дурной сон

               

Я безучастно, смотрю на чашку кофе, и мне она не нравится: этакий усеченный конус вершиной вниз, черная матовая эмаль, а рядом с ручкой узкий столбик выдуманных иероглифов…но это ладно, снаружи так себе… но внутри оранжевый глянец. Какой-нибудь подающий надежды шведский дизайнер уже заработал свой доллар, на таких эстетствующих дамах вроде моей мамы.  Выбор не велик, еще одна такая же кружечка только внутри цвета морской капусты, из такой пакости, даже двенадцатилетний скотч пить не станешь. Я встал минут двадцать назад, сварил только кофе, теперь курю, вторую уже за утро сигарету, в ожидании пока кофе остынет до нужного градуса. Сигарета как индикатор, я всегда так делаю, даже в кафе--- докурю, значит можно пить кофе. Всегда в спальне , на кухне так холодно с утра, да раздражать маму своей невыспанной рожей нет желания. Хотя только 6 утра, и навряд и она сегодня встанет раньше полудня.


В голове какой-то, бардак--- Никак не выходит построить хронологию последних восьми часов: пришел с работы, точно, похоже, там выпил, или нет?… ругался с кем-то? Вроде да… После прошел в свою спальню-кабинет, и играл на басу, или в одиночестве давил дешевый джин, де нет же! Пил кофе с другом и точил софистические лясы с ним. После полуночи, должно быть, лег спать, но тогда, откуда эта Сука которая как ни в
чем небывало сопит у меня в постели? Я же с ней вроде объяснился…  Да точно 
Джин давила она с мамой, а я играл у себя, Сука напилась, и приволоклась, ко мне на предмет, послушать, что я играю, включила свою пьяную патетику, и безапелляционно залезла в постель, а я беспринципный ублюдок, не погнушался с ней еще разок согрешить. А теперь она преспокойно смотрит пятый уже сон, я продремав часик, отрезвел, и теперь переполняюсь желчью,
Сидя в кресле. Проклятые бессонницы из-за них такой хлам в голове, нездоровые мысли перемешиваются со вчерашними событиями и скоротечными снами, собираясь уродливую карикатуру на прожитый день.


Еще минута, и меня вырвет, от отвращения к себе, к Суке, к чашке, к софизму, и к моей недалекой маме...  Чертова взрослая жизнь, мне в недалеком детстве обещали: аутентичную экзистенцию, полную обывательского кайфа, и маленькие радости вроде кофе, мелких покупок и дорогой выпивки по выходным, а тут такая скука, из похоти, пьяных влюбленных теток, и плебеев на работе. Я господа разочарован…  Еще этот сон не выходит из головы, даже не сон, а так видение: стена в грязных порванных обоях мрачного советского орнамента, а на ней жирным черным маркером написано «noise» или ”noose” может и то и другое. «Шум» это подсказали мои скудные познания в заморском языке, а вот второе, знакомое словечко… гаденькое какое-то… и звучит так занудно: нууузз, нууз, нуз, вертится где-то рядом, а вспомнить не могу, эх что ж я с английским то на вы… что-то такое родное затертое как вечно полная пепельница рядом с подушкой….
Все надо бежать от сюда, и Сука заворочалась, сейчас проснется, заговорит со мной, не дай Бог… телефон, сигареты, плеер, диктофон, пиджак, шарф, хрен с ним в подъезде закончу одеваться.


На улице сразу полегчало, будто галстук ослабил.
Вот я уже несколько часов, гуляю по городу. Начало осени. Пожалуй, то самое недолгое время, когда тоска ненадолго отходит на второй план. Да еще и утром, воздух так свеж и чист, что даже курю пореже. Город совсем пуст, и ходить по нему приятно. Желтеющие листья, там, трава в росе, и прочая поэзия, хорошо стабилизирует эту утреннюю нервозность, то есть она, нервозность, никуда не девается, просто брюзжит себе там, в пустом желудке, а глаза, первичные мысли, слух, наслаждаются простотой сочетания британского трип-хапа, и разнокалиберных листиков планирующих в прохладном бризе и предположительно шуршащих под ногами.


Не то что бы, я совсем без дела слонялся, я придумал себе развлечение, я вспомнил, что недавно, качал подружку на качелях и они удивительно красиво, надрывно и мелодично скрипели. Я решил пойти и записать этот звук, но к моему очередному разочарованию, какая-то сволочь их смазала,
Я, конечно, ругнулся, но уже так без энтузиазма, поскольку в голову пришла идея. И я начал ходить по городку, скрипеть качелями, дверями в парадниках, стучать по урнам и записывать интересные мне звуки. Прогулялся за город до спутниковой антенны, которая растянулась на полтора километра, гудя на ветру всеми своими проводами… И так было спокойно ходить туда, сюда, ставить себе новые цели, слушать музыку, по пояс утопать в пожелтевших сорных злаках, спускаться в котлован где располагался, давно заброшенный, внушительных размеров ЖБИ комплекс. Я с упоением барабанил по десятиметровым, ржавым конструкциям, громыхая на милю вокруг. С одной стороны я знал, что никто не слышит, и не беспокоился, но с другой, приятно было представить, будто кто-то стоит и видит висящего в восьми метрах над землей человека, который неистово стучит по каркасу сломанного подъемного устройства. Стоит он и крутит пальцем у виска,  глядя на это, но не уходит. И столько в голове эпических задумок, на эти семплы, но тут в кармане что-то зашевелилось,  я чуть не упал от неожиданности, это телефон всего лишь. Он у меня всегда на вибрации, во-первых, я все время в наушниках и навряд ли услышу, а во-вторых, меня ужасно раздражают эти дефективные мобильные мелодии.
Так это подруга всего лишь, говорит, в институт не пошла: предлагает погулять, я окинул взглядом свой внешний вид, вроде не весь перепачкался, соглашусь, пожалуй.
Вот она идет, размеренно, достойно, будто герцогиня овдовевшая
 а не девица с милой детской улыбкой, несильно подкидывая кучки листьев своими маленькими сапожками, ближе, и вот подает мне свою красивую, ароматную ручку, я слегка, небрежно, но с пиететом, целую самые кончики пальцев в полупоклоне…
--- Да…- растерянно промямлил я, все думая о материале который сегодня собрал.
-- Ты в порядке, что-то необычно, молчаливый, ни манифестов асоциальных, ни поэзии, ни хотя бы замечаний по поводу моего туалета, не похоже на тебя.
--- Не беспокойся, милый ребенок, ты сегодня выглядишь как принцесса из сказки

всю следующую ночь, я провел за обработкой, монтажeм, компилированием, и подстройкой этих звуков к утру индустриальная симфония была готова.
Все после такого развлечения, шесть часов здорового сна мне обеспечено.