прошла

                моему сумасшедшему вдохновителю А.

Мы не можем вторично полюбить тех, кого однажды действительно разлюбили.
/Ларошфуко/

               
Стой! Вот не шевелись сейчас. Это что ты? Ты что всегда был такой же? Как странно...И руки... Они такие как у всех людей. А тогда они были больше, чем руки. И глаза... Они какие-то неловкие и потухшие. А тогда они подчиняли меня себе полностью. И фразы твои. Немного кривые, избитые,  они уже не расширяют мои зрачки.  А тогда...От них не хватало воздуха и предательски увлажнялись глаза... И ты постарел на моих глазах за эти пять минут. И я выросла на твоих глазах за эти же пять минут.
Просто у нас с тобой всегда были разные глаза. Мои- зеленые, лукавые и всегда немного скучающие. Твои-чайные, воинственные и смотрящие внутрь себя. Я попала в их фокус, в их чайный интерес. И ты все сразу придумал. Ты написал мне книгу. Я ее прочитала и поверила, я же люблю сказки. Моему воображению нужен был только толчок, и ты его сделал. Ты ведь  не рассчитывал, что у меня такое хорошее воображение. Ты слишком любил впечатлять, а я, как никто, умела впечатляться.
Спрашиваешь, жалею ли? Это не совсем подходящий вопрос. Все равно, что интересоваться у излечившегося душевнобольного, жалеет ли он, что у него было помутнение рассудка....
Да, именно сумасшествие. Я устойчиво стояла на своем уме, а ты меня незаметно сбросил, и я с него, с ума, сошла. Зато после болезни у меня выработался иммунитет. Выходит, я могу теперь отметить галочкой ветрянку, корь... и тебя.
Мы с тобой тогда стояли на узкой дороге на пути друг у друга. Вокруг всегда было слишком много любопытных. И ты сказал мне: "Ложись. Я переступлю через тебя". И я легла...
 Мы еще не раз с тобой окажемся на той же  узкой дороге. Я скажу тебе: "Отойди. Я пройду". И ты отойдешь... Хотя нет. Знаешь что? Стой где хочешь. Вернее, стой где стоишь. Я уже прошла. Теперь уверена, что я уже это прошла.

от  Лизы Луневой