Часть 2. Вкус свободы

Записи путешественника Арго. (Часть 2) "Вкус свободы"
Я начал путешествовать в 17 лет, и должен признаться, повидал не мало. С гордостью признаю, что каждый человек с кем я встретился, по-другому показал мир. Во  многом благодаря этому, не жалею ни капли топлива истраченного в двигателе ракетного ранца.
***
Того парня я повстречал на первый год странствий. Юный новичок, еще только-только постигающий искусство путешествий, постепенно выжимая из себя неженку.
Путешествуя по воздуху, всегда нужно тщательно отбирать багаж. Лишняя банка консервов – лишний объем топлива, больше износ двигателя, и тем вероятней непредвиденная авария в середине пути.
Придирчивым нужно быть и к собственному телу, всегда следить за весом и, конечно же, совершать перелеты на голодный желудок.
Эти азы я выучил после нескольких неудачных приземлений.
Тот знаменательный перелет обещал быть одним из самых трудных. Несколько тысяч километров вдоль знойной пустыни, без дозаправки, без передышки. А в конце пути ждет великий Механический город с таинственным человеком Шестеренкой. Такой перелет и опытному летчику будет труден, куда уж мне, начинающему, с годовым стажем.
В общем, грубое приземление на песок и несколько кувырков, погасивших инерцию, воспринял как должное.
Вытряхнув крупинки песка из берц, оттряхнул грубый материал джинс. Пилотскую куртку, снял и повесил на реактивный ранец за плечами, чтоб двигатель не перегрелся под лучами солнца. Летный шарф повязал на голову.
 Отыскав вещмешок за соседним барханом, облегченно уселся на песок. Так как перелета в ближайшее время не намечалось, решил подкрепиться скудными припасами.
Рацион путешественников в основном однообразен. Галеты, растворимая лапша, вода и пузырек с необходимыми витаминами.
В первый год тяжело было отказаться от заварных пирожных, суфле, бисквитных тортов с взбитыми сливками. О запеченной в меде курице и говорить нечего. Дело даже не в цене лакомств, а в абсолютной непрактичности. Заварное пирожное в мешке путешественника уже через несколько часов испортится и превратится в кашу. Так что набор проверенный временем – галеты, изредка лапша и витамины. Иначе никак.
Соорудив горочку из песка, вытащил металлическую тарелку и складную ложку. Поставив тарелку на вершину горки, искал пакет лапши в потрепанном вещмешке.
Каково же было удивление, когда тарелка начала подниматься, и из песка показалась лысая голова незнакомца. Сняв тарелку с головы, незнакомец, словно вынырнул из песка. Дырявая рубашка, бриджи с оборванными штанинами плотно облегали тело пустынного человека.
Увидев мой ошарашенный взгляд, вежливо поклонился и протянул тарелку.
- Простите, что помешал вашей трапезе, - сухо произнес он.
Благодарно приняв тарелку, кивнул в ответ и жестом пригласил присесть рядом. Незнакомец, не мешкая, присел и вперил взгляд в упаковку лапши в моих руках.
- Меня зовут Арго, составите компанию? – верно истолковав взгляд, предложил я.
Губы пустынника расплылись в улыбке.
- Сочту за честь вкусить пищи путешественников, - вновь сухо произнес незнакомец.
- Тогда, раз вы гость на моем обеде, а тарелка всего одна, то вам и кушать первым.
С этими словами быстро высыпал содержимое пакета в тарелку, залил водой из фляги. Скинув ранец на песок, перевернул вверх ногами. Включил двигатель на минимальную мощность и поставил тарелку на огонь из сопла.
- А пока готовится обед, может все же, расскажете, кто вы и откуда? – предчувствуя достойную историю, спросил я.
Пустынник жутко смутился.
- Прошу простить мне вероломность. Уже больше месяца моими собеседниками были лишь камни и редкие ящерицы, - пустынник горько улыбнулся и продолжил. – Меня зовут Санд. Наш народ песчаных дельфинов уже несколько столетий проживает в этой пустыне. Песок нам что вода, в нем можем жить неделями. А скорость передвижения в несколько раз превышает скорости самого сильного ветра пустыни.
- И почему же вы не своим народом? Или вы по натуре одиночки? – не удержал вопрос я.
- Что вы, вовсе нет, - горячо произнес Санд. – Мы живем в песчаном городе, что в нескольких неделях пути отсюда.
- Есть причина, по которой вы забрались так далеко? – поинтересовался я, помешивая лапшу в закипающей воде.
- Есть… - почти обреченно произнес Санд. – По вере нашего народа, брак между женщиной и мужчиной свят и неприкосновенен. И раз, заключив брачный союз, супруги остаются в нем навсегда. Ибо так завещал великий Бог Песка Сандос. Хотя он много чего еще завещал… но все остальное не так важно и не относится к моей рассказу.
Пустынник усмехнулся. Я тоже не удержался от улыбки. Обмотав руку летным шарфом, снял тарелку с огня и поставил на песок перед Сандом.
- Так значит женщина? – спросил я.
Санд кивнул, принимая из рук ложку.
- Все было так плохо? – уточнил я.
- Словно в аду, что намного жарче этой пустыни, - усмехнулся Санд. – Жизнь песчаных дельфинов нелегка… Но так жить просто не было сил.
- Не дает покоя?
- Если бы… просто не замечает! Начиналось все замечательно – любовь, страсть… все было. Но после заключения брачного союза… только безысходность и полное равнодушие ко мне. Словно рядом со мной для галочки, для соблюдения традиций песчаного Бога. 
- Вы пробовали с ней говорить?
- Конечно! – увлекшись разговором Санд, забыл о тарелке с лапшой и продолжал рассказывать. – Но что слова? Я все вижу по глазам. Груз этой традиции, этого обычая, свалился на плечи Жанин. И это терзает ее изо дня в день. Вы знаете, наши тела очень хорошо приспособлены к высоким температурам, но вечерами, когда я задумывался об этом, обливался потом, а потом бил озноб… Я понял одно… больше так жить не могу. Потому и сбежал.
- Неужели не было ничего хорошего в вашем браке? – мой вопрос вновь не дал Санду приняться за еду.
- Конечно же было. Жаннин великолепный повар… из скудных пустынных продуктов умудрялась приготовить разнообразные блюда. Первое, второе и песчаные пирожные на десерт. Пальчики оближешь, дорогой Арго. А как она поет по вечерам… а ее лицо во время сна… божественная фея пустыни… и неряшливые волосы по утру, сонный взгляд…
Санд запнулся… резко прервавшись, зачерпнул полную ложку растворимой лапши и отправил в рот.
На миг его лицо исказила судорога боли. А в следующую секунду по сухим щекам песчаного лица покатились слезы.
- Так противно? – удивился я. – Прошу извинить за столь холостяцкий обед…
- Неважно, - отмахнулся Санд. – Главное это вкус свободы…
Съев порцию, Санд утер слезы и протянул тарелку мне.
- Простите что заставил ждать, вы наверняка и сами ужасно проголодались. Мне пора плыть дальше.
Песчаный дельфин приготовился нырять.
- Санд, - остановил его я. – Вы же ее все еще любите…
Санд гордо выпрямился, внимательно посмотрел мне в глаза.
- А что толку… если она уже нет.
Я сочувствующе покачал головой.
- Тогда боюсь, что простым бегством вам так легко не получить эту свободу.
- Я попытаюсь, - прошептал он. – Благодарю за прекрасный обед и прошу простить, что так скоро покидаю вас.
Песчаный дельфин взвился в воздух и нырнул. Не хватило только расходящихся кругов по песку.
Надо ли говорить, что свою порцию безвкусной лапши я съел уже совсем с другими ощущениями, упиваясь вкусом своей свободы.

 Примерно через три дня путешествий по пустыни, наткнулся на еще одного представителя песчаных дельфинов. Или скорее она наткнулась на меня.
- Вы не видели здесь мужчину? – первым делом спросила она, выпрыгнув из песка. Длинные выцветшие волосы взвились, рассекая лучи солнца, светло-карие, словно песок глаза впились в меня с такой надеждой, что невольно смутился.
- Вообще, в пустыне очень мало шансов встретить кого-либо, - не спеша проговорил я. - Но пару дней назад повстречался мне прилюбопытнейший песчаный дельфин по имени Санд.
И на меня посыпались нескончаемые вопросы: Где он? Куда направился? Когда это было? Как он? Здоров ли? Похудел? Что говорил?
На все вопросы девушка получила исчерпывающие ответы. А я отвечал с довольной улыбкой. В конце беседы протянул Жаннин пакетик с лапшой. В том, что это Жаннин, не было и тени сомнений.
- Что это? – удивилась она.
- Это… свобода, - улыбнулся я. – Передайте Санду, он поймет.
Жанин приняла пакетик, поблагодарила и молнией вошла в песок.
Остаток пути до Механического города проделал с замечательным настроением. И хотя вероятность встречи двух песчаных дельфинов в бескрайней пустыне бесконечно мала, но она есть. А значит, они обязательно встретятся. В это я верю и по сей день.  И уплетаю свою свободную пищу с большим аппетитом, чем раньше.