Пустышка

«Здравствуй, милая Олюшка!
Получили твое письмо, очень были рады весточке от тебя! Живем мы с дядей Васей потихонечку, все у нас по-старому. Заботы все те же, да вот только здоровье уже не то. Но в деревне дела никогда не переводятся, так что горевать об идущих годах некогда.
Очень хорошо, что ты наконец собралась навестить нас, стариков. Сама знаешь, что Валерка, сынок, как в столицу подался так носа к нам и не кажет. Вот и стоит его квартирка, пустует. А уж как нам-то тоскливо и одиноко без родной кровинки, ты и не представляешь. Так что ты приезжай, и гости, сколько твоей душе угодно – разместиться-то есть где. Мы же с тобой, Олюшка, уже года четыре как не виделись, как замуж вышла, так и пропала. И Валерка от тебя никаких новостей не передает. Мы уже беспокоиться начали, думали, где тебя в таком большом городе искать?
Ну, надеюсь, до скорой встречи. Целуем, обнимем. Мужу твоему поклон от нас земной и приветы. Святой человек – приютил и обогрел сиротку!
Любящие тебя тетя Нина и дядя Вася.»

Перечитав уже в который раз письмо от своей любимой тетки Ольга с облегчением вздохнула, улыбнулась и утерла набежавшую слезу. Ох, с каким же нетерпением она его, это письмо, ждала, как караулила каждый день почтальона, как с замиранием сердца дрожащими руками открывала почтовый ящик, боязливо оглядываясь и скрадывая дыхание. Дождалась! А потом непослушными пальцами рвала конверт, смеялась сквозь слезы. Она вспомнила свои суетливые сборы, как подруга тройным «кодовым» стуком оповестила ее о своем прибытии, как мчались они по утренней, еще сонной Москве, многие часы, которые ей пришлось провести на вокзале в ожидании поезда, вздрагивая от любого резкого звука. И вот теперь она сидит в вагоне-купе, который уносит ее далеко-далеко от слез и боли, от ненависти и унижений. Прочь из столицы, сквозь леса и поля, мимо домов, машин и людей, которые даже представить себе не могут, как она сейчас счастлива!
Оля все еще не могла поверить – неужели все, неужели теперь она свободна! Ей все еще казалось, что что-то у нее не получилось и вот сейчас откроется дверь, и она снова увидит Марата с перекошенным от гнева и ярости лицом.
«Святой человек», ага, как же!

С Маратом она познакомилась сразу после окончания института и просто не могла не влюбиться в этого смуглого красавца-горца, умницу, остряка и балагура, к тому же преуспевающего молодого бизнесмена. О, это было самое беззаботное, неповторимое и счастливое лето в ее жизни! Она купалась в любви, нежности и ласках, которыми не скупясь одаривал ее Марат. О подарках другого характера не стоит даже и упоминать – молодой мужчина никогда не скупился на приятные сюрпризы в виде цветов, сладостей, походов в театры и рестораны, поездки на отдых в жаркие страны, и многое другое.
Ольга летала от счастья, и когда через пол года Марат заговорил о свадьбе, девушка не сомневаясь и ни секунды не раздумывая выдохнула «Да!». Свадьба была пышной и богатой, в лучших традициях семьи жениха – выкуп невесты, море гостей, океан вина, а родители Марата подарили молодым квартиру. «Пусть и не большая, но зато своя!» - радовалась Оля, и ей даже в страшном сне не могло присниться, что совсем скоро ее безграничное счастье превратится в столь же безграничный кошмар. И эта квартира на долгие месяцы станет ее тюрьмой, а в роли тюремщика будет выступать никто иной, как ее обожаемый муж.
Правде первый звоночек прозвенел для нее в первую же брачную ночь. К слову, до свадьбы молодые люди соблюдали все приличия, причем на этом в большей степени настаивал Марат, ссылаясь на традиции своей семьи и своего народа. И вот, когда гости наконец оставили новобрачных одних, когда Оля уже предвкушала бесконечные ласки, нежность и внимание, которыми одарит ее супруг, Марат неожиданно грубо и быстро овладел своей новоиспеченной женой, легко сломив ее сопротивление, заглушив ее невольные крики грубым зажатием рукой рта. А потом он уснул. Просто уснул и все. А Ольга всю оставшуюся ночь не сомкнула глаз. Нет, она не плакала, она просто не могла поверить в то, что с ней произошло, что Марат мог так поступить.
Утром Марат не знал, куда деть глаза от стыда и практически ползал на коленях, вымаливая прощение у жены. Он говорил, что это все усталость и накопившееся напряжение предсвадебных недель подготовки, суеты и беготни, подействовали на него. Что он себя не контролировал, что это и вовсе был не он. Он был так искренен, так заискивал, так страдал, что Ольга, не выдержав и десяти минут, простила его. А потом ее замужняя жизнь закрутилась так легко и весело, что девушка вскоре и вовсе забыла об этом неприятном инциденте.
Но вот минуло полгода, и свекровь впервые в телефонном разговоре поинтересовалась, скоро ли ей ждать наследника. Потом этот вопрос и разговоры о детях стал задаваться и  происходить регулярно. Причем звучало это каждый раз одинаково: «А вот у Сафо невестка через год, как замуж вышла, родила! А Мустафа уже третьего внука нянчит! Когда же и вы нас, наконец, внучками порадуете? Что же любимый сын все не сподобится матери подарок сделать? А может это ты, Ольга, против? Да как же можно быть против дитя своего от мужа в законном браке рожденного?» И вот такие беседы проводились матушкой Марата еженедельно, поочередно – то с ней, то с ним.
Но нет, Ольга не была против малыша! Наоборот, она сама с нетерпением и радостью ждала наступления беременности. Но забеременеть по какой-то причине все никак не получалось. Девушка волновалась все больше, а Марат после науськиваний матери становился все мрачнее.
- Может быть, с тобой что-то не так? Может, ты уже, в конце-то концов, к врачу сходишь? – как-то, после очередной промывки мозгов с раздражением, спросил он у жены.
- Может быть мы пойдем по врачам вместе!? – обиделась Ольга и тут же пожалела о своих словах. Марат подступил к ней сжимая кулаки, и взгляд его не обещал ничего хорошего.
- НИ-КО-ГДА не смей так со мной разговаривать, слышишь, никчемная дрянь!?
Он замахнулся, но не ударил, а Оля ничего не понимая проплакала всю ночь, забившись в самую дальнюю комнату. Она еще не знала, что с этого дня для нее закончится счастливая семейная жизнь и начнется кошмар.
Вскоре Марат начал попивать, почти полностью игнорировал жену, оставив ей роль «подай-принеси», он теперь поздно возвращался домой, а иногда и вовсе не приходил ночевать.
Когда это случилось в первый раз, Ольга возмутилась, на что Марат отвесил ей такую пощечину, что разбил девушке нос. А пока она пыталась унять кровь и рвущиеся из груди рыдания, заботливый муж учил ее уму-разуму, совершенно не стесняясь в выражениях:
- Ты - сука, ты - тупая безмозглая мразь, грязнокровка, заткни свой рот и никогда не смей его больше при мне открывать! Будь счастлива, что я все еще живу с тобой и терплю тебя, бесплодная пустышка!..
В общем, много чего нового, нужного и интересного почерпнула для себя Ольга из этого монолога. А потом она стала ждать извинений. Ждала долго – неделю. Не дождалась, собрала все свои вещи и ушла из дому к своей лучшей подруге, кстати сказать, единственной, которая еще не самоустранилась под прессингом ее, Олиного, мужа (а она-то глупая, все не могла взять в толк, куда это разбежались все ее подружки-приятельницы).
То, как она ошиблась, решившись на уход, девушка поняла спустя лишь пару-тройку часов, когда, перепугав всех родных и соседей, в квартиру подруги ворвался Марат со своей службой безопасности и избил ее, Ольгу, так, что та неделю лежала пластом. Он вернул ее в квартиру и запер там. С тех пор жизнь Оли превратилась в ад.
Рассказывать о том, сколько боли, обид и унижения пришлось ей пережить не имеет смысла, слишком долго и страшно это было. Бита она могла быть лишь за одно то, что как-то не так вздохнула, посмотрела, повернулась. Для Марата и его родни Оля теперь выполняла роль прислуги, подстилки, груши для битья, коврика у двери, урны для мусора и пустого места одновременно. Ее муж-садист обладал богатой фантазией, и всегда находил новую «забаву», новый способ унизить, задавить, подчинить. Ольга потом все не могла понять, как она не сошла с ума, как не превратилась в безвольную тряпку, откуда нашла в себе силы совершить этот рисковый побег.
Как ей все же удалось сбежать? Ну, по-видимому, ее муженьку то ли наскучили безответные издевательства над женой, то ли в бизнесе грянули тяжелые времена, ну, а может быть, просто подвернулось что-то (или кто-то?) более интересное и увлекательное. Как бы то ни было, но контроль и постоянную слежку за Ольгой он ослабил. Теперь он уже далеко не каждый день появлялся в квартире-тюрьме, мог пропасть и на неделю (но продукты все же исправно притаскивали его громилы-охрана), а однажды и вовсе допустил непростительную оплошность – забыл на тумбочке ключи от входной двери этой квартиры. И как бы потом жестоко не была бита Ольга, она под страхом смерти не призналась бы, что не просто видела эти ключи, а еще и осмелилась взять их.
Как писала письмо тете, как передавала это письмо через форточку своей верной подруге, как ждала ответа, как убегала из своего родного города куда глаза глядят, в спасительную Тмутаракань, подальше от всего этого ужаса, от ее персонального ада, Ольга еще долго будет видеть в кошмарных снах. И каждый раз эти сны будут заканчиваться одним и тем же – Марат, сверкая налитыми кровью глазами, догоняет ее, а она не в силах сделать даже шага в попытке спастись от его занесенного для удара кулака.

Рано утром Ольга громыхая по железным ступенькам тамбура стащила свой старый и наполовину пустой чемодан на платформу станции под мало кому что-то скажущим названием. И пускай в эту ночь ей так и не удалось заснуть, но, как ни странно, чувствовала она себя великолепно. Девушка дышала полной грудью, смакуя этот невероятный, пьянящий, легкий и сладкий воздух свободы. Но это был еще далеко не конец ее пути. Тетя Нина жила в городке, который хоть и являлся райцентром, но вот добраться до него не стало от этого хоть сколько-нибудь проще.
Оля подхватила чемодан и бодро зашагала к видневшемуся недалеко от станции домишке, смутно напоминающему ей автобусный вокзал. Она уже предвкушала, как через несколько часов обнимет своих родных, и от этих мыслей так тепло и приятно становилось у нее на душе. Какая-то легкомысленная песенка сама собой пришла ей на ум и, не сдержавшись, Оля замурлыкала вслух припомнившийся мотивчик.
Но настроение ее испортилось, как только она подошла поближе к вокзалу и смогла разглядеть, что окошко автокассы опущено, а поблизости не наблюдается ни одного автобуса. Когда она обнаружила еще и расписание - рухнули ее последние надежды. Добраться до тетки, не то что засветло, но и вообще сегодня у нее точно не получится. Первый, он же единственный, автобус укатил минут десять назад. Видимо, в то время, как она наслаждалась вольным воздухом.
В полной растерянности девушка добрела до придорожного кафе и присев за столик надолго задумалась. Когда же она, наконец, очнулась от своих невеселых мыслей и воспоминаний, то обнаружила за соседним столиком светловолосого парня, лет двадцати шести, может чуть старше, который жевал бутерброд и разглядывал ее совершенно не стесняясь. Мало того, встретив Ольгин настороженный взгляд парень дружелюбно улыбнулся ей и подмигнул, как старой знакомой. Оля отчего-то не почувствовав в нем врага тут же успокоилась, но все же поспешила отвести глаза.
Через какое-то время, когда она уж и забыла об этом парне, он вдруг окликнул ее, совершенно неожиданно оказавшись совсем рядом с ее столом.
- Приезжая? – весело спросил он у Оли, кивнув на чемодан. Девушка вскинула на него глаза и презрительно осмотрела с ног до головы. Да уж, выглядел этот парень совсем не принцем – старая спецовка накинута на плечи, на ногах сапоги заляпанные грязью, а еще она заметила на тыльной стороне ладони его правой руки татуировку «ГЕРА», по букве под каждой костяшкой. Ольга поморщилась (какое уродство и безвкусица!), но все же решила удостоить парня ответом.
- Приезжая! – в тон ему ответила она, с вызовом уставившись на него.
Парень еле заметно усмехнулся и продолжал допрос:
- И куда теперь путь держите?
«Вот привязался!» - с раздражением подумала Оля.
- В Ореховск, - бросила она и отвернулась с деланным равнодушием.
- Автобус ждете? – все не унимался парень.
- Ну, жду, и что с того? – Ольге очень захотелось, чтобы этот парень поскорее оставил ее в покое.
- Долго же вам ждать придется! – заметил этот «надоеда». И тут Ольга поняла, что он просто насмехается над ней. И так обидно ей стало, что вот даже незнакомцы и те находят повод унизить ее и посмеяться над ней, что она совершенно неожиданно всхлипнула.
- Тебе-то какое дело? – девушка взглянула на парня с такой неприязнью и даже ненавистью, что улыбка тут же слетела с его лица.
- Да просто мне в ту же сторону, а точнее – вообще-то тоже туда, в Ореховск. Если вы позволите, то я бы мог предложить… я бы мог подвезти вас, – почему-то начал заикаться и мяться тот.
- Нет, спасибо, я лучше дождусь автобус, - гордо вздернула подбородок Ольга.
- Я как-то вообще не сторонница поездок с незнакомыми людьми по незнакомым местам! А тем более местам, где я практически никого не знаю, - добавила она, и спохватилась, что наверное сболтнула лишнего. А парень все не отставал, и гнул свою линию:
- Вы считаете, что оставаться вот здесь, - он обвел местность вокруг них рукой, - Вам будет комфортнее и безопаснее, чем в кабине моей машины?
Ольга была не уверена. Они припирались еще минут двадцать, но, в конце концов, девушка к своему удивлению дала себя уговорить. Правда, стоило ей увидеть машину, как она чуть было снова не передумала – громадине, которой управлял парень, было лет сорок, и выглядела она соответствующе.
- Не боись! – успокоил ее новоявленный водитель-камикадзе, - Она еще и нас с тобой переживет!
- Тьфу-тьфу-тьфу! – суеверно сплюнула Оля и полезла в кабину.
По дороге парень не умолкал ни на минуту. И Ольга узнала, что зовут его Игорь, что работает он в Ореховском леспромхозе шофером, что знает ее родственников, а с ее двоюродным братцем вообще в одном классе учился, да и жили они, собственно говоря, по соседству – квартиры через стенку.
«Значит соседями будем», - подумала Ольга и не почувствовала от этого открытия ни досады, ни раздражения. Она была даже рада, что в чужом городе у нее теперь есть еще один знакомый. «И к тому же вполне симпатичный знакомый», - успела подумать она и незаметно для себя уснула.

Игорь потом не раз вспоминал тот первый день их с Ольгой знакомства. На станции он оказался по делам конторы, заодно с оказией подвезя к столичному поезду еще и посылку для какого-то родственника начальника леспромхоза.
Он приметил эту девушку еще у того самого поезда. Она стояла у вагона прикрыв глаза и чему-то блаженно улыбалась. Перед ее ногами валялся старенький потрепанный чемодан. Девушке на вид было немногим больше двадцати. Невысокого росточка, светлые волосы собраны в неаккуратный хвост и несколько прядей свободно развиваются на ветру, одета она была в кофту явно не по размеру, потертые джинсы, на ногах стоптанные кроссовки. Личико у девушки было миленьким, но таких не считают красавицами. В общем, была она совершенно обычной, но почему-то как магнитом притягивала к себе его внимание, хотя сама еще об этом и не подозревала.
 «Вот дурная, чего здесь встала, сейчас все автобусы пропустит!» - подумал Игорь не в силах оторвать взгляда от этой странной девчонки.
Кстати, автобусов от станции отходило всего три, и делали они это всего раз в день, аккурат сразу после прибытия московского утреннего поезда. Опоздавшим завидовать не приходилось – им ничего не оставалось, как дожидаться следующего утра, а гостиниц, да и просто ночлежек на станции давно уже не было. Потому и бежали сломя голову только что прибывшие к автовокзалу. Потому и удивила Игоря странная неторопливость девушки. Только потом, когда он уже увидел ее в привокзальном кафе, до Игоря дошло, что эта разиня просто не знала всех премудростей станционной жизни.
Вид у девчонки был настолько растерянный и удрученный, что Игорь пожалел ее и для себя решил во что бы то ни стало помочь ей добраться до того населенного пункта, в который она держала свой путь.
Заговорив с ней Игорь понял, что девушка не настолько проста и наивна, как ему показалось с первого взгляда. Девушка уже смирилась со своей участью просидеть на станции до следующего утра, и все вопросы Игоря воспринимала в штыки. И хотя открыто она ему не грубила, но чувствовалось, как тяготит ее компания незнакомого парня, пытающегося навязать свое общение.
Игорь уже понял, что с девушкой им по пути, что подвезет он ее обязательно, и в какой-то момент позволил себе видимо неверный тон (ну, очень уж позабавила его эта ситуация, вроде бы даже судьбы провидение). Почувствовав насмешку в его голосе девушка взглянула на него так, что Игорь задохнулся. Эти светло-карие глаза испуганного олененка смотрели с таким вызовом и горели таким огнем праведного гнева, что парень даже опешил от неожиданности. Ему стало стыдно. С девушкой он мигом помирился и, хоть и с боем, но она приняла его предложение проводить ее до Ореховска. А совсем скоро Игорь поймал себя на мысли, что впервые за много лет смущается и волнуется в присутствии особы женского пола.
Когда девушка оказалась рядом с ним в кабине, Игорь почувствовал необычный свежий, но в то же время сладкий аромат. Так пахнет молодая трава и первые нежные цветы, пробившиеся из-под тающего снега. От этого запаха голова его пошла кругом, а по спине побежали мурашки. Больше нигде и ни у кого не встречал он такого колдовского манящего и завораживающего аромата.
- Что у тебя за духи? - не выдержав, сглотнув слюну, спросил он ее.
- Я ничем не душусь, - удивленно пожала плечами Ольга.
- Приятно пахнешь, - сдержано похвалил он, и девушка улыбнулась в ответ.
В тот день их первой встречи он не умолкал всю дорогу до Ореховска. Игорь сам себе поражался – никогда раньше он такой болтливости за собой не замечал. Наоборот, он всю жизнь слыл молчуном, и порой мог показаться кому-то даже излишне суровым или угрюмым. Тут же парень трещал без остановки, и лишь заметив, что «благодарная слушательница» его уже какое-то время дремлет, замолчал, еще долго беззвучно посмеиваясь над своим ораторским талантом. Ну, надо же, усыпил деваху! Прямо Оле-Лук-Ойе, честное слово!

- Вот и прибыли, просыпайтесь! – услышала Оля сквозь сон и открыла глаза.
Игорь разбудил девушку, когда они уже подъезжали к первым домам Ореховска. Ольга взглянула в окно, и была страшно удивлена, не увидев ни привычных для города в ее понимании высоток, ни широкой автострады, ни снующих гурьбой машин. Этажность домов в Ореховске ограничивалась пятью, но большинство построек райцентра были двух-трех этажными, а кое-где виднелись и вовсе деревянные усадебки с собственными огородами и садами. Автомобильное движение было свободным, ни о каких пробках и речи не могло быть. Оля открыла рот от удивления, когда по правую сторону увидела стадо коров, мирно пасущееся прямо у дороги.
Для Ольги все было чудно. Нет, конечно, она знала, что скот и огородики с грядками есть в деревнях, но ведь Ореховск – город! Но жаловаться и роптать ей и в голову не приходило. Наоборот, она с тихой радостью оглядывалась по сторонам. Вот именно такой тихий и спокойный уголок будет для нее сейчас в самый раз!
Машина остановилась у одного из маленьких деревянных домишек окруженного буйно цветущими яблонями. Игорь выскочил из кабины, открыл дверь с ее стороны, вытащил чемодан, а потом помог выбраться и Оле.
Подхватив нехитрый девичий багаж он быстро отворив калитку прошел по двору, и постучал в высокое большое окно веранды.
- Баба Нина, принимай гостей! – радостно возвестил он об Ольгином прибытии.
Тетя Нина выскочила на улицу, вытирая руки о передник спустилась с крыльца и, радостно улыбаясь и причитая, бросилась навстречу племяннице, следом за Ниной на крыльце показался довольно покрякивая и сам хозяин дома. Ольга смущенно замерла в крепких объятьях тетки, тихо поздоровалась с родными и почувствовала, как в душе ее разливается покой и тепло. Вот она и дома.
- Игорек, радость-то какая, - всхлипывая, обратилась тетя к ее провожатому – Олюшка наша приехала!
- Вот старая! Ну, чего гостей на пороге держишь? – шутливо сердясь, прогудел дядя Вася, - А ну, давай, зови всех в хату, да стол накрывай!
За столом тетушка без перерыва расспрашивала племянницу о ее жизни в Москве, о делах, о планах, о муже. Ольга о далеком прошлом рассказывала с большой охотой, о недавнем – сухо и мало. Когда речь заходила о Марате она невольно дергалась как от удара и отвечала уклончиво, не говоря правды, но и пытаясь не врать: работает, мол, сильно занят, постоянно в разъездах и делах.
Ее новый знакомый неожиданно поскучнел и говорил совсем мало, лишь тогда, когда хозяева что-то спрашивали у него, или просили что-то уточнить, объясняя молодой родственнице жизнь, возможности и порядки Ореховска. Через пару часов Игорь и вовсе засобирался домой.
- Так может ты и Олюшку проводишь? - встрепенулась тетя Нина, - Ей, поди, с дороги-то отдохнуть хочется, помыться.
- Без проблем, - коротко отозвался парень.
Тетка отдала Ольге ключи от Валеркиной пустующей квартиры, и молодые люди снова загрузились в машину. Но на этот раз поездка их проходила в полном молчании. Оля устала, и потому просто наслаждалась тишиной, а Игорь был погружен в какие-то размышления, судя по выражению его лица не самые приятные. Ольга боялась, что когда они доедут до места, парень будет напрашиваться в гости, и ей придется его пригласить, потому как отказать своему спасителю было бы не вежливо. Но разрешилось все как нельзя лучше. Когда они доехали, парень только донес чемодан до дверей квартиры и тут же распрощался.

Квартирка Оле понравилась – маленькая и уютная, и пускай в кранах не было горячей воды, ведь самое главное, что теперь она была сама себе хозяйка!
Прошел почти месяц, прежде чем Ольга решилась рассказать тете правду о жизни с мужем, не забыв добавить, что обратной дороги в Москву у нее нет. Тетя Нина долго плакала и причитала, а потом пообещала девушке любую помощь и поддержку с ее стороны.
- Не беспокойся, Олюшка, мы тебя больше в обиду не дадим! Живи здесь и ни о чем плохом не вспоминай! А этому извергу каждая слезинка твоя еще вернется… Бог-то все видит!
- У него другой бог, тетя,  - улыбнулась Оля праведному теткиному гневу.
- Бог он у всех один! – совершенно серьезно отрезала Нина.
Еще через пару недель девушка уже работала. Дядя по каким-то своим каналам устроил ее в леспромхоз в бухгалтерию. Взяли Олю на место ушедшего в декрет помощника главного бухгалтера. То, что у нее не было опыта работы, кроме институтской практики, значения не имело. Начальник конторы, Николай Семеныч покрутив в руках Ольгин красный диплом, и окинув взглядом ладную фигурку девушки, вынес вердикт – на работу принять и оформить в кратчайшие сроки.
Оле нравилось жить в Ореховске, нравилась новая работа, нравились люди, которые ее теперь окружали. С утра она как на крыльях спешила в контору, где проводила весь день до позднего вечера. Закончив с работой, она усталая, но довольная возвращалась в свою чистую квартирку в двухэтажном доме барачного типа, где за стеной ее комнаты жил Игорь.
С Игорем у девушки отношения складывались странные. Он, казалось, всегда был рядом, в любую минуту готовый помочь – что-то прибить-починить-повесить, отвезти-привезти, но держался он теперь с Ольгой сдержано, порой даже холодно. Но иногда он становился таким, каким был в день их первой встречи. Изредка он заглядывал к ней на чай, и они могли просто болтать и смеяться до полуночи, иногда звал с собой на пикники и посиделки с его друзьями. Но хотя Оле казалось, что она ему совсем не безразлична, парень ни каким намеком не выказывал своих чувств и не стремился к сближению. Держал ее, так сказать, на расстоянии вытянутой руки. А когда через какое-то время Ольга поняла, что испытывает к своему соседу далеко не просто банальную симпатию и благодарность, то сама начала его избегать.
Но было уже поздно. В маленьком городке очень сложно что-либо утаить от посторонних глаз. Тем более, очень уж удивляло местных кумушек, чего это москвичка да при богатом муже приехала в их забытый богом Ореховск, да еще и работать пошла. Вот к Оле и начали приставать с разговорами да с расспросами.
- Чего это Игорек все вокруг тебя увивается? Давно его таким не видали, – завела главбух Антонина Сергеевна уже привычную песню. - С тех пор, как сбежала от него невеста с каким-то заезжим мужичком, пока он родину защищал, больше ни на одну бабу ласково не взглянул. А к тебе вот тянется, будто медом намазано. И глаз с тебя не сводит.
Ольга смущенно молчала уткнувшись в учетную документацию, а хор всезнающих баб все не унимался:
- Да чего там Игорь, она всех местных мужиков с панталыку свела. Как куда не пойдет – так они аж головы сворачивают ее завидев! – язвительно цедила сквозь зубы секретарша Маринка, которая до Олиного приезда слыла первой красоткой Ореховска.
- Нет, девка, не правильно ты себя ставишь! При живом-то муже нехорошо другим мужикам головы морочить! Уж не знаем, чего ты там со своим мужиком не поделила, но не дело это – семье да порознь жить! – учили Ольгу уму-разуму все, кому не лень.
Вот только Оля и не смотрела в сторону других мужиков. Еще слишком свежи были раны, нанесенные ей «семейной» жизнью, хотя и вспоминала она Марата чем дальше, тем реже. Она уже настолько осмелела, что даже отослала в Москву документы на развод! Еще немного и она окончательно избавится от присутствия этого человека в своей жизни.
И ей было так хорошо и спокойно сейчас одной, она была практически счастлива в этом маленьком городе. И только мысли об Игоре бередили ее душу и заставляли странно щемить сердце.

Игорь, хоть и понял, что с этой девушкой ему ничего не светит, но ничего с собой поделать почему-то не мог. Ему хотелось видеть Ольгу каждую минуту, хотелось быть рядом, хотелось прикасаться к ней хоть невзначай. Но то, что Оля замужем заставляло его прятать и давить свои чувства к ней. Он, сам побывавший в такой ситуации, никогда бы не смог причинить боль пусть даже совершенно незнакомому человеку, ее мужу. И все же он не мог просто так отказаться от общения с ней. Ольга была для него как глоток свежего воздуха, и без нее он уже не мог представить совей жизни, пусть и были они знакомы всего ничего.
В то же время парень видел, что другие мужики Ореховска вовсе не терзаются муками совести и разглядывают Олю с нескрываемым интересом. Игоря начинало нехорошо потряхивать, когда кто-нибудь в его присутствии затевал разговор о том, что неплохо было бы познакомиться с молодой бухгалтершей поближе, и чем ближе, тем лучше. Он уже не раз становился свидетелем того, как очередной нахал пытается подкатить к девушке со всякого рода предложениями. Но всем этим смельчакам Ольга вежливо, но твердо отказывая, давала от ворот поворот. И хотя это обстоятельство не могла его не радовать, все же Игорь глубоко в душе боялся, что однажды она вдруг не откажет какому-нибудь настырному хлыщу. В такие моменты он проклинал свою принципиальность, хотя и понимал, что переступить через себя все равно не сможет.
От внимания Игоря не укрылось и то, как всполошились местные бабы. Все они чувствовали в Ольге соперницу, а потому она была для них врагом. Женщины всех возрастов и семейных положений не упускали шанса посудачить, пообсуждать приезжую, да поперемывать ей косточки. Больше всего раздражало кумушек то, что они практически ничего о девушке не знали. Ольга была со всеми приветлива и мила, но душу свою не спешила открыть никому. А ее тетка Нина держала из последних сил оборону, бдительно охраняя тайну своей племянницы.
Игорь уже стал привыкать к установившемуся порядку вещей, когда вдруг, совершенно неожиданно Ольга начала чураться его, избегать общения и вообще всячески старалась держаться от него подальше. Игорь не мог взять в толк, чем и когда он обидел девушку. Он пытался с ней поговорить об этом, но Оля успокоила его, отговорившись большой занятостью на работе в связи с приближением какого-то отчета. Игорь подождал, изменений не последовало. Тогда он попробовал возобновить общение еще раз – результат опять был нулевой, опять много работы, срочные дела, отговорки. И Игорь самоустранился,  решив, что его навязчивость все равно ничего не изменит, а может наоборот обострит. Он решил дождаться от Ольги первого шага. Нет, конечно он все так же был готов помочь девушке в любом вопросе и в любое время суток, но вот про душевные посиделки и выезды с друзьями теперь оставалось только вспоминать.

Лето пролетело незаметно, осень еще быстрее. Приближались новогодние праздники с их затяжными каникулами для взрослых, когда Игорь понял, что план его не работает. Ольга продолжала общаться с ним так же ровно, как и с остальными  (и все так же редко - лишь тогда, когда у нее просто не оставалось выбора), в то время как ему самому с каждым днем становилось все труднее держаться от нее на расстоянии.
Тридцать первого декабря весь коллектив леспромхоза гулял на так называемом «корпоративе». По такому случаю руководство леспромхоза арендовало здание местного Дома культуры. Народу в предвкушение пьянки-гулянки и халявного застолья набилось в ДК уйма. Дамы, как и полагается, «надели все лучшее сразу», а мужикам, в большинстве своем начавшим отмечать еще задолго до начала торжественной части, наконец-то подвернулся случай оценить этих дам по полной программе.
Когда в конференц-зал вошла Ольга по рядам пробежал удивленный шепоток – девушка даже не подумала как-то наряжаться, она даже по своему обыкновению не накрасилась. Платье которое на ней было, по сравнению с нарядами местных красоток казалось воплощением скромности и целомудрия. Но, не смотря на все ее ухищрения, Олю почти сразу облепила стайка преданных поклонников с поздравлениями, пожеланиями, вроде бы подходящими случаю объятиями и поцелуями, и бесконечным желанием в горящих глазах.
- А вот и наша мисс Непорочность пожаловала! – злобно прошипела Маринка на ухо Игорю. Судя по всему, на сегодняшний вечер своей жертвой, вернее кавалером она выбрала именно его. Маринкино лицо, накрашенное вне всякой меры, ее огромное декольте и минимальность длины ее платья разительно контрастировали с Олиным обликом. Игорь обернулся, нашел Ольгу глазами и уже больше не выпускал ее из виду.
- Котик, а принеси мне бокальчик шампусика, - вернул его из задумчивости голос Марины, которая сейчас пыталась закрыть ему обзор своим необъятным бюстом, томно хлопала ресницами и капризно складывала губки бантиком. Поймав удивленный взгляд Игоря, она ласково улыбнулась и пробежалась пальчиками по его щеке.
- Ну, не будь букой! – не отставала она.
- Не, Марин, сходи-ка ты сама за своим бокальчиком, - Игорь отмахнулся от девушки, как от назойливой мухи и отвернулся. Марина проследила его взгляд и недобро сощурилась.
Будто и не заметив грубости в его словах, Марина как ни в чем небывало защебетала о какой-то ерунду, и повиснув у Игоря на руке потащила его прямиком туда, где пыталась отбиться от жаждущих общения незваных кавалеров Оля.
- Привет, подруга! – промурлыкала она, подойдя к девушке, - А я смотрю, ты зря времени не теряешь! И я считаю, что это правильно – сколько уж можно без мужика-то маяться?
Ольга собравшаяся было ответить на приветствие, замерла от неожиданности побледнев как полотно, и в изумлении уставилась на хамку. А Маринка продолжала:
- Это ничего, что муж далеко! Ты посмотри, какие у нас мужики – все как на подбор! А муж не стена – подвинется. Правда, ребят? – подмигнула она толпившимся вокруг мужикам.
В ответ раздался одобрительный гогот, а Ольга словно окаменела.
- А может быть, у тебя и вовсе нет никакого мужа? Или он давным-давно сбежал от тебя к более веселой и бесшабашной и общительной бабенке? Или может, ты нам всем тут голову морочишь, а сама просто на девочек западаешь? – Марина разошлась не на шутку, - Ну открой тайну, всем же интересно! А? Может, я тебе нравлюсь? - и Марина приняла соблазнительную позу, прикрыла глаза и закусила губу так, как это делают дамочки в низкопробных эротических фильмах. Мужики снова заржали, с любопытством косясь на Ольгу в ожидании ее реакции.
- Нет, ты мне не нравишься, - наконец взяв себя в руки, звенящим от негодования голосом ответила Оля. В это время любопытных привлеченных этим разговором становилось все больше и больше и Марина, довольная произведенным эффектом, продолжала играть на публику.
- Ой, да ладно, чё, правда не нравлюсь? Я сейчас расплачусь от огорчения, - деланно опечалилась она, но сразу встрепенулась, - Слушай, а может ты вовсе не святая, а наоборот? Ну, вроде как мужиков у тебя было уже столько, что больше и не хочется, а?
Все вокруг разом притихли – это уже был явный перебор и затянувшаяся недобрая шутка перестала забавлять. Первым пришел в себя Игорь.
- Что ты несешь, идиотка? – с возмущением крикнул он, пытаясь высвободиться из цепких лапок зарвавшейся девицы.
- А что я такого сказала? – гордо вздернула подбородок Марина, - Строит тут девочку-ромашку, а у самой может рота мужиков в постели побывала! Я эту «монашку» насквозь вижу!
- Думай что хочешь, - сдержанно ответила Ольга (хотя в тот момент ее всю трясло от негодования), глядя прямо в глаза обидчице, и развернувшись, и не замечая больше никого, торопливо вышла из зала.
- Какая же ты дрянь! – Игорь грубо оттолкнул от себя удивленную  и обескураженную Марину и бросился догонять Олю.
Он нагнал ее уже на выходе из клубы. Попытался задержать, но она вырвалась пряча лицо, и выскочила на улицу. Парень кинулся за ней.
- Ну, постой! – он все-таки ухватил девушку за рукав шубы, - Не стоит портить себе праздник из-за какой-то полоумной дуры! Ее пьяному бреду все равно же никто не поверил! Ну, прошу тебя, подожди!
Ольга резко остановилась и обернувшись с недоброй улыбкой взглянула на Игоря. Заплаканные глаза ее смотрели колюче и жестко, а на самом их дне плескались пустота и отчаяние.
- А с чего ты взял, что ее слова - это бред? Что ты вообще обо мне знаешь?! Вдруг то, что она говорила про батальон мужиков – это правда! Или может правда то, что муж бросил меня, потому что я бревно в постели! Что тогда? Тебе все еще захочется общаться со мной?
- Что за ерунда, Оля? – Игорь раскрыв рот смотрел на нее, он сейчас совсем не узнавал эту девушку.
- Ну почему же ерунда, - не могла уже успокоиться Ольга, - Все так и есть! Я переспала со всеми друзьями мужа, кто был не против, потому что самого мужа уже давно не возбуждала!
- Замолчи, Оля, что ты говоришь?
- Что слышишь! А что, такой я тебе не нравлюсь? – она со злостью смотрела на парня, - Иди-ка ты лучше своей дорогой. С такой как я лучше не связываться!
- Да замолчи ты, наконец! – не выдержав рявкнул Игорь, но Оля его будто не слышала.
- А может быть ты надеешься, что я и тебе… что и с тобой… – девушка не могла заставить себя произнести эти слова, - Ну да, конечно обидно понимать, что кому-то досталось вдоволь, а вот тебе не перепало ни разу! Так что? Может быть прямо сейчас, здесь, а?
- Зачем ты так? – с болью в голосе тихо спросил Игорь.
- Да потому что все вы мужики одинаковые, всем вам только одно нужно! – закричала вдруг Оля, - От вас всегда одни неприятности! И не имеет значения, добились вы своего, или нет, в любом случае вы сделаете больно. Больно, чтобы показать свою власть, больно, чтобы наказать, больно, чтобы отомстить за отказ! Но мне теперь вы уже ничего сделать не сможете, потому что я перестала быть чувствительной к такой боли! Потому что я вас всех ненавижу! Слышишь, ненавижу!
Парень отпустил Ольгину шубу, за которую так и держался все это время, молча отвернулся и пошел прочь от девушки. Оля осталась стоять глядя ему вслед и глотая слезы.
Неожиданно какая-то догадка кольнула Игоря, ему показалось, что он все понял. Он остановился и резко повернулся к девушке.
- На кого ты так зла, скажи мне? Кто тебя обидел? – Игорь в два прыжка оказался возле нее, - За кого ты мстишь всем остальным мужикам?
Парень крепко схватил ее за плечи, а Ольга лишь испугано моргала и мотала головой.
- Никто, никто меня не обижал, - бормотала она побледневшими губами.
- Почему тогда ты прячешься от меня столько месяцев? Почему бежишь от меня? Почему говоришь гадости? Зачем пытаешься оскорбить и оттолкнуть? – не унимался Игорь, не обращая внимания на слезы, блестевшие на глазах у девушки. Он прижимал ее к себе все крепче, все яснее осознавая, что просто так отпустить ее теперь будет уже не в силах.
- Неужели ты не понимаешь, что я что угодно для тебя сделаю? Что мне плевать, какой была твоя жизнь раньше! Неужели ты ничего не видишь? Ведь я же люблю тебя, глупая! Как же я могу причинить тебе боль? – перестав сдерживать себя, на одном дыхании выпалил Игорь. Ольга замерла, мигом перестав сопротивляться, и уставилась на парня полными слез глазами. Губы ее удивленно приоткрылись и Игорь, потеряв над собой всякий контроль, с глухим стоном приник к ним своими губами.
Его поцелуй не оказался безответным, и Ольга отдалась этому процессу с тем же пылом, что и сам Игорь. Она обхватила шею парня руками, запустив тоненькие пальчики в его волосы, и все теснее прижималась к нему, пока его руки медленно и несмело путешествовали по ее спине и плечам.
Игорь целовал девушку самозабвенно, и веря и не веря в реальность происходящего. Но неожиданно чудо закончилось. Ольга вдруг отстранилась и уперла ладони ему в грудь. Попытки Игоря повторить волшебство не возымели успеха.
- Не надо, ну пожалуйста, отпусти меня, - пытаясь высвободиться из Игоревых объятий, тихо просила Ольга.
- Но почему? Я что-то не так сделал? Может, я тебе просто не нравлюсь? – не унимался парень, хотя сам же в тот момент не верил своему предположению. Слишком уж явным было их взаимное притяжение всего минуту назад.
- Пусти меня! Я замужем! – каким-то визгливым, не своим голосом выкрикнула Оля и с силой толкнула его. Игорь дернулся от ее слов как от удара и послушно отступил, безвольно опустив руки. Девушка спрятала лицо в ладони и убежала. В тот вечер они больше не виделись, а встреча нового года была безнадежно испорчена.

Прибежав домой Ольга не раздеваясь рухнула на диван и зарыдала в голос. Ну почему, почему она такая несчастливая? Почему такая глупая? Ну, зачем она поддалась порыву, а если уж поддалась, зачем убежала? Какой ереси она со злости наболтала Игорю? Что она вообще творит? Почему ее прошлое до сих пор мешает ей жить? Ведь она уже сбежала от реального ужаса, почему же теперь он преследует ее в мыслях?
Да, конечно же, Игорь прав, она сегодня выбрала его ответственным за все, что с ней происходило, во всем, что сделал с ней Марат, она обвинила невиновного человека. Потому что в каждом мужчине она видит теперь врага. Любой мужчина для нее сейчас – это угроза, опасность, страх повторения…
Она не может избавиться от воспоминаний о пережитом кошмаре. Она не может поверить в то, что существуют нормальные человеческие отношения. Слишком мало хорошего она видела за свою жизнь, слишком много горя, боли и обид пережила.
Все видят в ней обыкновенную симпатичную девчонку, ну, может только чуть более замкнутую, чем остальные, но никому и невдомек, что это всего лишь обертка, тщательная маскировка. А если развернуть… Куда тогда ей спрятать потухший взгляд и шрамы на душе и теле? Кому она теперь нужна такая – недоженщина с изуродованной душой и истерзанным сердцем. Кто возьмется врачевать ее раны? У кого на это хватит сил и терпения?
А если и нашелся такой человек, то какой будет ее, Олина благодарность? Что она сможет подарить этому мужчине взамен его любви, она, бесплодная пустышка? Нет, ни за что она не сможет так жестоко поступить с Игорем. Он лучшее, что было в ее жизни, но она его не заслуживает! А это значит, что снова надо бежать. Бежать от него, бежать от себя. Где взять силы на этот побег?
Было начало одиннадцатого, когда позвонила тетя Нина, и очень удивившись, что племянница уже дома в ультимативном порядке зазвала ту праздновать к себе.
- Ты чего это удумала Новый год одна встречать? Ты чего, ревешь там что ли? Что «Нет!», а то я по голосу твоему не пойму! Что там у тебя стряслось? – допытывалась взволнованная тетя, – Ну, не хочешь и не говори! Давай-ка лучше слезы утирай, умывайся, собирайся и приходи скорей! Как Новый год встретишь - так его и проведешь, а мы его встретим лучше всех!
И как бы Оля не хотела сейчас покидать свое убежище, но обидеть тетю она не могла. Пришлось ей наскоро сполоснуть горящее от слез лицо ледяной водой, переодеть измятое платье и, натянув вялую улыбку и прихватив подарки, явится перед грозны очи тетушки.
Тетя Нина заметив припухшие и покрасневшие глаза девушки снова было принялась ее отчитывать, но Олю быстро определил под свою защиту дядя Вася.
- Ить, чего пристала к девке? Заняться что ли нечем боле? На часы-то глянь – десять минут до Нового года осталось, а она тут «поучительствует»! Лучше бутылку из холодильника неси, да к столу все живо!
Неумело открытое шампанское окатило всё вокруг фонтаном золотистых сладких брызг. Всё, что стояло на столе, хозяева и их гостья оказались забрызганными этим традиционно-новогодним напитком. В бокалы попало лишь то немногое, что удалось спасти. Суматоха, визг, крики – все это, как ни странно, помогло разрядить невеселую атмосферу и поднять настроение собравшихся.
- Ха! – веселился дядя Вася, - Ананасов в шампанском вряд ли отведать придется, а вот картоху в шампанском я сегодня точно попробую!
- Ну, ничего, остатки сладки! – улыбнулась тетя и подняла свой бокал. – С Новым годом! С новым счастьем! – провозгласила она, когда из телевизора раздался бой курантов.
- С Новым годом, с новым счастьем! – повторила как заклинание Ольга.
Все последующие дни девушка провела в гостях. Тетя настаивала, да и самой ей было так уютно, спокойно и тепло в этом доме и с этими людьми, что отказаться от приглашения ей бы и в голову не пришло. Она много чего успела передумать за это время, и пришла к выводу, что все еще может получиться и убегать ей точно не следует. И она обязательно должна дать шанс и Игорю и себе.
Оле теперь было очень стыдно перед Игорем за свои слова, за свое поведение. Свой телефон она в спешке оставила дома, и теперь все время косилась на старенький, еще дисковый, аппарат, стоящий на тумбочке. Не раз и не два она вроде уже решалась набрать номер Игоря, но в последний момент что-то ее останавливало. «Лучше все при встрече объясню», - уговаривала-успокаивала она себя.
Дни летели незаметно.
- Ой, так мне же через пару дней на работу! – встрепенулась Ольга как-то за утренним чаем.
- Точно! – поразилась тетка. – Ты тут с нами, стариками, как в сонное царство попала. А дел-то дома, небось, уйма не переделана?
- Загостилась я у вас, теть Нин, а ведь и правда дел невпроворот. Спасибо вам, что приютили, с вами так хорошо! – искренне поблагодарила девушка и поочередно расцеловала растроганных родственников.
Уже смеркалось, когда попрощавшись с дядей и тетей, клятвенно заверив их, что больше не будет раскисать, Оля отправилась в свою квартирку.

Игорь звонил Ольге каждый день, но та, вероятно, просто отключила мобильный. Все постновогодние праздничные дни он не находил себе места, бестолково метался по квартире и ругал себя за самонадеянность и непозволительную грубость. Под конец «государственных каникул для взрослых» он не выдержал и отправился к бабе Нине, у которой, по его предположениям, и скрывалась девушка.
- А, это ты, Игорек. И тебя с наступившими! Проходи, проходи, раздевайся, сейчас чай пить будем! – радушно встретила его хозяйка.
- Баб Нин, да я собственно… - он мельком, от порога, заглянул в ближайшие комнаты и удивленно спросил: - А Ольга не у вас разве?
- А как же, была, только недавно ушла к себе. Видимо вы разминулись немного. Но, это и к лучшему. Куда ты обуваться собрался? Не торопись, садись к столу - мне с тобой потолковать надо.
Игорь неохотно скинул дубленку и ботинки и уселся на предложенное место. Ему почему-то показалось, что Оля «наябедничала» и теперь его будут отчитывать и бранить, как маленького. Но баба Нина почему-то все медлила, будто обдумывала что-то, взвешивала и силилась решиться заговорить о чем-то, судя по всему, очень важном для нее. Вот она уже и чай налила, и пирог с брусникой достала, и сама к столу села, но разговор так и не начала. Тогда Игорь решил начать его сам.
- Баб Нин, а скажите мне, почему Ольга решила уехать из Москвы? – начал он и заметил, как вздрогнула и изменилась в лице женщина, - Она никогда не рассказывает о своей прошлой жизни, никого и ничего не вспоминает, будто бы у нее нет прошлого… Но как же ее муж? Может быть с ним что-то случилось?
- Мне кажется, ее что-то гнетет, что-то мучает, что она чего-то или кого-то боится, - продолжал он, так и не дождавшись ответа, - Я хочу ей помочь, но не знаю как! Она от меня будто стеной отгородилась… А я… Она мне не безразлична, понимаете.
Баба Нина коротко всхлипнула и вытерла краешком передника набежавшую слезу.
- Ох, Игоречек, да разве ж я не вижу, что промеж вами-то творится! Да только в Олиной жизни все совсем не просто. И прошлое у нее – врагу не пожелаешь! Давно нужно было тебе все рассказать. Видела же, что серьезно все у тебя, что мучаешься, но вот никак не могла решиться. Я ведь Олюшке поклялась, что никому… ни-ни.
- Я все понимаю, но видеть как она страдает мне просто невыносимо! Помогите мне, прошу вас! Помогите ей! – взмолился парень.
- Хорошо, я тебе все скажу, сама же вроде собиралась! Но учти, разговор будет наш долгим… и не особо приятным.
Когда Игорь уже в полной темноте возвращался домой, голова его раскалывалась от ужасных мыслей. Его практически выворачивало наизнанку от ненависти к этому подонку, к этой мрази в человеческом обличии, что посмела сломать жизнь самому дорогому для него, Игоря, человеку. Парень поразился, как умудрился по дроге к дому не влететь в какой-нибудь столб на своем драндулете, находясь в таком состоянии. Он собирался было зайти к Ольге, но справедливо рассудив, что с его боевым настроем из этой встречи ничего хорошего не выйдет, отказался от своей затеи.
Ему есть о чем подумать - этим вечером он получил достаточно пищи для размышлений. Нет, он уже для себя решил, что будет с Олей, чего бы ему это не стоило. Сейчас же ему надо было решить, как поступить с этим отморозком – ее мужем. И семи кругов ада будет не достаточно, чтобы расплатилась эта гадина за свои дела!
Игорь ввалился домой, разделся, умылся и, хоть и предвкушая бессонную ночь, все же  решил разложить постель. Он складывал покрывало, когда за стеной раздался сдавленный полувскрик – полустон, а затем хлопнула входная дверь. Парень прислушался, но из Олиной квартиры не донеслось больше ни звука. Неожиданно под окнами взревела мощным мотором машина. Повинуясь какому-то инстинкту Игорь бросился во двор, но успел заметить только удаляющийся джип с московскими номерами.
Быстро взлетев на второй этаж, он толкнул дверь Олиной квартиры. Дверь оказалась не заперта и войдя в помещение парень увидел ужасный разгром. Олины вещи были раскиданы по всем комнатам, везде валялись какие-то осколки, клочки бумаги и ткани. Самой Ольги в квартире не было.

Ольга повернула ключ в замочной скважине, и войдя в прихожую привычно потянулась к выключателю. Свет после долгого нахождения в потемках вспыхнул так ярко, что девушка непроизвольно зажмурилась. А когда снова открыла глаза остолбенела от ужаса - прямо перед ней в кресле сидел Марат и пристально смотрел на нее.
- Ну и где тебя носит, колхозная подстилка? – вполне миролюбиво спросил он.
Оля потеряла дар речи. Она никак не могла поверить, что ее муж вовсе не мираж, что он на самом деле здесь, в ее доме, в ее убежище. Непроизвольно мотая головой, пытаясь развеять страшное видение, девушка попятилась к входной двери, но за ее спиной тут же возник шкафообразный амбал – один из охранников Марата. Он не жалея сил толкнул Ольгу обратно в квартиру и та не удержавшись рухнула на пол, прямо к ногам своего мужа-садиста. Амбал скрылся на кухне.
Марат приподнял ее за волосы и загляну в глаза. Улыбка на его красивом лице не предвещала для Оли ничего хорошего.
- Так что, накувыркалась, спрашиваю? А что с лицом? Неужели ты не рада приезду горячо любимого супруга?
Так и не дождавшись ответа, он поднялся с кресла продолжая держать девушку за волосы, и ей тоже пришлось подняться вслед за ним.
- Ты что это, мразь, задумала? Ты думаешь, от меня так просто можно сбежать? Да еще и развода требовать? Опозорить мою семью вздумала, сучка безродная?
Ольга вскрикнула от неожиданной пощечины, но нашла в себе силы поднять голову и взглянуть на своего палача. Муж держал в руке какую-то бумагу и ухмылялся. «Мое исковое заявление!» - догадалась девушка. Еще секунда и этот листок превратился в конфетти, которое мигом разлетелось по всей комнате.
- Чего тебе не хватало? – продолжал безответный допрос Марат, - Или ты решили порезвиться на природе с молодыми крепкими деревенскими ебарьками?
Муж толкнул Олю на диван, наклонился и одним рывком распахнул на ней шубу, полностью лишив ее пуговиц.
- Ну и как он, трах с пастухами и свинопасами? – с улыбкой спросил он и вторым рывком разорвал на девушке платье. Дальше очередь дошли и до чулок с бельем. Каждое свое действие он чередовал с мерзкими вопросами, грязной руганью и пощечинами.
Он продолжал бить и оскорблять Олю, уже насилуя ее. Ольге казалось, что время остановилось. От боли и унижения у нее мутился разум, но закричать, позвать на помощь, она не могла – язык попросту отказывался ей повиноваться.
Когда Марат наконец кончил, девушка было вздохнула с облегчением, но рано она обрадовалась – самый страшный кошмар был еще впереди.
С кухни вернулся охранник и немигающее уставился на распростертую на диване полуголую Олю.
- Ты смотри-ка, эта сука не хочет с нами разговаривать! – застегивая ширинку, обратился Марат теперь уже к своему амбалу, - Совсем страх потеряла в этой деревне… Таких надо учить, память им возвращать, понимаешь, Гриша, о чем я?
Амбал Гриша молча кивнул, и Марат стащив Олю с дивана бросил ее на пол. Первый удар согнул девушку пополам, в голове зашумело, а перед зажмуренными глазами заплясали звездочки.
- Я тебя ненавижу! Ты не человек, ты – монстр! – наконец вырвалось у нее, - Будь ты проклят!
От второго удара она разогнулась, жадно ловя ртом воздух. Следующие удары она уже не считала, а в какой-то момент и вовсе перестала что-либо чувствовать. Ольга больше ничего не говорила, она лишь глухо стонала.
Ее били долго с чувством, с толком, с расстановкой. Время от времени Марат задавал очередной вопрос и, не услышав ответа, давал знак Грише продолжать. В какой-то момент она видимо потеряла сознание, потому что, когда ее резко дернули вверх, она вскрикнула от боли и неожиданности.
- Сдается мне, что эта мазохистка уже давно кайф словила, - зло, сквозь зубы процедил Марат, - В общем, хорошего понемножку, давай, грузи ее в тачку. Отъедим подальше – там ее и кончишь - без следов, без шума и пыли, как говорится.
Ольгу загрузили в машину, бросив на заднее сидение как мешок с картошкой. Рядом с ней уселся Гриша. Марат сел на место рядом с водителем. Машина рванула с места на предельной скорости.
Судя по всему, девушка не раз теряла сознание и в дальнейшем ей вспоминались лишь обрывки фраз, произносимых пассажирами джипа:
«Это кто это еще?...»
«Чё за херня? Сворачивай, сворачивай!...»
«Что происходит?...»
«По-видимому, дружок этой…»
«Они чё тут все, боевиков что ли насмотрелись?...»
«Марат, менты!...»
«Да он просто псих!...»
«Да выкинь ты ее, пусть подавится!...»
После этих слов в лицо девушке резко ударил порыв холодного ветра. Она открыла глаза, но все вокруг было черно и лишь смутные тени с бешеной скоростью проносились мимо. Потом резкий толчок, она куда-то летит кувыркаясь, удар и удаляющийся звук, похожий на рычание зверя. «Почему так холодно?» - успела подумать она и провалилась в густую и тягучую пустоту.

Игорь вскочил в кабину своей машины, и выжав сцепление повернул ключ зажигания дрожащей рукой.
- Ну, не подведи, старушка! – прохрипел он. Мотор послушно заурчал, и парень повел свою «старушку» окольными путями к выезду из города. Он понимал, что происходит нечто ужасное, и один он точно не справится. Тем более московский джип уже и так получил огромную фору. Игорь достал телефон и с остервенением начал набирать знакомые номера, повторяя каждому взявшему трубку одну и ту же фразу:
- Джип Мицубиси Поджеро, черный или темно-синий, номер АМР 654 177 движется в сторону области. Они забрали Олю!
Вскоре улицы Ореховска уже напоминали трассу, по которой проводилось авторалли. Мимо Игоря с его тихоходом с включенными мигалками пронеслась милицейская  патрульная машина, потом еще одна.
- Я его вижу! – кричал в трубку еще один шофер леспромхоза, Николай, - Он уже вышел из города! Но, ничего, я обзвонил ребят из ближайших поселков – они его не пропустят!
На выезде из Ореховска Игоря ждал его лучший друг Серега на своем новеньком Опеле Вектра.
- Я поведу! – гаркнул Игорь, выскакивая из кабины. Да кто бы спорил, по экстремальности вождения с Игорем в этом городе не могли бы сравниться даже местные ГИБДДшники. Но Серега даже удивиться не успел, когда его друг, резво запрыгнув за руль его машины, неожиданно рванул с места в карьер, оставив его, Серегу, одного посреди дороги.
Игорь же, за считанные секунды выжав сотню, теперь все увеличивал скорость. Сейчас уже он пролетел со свистом мимо движущейся не так быстро, как он, кавалькады из десятка разномастных машин.
Немного впереди он заметил проблесковые огни милицейских машин, а еще дальше задние фары уже знакомого джипа. Путь московскому джипу в область был уже отрезан, и гостям пришлось в срочном порядке сворачивать на ближайшую дорогу, идущую через лес, которая через несколько километров заканчивалась не очень хорошим тупиком. А до этого тупика был невероятно-резкий поворот, по обе стороны которого тянулся глубокий овраг. Но москвичи естественно об этом ничего не знали.
Дорогу освещали лишь фары движущихся в дикой погоне машин. Выжав до предела педаль газа, Игорь на невероятной скорости обошел машины стражей порядка и, неистово сигналя, ринулся догонять джип. Через пару минут, когда до поворота оставались считанные метры, он увидел, как распахнулась одна из дверей джипа, и в снег полетело что-то большое и темное. Фары Опеля осветили распластанное на снегу тело, блеснули светлые локоны. Парень резко нажал на тормоз, машина тут же пошла юзом по скользкой дороге. Игорь старательно пытался удержать ее, но Опель перестал слушать руля, до хруста костей выкручивая водителю руки.
В это время джип, не вписавшись в поворот, на полном ходу рухнул в овраг, раздался оглушительный взрыв и ночное небо и лес осветились пламенем пожара. А через мгновение неуправляемый Опель влетел в ближайшее дерево и Игорь со всего маху врезался лицом в руль. Нос машины превратился в гармошку, парня тут же засыпало стеклом от разбившегося ветрового окна. Игорь потерял сознание, а последним, что он увидел была наступающая на него со всех сторон мгла
Он очнулся только через несколько дней в районной больнице. Игорь попытался открыть глаза, но у него ничего сначала не получалось, и лишь спустя некоторое время парень понял, что глаза-то у него открыты, только вот окружает его полная темнота. Он все еще слепо вертел головой, когда совсем рядом с ним раздался голос Сереги.
- Ну что, герой, с новым днем рождения тебя! Ты точно в рубашке родился, друг! Машина всмятку, а ты парой-тройкой переломов отделался! Ох, и везучий ты, чертяка!
- Что с Олей? – прохрипел «герой».
- С ней все еще лучше, чем с тобой! Всего один перелом, многочисленный ушибы и ссадины. Видимо, у нее как у кошки – девять жизней, такое пережить и… - Сергей неожиданно осекся, - В общем, все у нее о’кей, немного подлечат, и будет как новенькая!
У Игоря потеплело на душе, но настроение снова испортило неприятное воспоминание:
- Черт, машина… Серега, я… - он болезненно поморщился, представив, во что превратился Опель.
- Да забей ты, и не вспоминай! Это ж всего-навсего железо. Тем более мне уже ребята пообещали попытаться ее восстановить. Ты мне лучше скажи, как ты себя чувствуешь?
- Нормально вроде. Только почему так темно? Что с моими глазами?
Сергей молчал несколько долгих секунд, потом, будто бы очнувшись, бодро ответил:
- На глазах повязка, ты же головой мне руль погнул. А как повязку снимут, так все и увидишь! Не боись, каким был красавцем, таким и остался! Спи подольше, сил набирайся и жди в гости Ольгу.
Но Игорь ничего не увидел и когда сняли повязку, и после нескольких сложных операций. Зрение так и не вернулось, и его теперь окружала вечная темнота. Очень скоро Игорь понял, что ослеп и это насовсем, но смириться с этим приговором не мог еще долго. А Оля так и не пришла.

Когда Оля пришла в себя, то не сразу поняла, что происходит и где она сейчас. Лишь по специфическому запаху и обстановке комнаты она догадалась, что находится в больнице. Память медленно, но верно возвращалась к ней. Она вспомнила страшное появление Марата, весь ужас происходивший потом. Но вот что было дальше, после того, как ее избитую бросили в машину, она вспомнить не могла. И где сейчас находится ее мучитель, тоже не знала. Оле снова стало страшно, но тут в дверь крадучись бочком протиснулась тетя Нина.
- Олюшка, радость наша, наконец-то ты очнулась! – всплеснув руками, воскликнула она и разрыдалась.
- Тетя, где я, что со мной? – девушка в ужасе оглядывала свои бинты и повязки.
- Ты в больнице….в Москве, - чуть запнувшись ответила та, - Но не переживай, у тебя пара несложных переломов, а в основном ушибы, синяки и царапины, которые пройдут так быстро, что ты и не заметишь!
- А как я в Москве оказалась? – ничего не поняла Оля.
- Да как-как? Прислали за тобой вертолет… Сказали, что здесь тебя быстрее на ноги поставят… В общем, расстарались для тебя, - пробормотала тетка и девушка по ее тону поняла, что та почему-то злится.
- Здравствуйте, Ольга Михайловна! –  неожиданно поздоровался вошедший вслед за тетей, но все это время остававшийся для девушки незамеченным, молодой мужчина в дорогом костюме и тоненькой кожаной папочкой в руках, - Могу я с вами поговорить?
Тетя Нина тут же коршуном накинулась на него и, ругаясь самыми грязными словами, попыталась выставить вон из палаты.
- Вот нахал! Да куда же ты лезешь! – возмущалась не на шутку рассерженная женщина, - Не видишь что ли, что не здоровая она?
- Не надо, тетя, пусть говорит, - пересохшими губами тихо попросила Оля, и тетка сразу будто обмякла, и устало опустилась на стул рядом с ее постелью.
- Кто вы? Что вы хотели? – спросила Ольга у незнакомца.
- Меня зовут Михаил Пахомов, – представился молодой человек, - Я ваш семейный адвокат. Я бы хотел обсудить детали вашего вступления в наследство.
- Какого еще наследства? – Оля удивленно переводила взгляд с Михаила Пахомова на тетю Нину.
- Как, вы не знаете? Ваш муж, Марат Шамильевич Армазов погиб… - больше ничего адвокат сказать не успел, он так и остался стоять с открытым ртом, и только глаза его удивленно расширились. То, что случилось с Ольгой после того, как до нее дошел смысл слов, сказанных Михаилом, невозможно передать словами. Девушка кричала, металась по больничной кровати заламывая руки, слезы бесконечным потоком бежали по ее щекам. Испуганная тетка предпринимала тщетные попытки успокоить бедную девушку. Через пару минут Оля вдруг расхохоталась совершенно безумным смехом и присутствующие поняли, что эту истерику без помощи врачей им не остановить.
Врачи сделали укол, после которого успокоившаяся Ольга проспала больше суток. Когда она снова открыла глаза рядом с ее кроватью на стуле сидела тетя Нина с опухшими от слез глазами.
- Ох, Олюшка, ну и напугала ты  нас, - всхлипнула она, заметив, что племянница проснулась.
- Тетя, мне снилось, что Марата больше нет, - с надеждой глядя на вмиг побледневшую женщину, прошептала девушка, - Скажи мне, это только сон?
- Нет, милая, это не сон, - тетка снова всхлипнула и неуверенно продолжала, - Он погиб, разбился на машине. Его водитель не справился с управлением и не вписался в поворот.
- Это случилось… той ночью? – задала Оля следующий вопрос, голос ее дрожал. Тетя Нина кивнула.
- Они выкинули тебя из машины незадолго до этого поворота… Господи, что же ты пережила, моя деточка! - и тетя, залившись слезами, крепко обняла Ольгу, и та прижалась к ней и тоже разрыдалась. Но это были слезы радости и облегчения. С этими слезами девушка отпускала все ужасы прошлого, весь тот страх и всю ту боль, что преследовали ее долгое время. Она свободна! Свободна!
Через пару дней, когда Оле стало полегче, к ней снова наведался адвокат. Михаил Пахомов, с опаской поглядывая на клиентку, объяснил ей, что в связи с внезапной смертью ее мужа (а прижизненное завещание тот составить не удосужился), вопросы касаемые  наследования принадлежащего ему имущества немного усложняются. Он начал было что-то объяснять девушке про какие-то очереди, но та вдруг поморщилась и покачала головой:
- Не надо, пожалуйста, мне это не интересно!
- Как не интересно? – молодой адвокат даже снял свои стильные очочки в тонкой позолоченной оправе, - Вы хотите сказать, что не будете претендовать на наследство? 
- Нет, не буду, - твердо произнесла Ольга, - Пусть все остается его родным!
- Но…хорошо, тогда вам переходит только однокомнатная квартира, также на вас оформлены пара машин и бизнес вашего мужа. Вас это устроит?
- Какие машины? Какой бизнес? – удивлению девушки не было предела.
- Ну, как же? Разве вы не в курсе? Неужели Марат Шамильевич ничего вам не говорил о том, что вам принадлежат машины марки Порш и последняя модель Вольво представительского класса, а также вы являетесь владелицей стопроцентного пакета акций строительной фирмы «СтройМаркт»?
- Н-нет! – Оля недоверчиво смотрела на Михаила, тот лишь удивленно заморгал и нервным движением нацепил на нос  свои очки.
- А что мне теперь со всем этим делать? – переварив новость спросила  девушка.
- Ну, как что? – попытался взять себя в руки ошалевший адвокат, - Владеть, пользоваться и распоряжаться. Я могу вам кое-чем быть полезным. Вы что-нибудь понимаете в введении бизнеса?
- Я окончила экономический факультет одного из крупнейших вузов страны с красным дипломом! – почему-то обиделась Ольга, которая еще секунду назад искала предлог, как бы от всего этого добра отказаться, - Так что можно попробовать! Мне нужен полный пакет документов на организацию и отчетность за последний год.
- Без проблем! Завтра же все будет у вас!
На следующее утро к девушке заглянула тетя Нина.
- А я попрощаться, Олюшка, - с порога огорошила она девушку, - У врачей справлялась – говорят, что ты идешь на поправку, и через пару неделек тебя уже отпустят домой. Так что я, вроде как, и не нужна здесь ужа. А дома меня Василий мой заждался, звонит – жалуется, что ничего не успевает, дел накопилась уйма.
- Как же так? – не на шутку расстроилась Оля, - Ты меня одну оставляешь? А может мне с тобой в Ореховск вернуться?
- Да зачем же тебе в эту дыру? – женщина прятала глаза, категорически не желая встречаться с Ольгой взглядом, - Ну, сама посуди, что теперь тебе мешает здесь остаться? Бояться теперь тебе уже некого, а перспектив открывается море! Вон, Мишка этот щуплый, уж так мне все расписал! Ты не торопись, Олюшка, не понравится тебе в Москве свободная самостоятельная жизнь, так никто тебя здесь не задержит! Но попробовать… попробовать обязательно стоит!
- А как же… Игорь?… - задала интересующий ее больше всего вопрос девушка и смущенно замолчала.
- А что Игорь? – голос тети Нины стал странным, каким-то чужим, очень тихим и безрадостным, она все продолжала прятать от Ольги глаза - Парень он взрослый, серьезный, если что сам тебя разыщет.
- Ну да, конечно, - упавшим голосом согласилась Оля.
- Ох, да не расстраивайся ты, - вдруг улыбнулась ей тетка, - Теперь все у тебя должно быть просто замечательно! Ты обязательно теперь будешь счастливой! Уж поверь мне, старой, я-то уж точно знаю!
- Да, конечно, все будет хорошо! – поспешила согласиться девушка.
- А если здесь что не заладится, так мы тебе всегда рады, - окончательно успокоила племянницу женщина.
Они расцеловались, и на прощанье тетя Нина вяла с Ольги обязательное обещание писать и не забывать, а Оля только кивала головой и незаметно смахивала неожиданно набежавшие слезы.
Не успела еще за тетей закрыться дверь, как на пороге Олиной палаты уже нарисовался Михаил Пахомов с не худенькой папочкой.
- Здравствуйте, Ольга Михайловна! – жизнерадостно поздоровался он, - Как вы себя чувствуете? Я тут сделал необходимую для введения вас в курс дела подборку. Вы ознакомьтесь не торопясь, и если возникнут какие-нибудь вопросы задавайте их мне не стесняясь! Если я что-то не смогу вам разъяснить – пришлю специалиста.
С того дня жизнь Ольги полностью изменилась. Ее захватил тот водоворот событий, из которого ей не хотелось вырываться. Новая работа была ей интересна и доставляла удовольствие. Не смотря на то, что поначалу ей было тяжело, да и в дальнейшем проблем и дел только прибывало, Ольга чувствовала себя почти счастливой.
Лишь изредка у нее находилась свободная минутка, и тогда ей непременно вспоминался Ореховск и, конечно же, Игорь. Как он там? Помнит ли ее? Со временем воспоминания потеряли свою яркость, к ним начало примешиваться чувство обиды. Ведь Игорь так ни разу не написал ей, ничего о себе не сообщил, не попытался найти ее. Ольга несколько раз высылала в Ореховск посылки и денежные переводы, писала тете Нине длинные письма, в которых подробно рассказывала о своих делах и планах. Но в своих письмах она старательно обходила самую важную и интересную для себя тему.
Работа, дела фирмы, встречи, командировки, контракты, какие-то светские приемы, на которых заводились нужные для бизнеса знакомства и письма в Ореховск – такой была ее жизнь. Родня Марата за это время объявилась лишь раз, пытаясь что-то потребовать и навязать Ольге чувство вины за гибель их кормильца. Но Михаил Пахомов, который успел к этому моменту стать для Ольги настоящим другом и был посвящен во многие тайны ее «семейной жизни», быстро объяснил тем, показав несколько заранее припасенных компроматов, что ловить им здесь нечего. С тех пор Олю никто не беспокоил, да и при ведении дел имя ее мужа с течением времени всплывало все реже и реже.
Так прошло почти полтора года. Но ни разу за все это время ни один мужчина не заинтересовал ее по-настоящему, ни один не тронул ее сердце. И однажды Оля не выдержала. За это время она так и не смогла забыть Игоря, не смогла выкинуть его из своих мыслей, из своей души. Она понимала, что по-прежнему любит его.
Она написала тетке письмо, в котором среди всего остального, как бы между прочим поинтересовалась, как поживает тот молодо шофер леспромхоза, с которым она проживала по соседству. Отправив этот немой крик своей души, Ольга принялась с нетерпением и с замиранием сердца ждать ответа. 

Игорь сидел за столом и смотрел прямо перед собой. И хотя он ничего не видел, но точно знал, что перед ним окно, и по пятну света, что с течением времени становилось все ярче и ярче, он понимал, что уже светает и день собирается быть ясным и солнечным.
Он протянул руку и нащупав кнопку электрочайника нажал на нее. Скоро придет Серега, он обещал Игорю взять его сегодня с собой на рыбалку, а перед дальней дорогой неплохо было бы подкрепиться. Эх, на Черном озере знатная рыбалка! Как же давно Игорь не держал в руках удочку…
Парень снова пошарил руками по столу. Вчера приходила убираться баба Нина, а она всегда оставляла для него каких-нибудь гостинцев в виде пирогов, домашнего творога или квашеной капусты. Сначала ему это не нравилось, но поняв, что никакими увещеваниями бабу Нину не остановить он сначала смирился, а потом и вовсе привык к этим странным еженедельным подношениям. В этот раз Игорь тоже не обманулся в своих ожиданиях – очень скоро его рука наткнулась на тарелку, заботливо завернутую в целлофан. «Пирожков напекла бабуся», - подумал он и улыбнулся.
После того, как местные врачи убедили Игоря, что вернуть ему зрение не представляется возможным, парень впал в страшную депрессию и чуть не свел счеты с жизнью. Но его друзья сплотились вокруг него, и словами и делом убеждая убитого горем парня, что и с этим можно жить, и не просто жить, а жить хорошо. Рядом с Игорем почти всегда кто-то был, его куда-то приглашали, выводили, вывозили, тормошили, вот и баба Нина подрядилась раз в неделю убирать его берлогу. В конце концов Игорь сдался и начал учиться заново познавать этот мир, но теперь уже это был мир без света, без цвета, мир в полной темноте. Хотя нет, время от времени Игорю казалось, что он различает какие-то тени, силуэты, блики света, но это ощущение быстро пропадала и вокруг него опять была вечная ночь.
«Значит, пирожки», - повторил Игорь и теперь уже с досадой потер виски. Вспоминая бабу Нину, он непременно вспоминал и об Ольге, и эти воспоминания каждый раз отзывались тупой болью у него в душе.
- Ну же, не куксись! – отдернул он сам себя. По редким и всегда кратким рассказам бабы Нины Игорь знал, что у Оли все хорошо, что после смерти мужа жизнь ее в родной столице наладилась. Она даже умудрялась удерживать на плаву бизнес Марата, но была в вечной запарке, вечных разъездах и делах. Нет, Игорь вовсе не ждал ее возвращения, он прекрасно понимал, что такой калека как он девушке абсолютно не нужен. «Лишь бы она была счастлива», - остановил он поток неприятных, непрошеных мыслей.
Со двора послышались рев мотора и шуршание шин по гравийной дорожке при подъезде к его дому. Ну, вот и Серега! Мотор заглох, торопливые шаги прошелестели по опавшей листве к крыльцу. Недолгая тишина, потом снова шаги уже по лестнице – кто-то неторопливо поднимался на второй этаж. Раз шаг, два, три – ступеньки к его квартире. Раздался робкий стук в дверь. Игорь удивленно обернулся. «Чего стучит, будто не знает, что дверь не заперта и что я жду его? Может быть опять решил надомной подшутить?»
- Заходи, открыто! – крикнул Игорь, уже готовый услышать очередную хохму, которые время от времени отмачивал Серега, то заговаривая детским голоском, то подделываясь под бас начальника леспромхоза, то очень похоже копируя бабу Нину. Игоря совершенно не обижало такое «издевательство», наоборот, он радовался как ребенок, зная, что Сергей проделывает это вовсе «не со зла, а забавы ради».
Скрипнула дверь, и шаги замерли на пороге. Ну, точно, сейчас опять разыгрывать будет.
- Чего мнешься, проходи давай, чай пить будем! – парень улыбнулся невидимому шутнику, но тот, кто стоял не пороге не сдвинулся с места.
Удивленный Игорь тщетно пытался рассмотреть таинственного гостя. Нехороший холодок пробежал по его спине.
- Кто вы? Почему молчите? – не выдержал он. Незнакомец, не говоря ни слова, сделал несколько торопливых шагов ему на встречу, но снова остановился, будто в нерешительности. «Ерунда какая-то, это уже не смешно!» - подумал Игорь и вдруг почувствовал запах. Запах совершенно невероятный – так пахнет молодая трава и первые нежные цветы, пробившиеся из-под тающего снега. Так мог пахнуть только один человек.
Игорь почувствовал, как сорвалось дыхание, и сердце забилось гулко где-то в горле. Он неловко поднялся, и опрокинутая его неверным движением табуретка громыхнула об пол.
- Оля! – выдохнул он.

«Здравствуй, милая Олюшка!
Живем мы все по-старому, тихо, спокойно. Вот, к зиме крышу переклали, сарай подправили. Валерка с новой женой на пару месяцев погостить заезжал. Скоро внучка, говорят, ждать надо. Радость-то какая нам, старикам! Уж и не надеялись…
Спасибо тебе за заботу, за подарки, за деньги. Старый мой всем вокруг рассказывает, какая ты умница, да красавица, как нам с тобой повезло. Говорит, что раньше у него один сын был, а теперь еще и дочь появилась!
Ты вот про Игоря спрашивала, говоришь, что так ни разу и не написал тебе. Я все молчала, думала, что не стоит тебе об этом знать, тревожить тебя не хотела, но сердце мое не на месте от недомолвок. Игорек-то ослеп совсем после той жуткой аварии. Он же тогда первым тебя спасать кинулся, всех в округе на ноги поднял. Он уже совсем рядом с ними был, когда тебя эти нелюди из машины на полном ходу выкинули, попытался затормозить, да с управлением не справился. Ты прости меня, дуру старую, что сразу все не рассказала, решила, что ты только жить начинаешь и калека тебе обузой вовсе ни к чему. А теперь уж сама решай…
Врачи наши от него отказались. Мы думали, сопьется парень, или чего с собой сделает, но сильный он, в последнее время даже улыбаться начал. Хмурится только, когда я о тебе заговариваю, ну, я и помалкиваю теперь.
Олюшка, когда же ты навестишь нас, стариков? Я все понимаю, и занята ты, да и годы молодые – о себе, о личной жизни своей тебе думать надо. Но как бы рады все были, если бы ты хоть на недельку погостить к нам заглянула! Ждут тебя все с нетерпением, приветы шлют. Очень рады мы все здесь за тебя!
Ну, Бог даст, до скорой встречи!
Целуем, обнимаем!
Любящие тебя тетя Нина и дядя Вася.»

Ольга ревела и никак не могла остановиться. Она перечитывала письмо снова и снова, не понимая, не веря, боясь признаться себе – да, все так и есть. Она вчитывалась в строчки, которые уже давно знала наизусть, и понимала, что все написанное тетей Ниной – правда. И она выла от боли и отчаяния, и кричала, что этого все равно не может быть, что это - чудовищная ошибка.
Игорь ослеп. Он ослеп, попав в аварию, которая произошла той страшной ночью на проселочной дороге у Ореховского моста. И это значит, что ослеп он из-за нее, из-за Ольги! А она, Ольга, пропала, так ни разу не написав и не позвонив ему, не приехав! А она весь этот год лелеяла и взращивала свои обиды на него, не дождавшись от него ни единой весточки. А она злилась, думая, что он, Игорь просто забыл ее, что она ему совсем не нужна.
- Да даже если так все и есть, и он забыл тебя, разве было так сложно хотя бы навестить его, чтобы отблагодарить? Ведь знала же, что он тоже там был, со всеми! Эгоистка! Ну какая же ты эгоистка! Ведь ты же ему жизнью обязана! – ругала и корила себя Оля.
«Я должна поехать к нему! Я должна ему все объяснить, и все ему сказать!» - наконец решила девушка после долгих терзаний и самобичевания, и уже тем же вечером закидывала дорожную сумку в багажник своей машины.
«Только бы он сумел простить меня! Я не смогу жить, если он не простит…», - думала она, поднимаясь на знакомое крыльцо.
- Заходи! Открыто! – откликнулся из-за двери на ее робкий стук знакомый и привычно бодрый голос.
Ольга толкнула дверь, шагнула на порог и тут же застыла в изумлении. Игорь сидел за столом, развернувшись вполоборота, и СМОТРЕЛ на нее! Изумление ее достигло предела, когда парень с улыбкой, как ни в чем небывало пригласил ее к чаю.
«Я схожу с ума? А может быть, тетка просто так зло подшутила надомной, желая проучить за долгое отсутствие?» - думала девушка, силясь произнести слова приветствия, но язык ее совершенно не слушался. И лишь тогда, когда парень взволнованно потребовал ее отозваться, Оля поняла, что ошиблась. Чуда не будет, Игорь слеп, а то, что она приняла за взгляд… хм, ведь он прекрасно знает, где в его доме дверь и слышал, что кто-то зашел, вот и обернулся к гостю.
Ольга снова медлила. Она смотрела на беспомощно моргающего Игоря и пыталась сдержать слезы. Как же так, ну почему жизнь так не справедлива? За что судьба наказала этого доброго, смелого, открытого, порядочного, честного и чистого человека с незапятнанно совестью, с незапачканной душой?  Так не должно быть!
Она рванулась было к Игорю, но вдруг снова остановилась. Она так и не смогла вымолвить ни слова. В горле что-то противно булькало, глаза нестерпимо щипало. Вот сейчас, сейчас, она возьмет себя в руки и подойдет, и заговорит спокойно, без слез и без истерик, чтобы он не дай бог не подумал, что она здесь из жалости.
Неожиданно Ольга заметила, что лицо Игоря переменилось, на нем появилось какое-то странное выражение растерянности и неверия. Внезапно парень вскочил на ноги, опрокинув табурет, на котором сидел всего секунду назад. Его незрячие глаза сияли. Девушка затаив дыхание смотрела на чем-то взволнованного и пораженного парня.
- Оля! – вдруг сорвалось с его губ.
Как он узнал ее? Игорь произнес ее имя не то спрашивая, не то утверждая, но Ольга была уверенна,  что он на самом деле чувствовал, знал, что это она. И она, больше не в силах сдержаться, бросилась к нему на шею, жадно осыпая поцелуями его  лицо, плача и смеясь. Она просила простить ее за глупость, за незнание, за эгоизм, за аварию, за боль, которую она успела причинить ему. А он прижимал ее к себе, как самый дорогой подарок и счастливо улыбался.
- Что ты, глупенькая, успокойся. Я так ждал тебя и вот ты со мной, чего же мне еще желать? Я люблю тебя, моя милая. Я хочу, чтобы ты была счастлива! – повторял он.

Ольга увезла Игоря в Москву. Она быстро и безапелляционно рвала отношения с теми, кто пытался объяснить ей, что этот инвалид будет для нее вечной обузой. Она грубо и жестко обрывала всех доброжелателей и злопыхателей. Она подняла на ноги всех столичных медицинских светил в области глазной хирургии, которые по ее непоколебимому мнению должны были сотворить чудо.
И чудо свершилось! Через многие месяцы, после нескольких сложнейших и труднейших операций появилась надежда – зрение потихоньку, постепенно, очень медленно, но верно возвращалось к Игорю.
Через год они поженились, и это была потрясающе красивая пара, хотя жених все еще был в черных очках. На их свадьбе гулял весь Ореховск! И добрым, душевным, сердечным и искренним пожеланиям счастья, любви и согласия молодым не было конца. А больше всего пожеланий было о том, чтобы в этой новой семье поскорее зазвучал серебристым колокольчиком детский смех.
  И тогда лишь, на свадьбе, Оля снова вспомнила, что она никчемная «пустышка».  Игорь несколько дней удивлялся ее подавленному настроению, а потом, не выдержав, вызвал жену на откровенный разговор. Узнав причину ее страданий и угрызений, он долго успокаивал Олю, объясняя, что, если ей так хочется, они используют все средства, все возможности и все шансы, и даже если ничего не выйдет, они просто усыновят какого-нибудь осиротевшего малыша. А еще через пару месяцев после этого разговора Ольга поняла, что беременна.
Когда через положенные девять месяцев на свет появилась чудесная девочка, вопрос об имени даже не стоял - Игорь настоял на том, что дочь будут знать так же, как и маму – Ольга, что в переводе означает светлая, священная, святая. А уж он-то точно знал, что этот перевод - вовсе не пустые слова.


Москва – Белек, 2010