Ди. Записки психотерапевта

Она лежала в полутьме комнаты тихо-тихо. Монотонное жужжание многочисленных машин, к которым она была подключена проводами и трубками, долгий писк монитора каждые полторы минуты, и сдержанные рыдания ее сестры были единственными звуками, обрамившими ее долгий, нелепый уход.

Я вошла к ним, споткнулась взглядом на пушистых игрушках - мишке и далматинце - которые жалостливо прислонились к ее бесчувственным рукам. По неподвижному телу прошел едва-заметный тремор.

Коринн, - позвала я. Крошечная женщина поднялась со стула, и я увидела, что ее туловище заковано в пластмассовый корсет. Ах да, еще и месяца не прошло с операции на позвоночник. Боже, как ей, должно быть, тяжело...

Коринн неожиданно оказалась прямо передо мной и уткнулась мне в грудь, обхватив меня тонкими руками. Я поняла, что давно беззвучно плачу. Шепотом она поведала мне события последней недели, с тех пор как Ди позвонила мне за четверть часа до встречи, чтобы сказать, что ей плохо, и она не сможет придти. Двое суток она решала, идти ли к врачу - за это время кровоизлияние в мозгу выжигало драгоценные клетки. Когда ее наконец положили на операционный стол, четверть ее левого полушария была мертва. Теперь ее готовили к донорской пересадке органов, поэтому каждый час ей поднимали температуру на один градус Фаренгейта.

Сердце, почки и печень Ди пойдут на спасение жизни троих неизвестных нам людей. Последнее доброе дело перед уходом в мир иной...

Ди была где-то с нами, в комнате, я была в этом уверена. Не в этом теле, переплетенном пластмассовой паутиной, не в этом черепе, перебинтованном и скрученном шурупами. Голубоватые веки, которые я так привыкла видеть тщательно накрашенными за два года нашей работы, были бездвижны. Грудь ритмично поднималась, но я знала, что это резиновая трубка качает воздух, а вовсе не этот моложавый, ухоженный торс. Стоило ходить в спортзал пять раз в неделю...

Коринн вышла, тактично оставив нас с Ди наедине. Я положила руку на ее пылающее запястьe и зашептала.

It's going to be all right, Dee.
Все будет в порядке, Ди.

You are so strong and courageous. You broke out of your hell, you can handle this, too.
Ты умница, ты сильная и смелая. Ты вырвалась из ада, ты выдержишь и это.

Everything is going to be ok now.
Теперь все будет хорошо.

Now you know everything, and now you can finally see your mom and ask her forgiveness.
Ты теперь все знаешь, и теперь ты наконец увидишь маму и сможешь попросить у нее прощения.

And together you will watch over Corinne's life and peace.
И вместе вы будете охранять жизнь и покой Коринн.

I could never tell you how much I cared about you. Never could let you know how much you meant for me.
Я никогда не могла сказать тебе, как ты мне дорога. Никогда не могла дать тебе знать, как ты много для меня значишь.

Forgive me for sometimes pressuring you.
Прости меня, что я иногда была вынуждена на тебя давить.

I am sorry that sometimes I got angry at you.
Прости, что я иногда на тебя сердилась.

I will miss you very much...
Мне будет очень тебя не хватать...

Потом я пила водку на кухне, рассказывая мужу про нашу работу. Проклятые законы о конфиденциальности не позволяли мне быть с Коринн и друзьями Ди в ее последние минуты. Я не могла разделить с ними воспоминаний о ней, не могла предложить смешных и печальных историй. Я даже не могла назвать ее по имени...

Мы с Ди победили дракона, который терзал ее три десятилетия. Разорвав путы зависимости от разрушительных, разоривших ее материально и эмоционально отношений, она медленно, испуганно подходила к началу новой жизни. Жизни, в которой она сама за себя отвечала. Наверное, она не знала, как... Я так надеялась, что у нас будет впереди много лет, чтобы научиться...

* * *

Ди открыла глаза и тут же снова зажмурилась. Это невозможно, невозможно! - застучало в висках. Оказывается, она сидела на полу в ванной комнате, прямо как в детстве, обхватив себя руками и вжавшись в угол между ванной и раковиной. Полотенца пахли точно так же, как тогда - лавандой и чуть-чуть корицей... Ди еще немного посидела, зажмурившись, и решила открыть один глаз. Да, все верно - та самая ванная. Только теперь в ней действительно нет двери, а вместо нее, да и вообще вместо всех четырех стен - гладкий металл. Как она и мечтала. Теперь никто не сможет ее найти, никто не сможет причинить ей боли...

Абсурдность ситуации обрушилась на нее внезапно: постой, Ди, сказала она себе. Ты же уже не маленькая девочка. Тебе за пятьдесят, и того дома давно уже нет. И вообще, что случится с кошками, если ты и вправду замуровала себя за гладкими стенами? Нет, наверное, это все-таки сон. Она сделала глубокий вдох, втянув в себя запах лаванды, и снова закрыла глаза.



Продолжение следует.