Жил-был Васька. гл. 7. Мороженое с секретом

        А как-то, перед самыми ноябрьскими праздниками, Лёнька где-то раздобыл вырезку из газеты. В ней говорилось о том, как можно самим приготовить мороженое. С этой вырезкой он тотчас заявился к Ваське.
   
        - Видал, чего я нашёл? - похвастался он, протягивая Ваське клочок газеты.
   
        Васька взял его, внимательно прочитал напечатанный на нём рецепт и вернул его обратно Лёньке.
   
        - Ты чего? - удивился тот. - Это ж, ты представляешь, сколько мороженых можно наделать?
   
        Он протиснулся мимо Васьки в прихожую, скинул с себя пальто, шапку и ботинки и, не обращая внимания на озабоченный вид друга, направился в зал. Васька последовал за ним. На Лёнькиной физиономии сияла улыбка.
   
        - “Наделать”, - передразнил его Васька. - Ишь какой быстрый. А ты прочитал, сколько там всего для этого нужно?
   
        - Чепуха, - беспечно отмахнулся Лёнька. - Нам ведь что, нам только денег немного раздобыть, а всё остальное там написано.
   
        Правду сказать, Васька только вид такой делал, будто Лёнькина идея его не взволновала. На самом же деле ему было немного досадно, что не ему, а, как всегда, ветрогону Лёньке  попалась на глаза эта самая вырезка. И всё же он долго притворяться не смог.
        - Ума не приложу, - забеспокоился он, - это где же столько сгущёнки набраться?
   
        Но Лёнька его заверил, что одну банку он притащит из дому. Ещё одна отыскалась в Васькином холодильнике, так что уже выходило две. Оставалось раздобыть ещё четыре. В рецепте ещё упоминалось о молоке, сахаре и о разных прочих добавках.
   
        Несколько минут друзья спорили, перебивая друг друга, пока не согласились, что в любом случае мороженое у них должно получиться. А, если чего раздобыть и не удастся, то не беда - на первый случай сойдёт и так. С тем они и расстались, распределив между собой, кому и чего запасать.
    
         Пару часов спустя, друзья снова собрались на квартире у Васьки. И хотя заготовленных продуктов не хватало даже наполовину, они всё же решили испробовать, ну а уж там, как получится.
    
         Сосудом, в котором друзья решили изготавливать своё мороженое, служил довольно вместительный алюминиевый бидон. Васька откопал его где-то в подвале из груды коробок и вёдер. Как следует ополоснув его под краном и обтерев чистой тряпкой, он водрузил его  на табуретку.
    
          Потом друзья принялись наполнять его всем, что удалось раздобыть. Бидон наполнился почти на треть своей ёмкости, что, в общем, было не так уж мало. Оставалось только всё это хорошенько размешать - так, чтобы образовалась смесь, похожая на густую кашицу. А ещё следовало добиться того, чтобы в этой смеси ни в коем случае не попадались комочки.
    
          Для размешивания Васька принёс здоровенную стальную ложку, которую когда-то подарили его отчиму в качестве сувенира.
    
          Первым взялся размешивать Лёнька, а Васька присел рядом на корточки и стал наблюдать, чтобы всё делалось, как надо. В тот день у Лёньки был насморк, так что, энергично орудуя ложкой, он и не заметил, как на самом кончике его носа скопилась препорядочная капля, грозившая в любую минуту угодить прямо в бидон.
    
          - Эй, эй! - предостерегающе вскрикнул Васька. - Иди-ка ты высморкайся сперва. Ещё не хватало, чтобы ты соплей туда напустил.
    
          Правда, вскоре Ваську стала беспокоить ещё одна вещь. В какой-то момент его нос стал улавливать исходящий от бидона неприятный запах. Пахло какой-то химией, но вот чем именно, поди разбери. Лёнька, в виду его насморка, понятное дело, ничего не замечал и продолжал месить ложкой, но Васька призадумался.
    
           Впрочем, он не спешил бить тревогу. В конце концов, подумаешь, запах, рассудил он и успокоился. Хуже было бы, если б этот запах уловил его мнительный дружок. Тот запросто мог удариться в панику и испортить всё дело.
    
           - Мешай, мешай хорошенько, - подбадривал его Васька.
    
           Вскоре, когда Лёнька выдохся, настала Васькина очередь. И он орудовал ложкой с не меньшим усердием.
    
           Так, сменяя друг друга, они трудились часа два, а то и больше. Однако, как ни старались, совсем избавиться от комочков им так и не удалось. В конце концов друзья решили, что не будет большой беды, если часть комочков и сохранится. Подумаешь, большое дело, зато уже в следующий раз...
    
           Словом, бидон был препровождён на балкон для заморозки, и теперь только оставалось ждать. Друзья разошлись по домам, сговорившись встретиться утром.
    
           Утром следующего дня, не успев как следует продрать глаза, Васька кинулся на балкон проверить мороженое. Но каково же было его разочарование, когда оказалось, что приготовленная ими смесь и не думала замерзать. И это несмотря на мороз. Раздосадованный, он пришёл на кухню, где его мать приготавливала завтрак.
    
           - Что это с тобой? Ты не приболел ли? - поинтересовалась она. - Что-то вид у тебя уж больно неважный. Да, и скажи на милость, зачем это тебе понадобился тот старый бидон? Ну тот, который стоит на балконе?
    
           - Да, так, - уклончиво отвечал Васька, - мы тут с Лёнькой кое-что придумали. А что?
    
           - Да так, ничего. Удивляюсь я только,  как тебе вообще удалось его отыскать. Я ведь выбросить его хотела. Да и на что он? В нём какой только гадости не было.
    
           Васька как раз поднёс к губам кружку с чаем и даже успел сделать первый глоток, но от материных слов, чай тут же выплеснулся из него обратно.
    
           - Какой такой гадости? - дрогнувшим голосом, поинтересовался он.
    
           Тут выяснилось, что в последний раз бидон использовался для приготовления ядовитого раствора, необходимого для опрыскивания фруктовых деревьев.
    
           - Ты что это так побледнел? - глянув на сына, спросила Вера Ефремовна.
    
           - И что, этим раствором даже можно отравиться? - не слыша её вопроса, стал докапываться Васька.
    
           - Ну, не знаю, можно или нет... А ты уж не удумал ли с ним чего? Чего там у тебя в нём?
    
           В эту минуту в прихожей раздался звонок. Заявился Лёнька, радостный и болтливый. В руках у него была кастрюлька, а к ней ложка, которой он, видимо, собрался зачерпывать из бидона мороженое. Они поздоровались, после чего, не слушая вялых Васькиных бормотаний, Лёнька прямиком направился к балконной двери.
    
           - Да постой ты, - загораживая ему дорогу, запротестовал Васька. - Куда спешить? Ты послушай меня сперва, а уж потом получишь своё мороженое.
    
           - А чего слушать-то? - приплясывал от нетерпения Лёнька, норовя прошмыгнуть мимо Васьки. - Должен же я попробовать, чего там у нас получилось.
    
           У Васьки язык не поворачивался сказать ему всё, как есть. Удерживая друга, он втолковывал ему, что, мол, мороженое ещё не готово и, что пробовать его пока что рано.
    
           - Да ты рехнулся! - возмутился Лёнька. - И сколько же ещё можно ждать? Я и так почти всю ночь не спал, всё ждал, когда будет утро. - Тут он вдруг хитро прищурился. - Ага, ты, небось, сам-то уже попробовал... Это, что ж получается? Я, значит, пока буду ждать... А ну, пусти меня, давай! - взъерепенился он, пытаясь оттеснить Ваську.
    
           - Да, говорю же тебе, рано, - сдерживая его из последних сил, пытался урезонить Васька.
    
           Но Лёнька уж так, должно быть, настроился, что ничего не желал слушать. А поскольку Васька его не пускал, то между ними затеялась борьба, грозившая перерасти в потасовку. Оба молча сопели, всё более распаляясь и даже начиная злиться. В конце концов им удалось-таки привлечь внимание Васькиной матери. Она выглянула из кухни.
    
           - Эй, петухи! Чего это вы не поделили?
    
           - Да это всё он, - пожаловался Лёнька. - Я тоже с ним делал мороженое, а он не даёт мне попробовать.
    
           - Какое ещё мороженое? - изумилась Вера Ефремовна. - Так это ты для этого притащил тот бидон?
    
           Васька стоял, понурив голову. Уж теперь-то, подумал он, всё как раз и откроется.
    
           - Ну-да, - отвечал за него Лёнька и, воспользовавшись Васькиным замешательством, прошмыгнул на балкон.
    
           Чуть опомнившись, следом за ним кинулся и Васька. Вера Ефремовна тоже пошла посмотреть.
    
           - Плюнь! Выбрось! - кричал Васька.
    
           Но Лёнька лишь мотал головой, торопливо набивая рот желтоватой смесью. В ложке он держал очередную порцию, собираясь и её запихнуть себе в рот.
    
           - Плюнь! Отравишься! - вопил Васька.   
    
           Только после этих слов Лёнька, кажется, начал соображать. Он уставился на Ваську, потом перевёл взгляд на Васькину мать и замер. В двух словах ему было разъяснено, почему не следует есть это мороженое.
    
           Но лучше бы Васька этого не делал. В конце концов Лёнька всё равно отделался лишь поносом, а так, что тут сразу началось. Сообразив, что его жизни угрожает смерть, Лёнька взвыл, как ненормальный, а потом стал плеваться. После этого он помчался домой и поднял на ноги своих родителей.
   
           Те, конечно же, всполошились и примчались к Васькиной матери за объяснениями. В конце концов, по здравому размышлению, Лёнькины родители пришли к выводу, что ничего страшного с их сыном произойти не должно. Лёньку же, который завывал и лил слёзы, отец утихомирил хорошей затрещиной.
    
           В тот же день, как признался потом сам Лёнька, его крепко пронесло. Этим, собственно, всё и закончилось. И всё же ещё почти целую неделю Лёнька ходил жалкий и потерянный, со страдальческим выражением на лице. Он всё время прислушивался к тому, что происходит у него в животе и на всякий случай скорбел.