Шёл солдат

   Медленно огибая опушку леса,ручей,ласково журча,как будто-бы шептал и успокаивал:"Тишь...покой...солнце... Солдат улыбнулся.Ручей,казалось, заигрывал с ним, пуская солнечные зайчики по его лицу.Оптекаемый поток воды гладил и холодил усталые,в мозолях,и распухшие ноги.Солдат давно не ощущал такого блаженства,чувствуя,как в горящих ногах остывала кровь.Лес стоял молчаливый и неподвижный.Пахло созревшей ягодой.Воздух казался голубым и сладким.Где-то над кронами застыл летний зной.Немые свидетели наблюдали,как отдыхал солдат.Было ощущение,что они боялись потревожить его шелестом листвы или шорохом,случайно упавшей сухой ветки.Как вдруг... что-то коснулось его затылка.Холод прокрался в грудь.Солдат смял траву в кулак,приготовившись,как зверь, перед прыжком, и медленно повернул голову назад.Два блестящих,чёрных глаза уставились на него.Через секунду ветка ели качнулась и вместо глаз появился пушистый хвост.Суетливая белка,проказничая, прыгала с ветки на ветку.Солдат облегчённо вздохнул.В висках пульсировала,внезапно подступившая кровь.
-Ну,ты шалунья черноглазая! - и ,ухмыльнувшись,добавил:-"Напугала героя."
Белка,привыкнув,стала подбираться всё ближе.
-Надо же! А герою на ладонь пожаловать слабо? - и солдат медленно протянул руку белке ладонью вверх,застыв,как
 египетская статуя. Белкина суета была похожа на бегающие мысли в голове , когда готовится решение, но всё же,
 не чувствуя никакой опасности, она то и дело, притрагивалась к ладони, будто проверяя: горячо или нет.
  Что-то спугнуло милую шалунью и она молниеносно исчезла в кронах.Проводив её взглядом, солдат всё ещё улыбался, уж который раз за последние несколько минут, следовшие за многими несчастными месяцами его юной жизни. Не понятный звук, похожий на лай собак, приковал внимание.
 -Ну да! Это же собаки! - подумал солдат.
Надрывистый и глухой, где-то очень далеко, лай эхом рассыпался по лесу.
 Лучистые и светлые глаза героя вдруг стали серыми и тёмными.Его губы стали шептать что-то похожее на молитву.
Он сжался, как эмбрион.Ему стало плохо. Резко полосонуло в груди.Душа рвалась оттуда.Казалось, что вслед за раем пришёл конец.От отчаяния ему хотелось закричать во весь голос и даже громче, чтоб услышал и соседний лес
 и вся земля, друзья, родные, что он здесь, что ему грозит беда.Но стиснув зубы и крепко закрыв глаза, он обхватил себя руками, сгрупировавшись, как перед падением и постарался успокоиться.
-Может быть это охотники - шептал он сам себе.
Вдруг, резко соскочив с места, солдат прытью побежал вслед за ручьём по воде, не ощущая босыми ногами острых камешков и скользкой гальки. Инстинкт самосохранения заставил его бежать, оставив на берегу ручья мятую траву и запах.

   В редеющем лесу сознание его, кажется, покидало. Голод всё настойчивее заявлял о себе. Он шёл, и деревья, казалось, шагали, как солдаты в одной шеренге. Они гудели и шептали: "Держись...солдат...ты...герой...дом...мама...
держись...герой..."
 Но... Лай собак нарастающий и беспощадный, совсем рядом, вернул сознание. Он соскачил, открыв глаза, и стал кричать: "Уйди!!! Пошёл!!!"
-Что ты, что ты, миленький? Что с тобой, сынок? Успокойся! Тихо,тихо." - приговаривала какая-то круглолицая  тётка с большим носом, длинным тонким ртом и большими грудями, в повязанном на голове белом платочке. Она гладила Антона  и поправляла ему, сбившееся в панике одеяло.
-Где я? Где моя мама?Что с ней?
-Ты дома, сынок, и мама твоя дома, всё в порядке.
Женщина подала ему в руки кружку  парного молоком с мёдом.
-Выпей молочка,отдохни и поедешь к маме, своей маме - говорила она,как с маленьким дитём.
-А я тётка Феня. Забыл?
-Да-а - протянул Антон,прийдя в себя.- Сон этот! Это же был сон? Тёть Фень.
Тётка Феня казалась Антону феей, красивой и доброй.Руки её были мягкие и тёплые и голос тоже, как молоко с мёдом- пил бы, да пил.
-Всё хорошо! Всё хорошо! Поспи. - укрывая одеялом, укладывала Антона спать тётя Феня.
   После молока с мёдом равновесие в душе постепенно востанавливалось, мысли укладывались по порядку и в памяти всплывали картинки из вереницы недавно произошедших событий.Антон вспомнил,как он,отчаявшись,  нечаянно напугал тётку Феню, пробравшись на рассвете к её дому:"Тётенька! Я есть хочу и спать!"
Тётенькина спина, услышав это,похолодела.Перед её глазами всплыл верзила с детским выражением глаз и бритой головой.Одет он был в брюки и рубашку размера на три меньше своего.Босые ноги его были опухшими и изодранными в кровь, на худом и усталом лице синяки оттеняли огромные глаза.Уж не помнила тётенька, как она развернулась к нему, но увидев такую картину, пришла в себя сию минуту.
-Боже ж, ты мой! Ты откуда ж это такой?
-Я с армии сбежал.
 Тётенька сокрушённо покачала головой и, казалось, приросла к месту.
-Не бойтесь, тётенька, меня ни кто не видел! Я по речке приплыл ночью.У Вас за домом речка.- Антон улыбнулся.
 Послышалось зазывное мычание коровы, которая дожидалась свою хозяйку .Вздрогнув, тётенька
 тронулась с места и проводила беглеца в дом. В доме пахло мятой и шаньгами, как и теперь. Запах мяты стал последней каплей для ослабевшего организма юного верзилы и он мирно заснул непорочным сном.
  Ему снился шёпот.Какое-то вязкое состояние мешало ему двигаться и дышать.Ему хотелось убежать от этого, но ноги , казалось, были налиты свинцом.Шёпот по слогам выговаривал какие-то разномастные слова,которые трудно было увязать в единый смысл.Потом, сквозь зычность шёпота, стал слышаться собачий лай,который вновь нарастал.
 Антон,тихо взвизгивая, проснулся и соскачил.Он испуганно огляделся и прислушался.Было тихо.На столе стоял кувшин с молоком, а рядом на тарелке горка шанег.За окном солнце скатывалось в реку.
-Сколько же я проспал?
В ушах у Антона что-то зашумело.Он услышал уже знакомый шёпот вперемежку с лаем.Кусок из сна прорвался в сознание и он почувствовал, что ему пора уходить.
-Если лесник видел меня, - рассуждал Антон - он мог сообщить,хотя вроде бы он спал.Или притворялся?Да хоть и спал, так давно уж проснулся.
 Сидя в кустах, Антон ждал пока наступит густая темень и прислушивался. Было тихо.Эхо доносило издалека гул поездов и стук колёс.
-Эй, пацаны,где здесь станция?
 Стайка мальчишек,как воробьи, испуганно вспархнули и скучковались.
-Чё ипугались? Не трону!
 Мальчишки моргали, увидев незнакомого верзилу, разинув рты,но видя,что тот улыбается,расслабились и стали вновь рассаживаться вокруг костра.
-Да мы и не боимся! - сказал чей-то писклявый голос.
-Так где станция-то?
-Километров пять отсюда, в ту сторону.
Антон двинулся в указанном направлении, а пацаны таинственным голосом продолжали рассказывать друг-другу страшилки.
  Лёжа на куче с углём Антон ехал в вагоне и думал о встрече с матерью:"Поймёт ли?Поймёт! Она добрая,хоть и строгая.Я ведь не мог иначе.Я должен предупредить...Только вот одет я..." Антон, шевеля пальцами ног,рассматривал
тётенькины шлёпанцы,которые, как раз приходились на середину стопы,а пальцы и пятка свисали.Зато порезы и царапины на ступнях были не так ощутимы.Доехав до К…….ка под утро, Антон стал ожидать попутного поезда в свой город,пристроившись в тени густых зарослей,где мало сновало народу.Шлёпанцы сдавили опухшие ноги и он разулся."Попить-бы."-подумал он и тут же услышал,как струя воды силой ударилась о камень.Он оглянулся.Спиной к нему,нагнувшись и покряхтывая от удовольствия, утолял свою жажду дедок,стоя у колонки по ту сторону зарослей.За спиной у деда был рюкзак, а у рюкзака сбоку в кармане были воткнуты большого размера тапки!...
  Через пару минут вода перестала хлестать и биться об асфальт. Дед собрался идти восвояси, как вдруг подле себя обнаружил ,аккуратно стоящую,пару женских шлёпанец! Сверху на них блестели то ли капельки, то ли бусинки. Дед оглянулся: никого рядом не было.Сотворив удивлённую гримассу, он всё же обрадовался неожиданному подарку для своей старухи,поднял их и пошёл восвояси, обтирая шлёпанцы рукавом и приговаривая:"Кажись новые!"

   -Кого раздел? - спросила Алина сына.
-Я не раздел, я поменялся.
  Эту тему Алина закрыла сразу же. "Потом всё сам расскажет"-подумала она.
"А теперь нужно решать проблему, которая свалилась, как снег на голову средь лета."

 Тем временем часть №.... под Ижевском ожидала комиссию из Москвы и, как образцовая, готовилась к наградам и повышениям.

  Пока Антон наслаждался пенным ароматом в ванной в дверь постучали.
-Да?
-Извините, Алина Андреевна Понтелей здесь проживает?-спросил мужской голос за дверью.
-Совершенно верно!-ответила Алина ,открыв дверь.
Перед ней стоял молодой,накачанный человек.То,что было кроме загорелого лица и розовых, облупленных ушей на голове было аккуратно и коротко стрижено.Одет он был просто:футболка,какие-то спортивные трико и кроссовки.Опустив подбородок, он нагловато поблёскивал глазами.
-Вы Алина Андреевна Понтелей?
-Я. Проходите,пожалуйста.
  Алина сразу же, по официальному тону, поняла, что это был за визит к ней, но виду не подала. Она решила выслушать. Потом она сама будет решать, что делать. Ведь речь шла не только о безопасности её семьи, но и о репутации сына, жизнь которого помогли сберечь: сама природа; люди на его пути домой, которые попадались только добрые; те обстоятельства,которые чудом возникали в нужный момент.
 Аудиенция была не долгой.Входная дверь захлопнулась, как раз в тот момент, когда Антон вышел из ванной.
 Ароматный шлейф напомнил ему знакомый запах мужского дезодоранда.Таким точно пользовался старший сержант его подразделения Бутько.Когда Антон вошёл в комнату, мать стояла у окна и глядела на улицу, как будто кого-то провожая. Он медленно и молча опустился на стул, оказавшийся рядом. Тревожными глазами он смотрел на мать, чего-то ожидая и ,кажется,догадывался,что произошло.
  Она молчала.Лицо её выражало спокойствие и решимость. Антону снова стало плохо. Силы предательски покидали его, в глазах стало темно и он прикрыл их, прислонясь к шкафу.Новый виток ужаса, кажется, набирал свои обороты.
"Знаешь кто был?"-после долгого молчания строго спросила Алина.
Антон утвердительно кивнул головой. Она внимательно посмотрела на сына.
-Тебе плохо? Приляг, - смягчилась она.
-Мама, я же тебе всё рассказал, когда мы гуляли.- глухо сказал Антон.
Алина стала рассказывать Антону, сдерживая слёзы, разговор с сержантом:
-Он сказал, что ты совершил приступление, что ты покинул самовольно часть и ушёл с поста...
-Это так, мама! Но я не мог допустить,чтобы они тебя...,с тобой...Я бы не простил себе. Я для чего в армию пошёл? Я для чего присягал?А они у виска крутили, кликуху какую-то выдумали:"По-о-нт" А у меня имя есть! И устав не я писал!
Как они,эти "защитники" собираются защищать своих близких,случись чего?, если у них Родина не в цене! А Родина это что? - это ты, мамочка, мой братишка и Ирка!
-Он привёз тебе военный билет и сказал,что они оформят тебе внеочередной отпуск за хорошую службу, если ты незамедлительно вернёшься вместе с ним в часть.
-Как же! Ведь комиссию ждут.У нас уже был один самострел на посту. Оформили, как несчастный случай, неумелое обращение с оружием.Пацан, слава богу живой, да только инвалидом стал.Самострел, а может и нет! Так же, как и я после "учебки" пришёл в часть сержантом. А там же "аборигены" служат. У них свои законы! У них жить по уставу возбраняется.Допикали парня... У меня письма твои, мамочка, стали пропадать...
 Антон говорил и говорил не потому, что защищал себя, а потому, что накипело. Он не мог рассказать матери всех подробностей творившегося в части беспредела. Он не мог рассказать ей о том, что нашёл конверт с её почерком в
туалете и с него стекали жёлтые капли; о том, как "они" избивали за отказ сбегать в самоволку за спиртом и как на утреннем осмотре врач упрямо не замечал синяков на теле, как пьяного прапорщика каждый вечер после проверки уводили под руки домой "аборигены" и он отдавал им указания разобраться с молодыми,чтобы в роте было "чики-
чики"; а самое главное, что они пообещали рассправиться с ней, если она не будет присылать им ежедневно деньги,
то есть-"дань". Обо всём об этом он говорил лишь мельком, вскользь, намёками,надеясь, что мама всё поймёт.
 Конечно же, она всё поняла, она почувствовала сердцем, потому и ответила сержанту твёрдо, что сын её не приступник, потому и ушёл сержант растерянный.
  Она не могла унять начавшуюся дрожь.Достала ручку, листок и сказала:"Пиши: Военному прокурору ….. округа от...  Заявление. .........."

  До выяснения обстоятельств Антона определили для прохождения дальнейшей службы в местную часть рядом с домом.Теперь он часто виделся с матерью и ничего не боялся. Он не мог даже представить себе, что эта история могла бы окончиться для него плохо.Он был спокоен и часто улыбался.
 Алина в разговорах с сыном сокрушалась: как можно сутками в лесу, по незнакомой местности в непонятном направлении,питаясь только ягодами пробираться,зная,что тебя ищут?Можно было бы не рисковать,всё обошлось бы.
-Нет,-отвечал Антон,-я не мог иначе. а поел и переоделся я в домике у лесника.
-А если бы собаки?
-Одна была собака и их двое.В домике я был уже после них.Когда собака потеряла мой след у воды, они перешли ручей,а там редел лес и, оказывается,не далеко была избушка. Они поговорили с лесником и ушли в обратном направлении. Я видел. Я на ёлке сидел с белкой.
 Весело,совсем по-мальчишески сказал Антон.
-Мы там с белкой долго сидели.Потом я слез,есть сильно хотелось.Думал: объясню леснику,если удастся.Зашёл, а он спит.На столе стоит сковородка с жаренной картошкой,хлеб и одежда его на стуле.Правда вот,ботинки не налезли.
Пришлось топать босяком.А за лесом недалеко деревня какая-то была.Я название той деревни так и не узнал.Там я попал в руки очень доброй женщине.
-Как не заблудился?
-Да, мам, ребёнок знает,где юг, а где север, тем более в лесу.Мох на деревьях растёт с какой стороны? А в каком направлении двигаться я знал.
  Так, беседуя и гуляя, они проводили  свободное от службы время.Всё пережитое ими за последние несколько суток
 осталось позади и, казалось, ничего дурного больше не предвещало. Как вдруг... в дверь Алины снова постучали...

     Антон сидел перед матерью, потупив глаза. В них снова читалась тревога.
 -Всё будет хорошо! Я не хочу,чтобы моего сына считали сбежавшим трусом. Ты должен вернуться, сынок.
Я тоже поеду.Я хочу посмотреть тем подонкам в глаза. Хочу познакомиться с командиром.
 
  Пройдя КПП,почти сразу же к Антону подбежал его сослуживец Вася и защебетал с украинским акцентом:
"Слухай, чё было,как бабка пошептала,после того,как ты ушёл.Ты писал кудась?"- и не дождавшись ответа продолжал:""Беса" уволили достррочно-оформили дембель, на "Монгола" дело завели, прапора метёлкой поганой,
 ну и командиру досталось.Так мы, слава богу,теперь спим спокойно.Прапора нового поставили-строгого,но справедливого.Дежурит,заботливый!Сам проверяет.Пья..
-После комиссии?
-Не, до...А ты...? Это твоя мама?
-Да. Я с отпуска.-сказал Антон.
-Ага, ну да...- как-то вдруг странно улыбнулся Василий, сжав губы,и пошёл в сторону, где стоял ЧеПок.

   В центре города к вечеру стихло.В сквере не было прохожих.У фонтана, где не было воды тусовались подростки. От макушек до пят увешеные металическими, разной конфигурации ,штучками они играли на гитарах"рок". Художники,продававшие свои шедевры, стали расходиться .
-Ещё не вечер!- думала,подбадривая себя Алина, сидя у этюдника.
 По направлению к ней шёл молодой человек, по- щенячьи скалясь себе под нос.Какая-то неприятная волна катила перед ним.Одежда его была запылена,отросшие волосы слегка прикрывали уши.
-Ну чё,мать, кому платишь? Будешь мне платить!
 Нагло и, очень близко подойдя, обрушился на Алину пришелец.
-А ты кто?
-А я "конь в пальто"!...

    По стране катилась перестройка, кромсая, переделывая, порождая, изобретая.