Встреча с Жуковым - Ходят тут всякие

Борисенко Мария Григорьевна 10. 06. 1924г

Всё дальше отодвигаются грозовые фронтовые годы, но в памяти ветеранов они остаются навечно.
Вот и Мария Григорьевна Борисенко-Муремцовой говорит, что события военных лет то и дело всплывают в памяти.
Родом она с Еланского района Сталинградской области, училась в восьмом классе, когда война докатилась до их села. Школы закрыли – в них и в других учреждениях расположились госпитали. В начале 1943 года молодёжь днём работали в госпиталях, а ночью учились на курсах медсестёр. Мария Муремцова работала медсестрой в хирургическом отделении госпиталя. И первую самостоятельную перевязку ей надо было провести на раздувшейся отмороженной руке  боевого фронтовика. Когда она сняла грязную повязку и увидела чёрную руку и упала в обморок. А потом привыкла и к различным ранам, и к стонам раненых.
В конце мая пришла с работы, а на столе лежит повестка из военкомата. На второй уже день с вокзала отправилась  с эшелоном на фронт. Она до сих пор вспоминает проводы на вокзале, когда мать с двумя младшими сестрёнками держала её за руку и не отпускала. Военком с силой оттолкнул мать, и Маша оказалась в вагоне.
В Поворино Воронежской области была сильная бомбёжка. Скопилось много санитарных эшелонов. Мария побежала искать свой, Еланский. И действительно, он тоже отправлялся на фронт и застрял здесь из-за бомбёжки. Марии очень хотелось присоединиться к ним, но начальство не разрешило.
И потянулись военные дороги Марии Муремцовой. Попала она в 49 полк 176 тяжёлой гаубичной артиллерийской бригады. Приняла присягу в 1943 году. Прошла вместе с полком до Берлина.
Цену жизни по-настоящему узнала, когда в 1945 году их полк вслед за передовыми частями действующей армии дошёл до Польши, переправился через Вислу и оказался прямо у линии фронта. Немец, готовясь к наступлению, начал артподготовку 152-миллиметровыми артиллерийскими снарядами. Били, били и били несколько часов. Раненых было так много, что солдаты стали помогать медсёстрам. А потом в бой вступили «катюши»…  Мария Григорьевна вспоминает, что снаряды с воем и пламенем летели через их головы. Дух захватывало. А когда немца разбили и двинулись дальше, то увидели горы трупов – немцы их стаскивали в одно место.
Были и другие бомбёжки. Однажды полк попал под танковую атаку. Немец, чувствуя свой конец, как раненый зверь, дрался яростно и обречённо. Раненых было много. Медсёстры не имели и секунды отдыха. Мария с Верой Проскуряковой, вытаскивая с поля боя раненых, вдруг заметили, как за их спинами появился  немецкий танк, и побежали в сторону стоящих санитарных машин. А танк стал гонять их по полю, поводя стволом из стороны в сторону – Видно у него не было снарядов. Девушки подбежали к санитарным машинам. Вера спряталась за одной, а Мария встала между двух машин. И тут танк со всей силой двинул машины -  Маша увидела, как Вера побежала по полю, припадая на одну ногу. Подумала тогда, что Вера как обычно, хочет рассмешить их. Но страшная боль пронзила тело Марии и она только успела отметить, что к ней бегут санитары с носилками. В бессознательном состоянии её доставили в госпиталь, где заковали в гипс.
И пока лежала в госпитале, часто вспоминала дом, младших сестрёнок. Она понимала, как невыносимо трудно матери одной после смерти отца воспитывать детей. Перед её глазами проходили картины особо страшных эпизодов войны. Так на рассвете немцы пошли в атаку. Но почему наши солдаты опустили оружие? Оказалось, что немцы впереди себя пустили детей и женщин – немецких?! Своих?! Они не понимали, что их уже ничто не могло спасти. Наши солдаты с флангов ударили и разбили немцев.
А сколько раз она попадала под бомбёжку и продолжала вытаскивать раненых. А однажды была на кухне, брала пробы и вдруг на котёл падает авиабомба. Крутилась, крутилась, но не взорвалась. Много накопилось случаев, когда была на волоске от смерти. Но  видно не её чёрный час был, а светлые
силы хранили.
 Через полтора месяца, едва научившись ходить, она сбежала в свою часть. Радости не было предела.
В апреле 1945 года для дальнейшего наступления Армии, через Одер возводился понтонный мост. Велись непрекращающиеся бомбёжки и артобстрелы со стороны немцев, но работы не останавливались.
Приходилось дежурить и Марии. После госпиталя она получила новое обмундирование: гимнастёрка, юбка и всё в обтяжку, да ещё новые хромовые сапоги. А сама была худенькая, как тростинка. Но хотелось выглядеть бравым солдатом. В одно из дежурств, когда она была на понтонном мосту, к ним прибыло высшее начальство. Один мужчина в кожаном пальто в разговоре обратил на неё внимание и спросил у комбрига Филлиповича: «А дети-то зачем тут?» Комбриг вступился за Марию, сказав, что таких бойцов, как Муремцова и среди мужчин ещё поискать. Марии обидно стало, она подошла к ним и выпалила: «Приезжают тут всякие без погон и ещё командуют». Мужчина в кожанке улыбнулся и ушёл.
А на следующее утро комбриг вызвал Марию к себе. «А знаешь ли ты, Муремцова, с кем вчера разговаривала?». «Нет, не знаю». «Да это же сам Жуков! Георгий Константинович. Разве ты не узнала? Вот его портрет». И показывает на портрет маршала, выполненный на белом полотне.
«Подарите мне!» - вырвалось у Марии.
Комбриг снял со стены портрет, отдал Марии со словами: «Береги как самую дорогую награду». Сберегла и сохранила  до сих пор. Только каждвй раз, вспоминая это, сетует: «Да если бы я знала, что это ОН, я бы его хорошенько рассмотрела, ведь в двух шагах от меня был». А вскоре она получила медаль «За боевые заслуги». Были и ещё две: «За освобождение Варшавы» и «За взятие Берлина».
Но война войной, а молодость побеждала: хотелось не только просто жить, но и любить. И Мария встретила свою любовь  - капитана Василия Борисенко, начальника санитарной службы дивизии. Комбриг Филлипович скрепил своей подписью их брак. Но на долю молодожёнов выпало тяжкое испытание: капитана Борисенко тяжело ранило в голову. Мария выходила мужа, и они после победы остались служить в части, расположенной в городе Намбурге  под  Берлином. И здесь, в Намбурге, она ещё раз увидела Жукова, он приезжал к ним в часть. Он появился  в маршальской форме при орденах. Солдаты на руках донесли его до штаба. Мария узнала в нём командира в кожанке с переправы.
И уже в мирное время Марию Григорьевну ждало ещё одно испытание: врачи запретили ей иметь детей. Но вопреки всему, рискуя собственной жизнью, она после сложнейшей операции родила сына Александра.  Сейчас он профессиональный художник, иллюстрирует классиков мировой литературы.
Супруги Борисенко в мирное время поселились в Тамбове, и долгие годы работали в медицинских учреждениях города. К сожалению, Василия Александровича давно нет в живых. Мария Григорьевна  перед уходом на пенсию работала в здравпункте завода «Электроприбор».
Через всю жизнь Мария и Василий пронесли любовь, обретённую в суровые военные годы, которые научили ценить жизнь. И потому они, не жалея, дарили людям тепло своих сердец. Сейчас Мария Григорьевна, как и все фронтовики, живёт воспоминаниями о тех суровых военных днях.
Спасибо Вам за Победу.