная, что являешься настоящим монстром?!
- Это неправда, папа. Ты совсем ничего не знаешь об оборотнях, - я ощутила, как пылают мои щеки.
   Палец отца уперся в меня, и я вздрогнула, словно он пронзил меня насквозь.
- Не говори мне, - прошипел папа, - чего я не знаю! Я убил тысячи этих тварей – и после этого ты будешь утверждать, что я ничего не знаю о выродках?!
- Кларк! – взвизгнула мама, старательно заслоняя меня собой, - Умоляю, она же наша дочь…
- Вот именно поэтому мне и интересно, как могло так случиться! – взревел отец, - Как, Ванда, как?! Дона – оборотень! Да я такого даже в кошмарном сне вообразить не мог! Какой ужас! – встряхнув головой, словно пытаясь отогнать все эти мысли, как рой жалящих насекомых, папа направился к лестнице, ведущей на второй этаж.
- Что ты собираешься делать? – я чувствовала, как дрожали мамины руки при этих словах, потому что она сжимала ими мои плечи.
- Что я собираюсь делать, да? А то бы ты сделала на моем месте, Ванда? Как я могу жить с мыслью, что  моя дочь стала тем, кого я всю жизнь истреблял? Выход есть только один, и ты знаешь это!
- О нет, Кларк! – простонала мама, и мне почудилось, что сейчас она упадет без чувств, - Ты не сделаешь этого, ты же не сделаешь этого!..
- Не смей возражать, Ванда! Мы сделаем это, и немедленно!
   Последние слова он прокричал уже со второго этажа. Мгновением позже оттуда донесся грохот, точно отец в спешке искал что-то, переворачивая все, что попадалось под руку. Я осмелилась поднять глаза на маму. Она была белее полотна, губы ее сделались практически синими, а в глазах плескалось почти тоже безумие, что и у папы.
- Господи! – выдохнула она, зажмурившись, как будто желала убедить себя, что все происходящее просто дурной сон. Что до меня, то я и чувствовала себя как во сне – настолько плохо я понимала, что происходит вокруг меня. Это было настоящее безумие.
   Чуда не случилось, и мама, раскрыв глаза, с выдохом, больше похожим на короткий всхлип, почти что рухнула передо мной на колени.
- Дона! – ее ледяные пальцы сжали мои ладони так, что я едва не вскрикнула от боли, - Ты должна бежать отсюда, прямо сейчас!
- Мама, ты же не веришь… Ты понимаешь, что я не виновата… - мне все еще казалось, что я могу как-то оправдаться, мне чудилось, что если мама поверит, что все произошедшее было чистой случайностью, проделками Брэнды, то она простит меня, и тогда папа возможно…
- Нет времени! – оборвала мама, - Он убьет тебя! – голос ее упал до свистящего шепота, она пыталась втолковать это мне, словно неразумному ребенку, но я еще не могла осознать смысл ее слов.
- Но папа… Он же не может…
- Ты плохо его знаешь, - вскочив на ноги, мама стремительно скрылась в кухне, а через секунду вернулась оттуда с небольшим свертком в руках, - Вот, - она буквально впихнула свою ношу в мои непослушные руки, - Беги как можно дальше. Возможно, будет лучше, если ты даже покинешь страну…
- Но мама, я не верю… - что-то горячее и горькое поднималось к моему горлу, заполняя собой легкие.
- Нет времени! – мама подняла голову, прислушиваясь, и подтолкнула меня к выходу, - Он идет, скорее! Я люблю тебя, - с этими словами она вытолкнула меня за дверь и захлопнула ее с таким грохотом, что я едва не потеряла сознание от страха.
   И я побежала. Не чувствуя ног, не разбирая дороги, не слыша ничего, кроме гулких ударов крови в ушах. Вперед, как можно дальше вперед – и как можно дальше от собственного дома. «Он убьет тебя!». Разум отказывался верить, что Брэнда была права, что папа действительно собирался это сделать, что он был способен на убийство родной дочери, что все это и вправду происходит наяву, и происходит со мной.
   Я бежала так долго, что в конце концов перестала соображать, двигаюсь ли я вперед или хожу кругами. Я остановилась лишь тогда, когда ноги отказались меня держать. Без сил я рухнула на ближайшую скамейку и наконец позволила себе разрыдаться в голос. Вокруг почти никого не было, но даже если бы здесь собрался весь город, чтоб поглазеть на меня, - мне было наплевать. Я плакала, пока не закончились слезы, но и тогда рыдания продолжали душить меня. В беспамятстве я поднялась и, пошатываясь, побрела куда-то, не разбирая дороги. Меня бросало то в жар, то в холод, тело казалось чужим и непослушным, но я продолжала двигаться… куда? Вперед – других направлений я не знала. Я была близка к тому, чтобы вновь свалиться с ног, когда услыхала свое имя за спиной. Я обернулась. Прямо передо мной стоял Роджер. Я должна была хоть как-то отреагировать на его появление, но не испытала ровным счетом ничего. Равнодушие ко всему, будь то хоть конец света, владело мной.
- Где ты была? Я весь день ищу тебя.
   Верно, уже наступил вечер. Но я не обратила на это никакого внимания. Какая разница – день или ночь?
- Дона, что случилось? – парень подошел вплотную и заглянул мне в глаза.
   Под его тяжелым взглядом где-то глубоко внутри меня шевельнулось какое-то чувство, вернее, отголосок чувств. Как и тогда, на чердаке заброшенного дома, мне захотелось смотреть в эти глаза не отрываясь, захотелось, чтобы все кругом растворилось, чтобы не осталось в целом мире ничего, кроме меня и этих глаз. Вместе со взглядом этих глаз начала возвращаться реальность, она постепенно заполняла меня, пробуждая, заставляя по-новому почувствовать все, что со мной происходит. Словно я вынырнула из глубины океана и глотнула воздуха. И этот глоток раскаленным клинком резанул сердце…
- Дона, пожалуйста, не молчи, ответь мне!
   Но я была не в силах ответить. Резкая, беспощадная боль поднялась к самому горлу, перекрывая дыхание и не позволяя вымолвить ни слова. Только что я всплыла из глубин собственного забытья – но лишь затем, чтоб с головой окунуться в боль. Я сделала судорожный вдох, пытаясь получить хоть немного воздуха, но боль не пропускала ни грамма кислорода, и я ощутила, как сознание начинает оставлять меня. Все, что я успела увидеть – лишь серые глаза, в которых я так хотела раствориться, но душившая меня боль поглощала меня, унося все дальше от этих глаз…

Глава 45.

   Первое, что я подумала, придя в себя: «Я жива. Я все еще жива». Это казалось целым открытием, и обрывки воспоминаний, от которых сжималось сердце, выглядели лишь бессвязными картинами тяжелого сна, так что я постаралась прогнать их прочь. Однако, открыв глаза, я с горечью убедилась, что самообман не возымел эффекта. Подкатившая к горлу боль вызвала противный приступ тошноты.
- Привет, - Роджер, сидевший возле моей кровати, вымученно улыбнулся, - Как ты?
   Я на секунду зажмурилась, стараясь унять жжение в глазах, грозившее обернуться новым потоком слез.
- Плохо, - призналась я наконец, - Очень плохо.
- Что с тобой произошло?
   Я вновь закрыла глаза. Я была почти уверена, что любое воспоминание, которое я не сумею прогнать, а тем более любое слово на эту тему неминуемо спровоцируют меня, я потеряю контроль, и тогда наверняка снова разрыдаюсь. Этого мне хотелось меньше всего. Если я сумею контролировать себя, решила я, тогда мне будет немного легче пережить все, что случилось. Но я вдруг с удивлением обнаружила, что мне просто необходимо, чтобы кто-то знал об этом, мне было нужно рассказать об этом кому-то, нужно, чтобы кто-то разделил это со мной.
- Мой отец оказался Охотником, - я сглотнула липкий ком в горле, - Он узнал, кто я, и собирался убить меня. Мама велела мне уезжать, - я откинулась на подушку и зажмурилась, стараясь дышать плавно и глубоко. Так учила Брэнда. Мне нужно сохранять контроль. Как прекрасно было бы убедить себя, что все это действительно было только сном. Непозволительно прекрасно.
   Я взглянула на потолок. Нужно сохранять концентрацию.
- И ты уедешь? – тихо спросил Роджер, - Тебе необходимо вернуть силу Огня…
- Я не хочу, - не двигаясь, прошептала я.
- Что?
   Потолок. Белый потолок. Контроль.
- Тебе трудно понять, что значит жить в постоянном страхе, что однажды ты не сможешь сдержать эту силу, и тогда пострадают те, кого ты любишь. Знаю, все через это проходили, но не все обладали такой мощью. И я устала бояться, что однажды у меня не хватит сил, чтобы ее обуздать. Если я не могу жить, как нормальный человек, то хочу иметь хотя бы подобие нормальной жизни.
   Родж молчал несколько секунд. Я не сомневалась, что он очень многое может мне возразить, но вместо всего этого он сказал:
- Община не оставит тебя в покое.
- Если я уеду куда-нибудь, далеко, они потеряют меня из виду и со временем, возможно, забудут обо мне.
   Парень покачал головой.
- Ты правда хочешь уехать?
- А ты поедешь со мной? – я в первый раз прямо взглянула на него, но Роджер отвел глаза.
   Мое сердце забилось вдвое быстрее. «Ну же! Скажи «да».
- Я много думал этой ночью, - медленно проговорил парень, - Ты имеешь полное право ненавидеть меня. Все это время я вел себя как… законченный эгоист, - он всплеснул руками, - Я не достоин того, чтобы ты мне доверяла.
- Не говори глупостей, - я приподнялась, - Я вчера погорячилась. Тут нет твоей вины, все, что ты делал, - ты делал под влиянием обстоятельств.
- Не лги себе, - Родж покачал голой, - Не надо искать для меня оправдания.
- Я и не ищу! Я…
- Оставь, - оборвал он, - Мы оба знаем, что это неправда.
   Я ощутила, как мной овладевает чувство беспомощности.
- Но мы можем забыть обо всем. Я готова.
- Я могу вылечить тело, но не душу.
   Отчаяние мешало мне трезво мыслить, и я никак не могла подобрать слова, чтобы переубедить его. Все снова выходило из-под контроля, и я не могла это удержать.
- Я помогу тебе достать документы и уехать куда-нибудь подальше, - тем временем сказал Роджер, - Это все, что я могу сделать для тебя, - он поднялся, - Спокойной ночи.
   Когда он повернулся и направился к выходу, я вновь ощутила себя обессиленной. Хотелось заплакать, но не было слез. Хотелось закричать, но язык присох к гортани. Хотелось догнать парня и остановить его, но я продолжала сидеть, не шелохнувшись. Не было сил даже посмотреть ему вслед.
   Хлопнула дверь, но я по-прежнему не двигалась, глядя в одну точку перед собой. Больше не было боли, только пустота, точно я была механизмом, который разобрали, затем собрали вновь, но при этом забыли какие-то части, очень важные части.
   Все, что мне было дорого,  у меня отняли. Подруга, которой я доверяла едва ли больше, чем себе самой, оказалась предательницей. Энн была убита. Марианна… я даже не знала, что с ней стало. Мне пришлось бежать из дома, потому что собственный отец собирался прикончить меня.
   И вот теперь уходил Роджер – последний человек, что-то значивший в моей жизни.