Песочные часы

Часто вам приходилось встать с ног на голову? Я это делаю по несколько раз в день, но это не самое неприятное. Плохо то, что мои перевороты лишают шансов людей, срок которых истекает с последней песчинкой, пролетевшей в моё узкое горло. Меня переворачивают в устрашение провинившихся, хотя, видит Бог, я не понимаю, в чём их вина. Песок в моих колбах не меняется, скатерть под моими основаниями – тоже. Для меня остаётся загадкой, почему одних милуют, а других – судят после последней песчинки. Наверное я не всё понимаю в поступках и мыслях тех, кто меня переворачивает в угоду странному богу, называемому Законом, очевидно подпункты статей, именуемые литерами «а», «б», «в» и дальше, таят в себе непонятую мною степень строгости, заставляющую судей суроветь лицом и выискивать наказание по верху той линейки, которая простому смертному кажется облачной.
Так было с казнокрадом – имя его не помню. Он был симпатичен мне на первых слушаниях, и я ненамеренно прижимал песок на его заседаниях изо всех сил своего негнущегося горла. Моё верхнее дно воспринимало вибрации выступающих, как хор негодования, это мешало мне и результат оказался совсем не в пользу моей симпатии.
Потом судилищ было много – ведь моя работа присутствовать на них. Многих не помню, об остальных рассказывать не хочу  - скорбное получится повествование. Запомнилось раннее утро июля. Года я не считаю, терпения во мне на них не хватает, да это и не важно. Жарко было. В нижней колбе солнце из окна спекало песок, верхнюю крышку должно было сорвать совсем скоро, но заседание началось вовремя и шторы были задёрнуты именно тогда, когда я должен был упасть в обморок. От жары я плохо соображал первое время, понял только то, что судили человека, совершившего незначительный поступок. Процедура тянулась долго, я выходил курить раза четыре, но настал и мой час. Рука судьи вынесла вердикт, дала присяжным песчаный срок и перевернула меня с ног на голову. Видит Бог, я спешил, как мог. Спешил перемешать песчинки. Зацепить их сводом над отверстием, добавить влаги, задержать падение. Шорох песчинок сводил меня с ума, я изо всех сил сжимал горло, не дышал и даже не старался видеть присяжных, оживлённо обсуждавших детали. Судья хмурился, стучал молотком, недоумённо поглядывая на меня. А мой песок танцевал в верхней колбе, крутил водовороты и не собирался проваливаться вниз. Времени им хватило, вердикт – невиновен. Стук молотка, вздох зала и мой водоворот, обрушившийся вниз Ниагарой песчинок. И впервые я упал на бок. Конфуз, или победа, не знаю, но следующее заседание я стоял уже на другом столике. В другом составе суда.