Нипель

     Длинный и нескладный мальчишка, которому пришлось полюбить баскетбол, так как только занятия спортом могли поднять его авторитет, и так ниже некуда упавшем в нашем классе. Его звали Юра Белов, а кличку Нипель придумал ему неистощимый на гадости тоже Юра, Гришко, генеральский сынок. Да мало ли нескладных узкоплечих мальчиков в школе, и почему именно Нипеля преследовала, дразнила, даже била вроде в шутку правящая «клика» нашего бывшего класса во главе с Гришко? Но если отбросить непохвальную для ремесла литератора стыдливость, то ответ сам собой всплывёт: потому, что он был «половинкой», «жириновкой». Скажем прямо, папа русский, а мама – еврейка. И как ни обходи эту щекотливую тему, как ни прячь голову в песок, она существует. Она вопит, кричит и рыдает во мне, эта тема.

     В Украине семидесятых годов прошлого столетия половинок ненавидели антисемиты ещё больше, чем настоящих евреев. Из-за того, что при внешнем еврейском виде у них в паспортах, выдаваемых с 16 лет, стояла «приличная» национальность: русский, украинец. Или казах, татарин, даже чукча. Но только не еврей. В Индии есть касты неприкасаемых, людей, с которыми приличные индийцы не могут сесть за один стол, не живут в одном доме, на них не женятся представители высших каст. А в Украине тех лет, в особенности сельской, такой кастой считались евреи. И пусть меня за это осудят бравые защитники эпохи социализма, но я стою на своём: идиллии у нас тогда не было. Да-с, господа, не было! Резонно возникает вопрос: а когда была она, эта идиллия? Может, во времена вольного казачества, украинской казацкой республики? Но сильно «продвинутый» гетьман Богдан Хмельницкий устроил письменно зафиксированный (и далеко не первый) еврейский погром, в котором были убиты 300 человек евреев, мужчины и женщины, старики и дети, в кровавой сече порублены саблями, проткнуты копьями, брошены в огонь. Кстати, огнём пытался «излечить» евреев от иудаизма и другой «продвиженец» в Германии в 12 веке, Мартин Лютер, идеолог протестантизма в этой стране, заперший в синагоге несколько сот человек евреев, и затем поджёгший этот храм. А если вернуться к нашей неньке Украине, то и просвещённые цари 19 века, считавшие времена своего правления золотым веком, благосклонно взирали на полицмейстеров и градоначальников, что на призывы вооружённой дрекольем толпы «Бей жидов!» немедленно отвечали… деловой перепиской с вышестоящими ведомствами, придерживая полицейских в околотках до окончания погромов.

      Но возвращусь к моему герою, длинному нескладному парню Юре Белову, который наполовину убежал от моей «горячей» темы, но лишь наполовину. И на его вполне славянском лице лишь глаза, слегка выпученные, боязливая интеллигентность и неуловимое нечто, цепко вылавливаемое рьяными антисемитами, не давало покоя Юрке Гришко, и он дразнил, приставал, и просто бил Нипеля. И как везде и всегда, зло было всесильно, а добро тявкало из подворотни, шепталось на кухнях и молчало в тряпочку. За три года, что я с ним учился в одном классе, он вытянулся, стал длиннее всех в классе, наконец, стал классным баскетболистом. К концу одиннадцатого, нашего выпускного класса, все одноклассники стали серьёзнее, с головой погрузились в учёбу, «охотились» за приличными оценками, и дикие сцены травли, что были обычными, повседневными в 9-ом классе, прекратились. Учиться Юра Белов умел. И заслуженно получил золотую медаль. Другой же Юра, Гришко, учиться тоже умел. Но не хотел. К примеру, контрольные по математике писал в два этапа. На первом этапе, в классе, на контрольной он писал, как бог на душу положит. После контрольной он «облагал данью» головастого Сашу Зуба, который ему давал правильное решение записанных на всякий случай Юрой Гришко заданий. И наступал второй этап, на котором пара отстающих во главе с Юрой Гришко подкладывала в шкаф в кабинете математики взамен неправильных листочки с правильными решениями. Кто знает, знал ли об этом подлоге наш великолепный учитель математики Бродян? Я смотрю на выпускную фотографию нашего 11-го «В» класса, в его чуть виноватые добрые глаза, и не знаю ответа. И не хочу знать. На этой же фотографии справа вверху в овале изображение Юры Белова, лицо интеллигента и баскетболиста. А в самом низу общей фотографии треугольное, с низким  лбом и узким детским подбородком фото Юрия Гришко. Он смотрит в сторону, в его облике есть нечто бандитское, и в то же время жалкое. Как и его отец, Юрий Гришко пошёл по военной стезе. Был верховодом в классе – стал командиром, Юра Белов же – инженером. 

     19 мая 2010 г.