Eternity Guard. Глава IV

Глава IV – Триптих

Не одерживал смертный над небом побед.
Всех подряд пожирает земля-людоед.
Ты пока еще цел? И бахвалишься этим?
Погоди: попадешь муравьям на обед!

Война

      Война. Война никогда не меняется. Проходят годы, десятилетия, века, прахом рассыпаются летописи великих сражений, истлевают кости прославленных героев. В очередной раз ликуют победители, а побежденные скорбят по погибшим. Через пару дней история очередного сражения долетит до столицы, через неделю – обрастет новыми захватывающими, порой неправдоподобными, подробностями, а уже столетие спустя не останется ни одного очевидца той сечи. Мудрые правители вновь будут все также дальновидно обозревать плодородные земли своих соперников. Когда придет время, они направят туда свои армии, безусловно, придумав очередной незатейливый повод для кровавой расправы. Вновь прольется чья-то кровь. Бешеной круговертью сюрреалистичных образов проносится перед глазами летопись Великих Битв Маоли.
      Сознание еще пытается выхватить из этого калейдоскопа более-менее четкие картины, но ноющая боль в висках дает понять, что сделать это попросту невозможно. Так в чем же смысл этого бесконечного противостояния?! Деньги? Слава? Амбиции? А может быть все вместе, щедро приправленное специями благочестия и благородства?
А что, если на родной земле есть всё для ее процветания, и жители ее не нуждаются ни в чем - зачем стремиться к гегемонии и насаждать всюду свои порядки? Ну что ж, на эти вопросы мы предлагаем ответить тем, кто по крупицам будет восстанавливать события тех дней, о которых я и хочу вам рассказать, а мы перенесемся в самый эпицентр событий.

Изтар довольно долгое время размышлял над тем, каким будет его мир, по каким неписаным законам он будет существовать. Со времен его последней встречи с Таиру много воды утекло, но непримиримая, первобытная вражда между ними только усиливалась. Давно минули те времена, когда два брата-созидателя, недовольные порядками в обители Жрецов, пустились в путешествие по самым далеким закоулкам Астрала, дабы найти идеальный мир для воплощения своих замыслов.
      Обнаружив живописный Маоли первым, Таиру решил своими силами сотворить новую цивилизацию, чтобы вложить в нее частичку своей души, а затем пригласить брата, чтобы уже вместе решить, как этот мир, собственно, и будет дальше развиваться – избрать необходимые вехи. Однако, Изтар подобного жеста доброй воли не оценил и решил, что тот попросту жаждет власти. Обозрев цветущий и безупречный Элгот и позавидовав вкусу брата, он отказался от всех притязаний на него, разделил земли ровно на две части и поселился на необжитой половине с теми последователями, которые покинули благословенные земли и избрали иной, более заманчивый, по их мнению, путь.
      Довольно много времени прошло с тех пор – и сейчас современные денейцы нисколько не похожи на своих древних прародителей. По большому счету, образ жизни, традиции и уклады поменялись разительно. Сейчас бескомпромиссные, жестокие и беспощадные дети Изтара завязывают войны, не ставя перед собой цели получить какие-то богатства, славу или что-то еще. Жажда крови, которая лишь ненадолго ослабевает только после очередного убийства, слепая ярость, что застилает глаза и движет вперед ту бренную оболочку, в которой мается душа – ради этого нечестивые идут на земли праведников, оскверняя их и принося с собой боль, страдания и смерть. Может возникнуть предубеждение, что Таиру благоволит подобному положению вещей, если он не предпринимает никаких шагов, чтобы хоть как-то изменить сложившуюся ситуацию. Однако, это не совсем так, точнее, совсем не так.
      Таиру созерцал долину с высоты птичьего полета. Нет, он не воспользовался своими способностями, чтобы парить в воздухе. Он наблюдал, стоя на уступе одной из самых высоких скал горной гряды. Резкий и пронизывающий ледяной ветер порывами обрушивался на одинокую фигуру, дерзнувшую забраться так высоко. Отец Элгота был погружен в мысли, однако это не помешало ему на миг прерваться и восхититься последними моментами жизни сегодняшнего заката. Мягкий кроваво-алый свет ниспадал потоком умиротворения и покоя. Обманчиво-ласкающий для одних и убийственно-пронзительный для других – двойственный, как все в этом мире, он, все же, был прекрасен. Начиналась метель. Ветер проносился по земле, увлекая за собой горсти снега, и в бешеной круговерти летел дальше, разбиваясь о препятствия, что встречал на своем пути. На этот раз на его пути встала фигура Таиру. Не оценив его божественной принадлежности, ветер бросил в лицо пригоршню снега, которая, рассыпавшись на снежинки, печальным хороводом опустилась на землю. Бог не обратил на этот маленький инцидент совершенно никакого внимания.
      Он думал о том, почему же некоторые из его сынов обладают качествами, присущими, как он раньше полагал, только денейцам. Вспомнив о встрече на Аванпосту, он только развел руками. Как вообще элготцы способны на то, чтобы плести хитроумные сети интриг и предавать своих друзей – никак он не мог уразуметь?! Когда-то давно, Изтар и Таиру заключили договор, что каждый из них будет на первых порах направлять действия жителей своего мира – напрямую вмешиваться они права не имели. “Эх, если бы не это соглашение”, - скорбно покачал головой бог. Предательство – именно оно разрушило все то, что было создано много лет назад и нарушило то естественное равновесие, что соблюдалось испокон веков. Таиру с горечью осознавал, что восстановить его может только одно. Но на данный момент время еще не пришло…
   
      - К вам гонец, милорд, - стражник подошел к трону монарха, - это Всевидящий.
      - Пропустите его, - с нотками удивления в голосе ответил Монарх, - надеюсь у него хорошие новости. Впервые за несколько последних недель.
      - Слушаюсь, - стражник поклонился и вышел.
Створки дверей тронного зала с шумом открылись, и внутрь вошел импозантный высокий эльф в мантии. Совершенно невозможной задачей было навскидку определить его возраст – юношеское лицо, карие улыбающиеся глаза, ни единой морщины – и с тем нити седины в висках и застарелый шрам на лице – свидетель страшной бойни. Держался он уверенно – решительной походкой без всяких церемоний он подошел к монаршему трону и слегка склонил голову в знак приветствия.
      - Приветствую тебя, правитель земель Элгота. Нам предстоит довольно непростой разговор, и мне не хотелось бы чтобы его детали стали достоянием гласности.
      - Приветствую. Прекрасно понимаю, если дело столь важное, как Вы говорите, предлагаю пройти в мои покои. Там мы сможем поговорить с глазу на глаз, - Монарх устало взглянул на небо за окном, - проклятый закат, сколько в его свете зловещего – сразу же вспоминается пейзаж Денеи, - прошептал он еле слышно.
      - Все двойственно в этом мире, - тихо произнес эльф, - кто-то любуется закатом, а кто-то его люто ненавидит. Все зависит от убеждений.
      - Вы что-то сказали? - Монарх сделал вид, что не расслышал последней фразы.
      - Я? Нет, Вам, верно, послышалось. Куда идти?
      - Вверх по лестнице, а потом – направо. Идемте же.



Герои

      Когда ворота осаждаемого города не выдержали натиска и разлетелись в щепки, похоронив под своей тяжестью едва ли не дюжину защитников, ликующие демоны ворвались внутрь. Прорубая себе путь с необычайной легкостью, враги добрались до главной площади. Навстречу им вышел эльф в черных одеяниях и с черными, как смоль волосами, ниспадающими с плеч. На его лице читалась ненависть к тем, кто посмел ступить на земли его родного города и в то же время – презрение к ним. Выкрикнув какое-то заклинание, он обрушил на осаждающих струи клокочущего кипятка, который изливался прямо из ладоней мага, не причиняя ему самому абсолютно никакого врага. После того, как первая атака демонов захлебнулась в прямом и переносном смысле, эльф начертал на песке какие-то символы и начал что-то монотонно бубнить. Визжащих от боли демонов постигла новая напасть. Внезапно налетел морозный вихрь такой силы, что каждый, кто вставал на его пути моментально оказывался закованным в лед, после чего падал и разбивался вдребезги. Вдоволь натешившись, маг вышел из ворот и сардонически констатировал:
      - Я не думал, что армии великого мира Денеи – это стадо тупых болванов, не способных дать отпор даже одному Защитнику Элгота. Но теперь на собственном опыте ощутил это. Жалкое отребье, все туда же, воевать. Вперед, братья! Выбьем нечестивцев с земель, что принадлежат нам по праву!

      Воодушевленная такими словами, армия защитников с утроенными силами бросилась на врагов. Заклинания мага оберегали союзников и деморализовывали врагов. Битва шла уже добрых два часа. В Варенгарден подоспели друиды из Анолэса и Мираллиндэра, с их помощью удалось оттеснить врага к самому Аванпосту. Когда очередное заклинание Мага развеяло в прах последнего вражеского генерала, защитники с удивлением обнаружили, что за их действиями внимательно наблюдает фигура в сером походном плаще, с наброшенным на голову капюшоном.
      - Ты еще кто такой? – вопросительно уставился Защитник на незнакомца, - и что здесь забыл?
      - Алексис Флеймхарт к Вашим услугам. Верховный маг огня Денора. Лидер объединенной армии Денеи.
      - Какого ч…  Что ты сказал, повтори?! Ты хоть понимаешь, кому ты сейчас это говоришь. Мы только что выпнули ваше отребье с нашей земли. Или ты пришел, чтобы оплакать потери?!, - ехидно вопрошал Защитник.
      - Нет, полноте. Понимаете ли, в чем тут дело. Дельце-то - ну совершенно замечательное. Вы спрашиваете, зачем я здесь? Извольте, я удовлетворю Ваше любопытство.

Отступив на пару шагов назад, Флеймхарт сделал пассы руками, и тотчас в них оказался огненный хлыст, с которого на землю срывались искры первозданного огня. Размахнувшись, он хотел ожечь им Защитника,  но тот, проявив чудеса изворотливости, бросился в сторону и едва избежал верной гибели. Теперь уже Маг что-то выкрикнул и из воздуха в его руках возник сверкающий меч, с которым он бросился на противника. Алексис хладнокровно отвечал на атаки и взмахами своего страшного оружия пытался выбить меч из рук оппонента, однако, это ему никак не удавалось. Бой продолжался, однако ни у одного из соперников не было явного преимущества. Маг резко вскрикнул и воздел руки к небу – тотчас же налетел страшный вихрь и вырвал хлыст из рук Флеймхарта – в то же самое время Алексис что-то прошептал и указал на врага - и меч Мага вошел в камень по самую рукоять, и достать его оттуда не было никакой возможности. Воспользовавшись секундным замешательством Защитника, Флеймхарт наколдовал огненный арбалет и выстрелил в оппонента. Огненная стрела угодила в предплечье, прожгла кожу до кости, перебила сустав - и левая рука Мага повисла безжизненной плетью. Боль была нестерпимой, в глазах потемнело, и Защитник осел на землю. Вторая стрела прошила тело в районе груди, и кровь весёлыми ручейками вырвалась на свободу из бренного тела и потекла вниз по склону. Вспышки боли, следовавшие одна за другой, и застилающий белый свет в глазах знаменовали собой каждое успешное попадание из арбалета. Вторая, третья, четвертая, а потом мозг уже отказался реагировать на них. Сердце еще билось, но измученная душа, казалось бы, уже улетела искать себе новое пристанище, более надежное и крепкое. Из последних сил Маг наколдовал огненные шары и запустил ими в дьявольского генерала. Тот, по-видимому, не ожидал такого от еле живого эльфа, однако машинально отступил в сторону. Огонь лишь опалил его одежды и нанес незначительные ожоги. Перезарядив арбалет, Алексис выстрелил прямо в сердце соперника.
      Когда с Магом было покончено, Флеймхарт открыл портал, через который к нему навстречу вышли пять темных фигур. Приветственно кивнув им, Лидер признался, что это сражение окончательно вымотало его и предложил готовиться к наступлению без него, после чего прошел в портал.
      Пятерка пришедших – а это были никто иные, как Верховные маги – Совет Денора – начали последние приготовления. Варенгардену осталось существовать последние сутки…

      Битва разгоралась с новой силой. Через порталы с обеих сторон прибывали все новые воины. Лидеры кланов вели своих бойцов в самый пыл сражения, одиночки объединялись в группы и так же кидались в бой, не щадя своих жизней. Со всех сторон доносились звуки боя – лязг мечей, взрывы от заклятий, крики умирающих, победные возгласы. Вот эльф, зарубивший в одиночку целую группу ненавистных демонов, ликуя, поднял меч над головой, а через пару секунд рухнул наземь, сраженный вражеским заклинанием, разорвавшим его тело в клочья до пояса. Демонический маг саркастически произнес: “Война – не место для радости. Беззаботная сме…”. Расфилософствовавшись, он не заметил гнома, что с нескрываемым удовольствием размозжил ему голову увесистой булавой. Воистину, в пылу битвы нужно сдерживать свои эмоции.
      В эпицентре сражался сам Флеймхарт с элитой денейского войска. Его серая дорожная мантия была залита кровью, однако без устали он прорубал себе путь сквозь врагов и метал заклинания. Среди сражающихся он увидел высокого эльфа, который, по всей видимости, направлялся прямо к нему. С нескрываемым удивлением Алексис указал на того своему советнику и что-то приказал. Демон поклонился и растворился в толпе. Эльф был уже близко и наконец, подобрался вплотную. Он откинул с головы капюшон, и Флеймхарт отшатнулся.
      - Я давно искал тебя, - стальным голосом проговорил подошедший, - месть – блюдо, которое стоит подавать холодным. Ты отобрал у меня всё, что я создал, всё, что я любил и ценил. Разрушил и растоптал. Ты – раб своих желаний, это целиком и полностью объясняет твое решение переметнуться в стан врагов. Не добившись успеха в Элготе, ты знал, что в противоположном мире можно заполучить власть только силой. И ты это сделал. Сегодня ты умрешь, но я хочу, чтобы это было благородно. Хотя ты этого совершенно не заслуживаешь. Прими свой настоящий облик и сразись со мной в честном бою. Без привлечения союзников, магии и прочего. Только ты и я.

      Демон сбросил мантию, улыбнулся и стал читать заклинание. Пару минут спустя на его месте стоял невысокий эльф с холодными, как ледник, синими глазами.
      - А знаешь, наверное, ты прав в чем-то. Я не привык проигрывать. Если бы не ты, я стал бы вторым человеком в Стражах, и все могло быть совсем иначе. Как видишь, я своего добился. После того, как Варенгарден падет – а мы думаем, что это - лишь вопрос времени, Денеи станут править Маоли. Я горд, что приложил руку к этой, без сомнения, Великой победе. А что до убийств… Ну, наши методы схожи, - эльф подмигнул визави, - ты тоже расправлялся с теми, кто тебе неугоден, Сентинел, не так ли? Виоленс, Безумник, солдаты – у них были лишь смутные догадки о том, кто стоит за невероятными тактическими победами Денеи. И что же – они сложили головы просто потому, что догадывались?! Да нет. Ты попросту не хотел, чтобы кто-то добрался до меня раньше, ведь я прав? И ты прекрасно понимал, что в таверне под видом дворянина был я. И именно я навел тебя на мысль, что генералы Хранителей что-то знают. И в этом было что-то – им удалось подслушать мою беседу с Анастасом, в которой мы планировали атаку на Дэрнтайл. Удивительно, но они ничего тебе не сказали. Признаюсь, это немного расстроило меня. Если бы они сделали это – опять же, все было бы по-другому. Однако же, ты отомстил им за эти недомолвки, тоже не без моей помощи, - высокомерно продолжил эльф, - ну что ж, я принимаю твой вызов. Однако, хочу заметить, что ни моя, ни твоя смерть ничего уже не изменят. Увы, в нашем плане попросту нет изъянов. Сейчас мой советник направляется в Андорем. Да-да, не удивляйся, наша армия уже к вечеру овладеет им. Второй фронт откроется там. После чего мы планируем нанести удары по крепостям кланов. Элгот обречен. Ну, это все разговоры. Пустые разговоры. Как ты там говоришь – tertium nun datur. Останется лишь один.

      Соперники достали оружие и встали наизготовку. Сентинел с криком ринулся на Алексиса и обрушил на него шквал отточенных ударов. Не столь искушенный в фехтовании, тот был вынужден отступить, но лишь для того, чтобы подготовить свою атаку. В противоположность сопернику, Флеймхарт сделал ставку на точечных выпадах. Молниеносно он попытался достать соперника хитроумным финтом, однако, Сентинел без труда разгадал маневр и парировал его. Перекатившись по земле, Страж сумел отвлечь соперника и вонзил клинок в голень оппоненту. “Далеко не уйдешь теперь, паскуда”, - глаза эльфа пылали яростным огнем, а ненависть затмевала разум. Алексис негромко вскрикнул от боли и бросился на соперника лишь с одним желанием – убить, растерзать, развеять по ветру обидчика. Сентинел парировал и эту атаку, но уже не так уверенно. Пару минут спустя, когда силы потихоньку стали оставлять и того, и другого, Флеймхарт ощутил невыносимую боль в ноге и вновь отвлекся. Сентинел не прощал ошибок. Он занес меч над головой и  наискось рубанул врага по руке. Кисть, еще сжимающая меч, с глухим звуком ударилась оземь. Алексис с ужасом осознал, что произошло. В его мозгу тут же пронеслась мысль, что для него все кончено. Все, что он с таким трудом добивался, будет существовать… но без него. Этого он никак не мог допустить. Дико закричав, он направил левую руку на противника – из неё тотчас возникла разветвленная молния, которая ударила в Сентинела. Алексис знал, что заклинания этой школы с каждым мгновением своего действия отбирают жизненную силу у применившего его. Однако, он уже не мог остановиться. Заклинание прекратилось только тогда, когда исчерпало все силы Флеймхарта, и тот рухнул замертво.
      После того, как с колдуном было покончено, к Сентинелу подбежала молодая эльфийка в блестящем доспехе, перепачканном кровавыми разводами, и присела на колени перед его телом. Тот обрадовался, но сразу же заверил ее:
      - Там мне будет лучше. Я рад, что это случилось именно так. Сражаться за свой мир и погибнуть в решающей битве. Что может быть лучше для воина? И я сделал то, чего моя измученная душа жаждала с того самого момента. Момента, когда я увидел разрушенный Дэрнтайл. Я отомстил за них, теперь можно и отдохнуть, – он улыбнулся ей, превозмогая боль, которая, казалось бы, поселилась в каждой клеточке его тела.
      - Ну что ты говоришь, зачем так? Вот ты поправишься, мы прогоним врагов с нашей земли и вернемся в Дэрнтайл, восстановим его, - пряча глаза, приговаривала она.
      - Пожалуйста, - он поморщился от боли, - милая, родная, ты же видишь, что со мной и прекрасно всё понимаешь, ведь ты у меня умница. Смертельные заклинания забирают жизненную силу у колдуна, но зато гарантируют, что их действие будет необратимым. Жаль, не удалось самому использовать ни одно из них - слишком ценил свою жизнь. Зато испытал на себе – завораживающее зрелище, скажу я тебе, - совершенно искренне произнес он и, подняв с трудом слушавшуюся руку, погладил девушку по голове.
      - Ну это же несправедливо, - заламывая руки, вскрикнула она, зашедшись в рыданиях.                - Почему самые лучшие уходят рано, почему ты, почему именно сейчас?
      - Самые лучшие? Нет, что ты. Просто мы склонны преувеличивать заслуги и идеализировать тех, кто нам по-настоящему дорог. На пользу это, во вред ли – не суть важно. Люди, которые принимают удары на себя, кажутся нам героями. А они… они просто не умеют жить по-другому, могут дышать лишь воздухом битв и авантюр. Да и вообще, в жизни каждого человека есть место подвигу. И он непременно будет совершен. И совершенно необязательно, что окружающие признают это чем-то выдающимся. Для одних подвиг - в одиночку защитить свою родную землю от врага – таких называют Героями и слагают о них легенды. Для других – наконец решиться признаться в любви к sweetheart – и для них это ничуть не меньше и не легче, чем для первых. Для третьих – принять важное решение, от которого зависит их дальнейшая судьба и судьба окружающих их людей. Каждое действие, каждое слово имеет свой смысл. Ты можешь не замечать этого, но это не означает, что это не так. Я не считаю себя героем, совсем наоборот. Я всегда действовал так, как того велело мое сердце. Пусть это ставило меня в оппозицию – но я никогда-никогда не страдал от этого. There are heroisms all round us waiting to be done. It’s for men to do them, and for women to reserve their love as a reward for such men. Только об одном я сейчас жалею – о том, что навсегда теряю тебя. Мой подвиг – это ты. Но я рад, что см…
Он не договорил, сердце, привыкшее к бешеному ритму его жизни, остановило свой бег навеки…

      Девушка убежала с поля битвы лишь с одной мыслью, что родилась в ее голове сразу после его слов. По дороге она сбросила с себя доспехи и осталась только в развевающейся на ветру белоснежной рубахе. Добежав до обрыва, она с ужасом взглянула вниз. На море был шторм, и волны с бешеным рокотом катились на берег и вдребезги разбивались о скалы. Она присела на самом краю, обняв колени. Слезы бежали по лицу и, смешиваясь с каплями дождя, падали вниз. Она твердо решила, что уйдет за ним, но последний шаг сделать никак не решалась. Крики чаек, пролетавших над морем в поисках добычи, терзали душу и в то же время вселяли невероятную уверенность в своих силах.
      Тогда она подошла к краю пропасти, подставив лицо холодному бризу, взмахнула руками, словно хотела взлететь вместе с теми чайками, и сделала шаг вперед. Удивительно, но она не упала – наоборот, почувствовав невероятную легкость в теле – взлетела ввысь. Засмеявшись от невероятного восторга, нахлынувшего на нее внезапно, она наслаждалась полетом, улавливая малейшие изменения воздушных течений. Свинцовые тучи рассеялись, и солнце, вырвавшись из многочасового плена, осветило сияющее лицо девушки и вплело несколько самых ярких и красивых своих лучей в ее волосы. Спустившись на берег моря, которое в мгновение ока успокоилось и переменило цвет из грязно-серого в прозрачно-голубоватый, она наслаждалась невероятной красотой преобразившегося мира. Прогуливаясь по побережью, она увидела фигуру эльфа, стоящего неподалеку. Скрестив руки на груди, он смотрел вдаль, на горизонт. Не поверив своим глазам, она подошла поближе. Не говоря ни слова, он подошел к ней и взял за руки.
- Вот видишь, а ты говорила – герои, - ласково обратился он к ней. Ведь нет же, ведь мы самые обычные, не так ли? Просто мы хотели отломить от счастья маленький кусочек, что предназначался именно нам.
- Но… Как это возможно?! Ведь я своими глазами видела, как ты…
- А может быть и тебе, и мне это просто снится? – лукаво улыбнулся эльф.
- Тогда я хочу, что бы этот сон продолжался вечно.
Эльф ничего не ответил, лишь крепко обнял девушку. А потом они оттолкнулись от земли и полетели прямо навстречу солнечным лучам – таким бархатным и невероятно теплым.



Исход

Удобно расположившись в библиотеке, Монарх с предельным вниманием стал слушать Всевидящего.
      - Понимаете ли в чем дело, - начал законник, - наши правила запрещают нам склоняться на чью либо сторону в конфликтах между мирами. Однако, сейчас дело принимает совершенно уж дурной оборот. Вчера нам стало известно, что вторжение на Элгот будет осуществлено сразу с нескольких фронтов. Армии выдвинулись к Андорему и к основным крепостям кланов. В связи с этим я хочу попросить Вас об одном одолжении.
      - О_о !  Да-а-а. Все гораздо хуже, чем мы рассчитывали. Что за одолжение?
      - Я не могу смотреть на то, как Элгот пылает. Все же, я в первую очередь эльф, а только потом – Всевидящий. Я хочу вступить в регулярную армию защитников Варенгардена.
      - Хм, у нас каждый воин на счету. Но… Ты должен сделать свой выбор сейчас.
      - Как вы за**ли со своими церемониями, понимаете, нет, если сегодня мы не отобьем атаку – завтра уже будет все равно?!!
      - Хорошо, давай, в соответствии с твоими сведениями составим план обороны города и его окрестностей.

      Однако, осуществить задуманное они не успели. Услышав грохот распахнувшихся ворот, после которого донесся неведомой природы свист, Монарх с собеседником бросились на улицу…

      Потеряв Лидера, денейцы некоторое время пребывали в смятении. Однако, оно продолжалось недолго. Вновь сгруппировавшись, они с новыми силами навалились на защитников Элгота. Силы были слишком неравны. Недалеко от ворот Варенгардена открывались все новые порталы, из которых прибывали денейцы. Это означало только одно – Андорем пал, и клановые замки разрушены. Надежды таяли с каждым мигом. Когда ворота Столицы распахнулись во второй раз, раздался невероятной силы свист и грохот, доносившийся откуда-то из самых недр земли. Удивленные, оппоненты остановились и застыли на своих местах. По земле пошли трещины, которые расширялись и увлекали за собой тех несчастных, что по воле случая оказались на их пути. Небо заволокло тучами, и начался небывалой силы ливень. Смешиваясь с пылью и кровью, потоки воды низвергались в бездну. Крепостные стены рушились, будто состояли не из камня, а из сыпучего песчаника. Налетевший ветер был такой силы, что с легкостью поднимал солдат в полном обмундировании в воздух и бросал их с невероятной высоты вниз. И защитники, и атакующие бросались врассыпную, думая лишь о том, чтобы спасти свои жизни, только стихия была беспощадна. Ураган вырывал вековые дубы с корнем, и бросал их вслед спасающимся бегством, ломая хребты и снося головы. Пытаться выжить в этом аду было бесполезно.
      Вот один из защитников Элгота, могучий гном Хродгар, вскарабкался на руины того, что раньше было храмом. Когда навстречу ему полетел осколок скалы, непонятно откуда взявшийся, он изящно увернулся и перевел дух. Однако порыв ветра подхватил его, словно пушинку и бросил в бездонную бездну.
      А под занавес началось что-то совершенно сюрреалистичное. Повсюду из земли забили фонтаны крови – словно бы земля, переполнившись и пресытившись, не в силах была больше впитывать эту красную жидкость, льющуюся в нее реками, и возвращала ее обратно. Всего пару часов спустя весь Маоли лежал в руинах. Спасти не удалось никому. Фонтаны крови иссякли, тучи рассеялись и на просторах некогда великого мира забрезжили лучи солнца. Они радостно носились по земле, пытаясь найти хоть одного, который был бы им рад, и согреть его своим теплом. Не нашли и с обидой спрятались в белоснежных облаках, которые плыли по контрастному чистейшему лазурному небу. Маоли встречал свой первый рассвет после Исхода.

      Таиру и Изтар стояли рядом и созерцали долину с высоты птичьего полета. Нет, они не воспользовались своими способностями, чтобы парить в воздухе. Они наблюдали, стоя на уступе одной из самых высоких скал горной гряды, что уцелела после чудовищных катаклизмов. Пронзительный кроваво-алый закатный свет вселял в душу смесь мнимой безысходности и бесконечной грусти. Обманчиво-ласкающий для одних и убийственно-пронзительный для других – двойственный, как все в этом мире, он, все же, был прекрасен.        Взор богов был направлен на запад, туда, где над песчаным берегом возвышалась скала невероятной высоты. На берегу лежала прекрасная девушка. Ее белоснежная рубаха превратилась в бледно-розовую от крови, которой она была насквозь пропитана. Нет, смерть никоим образом не обезобразила девушку. Если бы только не ее поза, чересчур неестественная для живой – можно было бы подумать, что она задремала под мерный рокот волн. Что удивительно – на лице ее осталось выражение невероятного счастья, какое бывает только тогда, когда все твои мечты внезапно стали явью…
      Каждый из богов был погружен в свои, только ему ведомые, мысли. Таиру нарушил молчание первым.
      - Настоящие герои остаются ими даже после смерти, наверное, они заслужили иной судьбы, но это все, что мы можем для них сделать.
      - Теперь они счастливы полностью и мирская суета не побеспокоит их. Жаль, только что об их истории не сложат легенд. Потому что некому будет…
      - Думаешь, стоило это сделать? Как по мне – так мы поступили слишком жестоко. Даже для богов.
      - Мы пришли в Маоли, чтобы создать идеальный, на наш взгляд, мир. Теперь я понимаю, ты хотел как лучше, а мои амбиции не позволили мне признать это. Поэтому я ушел и создал свой, чтобы насолить тебе. И меня это вполне устраивало. Сначала меня смешили те стычки, что происходили между жителями-антагонистами.
      - Да? А мне всегда казалось, что ты всеми силами разжигаешь розни.
      - Нет, что ты. Я был доволен тем, что я создал, и стремление моих Детей расширить территории своего влияния списывал только на присущие всем нам амбиции и желание снискать славу на ратных подвигах.
      - Ну, знаешь ли, и в конце это перешло все границы. Своенравные, они решили, что способны сами вершить свои судьбы.
      - Да, согласен. Я со скорбью наблюдал за своими созданиями. Видел, во что они превратились. Не ценившие чужие жизни, они предавали, продавали и убивали себе подобных совершенно без всяких угрызений совести.
      - Власть и богатство. Желание обладать одним из этих благ заставляет пускаться во все тяжкие, вне зависимости от эпохи и мировоззрения.
      - Когда я услышал, с какой уверенностью эти червяки говорят о своих планах овладения миром, я не выдержал и направился к тебе.
      - И все же, наблюдение за ними преподнесло мне довольно серьезный урок. Каждый на этой земле должен быть самим собой, несмотря на обстоятельства и никак иначе. Только тогда можно чего-то добиться. И совсем неважно, бог ты или человек.
      - Полагаешь, нам следует вернуться?
      - Уверен в этом.

Бросив последний взгляд на долину, братья исчезли в прозрачной дымке.


                Март-май 2010.