Леший. Без темы на добро

Леший с Вурдалаком сидели на заваленной бобром березе и смотрели в небо.
Леший задумчиво говорил.
-  Небо! Глядя в него мы вспоминаем о тех кто ушел и никогда не вернётся и каждая звёздочка в нём навсегда будет для нас путеводной звездой на дороге жизни, а светлые туманности позывом жить. В жизни каждого было плохое и хорошее, своё и чужое, чистое и грязное, и у каждого есть свой ангел хранитель, человек который берёт нашу грязь на себя, очищая нас от дурных помыслов и бед.
Сегодня вспомнил свою учительницу Ведьму!  Не красивая лицом и с кривыми ножками, она своим существом вампирила нас на жизнь человека, именно вампирила от своего взгляда и своего мало понятного языка, где нет добра и зла, где от взгляда и слов, всё покрывалось налётом чистоты, налётом жизненного опыта, и пережитого. Она очищала нас, высасывая всю грязь, и создавая в нас иммунитет от ненужного и вывод причастного ко всему, что происходит вокруг.
Мы ехидно меж собой называли её Виолеттой и не понимали, что постоянно находимся под её воздействием. Курить и пить научились от неё, и свободу увидели её глазами!
Её нет, но где-то внутри нас живёт заложенный ею вирус, в котором вычеркнуто понимание добро и зло, и нет серого однообразия в понимании жизни. Я как-то увидел её в своих строках!
Леший стал копошиться у себя в складках кожи и шерсти, и вскоре вытащил скрученный в рулончик кусок бересты.
-  Слушай! - обратился Леший к Вурдалаку и развернув бересту стал читать. – «Кругом всё в зелени, и только в вышине среди светло-серых туч, кусочек синего неба. Именно туда Леший устремил свой взгляд, ведь там за этой синевой живёт его любовь, инопланетянка по имени Виола. Это он её так назвал, как только увидел от похожести на цветок виолу, которого он никогда не видел и которого может, и нет в природе. Он тогда лежал с похмелья на какой-то поляне, облёванный с головы до ног, а она, появившись из неоткуда,…облизала его… с ног до головы. Рылом она конечно не вышла, но её духовное сила почувствовалась Лешему сразу. Никого не видел, кто с такой бы одухотворённостью облизывал с его тела дерьмо. Любовь опутала его сразу, и начала тогда давить, заставляя выплёскивать новые и новые порции блевотины. Увидев это, Виола улыбнулась и сказав пару слов в ухо Лешего на непонятном языке, поцеловала в лоб. Поцелуй был сигналов для всей внутренней сущности! Призывом к очищению! Стимулом к просветлению, что сказалось на выход из тела коричневой жидкой энергии, которая его криком протрубила всему миру, что он человек. Она всё подъела, изничтожила всю грязь собравшуюся в нём, и сейчас глядя в небо, он кричит, «Виола!!», на весь лес.
Виола, любовь, оставшаяся в нём навсегда, от постоянных позывов блевать, напоминала этим ему о себе, и вот сейчас, глядя в небо, он хочет увидеть её, проблеваться, очиститься, изрыгнуть всё накопившееся и воскреснуть с ореолом чистоты». 
Леший закончил и вопросительно посмотрел на Вурдалака. Вурдалак понял его вопрос, но не ничего не сказав, поднялся м взяв камень, бросил в сидевшую на ветке неподалёку, Сову. Сова с криком на весь лес высказала всё, что думает о нём.
-  Вот моя школа! – сказал Вурдалак, показав рукой в сторону Совы. – Учителями у меня были все в моём мире! И не от мною брошенного камня, а от сказанных мною слов. Там огороженное друг от друга добро и зло, боролось меж собой по страшной силе! Человечество ещё покурит! В моём мире не было справедливости, и если тебя вампирят, то только в две стороны, в добро или зло, хотя разницы в них не существовало, и от этого мир наш был серым. Мы с тобой разные во взглядах на жизнь, но едины как нечисть, не понимаемые для всех существа.
Вурдалак закончил говорить и сел рядом с Леший. Леший похлопав его по спине сказал лишь два слова.
-  Пойдём напьёмся!