Глава IV. Закатный волк

   В порту было тихо. Чуть слышный шелест волн убаюкивал, и даже суетившиеся в небе чайки не нарушали царившей сонной атмосферы своими криками. Несколько пришвартованных кораблей у пирса, по виду гордых и молчаливых, спокойно покачивались на волнах, вдоволь загруженные товаром и провизией. Моряки расположились на причале: кто-то дремал, пытаясь уловить сквозь дымку постоянного тумана последние лучи уходящего солнца, кто-то лениво раскидывал кости. Били и такие, кто просто слонялся без дела по пирсу, бросая мелкие камешки в воду.

   Капитаны сидели в портовой таверне, блаженно потягивали горячий грог из грубых глиняных кружек и ждали. О том, что ни один корабль не может покинуть порт без тщательного досмотра с последующей выдачей специального разрешения, им сообщили всего лишь один или два удара Городского Хронометра назад. Те, кто успел отчалить, уже были на пути в Тай’Аварн, привычно сражаясь с переменчивой погодой, неизменно правящей в море Тысячи ветров. Тем же, кто в тот момент только заканчивал погрузку, оставалось только пить и ждать.

   Хромой Янек, капитан одного из сухогрузов, отставил кружку в сторону и грустно посмотрел в окно, выходящее в сторону портовых ворот. По ту сторону, он знал, Законники разбили шатры и выставили кордоны на всем Рыбном пути. Чтобы через них пройти, требовалось не одно разрешение, выданное орденом Законопорядка и подписанное лично его превосходительством Магистром.
 
   – Что же так не везет! – вслух подумал Янек. Капитаны рядом кисло улыбнулись. – Я уже неделю торчу в этом Создателем покинутом городе. Все бумаги подписаны, договоры с выработкой составлены и одобрены, товар в трюм загружен так, что мой сухогруз опустился еще на два локтя, а эти крысы из Законников сперва перекрыли порт, а теперь заставляют ждать. Хорошо хоть официальный документ выдадут, – будет с чем отчитываться перед советом гильдии.

   Капитаны дружно кивнули. Сидящий слева от Янека высокий и статный рыжеволосый Аймар наклонился над столом:

   – Сидим тут как сухопутные крысы, аж тошно становится. Непонятно, чего нас тут держат. Эпидемия-то в городе, а мы нет. Чего нас тут…

   – Успокойся, Аймар. – сплюнул на деревянный пол седой Йозеф, вращая механическим окуляром, замещающего правый глаз. – Ты, конечно, хороший капитан, только молод еще. Раз держат, значит так нужно. А то мало ли что. А вдруг у тебя в экипаже кто заразный? Вдруг именно ты, своенравно покинув порт, привезешь эпидемию в Северный Эр? – Аймар пристыжено затих и уткнулся в кружку. – Молчишь? Вот и вот.

   Янек опять посмотрел в окно, затем встал и хромая направился к выходу.

   – Эй, Янек, куда это ты? – Йозеф вопросительно повел своим механическим глазом из стороны в сторону.

   – Да что-то живот прихватило, пойду пройдусь. Ветра соленого хлебну.

   – Ты это, возвращайся давай. Вместе ждать веселее. Да и свежий грог вот-вот доварят. – С этими словами Йозеф шлепнул молоденькую носильщицу. Девушка взвизгнула, и капитаны разразились веселым смехом.

   Хромой Янек, ковыляя вышел из таверны и посмотрел в сторону своего корабля. Двухмачтовый красавец бриг, он был единственным любимцем капитана и единственным парусным судном среди остальных судов, стоящих в порту. Остальные корабли были оснащены большими водозаборными колесами, приводящимися в движение паровыми двигателями. Но Янек не любил все эти новые технологии. От механических двигателей всего можно ожидать, а с парусом все зависит лишь от опыта, знания и смекалки капитана. Янек понимал, что оно, конечно, хорошо, что и людей нужно меньше, и идет такое судно быстрее, но на паруснике можно увезти больше товаров, не забивая место в трюме большим количеством угля. Да и как-то безопаснее на паруснике ходить по морю Тысячи ветров. Огромные туши пароходов неповоротливы и тяжелы. Чуть волна, чуть ветер, сильнее обычного, – и кораблик может навечно пришвартоваться на дне со всей командой и грузом. То ли дело его бриг. Ээх… Что тут говорить… О его парусах цвета вечернего неба ходят истории, о нем самом – чуть ли не легенды…

   Заметно приободрившись, Янек двинулся вдоль берега, бросая камешки в заметно обнаглевших чаек, с клекотом пожирающих брошенную на песке рыбешку.

   Волны спокойно накатывали на берег, играючи переворачивали в воде ракушки и заставляли шевелиться редкие пучки водорослей. Где-то на линии горизонта потрясающе контрастировали с черными скалами зеленовато-белые шапки айсбергов, так рано появившихся в море, что предсказывало особо холодную осень. Ледяные глыбы были одними из самых каверзных опасностей, поджидающих даже опытных мореплавателей в море Тысячи ветров. По какой-то странной прихоти, айсберги появлялись там, где их никто не ждал, так же неожиданно исчезали, и вообще, не имели никакой последовательности в своих появлениях.

   Солнце потихоньку склонялось к горизонту, добавляя черным скалам, огораживающим городскую бухту, кроваво-бордовый оттенок. «Дурная примета…» – сокрушенно подумал Янек: «Ох, дурная…».

   На небе вспыхнула первая молния.


   Мы прятались за ящиками с провизией, а в двух десятках шагов от нас у костра сидели Законники. Охранные посты они развернули на удивление быстро, будто готовились к этому заранее. Идка что-то неразборчиво бубнила сквозь плотно сжатые губы и метала разъяренные взгляды в сторону теперь уже официальных представителей всей власти в городе.
После сообщения, переданного всему городу по громкоговорителям, нам пришлось очень быстро передвигаться в сторону портовой площади, за которой и находились западные ворота. Но, как это часто бывает, нам не повезло. Наше короткое путешествие чуть не закончилось полным крахом. Мы не таясь мчались по городу, но опоздали. На портовой площади уже было весьма многолюдно: Законники спешно возводили шатры и баррикады, выставляли линии охраны. Между палаток, костров, обозов с оружием прогуливались офицеры Ордена Законопорядка, высокомерно посматривая на окружающих.

   – Вот скоты, – сплюнула в грязь Идка. – Как-то очень уж быстро они развернулись. Такое ощущение, что…

   Я ее не слушал. Мой взгляд был прикован к выходящему из только что подъехавшего паромобиля человеку.

   – Кто это?

   – Даже не представляю. Но думаю, что какая-нибудь шишка из Законников. Видишь, как остальные перед ним спину гнут.

   Как все остальные гнут спину, я не заметил, скорее наоборот. Только что бегающие и суетящиеся Законники забегали еще быстрее, те же, мимо которых проходил незнакомец, вытягивались по струнке и отдавали честь. Действительно, прибывший недавно на паромобиле человек был, по-видимому, не последним в Ордене.

   И тут я буквально оцепенел. Вслед за неизвестным из паромобиля вылез ни кто иной, как начальник личной охраны Хозяина Диодр. Облаченный в модный камзол черного шелка, расшитого серебряной нитью, он небрежно поправил шейный платок и легко коснулся полей шляпы, приветствуя знакомых офицеров. Широкая открытая улыбка и отлично сшитый костюм ни как не вязались с образом щербатого громилы из шайки Хозяина. Однако это был он.

   Я толкнул Идку и глазами указал на Диодра. Она тут же напряглась:

   – Похоже, мы влипли… Что ему тут надо? Да еще и такому разодетому?

   – Не знаю, но судя по всему, он тут чувствует себя вольготно.

   – Негодяи всегда и везде чувствуют себя вольготно, – зло прошипела Идка. – Нужно как-то пробраться в порт. И не хотелось бы встретиться ни с Законниками, ни с головорезами Хозяина.

   Мы вновь затаились за ящиками, наблюдая за тем, как Диодр наклонился к неизвестному офицеру и что-то, видимо, шепнул тому на ухо. Офицер холодно улыбнулся, поправил закрывающие пол лица бинокуляры.

   – Интересно, о чем они говорят?

   – Не знаю, и даже думать об этом не хочу.

   – И что нам теперь делать?
   
   – Не знаю. Нам нужно пробраться через площадь к стене. Видишь, чуть левее ворот, где стена немного осыпалась?

   – Это на углу?

   – Угу. Там сразу за углом стоят строительные леса. Естественно под охраной, но какой дурак захочет связываться с Законниками? Вот и охрана там такая же. Скорее всего, пара человек, не больше. Если нам удастся проскользнуть мимо них, то по лесам возможно забраться на стену, потом по стене пробраться над воротами и потом уже по крышам спуститься в порт.

   Я с сомнением покачал головой. В голосе прорезались панические нотки:

   – Да, действительно. Все просто. Одно только «но». Как ты собираешься все это сделать?

   – Не ной. – Грубо оборвала меня Идка. – Я думаю. И если ты не хочешь, чтобы нас сцапали раньше времени, советую тебе заткнуться и слушаться меня. Понял, глупый?

   Мне оставалось только кивнуть и замолчать. Пока Идка думала, как подобраться к стене, я наблюдал за организацией лагеря в надежде, что хоть кто-нибудь где-нибудь ошибется. Щербатый громила все еще ходил с офицером по заставе, раздавая команды, будто именно он был главным. Увлеченный слежкой, я и не заметил, как Идка куда-то исчезла. И потому был очень неприятно удивлен, когда ее узкая ладошка крепко зажала мне рот:

   – Слушай меня внимательно. Я тут кое-с кем поговорила и вот что.

   Идка яростно зашептала мне на ухо. Я мог только качать головой:

   – Нет… Не получится. Слишком опасно.
   – Идиот! Опасно оставаться в городе, где бушует непонятная моровая болезнь. Опасно оставаться в городе, где нас ищут и Законники, и Хозяин. Вот это опасно! То, что я предлагаю, может сработать, и уже скоро мы будем свободны.


   Хромой Янек ковыляя возвращался в портовую таверну. На душе было как-то не спокойно. Вместо успокаивающего его и без того расшатанные беспрерывным ожиданием нервы спокойного заката, он наблюдал странные знаки, не предвещающие легкого пути.

   Когда до таверны оставалось всего несколько десятков локтей, он свернул к стене, отгораживающей портовый район от самого города. Оглянулся. Поблизости ни одной живой души: моряки, так же как и ранее, лениво спали на мостках. Перешагнул через валявшийся мусор и приблизился к стене. Еще раз оглянулся и, удовлетворенно хмыкнув, чуть дрожащими от алкоголя пальцами расстегнул пуговицы на штанах. Горячая пахучая струя ударила в стену, стекая по черным камням. Янек зажмурился от удовольствия и блаженно выдохнул. Все-таки, справить малую нужду было на этот момент первостепенной задачей.

   За стеной послышалось шуршание. «Чертовы крысы!» – подумал Янек и сплюнул. Стряхнув последние капли, он начал застегивать пуговицы, как вдруг из-за стены послышался девичий голос:

   – Эй, дяденька капитан…

   Один из изрядно раскрошившихся валунов в стене дрогнул и высыпался черным песком. Янек приник глазом к получившемуся проему, куда едва ли протиснулась бы рука ребенка. В щели было темно.

   – Кто там?

   – Дяденька капитан… Помогите…

   – Это чем же, пигалица?

   – Мне и одному мальчику нужно уехать из города. Если нас поймают, то убьют. А мы честно-причестно ну ничегошеньки не натворили…

   – Знаешь что, пигалица. Ничего не выйдет у нас. Не могу помочь.

   Из-за стены послышались всхлипы.

   – И не реви. Не поможет. Вам сюда не пробраться, и нас из пота не выпускают.

   – Ну, дяденька…

   – Я сказал «нет»! Помочь не могу. Прости…

   Вдруг Янек вскрикнул: кто-то сильно сжал плечо. К его горлу почти ласково прижался стальной клинок, и чей-то хриплый голос прошипел:

   – Хромой Янек? Молчи и внемли внимательно Последователю Молота. Девчонку и мальчишку ты возьмешь с собой. Пропуск на твой корабль ты получишь только в случае твоего согласия, а я верю, ты согласишься. Последователи Молота стараются удержать и без того хрупкое равновесие в городе, и если начнутся убийства невинных, то это нарушит баланс… Твой ответ?

   Янек судорожно сглотнул:

   – Если ты, кто бы ты ни был, обеспечишь моему кораблю безопасный выход в море Тысячи ветров, и дашь гарантию, что все это не обманное, то я согласен.

   Тут же хватка ослабла, а под ноги Янеку упал запечатанный конверт:

   – Последователи так и думали. Все необходимые тебе бумаги находятся в конверте. Раз мы обо все договорились, не забудь сказать девочке, от принятом тобой решении… И вот еще что. Я приношу тебе, капитан Янек Хромой, глубочайшие извинения за предоставленные неудобства, но в таверне поговорить с глазу на глаз не получилось бы. Мой нож – это лишь необходимая мера для сохранения твоего спокойствия. Мои действия, лишь попытка не дать тебе закричать. Я инкогнито здесь – тебе меня нельзя видеть.  А теперь прощай. И храни тебя Молот…

   Хватка исчезла, и когда Янек обернулся, то никого уже за спиной не было. Он наклонился, поднял конверт, дрожащими пользами вскрыл. Действительно, незнакомец не обманул, в конверте находились все документы, необходимые ему. Что же, обещание было дано, и его нужно выполнить. Янек приблизился к отверстию в стене:

   – Эй, пигалица, ты еще тут?

   За стеной снова послышалось всхлипывание. Янек досадливо выдохнул:

   – Слухай очень внимательно. Сейчас я просуну тебе бумаги, – не потеряй. Это разрешения на проход по городу на тебя и твоего мальчишку. Как окажетесь в порту, сразу, без раздумий, летите птицей к старому парусному бригу. Поняла?

   За стеной раздался шумный выдох, будто девочка попыталась сдержать возглас радости.
 
   –Все, держи. – С этими словами Янек свернул пропуска в тугой рулон и пропихнул его в отверстие. – Торопись. Долго я ждать не буду.

   – Спасибо, дяденька капитан…

   Спустя мгновение за стеной стало тихо. Янек снова вздохнул и направился в таверну.


   Две тощие фигуры, облаченные в длинные плащи, спешно пересекали площадь, стараясь обходить большие скопления Законников, постепенно приближаясь к воротам, сквозь узкую калитку которых можно было попасть в порт. Идка шла первой гордо и уверенно, злобно и бесстрашно бросая взгляды из-под низко опущенного капюшона, с ненавистью оглядывая окружающих. Я же плелся за ней, стараясь скрыть свой страх и, в то же время, не выдать свой восторг. Так или иначе, наше злоключение в Аль Канноре подходило к концу. По словам Идки, у нас было все, чтобы оказаться в порту, и был корабль со звучным именем «Закатный волк», готовый увезти нас из этого города, лишенного яркого света и заполненного до краев белесым туманом.

   Мы беспрепятственно подошли к посту. Стоявшие там Законники лениво перешучивались, пытаясь таким образом хоть как-то скрасить скуку. Идка волевым жестом подозвала к себе одного:

   – Именем Магистра! Нам нужен проход в порт!

   Тот наклонился, пытаясь своими крысиными глазками рассмотреть лицо, сокрытое капюшоном:

   – А пропуска у вас есть?

   – Разумеется! – Идка уверенным движением протянула письма. – Какие-то сложности?

   Стражник бегло осмотрел документы и вернул:

   – Нет, мэм. Проходите.

   Идка кивнула и протолкнула меня первым, сама немого отстав. Внезапно, за нашими спинами раздался сигнал клаксона, и чей-то голос тихо спросил:

   – Что здесь происходит?

   Законники тут же выпрямились и подобрались. Тот, что с крысиными глазками отрапортовал:

   – Все в порядке, ваш сиятельство! Не извольте беспокоиться! Два гражданина направляются в порт! При них есть все пропус…

   Голос неожиданно обрел силу ураганного ветра:

   – Идиот!!! Немедленно задержать! Пропуска еще не выписывали вовсе!!!

   Услышав это, мы тут же рванули к пирсу. За нами, гремя по брусчатке коваными сапогами, бросились в погоню охранники. Идка толкнула меня вперед и срывающимся голосом крикнула:

   – Беги! Предупреди капитана, чтобы был готов к отплытию…

   Дальнейшие ее слова потонули в разгневанных криках преследователей. Я, будто на крыльях страха, понесся к одинокой шлюпке, из которой мне приветливо размахивали руками моряки. За ней, сотнях в восьми локтей, уже распустил паруса цвета вечернего неба бриг «Закатный волк».

   Между тем, Идка повернула в другую сторону, явно намереваясь сбить с толку уже догонявших нас стражников. В ее голове пульсировала лишь одна мысль, пропитанная злобой, призывающая все возможные кары Создателя на головы всех служителей Ордена Законопорядка, и на преследующих Законников в частности.

   До спасительного, как ей казалось, склада оставались считанные локти. Там, в темноте, среди ящиков и мешков, наполненных различными материалами и товарами; там, среди писка портовых крыс; там, среди сырости и затхлости; именно там, как ей казалось, она сможет спрятаться, выждать, обмануть. Там…

   
   Стрела с плоским граненым наконечником со свистом вырвалась на свободу, покинув ложе небольшой балестры, удобно расположившейся в объятьях одного из преследователей, и спустя всего пару мгновений вошла в шею бегущей девушки, разрывая мышечную ткань, разгрызая кровеносные сосуды. Брызнувшая из раны кровь темными пятнами опала на песок. Идка умерла раньше, чем успела упасть, в тот момент, когда стрела дробила шейные позвонки.


   Уже подбежав к шлюпке, я обернулся и увидел Идку. Увидел, как она, петляя, бежала к портовому складу, гонимая парой Законников. Увидел, как один из преследователей присел и вскинул руку. И увидел, как Идка кубарем покатилась по песку. В нелепой (и, как я теперь понимаю, глупой) попытке, полной отчаяния и ужаса, я, было, рванул к ней, но чья-то сильная рука схватила меня за плечо и втащила в лодку.

   Я кричал и вырывался, злые слезы бессилия катились по щекам, но меня отпустили лишь тогда, когда шлюпка отошла на безопасное расстояние от берега…


   Уже на борту «Закатного волка», когда капитан Хромой Янек отдал приказ об отплытии, когда бриг, развернув паруса и поставив их по ветру, начал ложиться на курс, когда я, мокрый, голодный и… опустошенный, смог наконец-то встать на ноги, лишь тогда я нашел в себе силы обернуться и окинуть взглядом туманный город, ставший для меня чумным склепом. Город, в котором я потерял человека, спасшего мою никчемную шкуру. Город, принесший мне боль и страдания.


   Я покидал этот город, как я надеялся, навсегда. Покидал, еще не зная, что у Создателя на этот счет другие планы.
 
(...продолжение следует...)