Мысли во сне

Стоял снежный и холодный февраль, такой, каких давно не наблюдалось. Ася уже дохаживала последние дни. Беременность она переносила неплохо, но родов очень боялась. Возраст для родов был не очень благоприятный.
Последнее время она постоянно вспоминала свой сон и никак не могла от этого отвлечься. Часто вспоминала о Михаиле и жалела, что не взяла у него телефон, он имел право знать, кто у него родится, тем более что у него не было детей. Но всё это пока отходило на второстепенный план.
За последнее время она устала и перенервничала от неопределённостей в жизни, много думала и плохо спала. Просыпалась в четыре или пять часов утра а, вечером не успев посмотреть по телевизору то, что хотела неожиданно проваливалась в глубокий сон.
Сегодня, перед тем как проснуться она, буквально на одно мгновение, увидела лицо, внимательно изучавшее её. На неё смотрел странный мужчина. Его проницательный взгляд словно спрашивал у неё что-то, а голову плотно облегала тонкая шапка ушанка немыслимого мышиного цвета.  Одет он был в толстый свитер домашней вязки с пёстрым узором, и это создавало впечатление, что ему холодно. Облик мужчины напоминал поясной портрет, а одежда явно принадлежала репрессированному и до боли знакомому человеку. Неужели это дедушка, а она и не знала, что он был репрессирован. Это больше всего и поразило её. Мёртвых она всегда видела со спины, а сейчас он смотрел ей в лицо и, произнесённая им фраза показалась ей вообще маловероятной: «Я вернусь к вам вновь в обличии Христа». «Галиматья какая-то! хотя многие из поколения того времени были достойны этого имени, – подумала она и проснулась – Ничего себе фразочка!?» Решив, что у неё во сне совместились то, что она узнала о  смерти Виктора и муссируемые в обществе постоянные разговоры о возвращении Христа, небрежно отмахнулась и посмотрела на часы. Было только восемь утра, и она вполне ещё могла поспать.
Кажется, в сон она провалилась почти мгновенно, повернувшись на правый бок и не успев ни о чём подумать. Ох уж этот правый бок и восемь утра! время, когда к ней приходили откровения. Очнулась она лишь ровно в десять – не ощущала себя целых два часа.
Конечно, про Христа это слишком, но почему она видела умершего человека живым? И чтобы это означало? Скорее всего, об этой теме ей нужно думать…
Ася знала, что во сне ничего не приходит просто так, особенно в её снах. Наверное, она одна из тех чувствительных людей, через которых приходит информация? – ну что ж, она не станет так легко от этого отмахиваться и подумает…
Ей пришлось не просто подумать, но и почитать, что думают по этому поводу другие умные люди. Тема, безусловно, была интересной и сложной. Не просто сложной! но и противоречивой. Брать ответственность на себя было рискованно. Но она стоила серьёзных размышлений. Ася не собиралась претендовать на истину в последней инстанции, это было бы неразумно и, более того, бессмысленно, для этого есть специалисты. Это было только её мнение, которое она смогла вынести из всего, что она смогла узнать и о чём много размышляла.

Многие века человек жил с мыслью о распятии, которое Христос принял на кресте, страдая за всё человечество. И те, кто  верил, принимали эти страдания, как должное, а при достижении определённой цели, способствующее и расширению сознания. С тех пор человек прошёл длинный путь, и возможности познания увеличились многократно.
Размышляя, с позиции уже нашего времени, и имея много примеров связанных с клинической смертью, можно было только предположить, что не сам Христос умер на кресте (не зря мы говорим Иисус Христос). Иисус принял страдания, позволившие ему посмотреть на жизнь с иной точки зрения и, получив осведомлённость Христа о жизни, он силой Своего достижения, уже как личности-души, гарантировал и для нас ту, же точку достижения. Как первопроходец, страдая за всё человечество, он дал нам понимание, что в процессе эволюции может меняться не только физическое тело.
В первую очередь должно меняться сознание и этот процесс может оказаться бесконечным и вечно видоизменяющимся.
Человек и страдания в жизни не разделимы. Только  через страдания мы можем постичь истину. Не страдавший человек не может понять того, кто страдал, и сам чаще бывает, глуп и самоуверен. И только страдания, большей частью, заставляют его задуматься.
В ближайшем прошлом (как символ) это и была смерть на кресте.
 Христос воскреснет, но не как человек (чего кое-кто ожидает), что, по сути, невозможно. Он воскреснет как «жизненность природы Христа». Его воли, его любви к «проявлению жизни».
Маловероятно, что разложившееся тело, может появиться повторно. В нас просто говорит эгоистическое желание вечной жизни. Тело – это химическое соединение и если бы оно могло воскресать, не было бы необходимости рожать детей.
Но тогда это был бы совсем иной мир! никто не знает, какие виды жизни хранит и воспроизводит Вселенная, может быть, где-то и есть вечная жизнь, но знать нам этого, не дано…
Во всех формах жизни, стоящих на низшей точке эволюции и достигших высшего состояния, воскресает дух человека, но это не означает воскресения той, же личности в конкретном проводнике, использованном в конкретном воплощении. Мы должны помнить, что мы проводники более великой жизни, а сгоревшее сопротивление не может быть установлено дважды. Нужно  умерить свои амбиции и не желать того что невыполнимо, но можно улучшить жизнь здесь на земле. И у нас нет другого выбора.
Человек, безалаберно проживая и разрушая жизнь на Земле, постоянно думает, есть ли она на том свете? Ему хочется, чтобы она продолжалась в любом варианте, но чтобы была! И если можно хорошая! Эгоизм неистребим! Нам хочется, чтобы кто-то сделал за нас жизнь хорошей и, уезжаем, как нам кажется туда, где лучше, вместо того, чтобы сделать красивым и удобным свой дом. Не думая о последствиях, мы какое-то время, радуемся чужой жизни, сделанной чужими руками, впоследствии страдая от жесточайшей ностальгии, по собственному дому. Отчего, в нас сидит такое стремление? Уговаривая себя и других, что просто хотим посмотреть мир, мы чаще лукавим, убегая от трудностей. Создать всегда сложней, чем воспользоваться тем, что уже создано. Как бы мы ни ныли и не стонали, что жизнь плоха, нам хочется жить. Так почему же мы  загоняем жизнь до такой степени, что она становится невыносимой? Жажда власти, наживы, саморазрушения наркотиками, пьянством доводят некоторых до животного состояния, и даже после этого они рвутся к жизни. Что за парадокс? Убив себя, хочется воскреснуть!? Да с какой стати? Для чего? Вновь для разрушения!? Являясь могильщиком своей жизни, он просит у Бога новой жизни! Ему Бог нужен для решения своих проблем, и он вечно выпрашивает у него благ, вместо того чтобы попытаться сделать что-то самому. И, он ведь способен на это, но пусть их даст ему кто-то другой. Иждивенчество и зло так привлекательны, что он не может удержать себя от всей пагубы жизни? Слаб, да нет, не думаю. Ленив? Но на зло, хватает сил. Глуп? Вряд ли – тогда в чём причина?! Почему только страдания заставляют остановиться и задуматься! Вопросы… вопросы… и нет им конца.