За гранью желаемого. Глава первая. ТамНеВам, или О

Глава первая.
ТамНеВам, или
Оленьи злоупотребления.

Утро следующего дня мы встретили в огромном государственном учреждении. Фиалка была приглашена на прием по случаю прибытия иностранной делегации, а мы с Лилолелем проникли на фуршет под видом Фиалкиных охранников.
(Я не знаю, нуждалась ли Фиалка в охране. Но ведь кто-то должен был охранять Фиалковую Леди от глупостей и необдуманных поступков, которые она ежесекундно совершала? Да, кто-то должен! И поэтому мы представились Фиалкиными охранниками.)
Пока местные чиновники чествовали иностранных гостей и будущих хозяев Чукотки, я подкатился к нашей, отечественной русской секретарше, и с ужасом спросил у нее:
-Господи, неужели мы Чукотку продали?
-Ходят такие слухи! – неопределенно подтвердила девушка.
-А как же Чукчи? – поразмыслив, забеспокоился я.
-Сначала их хотели отдать бесплатно…в нагрузку к Чукотке! Но потом в переговоры вступили политики… - объяснила мне Секретарша.
-Так Россия отвоевала Чукотку?!  - обрадовался я.
-А как же! – уверила меня Секретарша, - Иностранцам было предложено каждого Чукчу покупать отдельно…Причем при покупке чукч были замечены значительные злоупотребления со стороны оленей!
-Как это – “злоупотребления со стороны оленей”?! – удивился я.
-А так это! По результатам последней переписи населения Чукотки, три четверти всех чукчей оказались почему-то в оленьем эквиваленте!
-Как это – “в оленьем эквиваленте”?! – снова усомнился я.
-А так! Ведь гражданин с рогами и в упряжке тоже чукчей считается! По крайней мере, чукчи ни одного оленя в перепись народонаселения не забыли внести!
-Вот это да…уважаю! – сдержанно промычал я и устремился к большому столу с закусками и выпивкой.
Выпив с одним из иностранцев на брудершафт, мы разговорились. Говорил иностранец в основном о себе:
-Видите ли, на моем маленьком острове, на моей родной туманной Атлантилии, сосредоточены огромные ценности…запасы золота…Сокровища Короны… такие древние раритеты, как бумаги ГКО конца позапрошлого тысячелетия… Ведь ГКО – это бесценнейшие исторические свидетельства, бережно сохраненные для нас обманутыми вкладчиками…Этим бумагам нет цены! Вы меня понимаете?
-Да, никакой особенной цены в этих бумажках на проверку не оказалось… - тут же подтвердил я.
-Нет, Вы меня не поняли! – возразил Иностранец, - Ведь эти бумаги – они бесценны! Что осталось нам на память от наших предков, живших за тысячу лет до нас на этой земле?!
-Озоновая дыра? – попытался догадаться я.
-Бог с вами! Вы что – не в курсе?! Озоновую дыру заштопали еще пятьдесят лет назад! Историческое наследие всех обманутых вкладчиков - бесценнейшие бумаги ГКО! – гордо провозгласил мой новый иностранный знакомый.
-И в чем же их бесценность? – нерешительно поинтересовался я.
-В том, что это – БУМАГИ! Они выпущены в те древние времена, когда люди доверяли бумаге не только свои мысли и чувства, но и свои кровные сбережения! – просветил меня потенциальный хозяин Чукотки.
-Я что-то не пойму, зачем Вы мне все это рассказываете… - взмолился я, - То, что бумаги ГКО для вас бесценны, я уже понял…валяйте дальше…
-Дело усугубляется тем, что один из городов нашего острова, Сандвич, объявил себя пупом Земли…И Земля вдруг послушалась нас, и ее ось начала смещаться… - с ужасом признался виновник банкета, - Разумеется, на дно Атлантилию тянут также и запасы золота, брильянтов, мерседесов…Ведь когда имеешь столько алмазов, золота и прочих тяжестей на борту, да еще и живешь на маленьком, отдельно плавающем острове, так и ко дну можно пойти… - горестно пожаловался Иностранец.
-Наверное, Вы распределили Ваш золотой груз без учета центра тяжести! – с высоты своего инженерного опыта предположил я.
-Все может быть! Наверное, Вы в чем-то правы… - признался мой собеседник, с надеждой на меня посмотрев.
Но утешить Иностранца мне было ровным счетом нечем:
-Если Вы плаваете на своем острове без учета центра тяжести, то рано или поздно Вы пойдете ко дну! Скорее всего – рано! – просветил я безутешного виновника торжества.
-Ходили легенды, что подводный город Лондон некогда претендовал на звание столицы… - продолжал настаивать на своем Безутешный Иностранец.
-Но кто ж в это поверит, когда всякий знает, что столица нашей Атлантилии – портовый город Манчестер… - возразил Второй Пьяный Иностранец, бесцеремонно врываясь в наш разговор.
-А Лондон, будь он хоть трижды мировым подводным портом для субмарин, батискафов и подводных барж, никогда не сможет стать столицей нашего острова, хотя бы потому, что Лондона уже пятьсот лет на поверхности земли никто не видел… - воскликнул Безутешный, падая лицом в салат.
-Не стоит недооценивать заслуги подводного порта Лондона в деле налаживания коммерческих, деловых и дружеских связей с подводным материком Атлантидой, оказавшей за последние пятьсот лет большое влияние на развитие культурных, деловых и…и всех прочих контактов между Атлантильцами и Атлантами! – справедливо заметил Третий Иностранец, пытаясь разбудить своего заснувшего в салате приятеля.
На этой оптимистической ноте международный фуршет закончился, и все пьяные иностранцы попадали под стол. А слегка подвыпившие русские начальники повели совершенно трезвую Фиалку знакомиться с Чукчей. Мы с Лилолелем пошли следом за ними.
***
Нашли мы Чукчу в тесном гостиничном номере маленькой местной гостиницы. Когда мы вошли в комнату, Чукча готовился ко сну, устанавливая на полу внушительных размеров чукотский чум из подручных материалов. (Подручными материалами Чукче служили два карниза для штор, набор казенного постельного белья, а также матрасы и одеяла.) Как только я увидел настоящий чукотский чум посреди обычного гостиничного номера, мне тут же стало понятно происхождение оленей на автомобильной стоянке перед входом в гостиницу.
Цивилизация в лице гостиничной администрации испуганно отступала под напором упрямого северного охотника. Северный охотник Чукча невозмутимо праздновал свою победу, привязав оленей на автостоянке и построив свой чум посередке комнаты. При виде нас Чукча юркнул в свой чум, и через минуту-другую снова появился на пороге, хлебосольно пригласив нас к себе в гости.
Посовещавшись, подвыпившее начальство послало меня в чум в качестве парламентера. Чтобы получше познакомиться с Чукчей, я нырнул вслед за оленеводом в его жилище, и тут же оказался в гостях. Жестокие холодные ветры и прочие невзгоды проносились высоко над северным чумом, а Чукча зажег тусклый огонек в маленькой глиняной плошке, и принялся рассказывать мне о своих героических чукотских похождениях:
-Я сижу у большой норы! Зверя жду! А она на меня ка-а-а-ак вылетит! 
-Кто – “она”?! – осторожно поинтересовался я.
-Гусеница, однако! – объяснил мне словоохотливый северянин, - Жирный такой гусеница, синего цвета! Как змея! А глаза сверкают! Как солнце! И ка-а-а-ак на меня бросится! Но не поймала меня, промахнулась! Мимо пронеслась, остановилась, пасть открыла и стоит, ждет! А внутри уж все приготовлено, чтоб Чукча поверил и зашел к ней в пасть! Полон рот мягких диванов, чтоб Чукчу заманить к себе в нутро! Но Чукча хи-и-и-и-и-итрый! Не-е-е-е-е-е-т, Чукча не зашел! Многих людей обманула Синяя Змеюка, и все они побежали к ней в рот на мягких диванах сидеть! А когда они все уселись – она пасть возьми и захлопни! И всех их в нору к себе унесла! А Чукча – хи-и-и-и-итрый! Один жив остался!
Внимательно выслушав Чукчу, я понял, что электричка Московского Метрополитена – отличная добыча для смелого северного охотника. (Мысленно сравнив Сырояйцева с Чукчей, я уяснил для себя также, что в метро можно не только жить, но и охотиться.)
***
На следующий день протрезвевшие иностранцы стали проявлять значительный интерес к своему Чукотскому проводнику. Встретив меня на пороге чума, мой вчерашний знакомый иностранец с тревогой спросил:
-А фамилия нашего проводника – не Сусанин?!
-Нет! У Чукчи фамилия - Пупетин! – легкомысленно успокоил я мистера Иностранца.
-А зовут – не Иван?! – продолжал беспокоиться Иностранец.
-Нет! Зовут его – Тамневам! – снова утешил я иностранного покупателя Чукотки.
-Ну, тогда все в порядке! – повеселел Иностранец.
-А в чем дело, собственно говоря? Почему вам Иван Сусанин в качестве проводника не подходит?! – слегка обиделся я, - Откуда такое недоверие?!
-Поверьте мне, здесь нет ничего личного! – тут же заверил меня Иностранец, - Здесь нет ничего личного, просто нам даны инструкции…Учитывая прошлый исторический опыт и роковые ошибки предков, в гиды-проводники Сусаниных не брать! И Иванов тоже!
Поговорив с иностранцем, я отправился на поиски Чукчи. (Мне и самому, если честно, было интересно узнать, как переводится чукотское имя ТамНеВам на русский язык.) Очень возможно, что чукотский “Тамневам” был на самом деле Смелым Ястребом – Остроглазом, Ночным Филином – Мышеловом, или же Северным Оленем – Ягелещипом.
Нашел я своего нового чукотского друга на автомобильной стоянке, где Чукча старательно опутывал оленьей упряжью новенький серебристо-серый иностранный мерседес. 
-Чукча, что ты делаешь? – испуганно спросил я.
-Запрягаю оленей в сани! – уверенно отвечал мой новый северный друг.
-Чукча, послушай меня внимательно! Это не сани! Это “Мерседес”! – попытался возразить я.
-Хорошее имя Белый Человек своим саням дал! Женское! – одобрил меня Чукча.
-Чукча, послушай…Вдруг поймешь… - продолжал настаивать я.
-Нет, не пойму! – разочаровал меня туповатый, но самокритичный Чукча.
Немного придя в себя от удивления, я тут же сделал сенсационное открытие:
-Чукча! Слушай меня внимательно! Этим саням не нужны олени!
-А что нужно? Ездовые собаки? – деловито поинтересовался северный охотник.
-Нет, Чукча! – снова принялся объяснять я, - Собаки этим саням тоже без надобности! Эти сани и без собак развивают мощность в двести лошадиных сил!
-Ага! Чукча поняла! Значит, лошади все-таки нужны, однако! Двести штук лошадей – не многовато ли для одних саней будет?! – засомневался наш новый северный специалист.
-Нет, Чукча! И лошади не нужны! Ни одной! – продолжал настаивать я, но уже не так уверенно.
-А кто же нужен? – спросил Чукча, удивленно посмотрев на меня.
-Водитель! Человек! – быстро объяснил я, - Для того, чтобы эти сани ездили, нужен человек! Как ты, или лучше как я!
-Знаешь, белый сантехник-Толик, как я тебя уважаю? – внезапно поинтересовался Чукча.
-Правда? – удивился я, - Странно, вроде еще вместе не пили, а ты меня уже уважаешь…
-Я тебя уважаю, но в сани заместо оленей ни за что впрягаться не стану! И везти их на себе не буду! И тебе не советую! Помоги-ка оленей впрягать, Белый Сантехник-Толик! Чукча всегда на оленях ездила, и сейчас поедет! – объяснил мне упрямый оленевод.
-А без оленей никак?! – без особой надежды спросил я.
-Нет! Без оленей никак! Если в сани не впрячь оленей, Чукча никуда не поедет! Потому что сани без оленей не ездят! – повторно разъяснил мне суровый северный житель.
***
Выслушав последнюю чукчину тираду, я пошел докладывать ситуацию иностранцам, мистеру Эррайвалу и мистеру Лукингу. (Из разговора с Чукчей я понял, что без оленьей упряжки ни один мерседес обходиться не должен.)
На пороге гостиничного номера мне повстречался мистер Дрим, которому я и обрисовал всю ситуацию в ярких красках. В ответ мистер Дрим мечтательно заметил, что у него еще никто и никогда не пытался угнать машину столь оригинальным способом. Так что мистер Иностранец пожелал пойти и полюбоваться на это зрелище своими собственными глазами. Я подробно объяснил мистеру Дриму, где он может полюбоваться на угон своего мерседеса при помощи оленьей упряжки. А потом пошел будить мистера Эррайвала и мистера Лукинга, которые спали в обнимку на единственной двуспальной кровати, украшающей скромные незатейливые апартаменты иностранцев.
Впрочем, скромные незатейливые апартаменты оказались на проверку лучшим гостиничным номером нашего городка. А мистер Лукинг оказался женой мистера Эррайвала. Или наоборот. (В подробности их семейной жизни я тактично лезть не стал.)
Когда мы с четой Эррайвалов выскочили на крылечко гостиницы, мистер Дрим уже помогал Чукче привязывать ремешки оленьей упряжи к рулю мерседеса. (Видимо, на этот раз мистер Дрим решил и сам принять непосредственное участие в похищении своего мерседеса, и даже возглавить это криминальное мероприятие, если потребуется.)