Константин Багиров в расстрельных списках

 Прямо на шахматном турнире Володе стало плохо. Через несколько часов сердце его остановилось.

 Не сказалась ли трагическая судьба Багирова-старшего на жизни сына? Вопрос риторический. В подсознании младенца впечатались крепкие руки красавца-великана, нежно поднимающие первенца к небу, особый запах его костюма. Любящие глаза, его-карие, её-голубые.

 И эти же глаза, голубые, полные слёз. Тёмная бакинская ночь. Ночь их жизни. Навечно разделённые любящие сердца. Одно из которых втопчет в каменный пол кованый каблук палача. И второе, бьющееся за двоих. В каменной клетке коммуналки. Бьющееся раненой птицей. За сына, за пропавшего мужа. Тюрьма. Без решёток, но тюрьма.

 Как Багиров-старший оказался в расстрельных списках врагов народа? Несколько факторов предрешили судьбу молодой, счастливой семьи. Первый-нефть. Бакинская, главная на данный момент для республики Советов. Сценарий современной геополитики Соединённых Штатов Америки. Один к одному. Но с несколько иными политическими коллизиями и географическими точками. И век назад.

 Товарищество нефтяного производства братьев Нобель. Роберт и Людвиг, братья знаменитого Альфреда. Для рождающейся нефтедобывающей и нефтеперерабатывающей промышленности-более знаковые фигуры. Отдельная, огромная тема. Но связанная с судьбой маленькой семьи. Инженер Константин Николаевич Багиров руководил одним из предприятий. Через пятнадцать лет, как большевики вошли в Баку и братья Нобели продали свой бизнес Jerey всего за семь с половиной миллионов долларов. Но фактическим хозяином бакинского нефтепромысла стал нарком внешней торговли и транспорта Леонид Красин. Человек, имеющий непосредственное отношение к нефти ещё до разворачивающихся событий.

 Судьба Багирова-старшего была предрешена. Борьба за власть, равная борьбе за нефть крошила людей, как механическая мясорубка. Был ли взрыв на нефтеперерабатывающем предприятии в Баку в тридцать седьмом? Как ни странно, мне удалось поговорить с человеком, который читал старые подшивки бакинских газет. И речь шла о взрыве. Бабушка очевидца, жительница маленького азербайджанского села и сама рассказывала внучке о тех событиях. Которые, судя по запечатлению в памяти, были довольно громкие. Как и дела, последующие за ними.

 Арестовали всю смену. Эти аресты органично легли в общую схему массовых операций НКВД, проводимых в то время. И конкретно-в "кулацкую" операцию. Может сбить с толку слово "кулацкая". Эту прослоечку больше связывают с селом. Но, под репрессии вместе с фермерами попали и члены антисоветских партий(муссаватисты, иттихадисты, дашнаки), пособники империалистов, участники террористических организаций. Нет информации, входил ли Багиров-старший в "Промпартию", но ТАМ в чём угодно сознавались.

 Трудно представить, что пережил за короткое время этот большой и сильный человек в застенках. Отличный специалист, любящий сын, муж и отец, мог ли он плести интриги и устраивать диверсии? Откровенно-не знаю. Трудно воспринять духовность тех людей, кто ещё помнил революционное, в нормальном понимании этого слова, развитие отрасли. И быдловское понукание новых хозяев. "Весь мир насилья мы разрушим..."

 Не физические страдания от опричников карлика Ежова, очевидно, причиняли большие страдания. Страх за самых родных. За сына. Почему они выжили? Здесь не всё однозначно. Да, семьи репрессированных проживающих в крупных городах, в том числе и в Баку, подлежали выселению. Тем более, что Константин Николаевич сразу же попал в первую категорию. Не здесь ли кроется загадка с отцом-армянином Володи по официальным документам. В нашей семье все знали, что он азербайджанец. Но здесь, как говорится, хоть горшком назови...

 В особой папке 24 (АП РФ) в деле 411 промелькнула и еще одна знакомая фамилия. Каспаров Александр Григорьевич. Уж не родственник ли знаменитого чемпиона мира? Судьбы предков и потомков идут параллельно? Вполне возможно.

 Но и на обоих листах стоит фамилия и роспись Владимира Цесарского, в тридцать седьмом референта-докладчика секретаря ЦК ВКПБ(б) Ежова и заодно начальника восьмого отдела ГУГБ НКВД старшего майора Госбезопасности. Арестованного в тридцать восьмом и расстрелянного в сороковом. Сталинская мясорубка по ходу меняла винтики своего кровавого механизма.

 Гроссмейстер так и не доиграл свою последнюю партию. Он вырвался из застенков. Но пуля пущенная в отца, достала и его сердце.