Приговор

12 ноября

Виктор вошел в кабинет врача и остановился у двери. Доктор жестом пригласил его сесть на стул, продолжая  просматривать какие-то бумаги.
«Мои анализы», подумал Виктор. В груди кольнуло.
- Виктор …
- Аркадьевич, - подсказал ему Виктор.
 Да-да, Виктор Аркадьевич, - сказал доктор, поднимая глаза на пациента. – У меня результаты ваших анализов и снимок. Вобщем, буду предельно откровенным. У вас аденокарциома. Заболевание плохое, очень плохое. Нет, конечно, мы будем вас лечить…
- Это рак? – сухо перебил его Виктор, сглотнув. В горле пересохло.
Доктор замялся.
- Видите ли, заболевание, конечно, нехорошее, причем в четвертой стадии. Метастазы в печень и в мозг. Печень оперировать нельзя… Но химиотерапия…  Я назначу вам шесть курсов….
Он явно избегал слова «рак».
Виктор задумался. Вот так бывает. Еще две недели назад они с Лерой, женой мирно ковырялись на даче, собирали сухие осенние листья граблями, Виктор выпрашивал у жены пиво, а она  в шутку называла его «старым алкашом», потом боль в правом боку, скорая. Кардиология. УЗИ, направление в окнодиспансер… и вот результаты анализов готовы… И доктор говорит ученое слово «аденокарциома», избегая сказать открыто это страшное слово «рак».

Виктор вышел на улицу. -20 и холодный пронзительный ветер. Но холода Виктор не чувствовал. Он закурил и посмотрел вокруг. Слезы навернулись на глаза, но он взял в себя в руки. Вот стоит его старенький «Фиат», у которого стучит подвеска и который он планировал загнать на днях в сервис. Теперь зачем?.. Как-то по-другому начинаешь смотреть на жизнь.  Машину замело снегом. Зазвонил мобильник. «Лера» высветилось на экране. Жена, конечно, она ждет, она волнуется, она ночь сегодня не спала, на работе, видимо, места себе не находит. Уже не первый раз звонит. Три пропущенных.
«Не буду отвечать», подумал Виктор. Попозже. В следующий раз позвонит – отвечу.
Телефон перестал звонить. Но через минуту зазвонил снова. Виктор ответил.
- Витя, ну что? Ты уже был у врача? – голос Леры был напуганным.
- Лера, давай поговорим дома…
- Нет, Витя, ты был? Что он сказал? Пожалуйста, говори!
- Что? Что?!!! Рак, вот что…
Он нажал отбой…  Бросил телефон в карман куртки и сел за руль машины. Включил дворники. За два часа, проведенных им в больнице, она промерзла насквозь. Виктор завел двигатель. Нет, так нехорошо, надо перезвонить. Он набрал номер жены.
- Витя… Витя – Лера рыдала.
- Лера, ну не надо, ну что ты…
- Я щас приду с работы.
- Нет, Лера, мне еще надо анализы сдать. Кровь... Вечером…

Анализы ему сдавать было не надо, а вот знакомый врач был. Иван Николаич, терапевт в поликлинике и друг детства. Виктор поехал к нему. Вот едут навстречу, рядом, мимо него другие машины, ходят люди, они спешат, они суетятся, у них дела. И они счастливы, потому что думают, что бессмертны. И хотя некоторые из них умрут даже раньше его, они все равно счастливы. Они не знают…
Виктор припарковался у подъезда соседнего дома и позвонил в домофон.

- Витя, я не буду кривить душой, - сказал Иван, возвращая ему бумаги, направление на анализы и медицинскую карточку. – Витя, у тебя рак. Это ты и сам уже понял. Я не знаю, сколько живут с таким, не знаю… - Он был подавлен и ушел в другую комнату. Вернулся спустя минуту, держа в руках бутылку водки.
- Давай вмажем, - сказал он, ставя ее на стол.
- А мне можно?
- Тебе теперь, друг, все можно. Послушай, я не онколог, я не могу сказать тебе, сколько и когда… А ведь за этим ты пришел… Ну.. я…  вобщем, химиотерапия, конечно, сильное средство… Живи и не думай. Лечись, делай все, что они пропишут… Химиотерапия, радиотерапия… Это, конечно, мизер, и  они убивают организм не хуже рака, но лучше средств пока не придумано. Раковые клетки от химиотерапии все-таки гибнут. И здоровые тоже…
Виктор слушал сбивчивую, запинающуюся речь Ивана молча, глядя в одну точку в столе.
- Давай выпьем за тебя, Витя. Случаи самоизлечения зафиксированы. Правда, никто не знает, почему иногда иммунная система сама побеждает эти клетки. Такое бывает, говорят…

Виктор вошел в квартиру. Леры еще не было.  Он сам сегодня перед анализами не спал всю ночь и при других обстоятельствах завалился бы спать, но сейчас только опустился в кресло и смотрел в одну точку на ковре. Не думал ни о чем. За окном валили снег. Рядом лежал больничный с работы. С работы, на которую он теперь уже не вернется… Никогда. Он покрутил его в руках. Вскоре пришла Лера. Из института приехала Надя – их дочь.

Они плакали обе, Виктор сидел молча.
-Ну, ладно, хватит вам! Девки, я же еще не умер. – Он попытался улыбнуться.
Он зарыдали еще громче.

13 ноября

Пришли коллеги с работы. Они вели себя так, как будто Виктор просто заболел и вскоре вернется. Да, они хорошие люди, они действительно переживали. Спасибо им. Но они ушли, а Виктор остался.

22 ноября

Виктор ехал домой в троллейбусе. Чувствовал он себя не плохо, если не считать сиплого севшего голоса. Результат действия препаратов, применяемых при химиотерапии. Волосы выпадали, но сейчас, почти зимой, он был в шапке-пидорке.  Чуть побаливало в правом боку, но к этой боли он уже привык. Дома Лера и Надя приготовили пельмени, купили пиво.
Виктор старался жить, не думать о конце. Смотрели телевизор…

24 ноября.

Решили съездить на дачу. Там уже все засыпало снегом. Розы-то не закрыты, замерзнут за зиму. Они закрыли их, протопили печь и вскоре уехали. И дочка, которая дачу терпеть не могла, теперь работала, старалась помогала. Виктор улыбался, глядя на нее. Она его любит. Значит, не зря прожил.  И Лера тоже. Назавтра Виктору было снова надо в больницу.

4 декабря.

После второго курса химиотерапии Виктору стало плохо. Вызвали скорую. Вкололи что-то. Виктор заснул. Сквозь сон слышал плач Лера и сбивчивый голос врача:
- Наше дело симптоматику снять… Мы скорая… Я не знаю…

21 декабря

Виктор привык, что уже лежит. Вставать больно. Болит все тело. Он только еще не позволяет Лере помогать ему ходить в туалет. Превознемогая боль, он сам ходит. Но скоро, видимо, он не сможет даже этого. Виктор смотрит телевизор. Старается не думать. Боль в боку и головные боли несильны, но к вечеру становится обычно хуже. Вот и сейчас вызвали скорую.
- Будем приезжать к вам дважды в день. Утром и вечером, - говорит фельдшер в прихожей. С Лерой разговаривает. – Будет острая боль, вызывайте скорую сами. Там под роспись… Это наркотики.

29 декабря

Рот не слушается Витора. Он почти не видит. Головная боль неистерпима. Бред. Полусон…  Он стонет. Вроде бы скорая приехала…

Нового года в этом году не будет. В этой семье. Это Виктор думает про себя, когда жуткая боль в голове ненадолго, минут на тридцать в день отпускает…

3 января

- Два дня… Посмотрите, это уже омертвение тканей. – Это голос фельдшера скорой.
Плач Леры. Плач Нади.

6 января. Вечер.

Они, жена и дочь пытаются перевернуть его, Виктора, чтобы не было пролежней. Боли почти нет, но сказать он не может ничего. Глаза уже не видят. Виктор живет в полной тьме. В мире голосов. Голосов из реального мира и голосов из бреда. Они так причудливо переплетаются между собой.

6 января. 21:30

Боль совсем отпустила. Виктор пытается позвать Леру. Губы не слушаются его. Тьма.

6 января. 22:45

Вроде снова скорая. Он слышит голос врача.
- .. вызывайте тогда скорую и милицию обязательно. Они должны будут засвидетельствовать отсутствие признаков насильственной смерти… Ну.. не плачьте, женщина… Да, сегодня…

6 января. 23:40

….