Не читал, но осуждаю

Это будет тяжелый разговор, но он наболел. Теперь к делу. Названы самые издаваемые российские писатели 2009 года. Самым издаваемым российским автором в 2009 году была Дарья Донцова. Далее по списку идут Юлия Шилова, Борис Акунин, Татьяна Устинова и Татьяна Полякова. Об этом свидетельствует годовой отчет Роспечати об итогах развития книжного рынка.
Скажу сразу, с творчеством этих девушек, этой трогательной перепиской Энгельса с Каутским, я не знаком и никогда не познакомлюсь. Поэтому проводить тонкие параллели их прозы с древнеяпонской живописью я не буду. Я еврей преклонных годов, и лучше забуду русский язык, чем буду читать такое. Ничего страшного, останется иврит. Ветхий Завет почитаю в первоисточнике, классиков — Бялика, Агнона того же.
Потому что литература — это же шутка, игра изощренного мужского ума. Это распушенный павлиний хвост общепризнанного альфа-самца. А тут Дарья, Юлия, Татьяна, еще Татьяна… Юлия или Татьяна может быть гением чистой красоты в провокативном нижнем белье. Или, в идеале, исполнительница команды «Выше колени, блять!». Или, на смуглый худой конец,  представители Армении и Азербайджана возобновили обмен их телами.
Нет, я к ним очень хорошо отношусь, я даже не могу без них и, не скрою, и я посвящал им пусть безыскусные, но такие искренние строки (которые, впрочем, сочинил кто-то другой):

Моя милая идет
Бедрами виляя.
Ящик пива мне несет
— Молодец какая!

Но, чтобы Юлия, Татьяна, примкнувшая к ним Дарья и игра изощренного ума!? Дарья — это же не человек, это самка человека.
Представляю себе следующий текст, вышедший из-под ее пера: «С тех пор, как сантехник Петрович прочел Камасутру, жители нашего дома были уже трижды посланы на нефритовый стержень и четырежды в лоно лотоса». Или пышка-Танечка, насмотревшись телевизора: «А киргизские революционеры, они за кого, за Троцкого или за Бакунина?».
А что? Добротная женская проза такой и должна быть. Напоенная женскими гормонами глупость, от соприкосновения с которой даже старый, бережно обрезанный и любовно обгрызанный орган сразу наливается жизненными соками и начинает плеваться спермой во все стороны. Причем тема, которой касается женская проза, значения абсолютно никакого не имеет. Потому что эта тема всегда одна: «Неуемная демографическая активность братских народов заставляет мое сердце учащенно биться!».
Или: «В женских захоронениях археологи нашли вырезанные в натуральную величину деревянные мужские члены. Но возникает вопрос. А какова она, эта натуральная величина?». Читаешь текст, посвященный чему угодно, видишь там фразу «лоно, имеющее предел» или «сказала рыдая» — и все, диагноз сомнения не вызывает.
Потому что авторша женской прозы всегда выбегает к читателю в чём мать ее, сердешную, родила. «Любящими чадами которого мы все являемся», «Властно запускают туда свою липкую лапу». Или, в страстном призыве защитить природу вижу фразу: «Клонированный пиренейский горный козел умер». Читаешь такое, и пиренейского козла становится жаль до боли. Представляю, как на могиле горного перенейца рыдал тот, с кого клонировали покойного.
А такое, женско-детективное: «Подсудимый опустил голову и чистосердечно подтвердил совершение полового сношения. Но судья не сдержалась и наговорила ему обидных слов». Ах, эти фразы, вытащенные из карманов, лифчиков и других заветных мест… Устоять пред ними невозможно.

PS. А еще недавно прочитал фразу: «С малолетства Катя любила хвастать попкой перед евреями». И так мне захотелось снять с находящей в малолетстве Кати платье и проверить, не антисемитка ли она!