Роза и Репей

Той весной в саду матушки Раши взошло чрезвычайно много разных цветов.  Даже таких, каких она и вовсе не сажала.  Так что, скорее всего, их легкие семена занесло сюда попутным ветром.
Вот  и подле розария вылупился  и полез из земли упругими мясистыми ростками  самый обычный репей.  Хотя в первые дни своего репейного детства он на таковой даже и не походил.  Он был довольно симпатичным растением. И, к тому же, довольно настырным.  Ведь хватило же ему наглости пустить свои глубокие корни ни где-нибудь, а рядом с розарием – там, где росли самые прекрасные и божественные цветы  во всём саду матушки Раши.
А совсем  рядом с молодым репьем росла юная роза.  Такая чудесная и воздушная, что  равных ей не было даже в розарии, а, значит, и в целом саду.  У неё была очень длинная и стройная ножка, а бутон с нежными розовыми лепестками с раннего утра до позднего вечера дышал свежестью и источал неповторимый сладостный аромат.
Вот этим ароматом и пришлось дышать молодому Репью. Так что совсем неудивительно, что к началу лета он просто влюбился в свою прекрасную соседку.  Да так крепко и страстно, что совсем потерял свою колючую голову, на которой от избытка чувств уже колосился яркий фиолетовый хохолок.  Так что он совсем преобразился.
Роза смотрела на своего ухажера вначале даже несколько свысока и надменно. Затем изредка, всего лишь раз в день, начала кивать ему едва заметно своей чудесной головкой.  И, наконец, решилась заговорить.
- Только не вздумайте вообразить, что Вы мне хоть чуточку нравитесь, - сказала Роза, обернувшись к Репью вполоборота и слегка краснея.  – просто Вы имели наглость пустить тут свои корни. Не молчать же нам, в самом деле!
Но Репью было довольно и того, что она просто обратила на него своё внимание. Он смотрел восторженно на свою соседку и растерянно кивал своей вконец потерянной  головой. 
А через две недели она, наконец, впервые позволила себя обнять. И тут же с криком отпрянула прочь.
- Какой же ты, оказывается, колючий! – воскликнула Роза и чуть не заплакала, потому что всегда считала, что обниматься с любимым – занятие из приятных.
Острые шипы Розы укололи и Репья, но он, как настоящий мужчина, даже виду не подал. И лишь печально улыбался в ответ. Потому, что даже уколы любимой были ему в радость.
Так они и прожили вместе всё лето. Обнимались. Кололи друг друга. Потом отталкивали лишь затем, чтоб обняться вновь.
«Что ж поделаешь, - печально размышлял Репей, - раз нам досталась такая доля: и вместе мы не можем и порознь – никак»
«Так невозможно, - думала Роза, - любовь должна доставлять радость. А нам доставляет – одну лишь боль»
Вслед за летом пришла осень. Прекрасные колючки Репья пожухли, высохли и стали теперь цепляться к каждой бродячей собаке, что пробегали мимо.  Да и прекрасный бутон Розы давно раскрылся и теперь ронял на землю свои сморщенные лепестки. Но они по- прежнему обнимались и то и дело вздрагивали от уколов. Хотя за это лето они к ним даже, кажется, привыкли и теперь шипы не доставляли им прежней боли.
А потом пришла матушка Раша и выдрала с корнем старый Репей, который так досаждал её любимым цветам и собакам.
Теперь красавицу Розу никто не колол шипами. Но и не обнимал. Так что совсем скоро она увяла сама по себе. А в саду наступила зима.