Новая сотрудница

  Новая сотрудница.
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ.
ЭТУ (ВОЗМОЖНО ОЧЕНЬ ПОХОЖУЮ НА ЭТУ) ИСТОРИЮ РАССКАЗАЛ МНЕ ПРИЯТЕЛЬ, ВОЕННЫЙ, ЗАКОНЧИВШИЙ СЛУЖБУ В ЧИНЕ ПОДПОЛКОВНИКА. СЛУЖИЛ ОН В КАКИХ-ТО СПЕЦИАЛЬНЫХ ВОЙСКАХ (ПОДРОБНОСТИ ОН НЕ «РАССЕКРЕЧИВАЕТ», ДАЖЕ В НАШИ ДНИ, КОГДА, КАЖЕТСЯ, РАССЕКРЕЧЕНО УЖЕ АБСОЛЮТНО ВСЁ, ЗНАЮ ТОЛЬКО, ЧТО СЛУЖИЛ ОН НА ОКРАИНЕ БОЛЬШОГО ОБЛАСТНОГО ЦЕНТРА РОССИИ, В ГОРОДЕ «К»), ГОВОРИТ, ЗАЧЕМ ЕМУ НЕПРИЯТНОСТИ НА СВОЮ ГОЛОВУ, МОЖЕТ  БЫТЬ «ЦЕНУ» СЕБЕ НАБИВАЕТ, НО ГОВОРИТ, ЧТО НЕКОТОРЫЕ ВЕЩИ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ЛУЧШЕ И НЕ ЗНАТЬ. В СВОЁ ВРЕМЯ ОН ОКОНЧИЛ (ОДНУ ИЗ ПЕРВЫХ В СССР, В МИНСКЕ, БЕЛОРУССИЯ) РАДИОТЕХНИЧЕСКУЮ АКАДЕМИЮ. ИЗВЕСТНО, ЧТО ВО ВСЁМ МИРЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА, ИНОГДА И ЧАСТНЫЕ ФИРМЫ ГОТОВЯТ КАДРЫ РАЗВЕДЧИКОВ, КОНТРРАЗВЕДЧИКОВ, ОТ КОТОРЫХ ОЧЕНЬ МНОГОЕ ЗАВИСИТ КАК В ВОЕННОЕ, ТАК И В МИРНОЕ ВРЕМЯ (А БЫВАЕТ ЛИ ТАКОЕ?). СЕГОДНЯ ЭТА «ПРОФЕССИЯ» ВОСТРЕБОВАНА В БИЗНЕСЕ. ВОЗМОЖНО О ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ СПОСОБНОСТЯХ И ГИПНОТИЧЕСКОМ ВОЗДЕЙСТВИИ «ТАКОЙ» РАЗВЕДЧИЦЫ И ШЕЛ РАЗГОВОР В ЭТОЙ ИСТОРИИ. ТОВАРИЩ УТВЕРЖДАЛ, ЧТО К НЕМУ ЭТА ИСТОРИЯ НЕ ИМЕЕТ ОТНОШЕНИЯ, ХОТЯ ИЗ АРМИИ ОН УВОЛИЛСЯ НЕ СОВСЕМ ПО СВОЕЙ ВОЛЕ.

Вчера он впервые увидел её, когда проходил утром к себе в кабинет, поздоровался. Стол, за которым сидела его новая сотрудница, находился справа от прохода. Женщина стояла около своего стола, перебирала бумаги, готовясь к началу рабочего дня.
 — Вы наша новая сотрудница? Инга Фёдоровна?!
 — Да. В штабе мне сказали, что Вас предупредили, и Вы обо мне всё знаете.
 — Так точно. Мне звонили. Вы математик-программист, владеете в совершенстве тремя языками (испанским, английским, французским), ну и русским, разумеется…. (Он просто и одобряюще улыбнулся).
 — Да, всё правильно, Пётр Петрович.
Это была среднего роста худощавая молодая женщина, лет 30-ти. Точнее её возраст на вид определить было трудно. Обыкновенная….Разве что взгляд невольно задерживался на сильно развитом бюсте, который, возможно, не был бы так заметен у более крупной и полной женщины. Ещё у неё были удивленно-расширенные словно вопрошающие неопределённого цвета глаза
 — О характере Вашей работы мы поговорим позже.
 — Хорошо. О круге моих обязанностей, в общем, меня уже поставили в известность. Конкретные задания,предупредили, будете давать только Вы.
 — Прекрасно! Пока осваивайтесь с Вашим компьютером и специальным радиоприёмником, посмотрите, не нужно-ли Вам для работы что-то ещё.
Он был уже у двери своего кабинета, когда какое-то упругое облако толкнуло его в спину. Резко обернувшись, встретился взглядом с новенькой. Она, как ему показалось, с насмешливой улыбкой смотрела на него, не опуская глаз.
 — Вы что-то хотите спросить? — через плечо обратился он к женщине. Но женщина его не слышала. Она сидела спиной к нему и что-то набирала на клавиатуре машины. — Поминутный график работы с указаниями будет у Вас на столе завтра перед началом смены. Как обычно – полчаса, это работа по прослушиванию и переводу, набор переведённого текста на русском языке; полчаса перерыв-отдых, далее полчаса, в вашем алгоритме, английский, потом французский, и так далее, если не будет специальных указаний…. —
Он удивился, услышав произносимые им слова, ведь всё это оговорено в контракте и не было никакой необходимости напоминать ей об этом. Смутившись, он повернулся к своей двери. Но теперь тёплое облако толкнуло его в грудь, так что пришлось непроизвольно сделать полшага назад. И тот час же тёплый летний дождь омыл его, стоящего на ступеньках невысокого крыльца старого деревянного домика в заросшем саду, а совсем рядом была эта женщина в мокром, облепившем всё её тело, грудь платье. Она, прижимаясь к нему, шептала: "Мне холодно, дорогой! Любимый! Согрей меня". Отстраняя её от себя рукой, он вновь обернулся. Женщина, по-прежнему, сидела за своим столом, спиной к нему и работала. — "Что за чертовщина?! Ну и ведьма!". — Ударом ноги (чего он раньше никогда не делал) он открыл дверь и чуть ли не впрыгнул в свой кабинет. Дверь ещё не успела закрыться, а он уже чувствовал всю её в своих руках, чувствовал большую холодную от мокрого платья грудь и непреодолимое желание сорвать эту мокрую одежду и трогать, ласкать эту изумившую его грудь, согреть эту женщину. — "Ну и дела, с ума схожу, что-ли"? — Это наваждение продолжалось несколько мгновений? Секунд?... Могучее «надо»! погрузило его в работу. Но иногда в голове проносились мысли: "Наверное, устал…. Это, видимо, был мгновенный сон …. Этого ещё мне не хватало. Такое бывает при утомлении, где-то читал…. Ну и сон, расскажи кому — не поверят. Надо отдохнуть…. Попросить отгул на недельку" Потом он втянулся в работу: отвечал на звонки сотрудниц, уточнял им задания, разговаривал с начальником штаба. Но ни словом не обмолвился о своём неожиданном «сне», хотя по требованию специального распоряжения, должен был докладывать в штаб «подполковнику Х» абсолютно обо всём мало-мальски необычном как в поведении его сотрудниц, так и в его собственном настроении, ощущениях, возникающих вопросах, предчувствиях….
Это было вчера. А сегодня, проходя мимо её стола, неожиданно для себя, каким-то не своим голосом вместо «Здравствуйте!» произнёс полушепотом:
 — После своего дежурства, после пяти, задержитесь, надо поговорить.
Она слегка наклонила голову.
Было две минуты шестого, когда дверь открылась, и она без стука вошла в кабинет. Опоздала на две минуты, значит нормальная обычная женщина. Спец-агент явилась бы как судьба, как рок, в пять ноль, ноль. Это его успокоило. Начальственным тоном занятого по службе командира, он произнёс: "Вы по какому вопросу? Что Вы хотите?" Она посмотрела на него спокойно, но внимательно, слегка удивлённо. Офицер почувствовал себя в чём-то виноватым.
 — Ах! Да! Я помню, что вы хотите! И Вы этого продолжаете очень хотеть?
 — Да!
Неожиданно, кто-то другой его голосом, обращаясь к женщине на «Ты» начал произносить немыслимые для него ранее слова.
 — Ты хочешь подойти ко мне близко-близко и прикоснуться ногами, бёдрами, животом, своей грудью?
 — Да!
 — Ты хочешь почувствовать на своих плечах мои руки?
 — Да,
 — Ещё ты хочешь, чтобы мои руки осторожно повернули тебя, и ты бы смогла уютно прижаться спиной к моей груди.
 — Да!
 — Ты чувствуешь, как мои руки через платье прильнули к твоим грудям?
 — Да! Уже чувствую.
 — Ты ощущаешь моё дыхание на своих волосах, лёгкий ветерок на затылке, чувствуешь, как губы перебирают твои локоны, ищут отрытую шею?..
 — Да!
 — Теперь ты чувствуешь, как мои руки нежно сжимают твою грудь, как пальцы играют с сосками, и они становятся шероховатыми, твердеют…. Всё твоё тело наливается томлением. Ты так любишь это странное состояние, тебе страшно хочется потянуться, прогнуться…
 — Да!
 — Вот губы коснулись шеи. Ты чувствуешь лёгкую дрожь, которая пробегает по твоему телу?
 — Да!
 — Голова твоя склоняется влево, открывая и подвигая к губам мочку маленького ушка…
 — Да!
 — И вот розовый комочек во рту и ты вся дрожишь от наслаждения…
 — Да!
 — Но теперь тебе этого мало и ты оборачиваешься. Твои тёплые мягкие губы ищут мои, и ты вбираешь их в себя, а свой язычок отдаёшь мне.
 — Да! Да!
 — Но, ведь теперь и мои руки не могут оставаться спокойными. Они скользят вниз, обнимают твои бёдра, ищут подол платья…
 — Да! Да!
 — Они поднимают платье, рубашку и получают доступ к твоему обнаженному телу. Это первое прикосновение особенно возбуждает.
 — Да! Да!
 — После секундной остановки руки нервно продолжают своё движение дальше к бёдрам, гладят и сжимают ягодицы, трогают всё вокруг…
 — Да! Да!
 — Ты с силой прижимаешься низом живота и покачивал бёдрами добиваешься, чтобы рука пошла ещё дальше вниз, запуталась в пушистых волосиках…
 — Да! Да!
 — И это не всё! Ты поднимаешься на цыпочки, тянешься вверх, желая, чтобы моя рука опустилась ещё ниже, погрузилась в горячую от нетерпения плоть…
 — Да! Да!
 — Пальцы медленно гладят твои чудные ноги, плавно входят в расщелину, погладив одинокого маленького стражника у входа, который очень рад гостю…. А ты млеешь и сильно сжимаешь руку, страстно желая как можно дальше увлечь её в свою бездну….
 — Да! Да! Да!
 — А теперь ты хочешь, чтобы, не разжимая объятий, я усадил тебя на край моего стола, потом сам встал очень близко от тебя, поддержал твои ноги руками и развёл их в стороны….
 — Да-а-а!
 — Сладкая судорога пронзит твоё тело, когда дрожащей рукой ты направишь живой огонь, который зажжёт пламя в твоём очаге желаний
 и бушующий порыв страсти уничтожит представления о любви и ненависти, долге и чести, ласке и боли, о начальнике и подчинённой…. Время сольётся с пространством…. И только твоя утолённая алчная страсть может вновь вернуть нас к нежности, усталости, пониманию….Ещё я вижу, что глаза твои горят и что-то вопрошают.
…— Да чтож не идёшь ко мне, ты, раб мой, господин, мой?…