Записки ученого мастера. Сайкин

      Очерк,  повествующий о преподавателях и сотрудниках Советской Высшей Школы, претерпевших  жизненный переход из Социализма в Капитализм.

                Сайкин

    

     Был пасмурный февральский день 2007 года. Температура воздуха   колебалась около нуля, чуть с минусом. Кладбище пронизывал сильный ледяной ветер. Около вырытой могилы , прямо на затоптанном  снегу, перемешанном    с бурой глиной, стоял фиолетово-красноватый гроб, покрытый  белой  материей с прорезными узорами.  Три дня назад умер  доцент Борис Михайлович Сайкин.
     Проводить его в последний путь собралась группа  преподавателей и  сотрудников  кафедры «Технологии металлов» Технологического института ( человек десять). Из родни присутствовала только приемная внучка.
     Отзвучали шаблонные короткие речи.  Послышались гулкие удары молотка. Полетели первые   комья земли …  Штатные землекопы  энергично принялись за лопаты.  Минут через десять, над землей возвысился  небольшой  могильный холмик , в виде неровной усеченной   призмы , с  несколькими  траурными венками  сверху. После обрывочных  прощальных  фраз последовал скорый отъезд на спецтранспорте -  угловатом мрачного вида сером автобусе.
     Поминки  организовали сами  же провожающие. Внучка не пошла, сославшись  на что-то важное. Неспешное питье водки  перемежалось  чередой   утверждений, типа: - Кого мы потеряли?! - Невосполнимая утрата. И это было правдой.  Да,  люди не кривили душой, отдавая дань традиции.  Редчайший случай: доцент Сайкин после смерти не требовал к себе   снисхождения.  Все говорили искренне, поминая добрыми словами  настоящего ученого, человека  редкого остроумия и мудрейшей  жизненной позиции.
     Он родился на Украине - военное  отрочество  – эвакуация… В двадцать два  года закончил   металлургический институт и затем, более десяти лет,  работал   мастером  в горячем цехе по  производству металлических полуфабрикатов. В его тогдашнем труде  было мало творчества, а душа  требовала. Мастер попытался, было, компенсировать это искусством:   поступил и  пять лет успешно  осваивал  игру на фортепьяно в  вечерней  музыкальной  школе. Если задуматься  - поступок,  однако.  Но,   этого для него оказалось  недостаточно.  Мысли о науке посещали и раньше, но после тридцати   Сайкина  неудержимо  потянуло  к научной деятельности. Поступить в аспирантуру  долго  не получалось, по его словам, из-за национальности. Он   был евреем. Странно, конечно. Уж, где-где, а среди советских ученых  указанной нации было предостаточно.  Кто его знает? Точно одно: этот человек не был замечен во вранье.   В конце-концов,  он своего  добился.
     Защитился Борис Михайлович, когда  ему было  уже за сорок . Поздновато, конечно, но тем не менее, вскоре после защиты  ему поступило предложение переехать в уездный городок Средней Полосы  с   предоставлением  квартиры и  места доцента на кафедре «Технология металлов» в Технологическом институте.
     Около  четырех  десятилетий Сайкин проработал в вузе. Доцент хорошо исполнял  свои служебные обязанности – многие  бывшие  студенты с благодарностью вспоминают его лекции по металловедению.  Но,  по-настоящему его талант раскрылся в служении ее величеству науке. Конечно, все преподаватели, так или иначе, занимались научными исследованиями - это требовалось по должности и обязательным порядком входило во вторую половину  общей  нагрузки. Но многие делали это,   образно выражаясь, методом кавалерийских наскоков -  эпизодически  -  когда  поджимало  с отчетами.      Сайкин же  находился в  стенах института «безвылазно»: с утра до вечера, включая и субботы, отвлекаясь от научных исследований только на время аудиторных учебных  занятий со студентами. Его работоспособность поражала. Наука – как образ жизни, вот что отличало  Бориса Михайловича от прочих. 
     Сайкин не принадлежал к  героям-одиночкам –  вокруг него всегда крутилась группа из  нескольких  молодых соискателей  ученой степени. В их компании  было принято коллективно обсуждать полученные экспериментальные данные,  спорить…  Все это, частенько,   сопровождалось чаепитием, разговорами за жизнь, анекдотами… Рассказчиком   Борис Михайлович был первостатейным !    Достоверные научные результаты коллективно обрабатывались, описывались  и отправлялись в центральные  журналы. Дело было поставлено на поток, в хорошем смысле этого слова. Проходило три – четыре года и «зеленый» соискатель становился зрелым специалистом, с несколькими научными публикациями в солидных изданиях и с почти готовой  диссертацией.
     Сам Сайкин, не будучи доктором наук,  не имел права, по тогдашним законам, руководить аспирантами.  Все, с кем он занимался,  официально защищались под руководством других.  Ему доставалось только право,  в качестве соавтора,  использовать  совместно полученное. И он  использовал – написал  докторскую . Этот был напечатанный на пишущей машинке увесистый том в твердых корочках,  кирпич  на научном жаргоне. Но всю дальнейшую работу по продвижению своего труда Сайкин постоянно  откладывал на потом. Так его кирпич и пылился  годами на  письменном столе. Правда,   он, эпизодически,  что-то в него дописывал.
     Невольно, у коллег,  напрашивался вопрос: - Почему же Борис Михайлович  не защищается?!  Он отшучивался,  по-своему обыкновению.  Окружающим это было непонятно - естественно - каждый судит по себе. Ох, «слаб человече».   А вот  Сайкин  не считал нужным из-за лишней денежной прибавки   и престижных регалий    жертвовать временем, которого для практической организации защиты потребовалось бы немало –  потянуло  бы на  несколько скомканных лет. Пришлось бы, пусть временно, но  поступится наукой, что для него  было совершенно неприемлемо. Его  жизненную позицию на сей счет хорошо  иллюстрирует следующий случай. Как-то раз,  он с семьей поехал отдыхать на берег  Черного моря. Во время приема солнечных ванн  к нему пришла очередная  идея. Отпросился у жены и уехал обратно. Проверить нужно было – не терпелось.
     Но, увы, в конце  жизненного пути Сайкина  ждали неприятные  перемены.   Перестройка в СССР закончилась спекулятивным капитализмом, а с ним наступило  почти полное  безразличие государства к науке и к высшей школе. Пришлось сокращать штат преподавателей. Как Вы думаете, уважаемый читатель: кого  сократили в первую очередь?  Да, Сайкина. Это сделали  под предлогом, что он давно уже на пенсии. Для понимания: полно было пенсионеров и кроме него. Более идиотским  решением кафедра «Технологии металлов», пожалуй,  не отмечалась?! Причем,  многие члены указанного структурного подразделения  работали с Борис Михайловичем во время своих аспирантских годков - были ему   обязаны.  Даже дискуссии при принятии  решения не  получилось – мялись, стеснялись, но сократили, проголосовав  практически единогласно. Хотя,  пошли навстречу заслуженному человеку и предложили ему должность лаборанта - бросили «кость» для собственного успокоения , рассчитывая, верно,  что он откажется. Но Сайкин принял  унизительное предложение. Он не мог оставить эксперименты – хоть как, но ему необходимо  было быть рядом со своей установкой. Новыми служебными обязанностями старого лаборанта особо не обременяли. Да, не только его,   и прочий вспомогательный персонал кафедры обыкновенно  «бил баклуши», справедливо мотивируя это  нищенской зарплатой.   
     Со временем в институте появилась своя аспирантура,  и одновременно были резко снижены  требования к диссертациям. Все кому не лень (уже не только доктора, а и доценты) стали «клепать» кандидатов наук. На кафедре количество «зеленых»  соискателей ученой степени достигло  нескольких десятков человек. С ними  нужно было возиться  - Борис Михайлович пригодился опять. Все пошло  по-старому: Сайкин, не будучи официальным  руководителем,  натаскивал молодую научную поросль. Правда, за это ему подкидывали деньжонок из всяких  там побочных госбюджетных  каналов.   Докторскую диссертацию он так и не защитил, хотя в институте уже функционировал соответствующий научный совет.
Остаток жизни Борис Михайлович доживал один. Жена умерла.. Приемные дети уехали в Израиль..   Буквально за неделю до смерти к нему домой  еще приходили аспиранты .  Предчувствуя  скорый конец,  Сайкин расписал им детально,   что и как нужно будет доделать...
     А коллектив кафедры «Технология металлов» Борис Михайлович, Царство ему Небесное, не простил. Неслучайно,   приехавшая   внучка не пошла  на  самостийно организованные поминки. Так, видно,  он  приказал  - не иначе. Ну,  он же не святой...