Григорий и Маруся

Григорий и Маруся.

***

Художник Владимир Оленберг.

***

Весна вселяла надежду, ведь Маруся была так одинока. Неделю они с Григорием общались часами в «Мобилайне», его голос был похож на голос Натана Щаранского, уверенный, но усталый.

И вот они встретились. - Вот она - синица в руках, - подумала Маруся. Честно сказать, она была очень разочарована. Но она была смелой и решительной, не привыкшей отступать.

Как она была хороша собой. Баклажанно-модного цвета волосы локонами струились по плечам, белый крупный жемчуг подчёркивал природную смуглость кожи. Григорий не сводил с неё глаз. Он был околдован. Её красная шёлковая блузка подействовала на Григория, как красная тряпка на быка. - Только вперёд! - решила Маруся. - Отступать некуда, позади одиночество! И она ринулась к старенькому чёрному «Форду» Григория, как на баррикады.

Они гуляли по набережной, яркие вывески ресторанов и музыка, струившаяся на берег, привлекли Марусино внимание. Григорий, почувствовав настроение спутницы, быстро произнёс: - Если ты думаешь, что я буду водить тебя по ресторанам, ты глубоко ошибаешься!
 
Маруся обречённо молчала. Потом вдруг Григорий говорит: - Единственное, что я могу себе позволить, так это угостить тебя мороженым! Но Маруся промолчала и на этот раз.

Приехали к Григорию домой: шикарная холостяцкая квартира, безукоризненная чистота, накрытый столик с напитками и закусками уже ждали Марусю. Полумрак, музыка заполнили дом. Поели. Потанцевали. Поговорили.

Григорий рассказывал о кошмарах Чернобыля, которые ему пришлось пережить, как ликвидатору, и Маруся с её богатым воображением рисовала себе эти жуткие картины. Теперь она жалела его, объясняла себе странности его характера и поведения, рисовала себе будущее преданной и верной спутницы.

- Я не подарил тебе цветов, - говорит Григорий, - потому что я знаю место, где растут необыкновенные цветы, пока - не время... Маруся опять промолчала.

Она отнеслась ко всему с практической точки зрения и мысленно развешивала по стенам картины, расставляла мягкую мебель. Ей очень хотелось иметь свой дом, семью... Она была готова ко всему. Но после пары-тройки редких встреч Григорий не звонил к ней больше, не интересовался её судьбой. Ему не нужна была жена, а нужна была компаньонка, чтобы разделить тяготы ипотечной ссуды, ведения домашнего хозяйства и прочий груз проблем. А Маруся была очень рада тому, что Григорий забыл о ней.

- Значит, не судьба, и слава Богу! - думала Маруся.

Прошло полгода. И вдруг раздался звонок, Маруся услышала голос Григория: - Я соскучился. Лучше тебя нет. Я сейчас приеду и поедем, куда ты захочешь, хоть на край света.
 
Маруся оторопела, но быстро взяла себя в руки и сказала: - Я не люблю мужчин, которые обо мне забывают на полгода.
 
Григорий начал что-то мычать в трубку, пытаясь объяснить столь долгое молчание: - Понимаешь, я всё не мог решиться, как я смогу содержать такую шикарную женщину, как ты?..

Тогда Маруся набралась смелости и выпалила в трубку всё, что она о нём думала, вмиг представив себе журавля в небе и это сладкое слово "Свобода!", и даже стишки прочла ему по телефону:

Деревянное сердце, деревянные чувства.
Мне с тобою так скучно, мне с тобою так грустно.
Нам уже не поможешь - мы чужие друг другу.
Вместе песни не сложишь, если в душах лишь вьюга.

Весь земной, под земною родился звездою.
В Год Овцы, Овен, счастье найдёшь ты с другою.
Я же - Рыбка, в мечтах, словно в море плескаюсь.
Если я виновата, прости, я покаюсь.

Лишь побольше внимания хочется рыбке,
А в гостях мух считать рыбке кажется пыткой.
Каждый миг дорог рыбке с родным человеком,
А иначе покажется жизнь долгим веком.

И как в песне про два одиночества,
Развести мы пытались костёр.
А костру разгораться не хочется,
И закончим мы наш разговор!..

- Так больше не звонить? - упавшим голосом спросил Григорий.

- Конечно, нет! - спокойно и уверенно ответила Маруся.

***

25 ноября 2006 г.