Пушкин и я

Кто-то твердит, что я неполноценная... Разговариваю с Богом... Или мне ещё говорят, что я похожа на свою маму... Хм... Так интересно... Чем это, позвольте узнать? Мама моя любит курить, а я? Ну... Хорошо - хоть здесь можно признаться: да! Я тоже люблю курить! Мама моя читает книги с конца в начало. Так ей интереснее. Она говорит мне, что так и я должна знать своё будущее. Но ведь будущее - не вода - в него не плюнешь. Груди мои больше, чем у моей матушки, глаза совершенно другого цвета... У неё - длинная жизнь, у меня - пока одни лишь мечтания... И что тут интересного,а? Да... Что там говорить... Люди утверждают, что мои произведения - это пустые алюминиевые вёдра... Надо же! Ну и что. Пусть себе будут вёдра... Алюминиевые - это хорошо! Я пишу алюминиевые пустые вёдра. Однако иногда так случается, что в наполненное - не дольёшь! Тогда вот и сгодятся мои вёдра. Пустые.  Да мне плевать, на что похоже моё творчество! Да! Именно: пле-вать! Я - такая, как есть. Другой не буду! И всё, что происходит в моей жизни я пропускаю сквозь мембраны своей голенькой души и - стреляю! - ба-бах! - Готово! - Ты - убит!... Так появляется произведение... Оно настолько беззащитное передо мной и перед миром, что после написания его нужно обязательно кому-нибудь прочитать. Вообще, когда я пишу свои стихотворения, то на улице или уже космос, или идёт дождь. Так что читаю я свои произведения своему  Пушкину! Он такой уже себе важный, что просто я становлюсь по стойке "смирно" и начинаю ему читать... Иногда Пушкин на первых строчках вертит головой - это всё: я понимаю, что нужно доработать некие "неудачности". Но обычно при моём голосе, в котором плывут глянцевые строчки моих метафор, Пушкин начинает ходить взад-вперёд и мурлыыыкать! Это счастливый знак: моё стихотворение удалось! Тогда я беру на руки своего персидского кота, целую его в носик, и мы идём на кухню: я - довольная от того, что меня выслушали, Пушкин - продолжает мурлыкать, зная, что сейчас его будут кормить мясом, нарезанным аккуратными квадратиками преданности...