Радужный змей

                Юле Ф. посвящается с запозданиием

После посадки Бобби включил все внешние анализаторы. Предварительные данные подтверждались: климат оптимальный, воздух вполне подходит для дыхания даже без предварительной очистки, источники воды в пределах досягаемости, присутствуют местные организмы, есть даже надежда на разумную жизнь. Правда, кто его знает, этот бортовой компьютер: он видит только биомассу, и сопоставляет её с довольно грубой таблицей. Без разведки на местности всё равно ничего толком не понять.

Бобби оглянулся: через вход в пилотскую кабину видно было, как Юленька что-то колдовала у хранилища. Ах, Юленька! Бобби никак не мог на неё наглядеться, и не мог поверить своему счастью: она не только согласилась стать его женой, но и в эту безумную экспедицию в сектор 12 в свободный поиск полетела без лишних вопросов, оставив довольно перспективный проект в своей конторе. Она оказалась весьма неплохим исследователем, половина корабельного оборудования была в её ведении. А теперь им повезло и с этой планетой: их первенцы появятся не в условиях искусственной гравитации, и не в яслях с имитированным климатом, а на планете, которая так похожа на родную!

Он всё ещё мучался, как бы эту планету назвать: Юленька ни за что бы не согласилась, если бы он назвал её именем своей любимой жены – это было бы слишком пошло. На языке вертелось Турчан, Тархан, или уж на худой конец, Тхукан, но именами первых космопроходцев дальних секторов уже были названы чуть не тысячи небесных тел. В общем, придётся над этим подумать на досуге, а пока что были дела поважнее…

- Слушай, Юленька, я подумал, а может, нам переместиться поближе к воде? Малышам должно понравиться!
- Не торопись, Бобби. Вот родятся, тогда и узнаем, что им понравится, а что – нет. А к воде поближе ты всё-таки подведи: мало ли что. Если по составу подойдёт, можно будет даже полностью заменить воду в баках, а то как-то надоело на переработанной жить.
- И то верно! – он сверился с картой, прочертил, как ему показалось, наилучший путь к ближайшему источнику, и включил наземные двигатели.

Через час, когда корабль уже был у источника, и красная пыль, которую корабль поднял вокруг себя, проталкиваясь к воде, улеглась, Бобби на всякий случай надел скафандр, взял пару переносных анализаторов, и направился к выходу:
- Юленька, я постараюсь недолго. Смотри, чтобы у вас тут всё было нормально.
- Не переживай!

Бобби не терпелось поразмяться на земле, и ховеркрафт он оставил в доке. Лучше на первый раз ограничиться прогулкой своим ходом – медленнее, но качественнее исследовать окрестности. Здесь ведь будут резвиться его малыши!

Растительность разнообразием не баловала, но по крайней мере, она не была ядовита. Мелкие насекомые, почти как дома, лениво вились над головой. Пройдя пару ярдов, Бобби решил всё-таки снять скафандр, стеснявший движения, и остался в лёгком комбинезоне. Портативные анализаторы стабильно давали зеленый свет, опасаться, кажется, нечего. Непривычные, но довольно приятные запахи напомнили Боббиу его последнюю поездку в горы – отдалённо, но всё же похоже.

Вдруг, справа от себя он заметил движение: какое-то существо приближалось как-то донельзя похожим манером. Когда его голова показалась из редкой травы, Бобби еле удержался, чтобы не закричать от радости. Одно дело – просто органическая жизнь, но встретить своих собратьев так далеко от дома он уж никак не ожидал. Он успокоил себя, и стал приближаться к аборигену, стараясь не спугнуть его. Тот замер на месте, подслеповато посмотрел в сторону Бобби, высунул язык, поводил головой из стороны в сторону, и встал в полный рост, стараясь устрашить непрошенного гостя.

- Спокойно, друг, - Бобби старался говорить как можно более ровно, и вложить в слова всю доброжелательность, - меня зовут Бобби.

Он повторил эту фразу на всех наречиях, которые смог вспомнить, и каждый раз делал небольшую паузу, чтобы абориген мог ответить, или хоть как-то отреагировать. Звукозапись включилась автоматически, но зря: после пятого повторения, абориген вдруг опять прильнул к земле, зашипел, и скрылся в траве. Обескураженный таким холодным приёмом, Бобби догадался посмотреть на дисплей походного анализатора: рядом с диаграммами жизненной активности, коэффициентом агрессии, показателями массы и прочей статистикой, графа «предполагаемый уровень интеллекта» смотрелась уж очень сиротливо – коэффициент интеллекта в лучшем случае соответствовал показателям полуторамиллионнолетней давности. Для себя Бобби назвал существо Травником, потому как больше в голову ничего не пришло – не называть же его Красным Языком!

Бобби продолжил свою прогулку, и решил искупаться в небольшом пруду. Действительно, после скупых капель в душевой корабля, к которым он успел привыкнуть за два года космических странствий, вода действовала буквально живительно. Под водой он заметил несколько довольно крупных рыб, каких-то амфибий, скудные водоросли с мириадами рачков, прятавшихся в подводных зарослях. Когда он, наконец, вынырнул у противоположного берега, его ждал ещё один сюрприз: на камне сидело странное существо с неимоверно большой головой, заросшей растительностью, странными длинными конечностями, почти голое, со странного цвета кожей. Существо внимательно следило за Бобби, и целилось в него чем-то примитивно-опасным. Показатели на анализаторе сменились на оранжевые, указывая на низкий уровень агрессивности. Несмотря на риск, Бобби решил подплыть ближе: оружие в руках существа давало надежду на хотя бы примитивный интеллект.

Вдруг существо заговорило. Диапазон довольно сильно отличался от привычного, и Бобби даже немного поморщился: слишком много низких тревожных частот. Он успокоил себя: агрессия прежде всего значит, что существо его боится, и тоже заговорил как можно отчетливей, отбросив все ненужные слова в сторону:

- Меня зовут Бобби. Боб-би! – повторил он по слогам своё имя.

На удивление, этот абориген оказался весьма сообразительным. Отставив своё оружие в сторону, он попытался повторить:
- Бобби-Бобби!
- Де нет же! Просто – Бобби, – мысленно он улыбнулся, радуясь своему неожиданному успеху: путешествия в дальние сектора, это одно, а вот первый контакт с разумным существом – это уж совсем другое!

                ***
Десять месяцев прошло с тех пор, как их корабль прибыл на эту Матерью Жизни им посланную планету. Выводок первенцев Бобби и Юленьки резвился каждый день в уютном гнёздышке, которое они соорудили в подходящем уголке недалеко от водоёма. Время от времени Бобби уходил от своей семьи к местным: несмотря на различия, они неплохо нашли общий язык с этими миролюбивыми существами. Бобби уже составил небольшой словарный запас на местном наречии, и мог  вполне сносно общаться с аборигенами. Те тоже проявляли усердие, пытаясь повторять некоторые слова, которым он не мог подобрать соответствие на местном наречии. Ему было сложновато воспроизводить отдельные звуки их языка – всё-таки его голосовой аппарат не был приспособлен к таким низким частотам.

Юленька прохладно относилась к этой дружбе, старалась лишний раз не показываться на глаза местным, и настояла на том, чтобы их гнёздышко с малышами было как можно лучше замаскировано – от греха подальше. Материнский инстинкт велел оградить их от любой, даже самой призрачной угрозы, и Бобби не возражал. Аборигены старались её задобрить, приносили ей часть своей добычи (а местная фауна оказалась весьма вкусной, хоть аборигены и готовили её без особых изысков). Даже она не смогла устоять перед вкуснейшими медовыми муравьями, но и это не заставило её сменить гнев ни милость.

Бобби продолжал свои исследования, но идиллия не могла продолжаться вечно. В тот вечер аборигены рассказывали очередную свою легенду, в которую они уже успели странным образом вплести Бобби и Юленьку (они переиначили её имя на свой манер, и произносили его «Юлунггул»), и в конце длинного рассказа по обычаю предложили Бобби угоститься их ужином. Он уже предвкушал жареного Тернового Дьявола, или на худой конец, гигантскую жабу, но то, что он увидел, мгновенно отбило аппетит: разметав золу от костра и раскопав под ним красную пыль, в которой аборигены готовили свой ужин, они извлекли запечённого Травника. Был ли это тот же Травник, которого Бобби встретил в свой первый день пребывания, или просто был из его рода-племени – это было не важно. Есть своего сородича, пусть и не обременённого интеллектом, Бобби никак не мог допустить, и он, как мог, выразил весь свой гнев в голосе:
- Нельзя есть одного по плоти! Табу!
- Табу! – подтвердил Милкайунгу, - Прости, Бобби-Бобби. Искупление! – и он, взяв кремневый нож, сделал надрез на своей ладони, и кровь закапала на землю перед Бобби. – Мы не будем больше есть одного с тобой по плоти!
Бобби с сожалением взглянул на своих друзей. Он должен был их простить, ведь сделали они это по неведению. Кроме того, Травники, при всей их похожести на Бобби и его сородичей, имели немного отличную от него анатомию, цвет их кожи лишь отдалённо напоминал расы с Четвёртого континента родной планеты, и он не мог ожидать, что аборигены сами сообразят, что Травники, возможно, - его очень отдалённые родственники, возникшие за миллионы световых лет от его мира, да и не родственники, а просто издали похожие существа. Это не оправдание, но всё равно, такое совершенно недопустимо.
- Хорошо, я прощаю тебя, Милкайунгу, - Бобби сглотнул пересохшим горлом. – Больше не делайте этого. Я сказал!
Бобби повернулся от костра, и понуро побрёл к кораблю.
Юленька с малышами уже вернулись в каюту: она опасалась оставаться снаружи на ночь. Она сразу заметила перемену в настроении Бобби:
- Что случилось, милый?
- Собирайся, мы улетаем завтра утром, - он не хотел излишне пугать впечатлительную жену, которая и без того тряслась за своих деток. – Здесь хорошо, но всё-таки здесь нам не место. Мы достаточно попутешествовали, пора и домой.

                ***
Над равниной, которая в лучах заходящего солнца казалась ещё краснее, чем днём, разносился монотонный трубный гул, в котором угадывался то стремительный бег кенгуру, то ночные вздохи опоссумов, которые жили в южных лесах, то свист ветра в глубоких священных ущельях, из которых текла дающая жизнь вода. Казалось, сама душа вождя летела через инструмент в марево пустыни. Но вот Юнупингу отложил диджериду в сторону, и запел хрипловатым голосом, постукивая палкой по бумерангу:
                В тень священной горы Улуру
                Спустился Радужный змей Бобби-Бобби,
                И как Буньяп скрылся от глаз в воде.
                Юлунггул многоплодная же скрывала от людей своих отпрысков,
                Боясь, что они съедят их плоть.
                Много мудрых слов Бобби-Бобби сказал,
                Которые все люди Йотху силятся вспомнить
                Во время Великого Сна…