Скиталоьцы-глава 58. Хома

               
                (П Р О Д О Л Ж Е Н И Е )

      Связанные неудачники пытались освободиться от пут. Чертыхались. Узлы были стянуты умело и накрепко. Пришел в сознание верзила, начал материться и, извиваясь, пытался сбросить путы.
      - Не дергайся, Хома, еще туже узлы затянешь. Погоди, мы друг друга освободим, потом и тебе поможем.
      - Похоже, нас уделали? – удивился Хома.
      - Знамо дело, уделали. Старшого порешили, а тебя оглушили. Стало быть, ничего не помнишь? А чего мы втроем-то, против этих бугаев стоим? Сломали нас. Теперь, поневоле, вспомнишь ту пятерку наших, что они уделали. Так же босиком оставили.
      Пленники еще долго крутились, лежа на земле, пытаясь зубами ослабить тугие узлы. После долгих усилий это удалось сделать одному из троих. Освободившись, он развязал остальных. Это отняло немало времени. Опытный Иван смочил узлы из котелка водой, веревки разбухли и держались, как склеенные.
      Они тут же развели костер, осмотрели себя. Кровоточащих ран не было, но синяков, шишек и болей во всех местах было не перечесть.
      - Хорошо, хоть не обобрали. При нас все целое осталось. А дальше что делать будем?
      - Босиком шагать по цельному лесу радости мало, - ответил Хома. Мы видели, что из этого получилось у тех, что ненароком встретились. Надо лапти плести.
      - А где лыко взять?
      - На первых порах и лубяные сойдут. Надерем из ивняка коры. Тут я недалеко видел его заросли. А потом видно будет. Только вот что, парни. Вы еще молодые, у Демидовых недавно в подручных служите. А я битый и жизнью, и Демидовыми, в натуре. По опыту знаю, если мы и вернемся назад без добычи, без пленников, – не обрадуемся. Измордуют, потом закуют в цепи и на рудники. Или еще хуже: в свою тюрьму посадят. Видели поди, они ее в первую очередь построили. Решетками на улицу, чтобы все прохожие и проезжие сидельцев видели и из сострадания милостыню подавали.
      - Как не видели! Сами частенько лишним куском подкармливали. Им ведь один раз в день дают ломоть хлеба, да воду.
      - А чего же теперь делать, дядя Хома?
      - Вы как хотите, а я назад не вернусь. Пойду дальше, в Сибирь, к казакам примкну.
      - Это как же? Значит, тоже беглым станешь?
      - А почему и нет? Надоело собачьей жизнью мыкаться
      - Чего же нам делать? - растерялись молодые. Потом один из них
нерешительно сказал:
      - Дядя Хома, а можно я с тобой пойду?
Другие тут же оживились и в перебой тоже запросились примкнуть.
      - Вот что, парни, вы хорошо подумайте. Что значит пойти в бега? Такие как мы, нарядчики, тут же наладят на нас охоту. А как это происходит и чем кончается, вы уже насмотрелись. Так что, еще раз подумайте. Это серьезный шаг.
      - Нет, мы согласны с тобой пробиваться к казакам. Там сказывают бывалые люди, хоть и трудно, но хорошо живется. Так что, дядя Хома, мы с тобой.
      - Ладно. Назвался груздем - полезай в кузов. Принимаю вас в свою артель при условии: слушаться меня и не прекословить. Делать то, что скажу и заставлю.
      Молодые в перебой дали согласие.
      - Ну, тогда пошли кору драть на лапти. Каждый дерет для себя и лапти плетет тоже сам.
      - А с покойником-то, что делать?
      -Ничего. Закидаем ветками и все. Землю копать нам нечем. Сотворим заупокойную, да и Бог с ним. Господь нас простит.


                П Р О Д О Л Ж Е Н И Е       С Л Е Д У Е Т