Глава 5. Андрес Кардоне
Отец Сельвароса, не имел денег и постоянной работы, жил случайными заработками, и очень часто был нетрезв. Камило с ранних лет потерял всякое уважение к своему родителю из-за его низкого социального статуса и безразличного отношения к жизни. Мать оставила семью и исчезла из города, когда разочаровалась в своем муже, любившем выпить и отвергавшем даже мысли о нормальной работе, но ребенка решила с собой не забирать, чтобы начать жизнь с чистого листа.
Мальчики ходили в одну школу и гуляли в одной компании. Первое время Сельварос пытался диктовать свои правила Андресу, но тот, уже в детстве обладавший несгибаемым характером и сильной волей, отстаивал свои позиции, не боясь мериться силами с Камило. Даже когда по определению более сильный Сельварос побеждал, Кардоне вызывал уважение у окружающих, своей непреклонностью и безразличию к синякам. Это очень раздражало Камило, но поделать с парнем он ничего не мог, по-скольку, единственное, в чем он его опережал – это возраст и, пока еще, физическая сила. Сельварос по-нимал, что снискает славу настоящего идиота и жестокого человека, если будет постоянно бить своего недруга. Чтобы не потерять уважение друзей, он решил переступить через себя и примириться с Кардо-не, в тайне затаив на него большую злобу.
Так они росли и взрослели. Сельварос, по своей натуре, жестокий и авантюрный подросток, свя-зался с подручными местного гангстера, которым носил выпивку и выполнял разные мелкие поручения. Затем и Андрес, которому жизнь бандитов казалась романтикой, тоже начал общаться с этими людьми. К тому времени он был бесспорным лидером в компании друзей, в которой по возрасту старше всех был Камило. Любое последнее решение всегда оставалось за Кардоне, что очень злило Сельвароса, хотя виду он не подавал.
Но последняя капля терпения Сельвароса упала, когда они с Кардоне встретили одну девушку и оба без памяти влюбились в нее. Девушка выбрала более красивого и благородного Андреса, чем ужасно расстроила Камило. Тогда он начал думать о мести. Он даже хотел убить врага, но, зная, какой Андрес ловкий борец, опасался неудачи, а огнестрельного оружия у него не было.
Но решение задачи пришло само собой. Однажды, чтобы доказать свою верность гангстерам, к которым так тяготели подростки, четырнадцатилетний Андрес и семнадцатилетний Сельварос полу-чили задание обокрасть дом городского богача Энрико Санчеза. На дело пошли Андрес, Сельварос и еще пара подростков. Разумеется, мозгом всей операции был Кардоне. Сельварос сам вызвался стоять на стреме, когда остальные залезли в дом. Но вместо выполнения своей роли, Камило специально привлек внимание прохожих и запер дверь, не дав возможности Андресу и другим товарищам, уйти. Их поймали. На допросе Андрес взял всю вину за подготовку и осуществление кражи на себя, и единственный из троих получил реальный срок в пять лет колонии для несовершеннолетних. Двое его подельников отделались условными сроками. Камило представил всю ситуацию перед боссом в невыгодном для Андреса свете, и тот решил не помогать последнему избежать наказания.
Пока Андрес сидел в колонии, Сельварос окончательно сросся с преступным миром, выполняя любую работу, которую ему только поручали. Получив поддержку со стороны мафии, он стал вести себя как хозяин в своем квартале. Никто не связывался с ним, потому что все знали, какие высокие покровители за ним стоят.
Угрозами и шантажом Сельварос женил на себе возлюбленную Андреса, когда ему было едва восемнадцать. Не смотря на юный возраст, парень уверенно шел к большим высотам преступного мира, качественно выполняя любую, даже самую грязную и противную работу. Боссы начали замечать и выделять его. Один из тех, кто был против Сельвароса, однажды бесследно исчез. Никто не знал, что с ним случилось, но многим было ясно, что это дело рук Камило.
Ему было всего двадцать, но при одном упоминании имени Сельварос, всем в Сан-Онофре ста-новилось понятно, о ком идет речь. Ходило множество слухов о том, как жестоко расправляется молодой bandido с теми, кто встает у него на пути. Камило окружил себя такими же головорезами, как он сам. Все они были гораздо старше него, но бесприкословно выполняли любые приказы, потому что не раз были свидетелями того, что случается с теми, кто идет наперекор Камило.
Для Большого Босса Камило занимался сбором дани с местных предпринимателей, лавочников и дельцов. Деньги в казну хозяина потекли в три ручья, когда он поручил это дело Сельваросу. Никто никогда не задерживал ни песо, зная, какая кара может за это постичь. Однажды, когда Камило забрал почти всю недельную выручку из магазина отца Андреса, разгневанный хозяин в сердцах произнес:
– Если бы моего сына не посадили, ты бы до сих пор целовал ему ноги!
За это Камило избил старика до смерти. Утренние газеты напечатали статью о несчастном слу-чае, а купленная полиция, не стала заводить дело, ограничившись быстрым заключением об отсутствии события преступления.
Однако, совершив это убийство, Сельварос первый раз в жизни задумался о возможных послед-ствиях. На тот момент, единственный человек, который вызывал уважение и страх у молодого гангстера, был, конечно же, Андрес. Скорее всего, тот не знал, что получил срок благодаря Сельваросу, но теперь, когда тот убил его отца (об этом знали все в городе), Андрес не остановится ни перед чем, пока не отом-стит.
Когда Камило стукнуло двадцать три, он уже был правой рукой местного барона. На него само-го работало около тридцати человек. Чтобы не пропустить выхода из тюрьмы своего самого опасного врага, Сельварос отправил двух людей в Дель Корпело, где сидел Андрес. Они должны были тихо прикончить Кардоне, прежде чем тот вернется в родной город.
Но Андрес, получавший немало писем от друзей, знал об опасности. Когда срок вышел, и перед молодым заключенным открылись ворота на волю, он был полностью готов к новым испытаниям. В от-личие от большинства заключенных, теряющих голову от чувства свободы, наполняющего их в первые минуты после выхода из тюремных стен, Кардоне прекрасно сознавал, что именно сейчас его жизнь в самой большой опасности. Дель Корпело была одной из немногих тюрем Колумбии, где командовали не заключенные, а администрация. Малолетних зеков там держали в ежовых рукавицах, тем самым сведя на нет все попытки Сельвароса добраться до Кардоне через кого-то из них. Но после освобождения Анд-рес лишился этой жесткой защиты, а потому должен был полностью полагаться на свои силы.
Стараясь не выдавать беспокойства, он сел в автобус и отправился в город, имя которого носила его тюрьма. Люди Сельвароса сразу же проявили свою слежку: их пикап всю дорогу ехал за старым ав-тобусом, и это говорило Андресу о том, что он имеет дело с дилетантами. Конечно, и сам двадцатилет-ний юнец не имел тогда даже десятой доли тех навыков выживания, которыми стал славиться уже через несколько лет, но его все равно рассмешили эти двое.
Прибыв в Дель Корпело, Кардоне поступил так, как и ожидали преследователи – отправился в ближайший бар. Как только он скрылся из их виду за полуоткрытой деревянной дверцей, пришло время действовать. Под непонимающим взглядом бармена, Андрес быстрым шагом пересек полупустое заведе-ние и оказался у черного входа. Толкнув рассохшуюся дверь, он оказался в грязном переулке. Обломок кирпича, лежавший в груде мусора, над которой кружили вороны, как нельзя лучше подходил в качестве оружия. Схватив его, Андрес встал у стены. Адреналин бил в ушах, а сердце готово было вырваться из груди, пока тянулись последние секунды до встречи. Единственное, чего не было ни капли – это страха.
Убийцы не заставили себя ждать. Как и ожидал Кардоне, они вошли в забегаловку и не на шутку встревожились, не найдя там своего «клиента». Разумеется, бармен был достаточно услужлив, чтобы указать им место, куда отправился странный молодой человек. И вот, дверь в переулок резко открылась. Люди Сельвароса думали, что Кардоне хочет от них сбежать, а потому забыли о всякой осторожности.
За это и был наказан первый появившийся в проеме гангстер. Андрес обрушил кирпич на его черноволосую голову, размозжив череп. Второму bandido Кардоне тут же вцепился в горло. Он потянул его из дверей, и они оба рухнули на заплеванный асфальт. Андрес был моложе и легче своего противни-ка, но силы духа ему было не занимать. Уже через несколько секунд крепкие кисти сломали гангстеру шею, и тот безвольно обмяк, испустив последний вздох.
В тот день Кардоне впервые пришлось убивать. К своему удивлению, он нашел это не слишком сложным ни в физическом, ни в моральном плане. Как можно жалеть о смерти тех, кто желал ее тебе? Убегая по переулку, Андрес не переставал думать о том, что скоро его руки точно также сомкнутся и на шее Сельвароса. Тогда он не подозревал, как много лет будет мечтать об этом.
Приехав в Сан-Онофре, Кардоне стал искать Камило, но тот был далеко и совершенно не досягаем для него. Сам же городок наводнили люди Сельвароса, в поисках его заклятого врага. Андрес понял, что отомстить сейчас он не сможет, и скорее всего, найдет смерть, если останется в Колумбии. Тогда он тайком пробрался на грузовое судно, следующее в Доминикану, и убежал из страны, дав себе клятву не остановиться, пока не отомстит Сельваросу
Прибыв в трюме колумбийского контейнеровоза в порт Санто-Доминго, Андрес, наконец, по-чувствовал себя в безопасности. Никто не знал, что он отправился в Доминикану. Молодой человек все это время ужасно терзал себя мыслями о мщении Сельваросу, но, понимал, что не сможет осуществить задуманное в ближайшее время. В тот момент Андрес боялся только одного – умереть. Его страшило не прекращение жизни или предсмертные муки, не боязнь загробного мира, не расплата за грехи. Больше всего на свете Андрес Кардоне боялся умереть раньше Сельвароса.
Тогда, в восемьдесят девятом, это был худощавый мальчишка, с вытянутым лицом, большими глазами и длинным прямым носом. Не имея при себе никаких документов, находясь в Доминикане абсо-лютно нелегально, парень перебивался случайными заработками, которых не хватало даже на еду. Он понимал, что при такой жизни не сможет осуществить задуманное, но обстоятельства были сильнее него.
Бедственное существование продолжалось до тех пор, пока молодой Андрес не встретил своего будущего наставника Фиделя Сьерра. Тот, чтобы набрать помощников для разгрузки в порту своего ко-рабля, приехал в трущобы, где обитал Кардоне. Тогда для Андреса работа грузчиком была чуть ли не единственным заработком, но конкуренция между соискателями была колоссальная, и ему не часто уда-валось получить разнарядку. В тот день удача улыбнулась ему.
– Эй, ты, полезай в кузов! – крикнул ему тогда еще незнакомый бородатый толстяк из кабины пикапа. Сзади уже сидели шестеро везунчиков и собравшиеся вокруг машины работяги расходились, не получив работы. Счастливый Андрес перемахнул через бортик, и машина, вместе с ним и остальными новоявленными грузчиками, тронулась, оставляя за собой клубы пыли.
Как всегда, охранники на посту при въезде в порт, ни у кого не проверяли документов, ограни-чившись осмотром машины. Миновав шлагбаум, пикап проехал по широкой бетонной дороге вдоль складов, потом свернул и остановился у пристани, к которой был пришвартован большой грузовой ко-рабль. На нем уже работали люди, но, видимо, их не хватало для своевременной разгрузки.
– Значит так, парни, – коротко проинструктировал их бородач. – Вы должны разгрузить это судно до заката. Если не успеете, ничего не получите. Всем понятно?
– Понятно, – хором отозвались прибывшие. – Наниматели платили сущие крохи за адский труд и часто обманывали рабочих, но выбора у них не оставалось, так как по ряду причин многие не могли найти другую работу.
Кардоне с энтузиазмом принялся таскать тяжелые ящики из трюма на берег. Впрочем, в отсутст-вии энтузиазма нельзя было упрекнуть никого из его коллег. Если работодатели заметят плохо работаю-щего грузчика, его просто вышвырнут, не заплатив ни песо. Но раз в два часа отдыхать разрешалось.
Засунув тяжеленный ящик в кузов грузовика, Андрес, наконец-то позволил себе перекур. Он достал сигарету и присел на пустую бочку, лежащую на боку.
– Утомился, парень? – вдруг услышал он голос за спиной.
– Нет, синьор, просто перевожу дух, – спокойно ответил Андрес, обернувшись к бородатому толстяку, который привез его в порт.
Тот смотрел на него сверху вниз из-под надвинутой на глаза кепки.
– Как тебя зовут?
Андрес встал и назвался.
– А меня Фидель Сьерра, – протянул здоровенную руку толстяк.
Андрес ответил на рукопожатие.
– Откуда ты родом? – продолжал спрашивать бородач.
– Из Колумбии, синьор, – решил не врать ему парень. Кардоне и сам не понимал почему, но у толстяка были такие пронзительные, и в то же время ясные глаза, что ложь просто застревала в горле.
– И долго ты здесь живешь?
– Почти год.
Бородатый мужчина рассматривал Андреса, будто тот был собакой на выставке. Молодому человеку даже захотелось чем-нибудь закрыться от пристального взгляда.
– Зачем ты приехал сюда? – наконец спросил бородач, заглядывая Андресу в глаза, будто ища ответ в них.
– Хотел подзаработать денег, чтобы прокормить семью, – все-таки переборол себя и соврал, Кардоне.
Взгляд Фиделя Сьерры тотчас сделался недоверчивым.
– Послушай, друг, – бородач изменил тон, на более жесткий. – Я много повидал на своем веку и могу точно сказать, когда человек мне лжет.
– Но это правда, синьор, – Андрес уже начал опасаться, что толстяк просто ищет предлог, чтобы выгнать его, не заплатив.
– Не смеши меня, парень, ты не умеешь врать, – вдруг развеселился бородач. – Глаза выдают тебя. А в глазах гнев. Ты ненавидишь кого-то всей душой, и поэтому ты здесь.
Андрес был просто ошарашен такой проницательностью.
– С чего вы это взяли, синьор? – спросил юноша, стараясь не выдавать своего удивления. В мыс-лях крутились всевозможные догадки, вплоть до того, что это человек Сельвароса.
– Я очень хорошо вижу такие вещи, парень. У всех, с кем я работаю, такие глаза.
– Какие глаза, синьор? – Кардоне продолжал делать вид, что ничего не понимает.
– Хватит переспрашивать! – оборвал толстяк. – Я хочу тебе кое-что предложить. Хочешь зарабатывать хорошие деньги? Чтобы их хватало не только на кусок хлеба, как сейчас. Чтобы ты смог сделать то, о чем мечтаешь.
– Вы предлагаете работу, синьор? – несмотря на запрет, снова переспросил Андрес.
Бородач вздохнул:
– Не строй из себя недоумка. Я сразу понял, что ты не простой работяга. Именно такие становят-ся лучшими наемниками.
– Наемниками?
– Да, черт возьми! Солдатами удачи, наемниками – называй, как хочешь. Я посвятил всю свою жизнь этому опасному делу. Я участвовал практически во всех вооруженных конфликтах с семидесятого года. И знаешь, почему я остался жив? Потому что у меня всегда были такие же глаза, как у тебя.
Андрес молча слушал разошедшегося нанимателя, думая, что тот не в своем уме.
– Многие думают, что в наемники идут только те, кому нечего терять. Чушь собачья! Если таким идиотам и удается пробраться в наши ряды, то они очень скоро находят свою пулю или с позором выме-таются назад. Самоубийц фортуна не любит. Настоящие солдаты удачи – это те, кому есть что терять, и есть, за что сражаться.
В молодости меня смешал с грязью один богатый ублюдок. Он сделал это так мерзко, что я по-терял уважение всех, с кем общался. Подонок думал, что сломал мне жизнь, но на самом деле он придал ей смысл. В то время я не мог ничего ему противопоставить, потому что не имел ни гроша, и мой отец не пользовался таким уважением в обществе, как его семья. Но я прошел через семь кругов ада, заработал достаточно денег, чтобы купить компанию, которую он возглавлял. Теперь придурок буквально целует мне руки при встрече. Я стремился к этому и не мог позволить себе погибнуть на поле боя. Поэтому сей-час у меня полно денег и собственная грузоперевозочная компания, – толстяк кивнул в сторону корабля. Я по-мужски отомстил своему заклятому врагу. Не стал избивать его до смерти, а занял более высокое положение, чтобы он всю оставшуюся жизнь чувствовал свою ничтожность. Благодаря этому, я могу спокойно доживать свой век, вообще не работая. Единственное, от чего я не могу до сих пор отказаться – это работа наемника.
Ты парень из того же теста, что и я, – подытожил Фидель, продолжая буравить Андреса взгля-дом. – Кто бы ни был тот человек, которому ты желаешь отмщения, он точно получит свое, если ты ста-нешь наемником.
Разумеется, Андрес Кардоне принял новую работу. Не то, что бы на него произвели впечатление слова Фиделя, просто он посчитал это хорошим шансом научиться стрелять и заработать денег, после чего можно будет убить Сельвароса.
Через неделю он вместе с Фиделем Сьеррой на том же корабле отправился в Аргентину, где рас-полагалась тренировочная база. Сама фирма называлась «Los servicios de la seguridad » и Фидель был одним из ее соучредителей. В уставе предприятия было сказано, что его деятельность заключается в обеспечении безопасности государственных структур, организаций и отдельных граждан в любой точке Земли, а также проведение мероприятий, направленных на ликвидацию угроз по отношению к ним. По сути это означало, что наемники будут выполнять любые приказы нанимателей. Судя по оснащению лагеря, дорогим часам и машинам инструкторов, условиям жизни в казармах, недостатка в таковых организация не испытывала. Первое время парню, привыкшему к жизни под открытым небом, казалось, что он попал на курорт. Действительно, к его услугам была удобная койка с чистым бельем, просторная столовая, в которой хорошо кормили три раза в день, душевая и даже баня, которую в обязательном порядке нужно было посещать раз в неделю. Во время обучения военному делу, денежного довольствия не платили. Наоборот, подписывая контракт, каждый кадет соглашался на три – шесть месяцев бесплатной работы в счет обучения. Количество «бесплатных» месяцев зависело от результатов итоговых экзаменов по боевой, огневой и тактической подготовке. Чем успешнее они сданы, тем меньше нужно отрабатывать. Таким образом, стимулировалось лучшее качество подготовки кадетов.
Разумеется, на тренировках сдирали по три шкуры. Отсутствие начальной военной подготовки сильно мешало молодому Андресу соответствовать уровню других кадетов, за плечами которых были годы службы в вооруженных силах и других силовых структурах своих государств. Парню приходилось в свободное время дополнительно тренироваться в стрельбе – благо патронов для этого не жалели, – часами разбирать и собирать различное оружие, учиться водить машину, а позже, и бронетранспортер. В конце концов, Кардоне догнал и перегнал большинство сокурсников и получил высочайшие баллы на итоговых зачетах.
Теперь, в соответствии с контрактом, его ждали пять лет службы на компанию, три месяца из которых придется отрабатывать обучение в лагере. Первое задание не заставило себя ждать. После десятидневного отпуска Андреса и девятнадцать его товарищей посадили в абсолютно пустой грузовой самолет, отправлявшийся в африканскую Нигерию, где разгорался очередной межрелигиозный и межэтнический конфликт.
Половина населения первого по числу жителей государства Африки исповедует ислам и требует законодательного введения законов шариата, тогда как другая половина, будучи в основном христиан-ской, резко тому противится. Разумеется, на их стороне выступило и «Los servicios de la seguridad». Фи-дель и его соучредители, будучи ревностными католиками, всегда принимали предложения только от единоверцев, если конфликты имели религиозный характер. Конечно, на этом их понятия о добре и зле не исчерпывались. Так, например, их бойцам было строго запрещено участвовать в подготовке и прове-дении террористических актов и карательных акций против мирного населения, чтобы не порочить меж-дународный авторитет компании. Наемники, и это указывалось во всех контрактах с заказчиками, могут быть использованы только для противодействия регулярным армиям, вооруженным формированиям и преступным сообществам, а также для охранения каких-либо объектов или грузов. Использование их в актах устрашения, геноцида или уничтожения мирного населения не допускается. В случае нарушения этого пункта контракта, тот считается аннулированным и наемники выходят из подчинения заказчика и возвращаются на свою базу в Аргентине без возврата залога. Как позже пришлось убедиться Андресу, все эти декларации и предпочтения быстро обесценивались, когда клиент, пусть даже исповедующий ислам и борющийся с неверными, прибавлял пару нулей к счету за услуги. Все же, это был бизнес, и при всей набожности Сьерры и его партнеров, против законов рынка они идти не могли, да и не очень хоте-ли.
– Все на месте? – показался в двери самолета Фидель Сьерра. – Не переживайте, просторно ско-ро не будет, – его слова отражались гулким эхом внутри огромной крылатой машины. – Кстати, я лечу с вами.
На душе у Андреса (он мог поклясться, что не только у него одного) сразу стало спокойнее. Фи-дель стал для всех как второй отец. Строгий, но справедливый.
Через откинутый задний люк погрузили опечатанные ящики с оружием и боеприпасами (по пра-вилам международных перевозок только военнослужащих регулярных армий разрешается перевозить вооруженными), внесли необходимое для обустройства лагеря оборудование, а за тем, по специальному помосту на воздушное судно въехали две «Кобры ». Все это оснащение было предусмотрено в контрак-те, который заключил Андрес с организацией. Фирма обязалась обеспечить максимально возможную безопасность каждому своему наемнику. В документе были указаны конкретные средства защиты, такие как бронежилет, каска и тому подобная специальная амуниция. Кроме того, в соответствии с междуна-родными договорами, для передвижения на большие расстояния фирма обеспечивала бронированное транспортное средство. В совокупности с обязательной страховкой жизни и здоровья каждого солдата удачи, это оборудование снимало любую ответственность с Фиделя и его соратников за гибель или ранение бойцов.
По пути в Нигерию, когда самолет совершал дозаправку в каком-то небольшом аэропорту, на борт поднялись еще шесть человек. Все они были европейского вида и в довольно преклонном возрасте. Фидель, встретивший их у трапа, проводил попутчиков в другой конец салона, где долго о чем-то с ними разговаривал по-английски. Никто так и не решился спросить у Сьерры про необычных пассажиров.
Наконец, самолет снова поднялся в воздух. Во время полета машину несколько раз довольно сильно трясло, но в целом, все было нормально. Андрес уже хотел обрадоваться прибытию в пункт на-значения, когда почувствовал (иллюминаторов в салоне не было), что шасси коснулись полосы, но ока-залось, что это очередная дозаправка.
На этот раз в салон, громко разговаривая, смеясь и кашляя, ворвалась целая толпа народу. В основном это были африканцы, но встречались и арабы и азиаты. Одеты люди были довольно бедно и несли с собой большие тюки, видимо с вещами и продуктами. Как и обещал в начале путешествия Фидель, самолет набился под завязку. Большинству не хватило кресел и они устроились прямо на полу. Былым тишине и спокойствию на борту пришел конец. Кардоне посмотрел в переднюю часть салона, где сидели европейцы: как ни странно, пространство вокруг них было абсолютно свободно. Видимо, решил Андрес, у хозяев к этим людям особое отношение.
***
– Всё, парни. – Громко сказал Сьерра, перекрикивая гул двигателей. – Почти прилетели.
Рассевшиеся кругом африканцы, уставшие от долгого перелета, радостно загалдели. Андрес, летевший в три раза дольше них, тоже готов был кричать от радости. Все его тело ужасно ныло от долгого нахождения в одной позе, и ему ужасно не терпелось распрямиться.
Самолет начал быстро снижаться. У Кардоне даже заложило уши от такого быстрого маневра. Он застегнул на животе ремень и приготовился к посадке.
Вдруг, самолет резко накренился на левый бок. Все, сидевшие на полу пассажиры, тут же пока-тились по полу, тщетно пытаясь удержаться за спинки кресел и друг за друга. Салон заполнился испу-ганными криками. Андрес, вовремя пристегнувшийся, остался в кресле. В людской куче под ним Кардоне заметил и нескольких членов его отряда, пренебрегших мерами безопасности и слетевших со своих мест. Он повернул голову и увидел сидевшего в паре рядов от него Фиделя Сьерра. Тот выглядел абсолютно спокойным, чем снова вселил уверенность в Кардоне.
Самолет снова изменил положение. На этот раз он резко опустил нос. Вся людская масса, сгру-дившаяся на левом борту, теперь начала скатываться в сторону кабины. Некоторым, правда, на этот раз удалось зацепиться и остаться на месте. Кого-то стошнило. Началась настоящая паника. Двигатели на-тужно гудели, а самолет продолжал выделывать неимоверные виражи. Андреса и самого начало мутить, но он решил держаться до последнего.
Все кругом были уверены, что вот-вот разобьются о землю, как совершенно внезапно, машина выровнялась и продолжила плавное снижение. Никаких объявлений по громкой связи командир экипа-жа, конечно, не сделал – все-таки не коммерческий рейс. Судно спокойно коснулось полосы и, плавно затормозив, остановилось.
Когда открылся боковой люк и пассажирам разрешили покинуть салон, перед выходом началась настоящая давка. Африканцы хотели как можно быстрее вырваться из чрева железной птицы, которая чуть не погубила их жизни. Андрес с остальными бойцами спокойно сидел, ожидая пока все вылезут. Наконец, путь наружу стал свободен и Фидель скомандовал всем выходить.
Уже подходя к проему, Андрес почувствовал как из него веет одновременно влажным и душным африканским воздухом. Спустившись на землю – взлетная полоса представляла собой выровненный участок земли посреди джунглей – Кардоне почувствовал, будто снова оказался в бане, которую еженедельно посещал в Аргентине.
Неподалеку находилась встречающая делегация – несколько черных как уголь мужчин в зеленой военной форме и фиолетовых беретах. Их погоны ярко блестели звездами, уступая только блеску их выпученных глаз. За спинами солдат стояли три «Ленд-Ровера», с которых спрыгивали другие военные в более скромной униформе.
– От самолета ни на шаг! – скомандовал Фидель, с планшетом в руках направляясь к ждущим нигерийцам.
Позже выяснилось, что самолет атаковали исламские инсургенты, пытавшиеся сбить его при по-мощи переносных зенитных комплексов. Только умелые действия экипажа, который увел судно в проти-воракетный маневр, спасли их от неминуемой гибели. Хотя, как признался один из пилотов, обстрелы самолетов из джунглей происходят регулярно и их частота зависит только от количества боеприпасов к «Стингерам» у повстанцев. Каких-либо действенных мер к ним не принимается, ввиду невозможности держать под контролем джунгли вокруг аэродрома.
Первые три дня отряд Фиделя занимался возведением своего лагеря. Его разрешили устроить внутри правительственной военной базы. Строительством и обустройством занимались прилетевшие вместе с ними африканцы. Они тоже оказались наемниками, только другой специализации. В их обязан-ности входила уборка, ремонт, доставка воды, стирка одежды и чистка амуниции. Что касается таинст-венных европейцев, то они оказались профессиональными разведчиками, стратегами, инженерами и электронщиками. Эти люди работали за несоизмеримо большие деньги и в гораздо лучших условиях.
Наконец, когда все палатки были установлены, а ящики с оружием и амуницией распечатаны, наемникам раздали форменную одежду и винтовки. С этого момента и началась их настоящая служба по найму.
Как единственного из отряда, кто не имел боевого опыта, Андреса Фидель держал при себе. Мо-лодой человек должен был всюду следовать за ним, пока Сьерра не сочтет, что он готов самостоятельно принимать решения в боевой обстановке.
Работа, которую выполняла группа первую (и, как вскоре выяснилось, последнюю) неделю – это сопровождение колонн между базой и ближайшим к ней городком Обгамеш. Дорога все время шла через джунгли и постоянно петляла, позволяя устраивать засады, что делало такие поездки довольно опасным времяпрепровождением. Сначала конвои ходили без происшествий, но все прекрасно понимали, что долго это везение не продлится.
И напряженное ожидание, наконец, оправдалось. Как обычно, под охраной наемников, груже-ная провизией колонна по узкой грунтовой дороге через джунгли шла на базу. Кумулятивная граната угодила в кабину головной машины прямо на выходе из крутого поворота, где пришлось сбросить ско-рость. Взрывная волна остановила тяжелый грузовик и тот мгновенно вспыхнул как свеча, перегородив путь остальным. В ту же секунду из леса, нависающего над дорогой со всех сторон, по колонне открыли шквальный огонь. Наемники, находившиеся сзади в «Кобре» (вторая машина была резервной и б;льшую часть времени находилась на базе), тоже попали под обстрел. Броня защитила бойцов, и те быстро поки-нули машину через задний люк, рассредоточившись по краям дороги. Сам бронетранспортер откатился назад, выходя из-под огня. Водитель сделал правильный маневр, поскольку всего через несколько мгно-вений, в то место, где стояла «Кобра» угодил гранатометный снаряд.
Вообще, жизнь бронемашин в боевой обстановке, исчисляется секундами, поэтому их основная задача заключается в защите личного состава в начале боя, после чего требуется немедленный отвод в безопасное место. В крайнем случае, бронетранспортер покидается экипажем и превращается в обычное укрытие. Но даже как простой заслон от вражеских пуль, машина далеко не эффективна, поскольку по–прежнему остается предпочтительной целью для вражеских минометов и снарядов (а вместе с ней и те, кто за ней прячется).
Ситуация с попаданием в засаду отрабатывалась наемниками десятки раз, и каждый, по идее, знал, как действовать. Но реальные условия всегда гораздо жестче смоделированных. Организовать оборону «солдаты удачи» не успели. Нескольких бойцов убили уже в первую минуту, а Фидель Сьерра вообще был неизвестно где. Андрес, вжавшийся в землю под небольшим придорожным кустом, видел, как вражеские пули беспощадно трепыхали уже безжизненные тела двух его товарищей, оказавшихся на открытом пространстве. Кругом вздымались облачка пыли и свистели пули. Широкие листья куста, ставшего единственным укрытием для Кардоне, уже через несколько секунд были изрешечены, а несколько отстреленных ветвей упали на него, прикрыв своими кронами. Только потом он поймет, что именно это спасло его от участи своих сослуживцев.
Андрес огляделся. Он все-таки обнаружил Сьерру. Командир истекал кровью на другой стороне дороги. Из большого живота Фиделя вытекала темная кровь. Обстрел был настолько плотным, что о ка-ких-либо ответных действиях не могло быть и речи. Засада была устроена очень грамотно: весь конвой был как на ладони. Кардоне был все еще жив только благодаря кусту и удачно прикрывшим его отстре-лянным ветвям.
Сквозь пальбу сзади послышался знакомый шум мотора. Андрес осторожно обернулся через плечо. На линию огня возвращалась «Кобра». Машина сразу засверкала искрами от попадавших по броне пуль. Башенка над кабиной разразилась ответной пулеметной очередью во все стороны. Это шанс – понял Андрес. Пока враги отвлечены машиной, он мог отползти в джунгли и спрятаться там. Кардоне аккуратно снял с себя ветви, чтобы не мешали двигаться, и уже собирался перекатиться, как его взгляд снова остановился на лежащем через дорогу Фиделе. Простреленный живот вздымался – командир все еще был жив. Следуя внезапному импульсу и не чувствуя никакого страха, Кардоне начал перекатываться через дорогу. Вокруг забили пули, взбивая фонтаны песка в нескольких сантиметрах от Андреса. Оказавшись около Сьерры, Кардоне перевернул его на бок, пытаясь свалить в заросший травой кювет. Все это время молодой человек ждал, что пуля вот-вот его настигнет. Казалось, что прошла целая вечность, пока он пытался оттащить командира. Кардоне даже не сразу обратил внимание, что снаряды вдруг начали звонко ударяться обо что-то за его спиной. Он обернулся: рядом с ними остановилась «Кобра», закрыв их от прицельного обстрела. Боковая дверь распахнулась и из машины выпрыгнул водитель. Не теряя ни минуты, он помог подняться Кардоне, и они вместе затащили в бронетранспортер полуживого Фиделя. Рядом с машиной один за другим прогремели мощные взрывы. Пока их спасала только вопиющая неметкость противника.
Оказавшись внутри, Андрес почувствовал, будто залез в жестяную бочку, по которой снаружи бьют молотками. Никакого чувства безопасности не было и близко, особенно когда он рассмотрел мно-жество светящихся снаружи пробоин – броня «Кобры» не сдерживала крупнокалиберные пулеметные пули, а автоматные оставляли на корпусе глубокие вмятины. Водитель врубил заднюю, и машина сорва-лась с места. Кардоне смотрел через лобовое стекло на дымящиеся грузовики, пока те не скрылись за поворотом. Колонна была уничтожена. Как только они оказались вне досягаемости врага, водитель резко развернулся и на всех парах помчал избитую машину прочь.
Почти через час они встретились с армейской группой, идущей на подмогу. Раненного Фиделя перегрузили в легковой автомобиль, вкололи морфий и отправили на базу. Андреса и водителя разверну-ли и заставили ехать вместе с солдатами назад, чтобы на месте показать, как все было. Кардоне ужасно не хотел возвращаться и видеть убитых товарищей, но выбора не было.
Когда они прибыли на место, машины уже догорали, превратившись в обугленные остовы. Уби-тые наемники все еще лежали там, где встретили смерть, но повстанцы забрали все оружие и сняли аму-ницию. Все, что не успели унести – сожгли.
В тот день весь отряд был перебит в считанные минуты. Из двадцати одного бойца, прибывших в Нигерию девять дней назад, в живых осталось всего трое. Андрес долго не мог прийти в себя после этой мясорубки. Перед его глазами все еще дрожали тела товарищей, расстреливаемые из джунглей.
Когда Кардоне в следующий раз встретился с Фиделем в лазарете, тот сказал ему, что их миссия в Нигерии закончена. Раны командира были не слишком серьезные, и он должен был поправиться недели через три. Потеря колонны и уничтожение практически всего отряда, само собой, отрицательно сказалось на репутации Компании и самих наемников среди нигерийцев. Контракт был разорван, и правительство республики больше не желало сотрудничать с Фиделем.
Кардоне получил небольшую сумму за неполные полторы недели службы. Он и водитель «Коб-ры», Макс Райт, ждали выздоровления Сьерры, чтобы отправиться служить в другое место. За прожива-ние им приходилось нести службу по охране базы.
Когда, наконец, Фидель встал на ноги, он сообщил, что теперь им придется служить по индиви-дуальным контрактам. Он много разговаривал с аргентинскими друзьями, и, в конце концов, подыскал места для Райта и Кардоне.
Они оба отправились в центр Европы, где вовсю шла война за независимость Хорватии от Юго-славии. Там, не смотря на устав компании, Андресу все же приходилось участвовать в этнических чист-ках и других военных преступлениях. Перед собой Кардоне оправдывался только тем, что выполнял приказы и не мог идти против командования. И все равно об этих годах своей жизни он не любил вспо-минать.
В середине 1995 года, когда конфликт пошел на спад, контракт Андреса истек, и он собирался лететь в Колумбию, чтобы, наконец, отомстить заклятому врагу. Но Фидель Сьерра вновь подыскал ему работу, посоветовав не торопиться с осуществлением своей главной цели.
На этот раз закаленным в боях и проявившим себя в качестве лидера наемником заинтересова-лись на территории бывшего СССР. В мятежном кавказском государстве Чечня (в контракте оно имено-валось Чеченской республикой Ичкерия) он тренировал боевиков, воевавших с российской армией. Осо-быми условиями контракта было оговорено, что Андрес Кардоне выполняет только функции инструкто-ра по боевой подготовке и не участвует напрямую в боевых действиях. Конечно, на практике это не все-гда получалось. Несколько раз, когда Андрес вместе с остальными инструкторами двигались по горным перевалам, перемещаясь из одного перевалочного пункта на другой, они попадали под обстрелы феде-ральных сил.
Однажды, наткнулись на разведроту русских. Во время того боя Кардоне, наконец, осознал, против кого тренирует боевиков. В большинстве своем это были совсем молоденькие юнцы, имеющие весьма смутное представление о ведении современной войны. В бой они шли за такими же неопытными офицерами. Но и те русские, кто хорошо владел боевым искусством, даже имея численное превосходст-во, не могли на равных противостоять сепаратистам и наемникам. Последние были просто лучше воору-жены, экипированы, имели более точные карты, лучше знали местность и имели поддержку местного населения, а самое главное, в отличие от русских, знали, за что сражаются. Для одних – это были мечты о самостоятельности чеченского народа, для других – утоление ненависти к неверным, но для большин-ства – деньги. Примерно сто долларов в день, поначалу, а потом и до восьмиста, с учетом срока службы и полезности, плюс дополнительные вознаграждения за вывод из строя солдат, офицеров и бронетехни-ки.
Операции боевиков готовили одни из лучших военных стратегов, которых можно нанять за деньги. Русские же раздолбаи-генералы часто бросали своих солдат на верную смерть без какой-либо серьезной подготовки. Часто, даже без элементарной разведки и поддержки с воздуха (при абсолютном в нем господстве!).
Андресу сразу бросился в глаза ужасный беспорядок и распущенность в российской армии. Ко-мандиры вовсю торговали оружием и боеприпасами с боевиками, совершенно не задумываясь о том, что сами же могут быть убиты с их помощью. Все, от генерала и до последнего солдата, постоянно пили, что само собой, сказывалось на их боеспособности. Иногда, абсолютно пьяные русские покидали располо-жения своих частей и разгуливали по окрестностям, где могли застрелить первого попавшегося на встре-чу жителя. Все это было на фоне полной бедности и глупости, царившей в стане федеральных сил.
Что касается боевых действий, то взаимодействие между подразделениями было на таком низ-ком уровне, что часто зависело от исправности одной единственной рации. При помощи нехитрых «глу-шилок» сепаратисты легко обрывали связь между отрядами русских.
Бой, в котором Кардоне впервые столкнулся с российской армией, был скоротечен. В его отряде было всего шесть человек. Пятеро из них, включая самого Андреса, были хорошо оплачиваемыми инст-рукторами, которым было запрещено рисковать собственной жизнью, ввязываясь в бой. Русских был целый взвод.
По чистой случайности противники почти одновременно заметили друг друга. У Кардоне и его бойцов было несколько гранатометов «Муха», два пулемета РПК (недавно купленных у русских) и по автомату Калашникова у каждого, кроме Андреса. Кардоне пользовался только своим любимым оружи-ем – австрийской штурмовой винтовкой StG-77 «Штейр». Также, у них был американский ручной мино-мет М-224 и ручные гранаты. Русские были вооружены слабее.
Наемники сразу рассредоточились, обходя отряд русских. Они начали плотный огонь из всего, что имелось, тем самым заставив солдат прижаться к земле. Те, видимо, не понимая, что перед ними все-го шестеро врагов, укрылись за ближайшими деревьями и начали беспорядочный неприцельный огонь. Кардоне скрытно обошел их позиции и оказался за спинами русских. Те по-прежнему отстреливали по три патрона неизвестно куда. Андрес заметил, как с другой стороны показались еще трое его товарищей – араб и двое афганцев. Они приблизились к залегшим почти вплотную друг к другу солдатам, подня-лись во весь рост и дали по длинной очереди поверх голов. От неожиданности, русские припали к земле. Затем один из афганцев, знавший русский, крикнул им, чтобы сдавались. Те повернулись, положив ору-жие и даже не пытаясь сопротивляться. В принципе, это в любом случае было бы бесполезно. Они были так близко друг к другу, что всех можно было положить одной длинной очередью.
Когда подтянулись остальные наемники, русских разоружили, обыскали и положили лицом в траву. Андрес с афганцем допросили молоденького командира, который рассказал, что они идут в аван-гарде боевой колонны, двигающейся к соседнему селу. Связаться с основными силами они не смогли, поскольку не имели рации, а оторвались от основных сил, видимо, далеко, так, что никто даже не слы-шал выстрелов.
Наемники передали информацию о передвижении колонны полевым командирам, но те уже дав-но знали о маневре русских. Среди вражеского командования было достаточно предателей, которые сливали всю имеющуюся информацию за доллары. Полученные сведения оказались совершенно бесполезны.
Кардоне решил не нарушать условий контракта, по которому он лично не должен стрелять в во-еннослужащих российской армии. Остальные наемники, правда, такими условиями не были связаны, но идти против него, являвшегося командиром отряда, не посмели. Кардоне приказал собрать все трофейное оружие и взорвать его. После того, как прогремел мощный взрыв, Андрес сообщил пленникам, что они могут быть свободны (афганец с неохотой переводил его слова). Русские поднялись и понуро, с видом мальчишек, наказанных за хулиганство, побрели к своим.
Андрес Кардоне был профессионалом и всегда отделял ведение боевых действий от необосно-ванной жестокости. Он мог спокойно застрелить врага на поле боя, но не видел смысла убивать безоруж-ного пленника, а потому никогда этого не делал.
***
Тренировочный центр и сами боевики-курсанты, которых тренировал Андрес, были отлично ос-нащены оружием, средствами связи и амуницией. Многие из них уже имели за плечами опыт военных конфликтов. Далеко не все боевики были местными жителями – почти треть из них имели явно славян-скую наружность, а многие даже не исповедовали Ислам. Занятия проводились очень серьезно, посколь-ку численность сепаратистов была несоизмеримо меньшей, по сравнению с правительственными вой-сками.
После случая с русскими солдатами, Андресу еще пару раз приходилось воевать, но не с ними, а с чеченскими полевыми командирами, которые враждовали с его работодателями. Все остальное время он проводил в лагере, где тренировал пополнение. Через него прошли сотни наемников из десятков стран мира. Среди них были и явные фанатики и умалишенные, но большинство просто зарабатывали деньги, как умели. Большинство из тех, кто выходил из тренировочного центра все равно рано или поздно поги-бали либо были тяжело ранены. Несмотря на плохую организацию и низкую боеготовность, русские все же превосходили их числом, а во время боев часто проявляли чудеся героизма. Это особенно приводило Кардоне в недоумение. Опытный наемник не мог понять, почему русские жертвуют собой ради выпол-нения бестолковых приказов, отданных полупьяными командирами, которым совершенно плевать на их жизни. Чеченцы объясняли это загадочностью русской души и рабским менталитетом, заставляющим слепо следовать приказам начальников, не задумываясь о себе. Сам Андрес решил, что вопрос «почему» не имеет большого значения – ему приходится тренировать все новых и новых бойцов, которые гибнут от пуль восемнадцатилетних мальчишек. Значит, смысл в самопожертвовании есть.
Андрес всего за один год ужасно устал от этой войны. В Чечне это была даже не война, а на-стоящий бизнес. Люди приезжали на заработки, потом уезжали домой. Потом снова приезжали. И рус-ские и чеченцы грабили и «зачищали» местное население, торговали друг с другом, а часто и несли службу плечом к плечу (чеченская милиция, охраняющая общественный порядок в городах и селах при любом удобном случае поворачивала свое оружие против русских). Вместе с этим, чеченцы воевали еще и между собой, отчего иностранцу Андресу иногда вообще было непонятно, кто за кого и кто с кем вою-ет. Когда в последний день лета 1996 года сепаратисты и русские подписали мирный договор, Андрес с удовольствием расторгнул контракт и снова собрался в Колумбию. Но чеченская администрация и не думала сворачивать подготовку наемников. Все было абсолютно по-старому. Андресу постоянно предлагали остаться, обещая увеличенные гонорары, но он уже не соглашался.
И все же, Андресу Кардоне вернуться на Родину, в те годы было не суждено. Фидель Сьерра уговорил его подписать еще один долгосрочный контракт. Как высококлассный инструктор по боевой и специальной подготовке, Андрес, не под своим именем, конечно, был уже широко известен, и многие страны и организации мечтали, чтобы он тренировал их солдат. Солидную сумму за его услуги предла-гало повстанческое движение «Тигры освобождения Тамил-Илама», действовавшее в интересах нацио-нального меньшинства в островном тропическом государстве Шри-Ланка, ранее известном как Цейлон. Родившемуся в Колумбии Андресу, уже порядком надоели холодные кавказские зимы, поэтому он был рад вернуться в более привычную для организма экваториальную часть планеты.
Но когда он прибыл на остров и начал входить в курс дела последних событий, его не раз посе-щало ощущение дежавю. Конфликт между сингалами и тамилами длился с перерывами уже более три-дцати лет, причем цели последних мало чем отличались от целей чеченских боевиков: у них тоже была другая религия, они также горячо ненавидели остальных жителей страны, они действовали на террито-рии, где их поддерживало местное население, и они тоже хотели создать независимое государство. Как и чеченцам, тамилам оказывали военную и финансовую помощь многие страны мира, заинтересованные в нестабильной обстановке на острове. Разумеется, имело место и безграмотное руководство правительст-венными войсками, часто равнявшими с землей целые поселки, в которых не было ни одного повстанца. Не обошлось и без междоусобных войн между самими сепаратистами. Оценив ситуацию, Андрес понял, что находится в той же Чечне, только на пять с половиной тысяч километром южнее.
Через несколько дней после прибытия в Киллиноччи, столицу сепаратистов на севере острова, Андреса и других наемников принял в своей резиденции бессменный лидер тамилов Велупиллаи Праб-хакаран. Он произвел на Андреса сильное впечатление, как человек, обладающий тонким умом и верой в победу. Прабхакаран напутствовал их передавать свои знания в военном деле всем, кто хочет защищать гордый тамильский народ от убийц-сингалов. Разумеется, таких было немало.
Когда у Андреса подходил к концу первый месяц службы на острове, правительственная армия вплотную подошла к Киллиноччи, взяв город в полукольцо. Регулярные бомбежки с воздуха и артилле-рией, свели на нет тренировки повстанцев: положение было настолько плачевным, что глава сопротивления приказал всем, кто способен держать оружие, встать на защиту города. Перестрелки между отдельными частями армии и сепаратистами велись уже на его окраинах, когда Кардоне и остальных наемников все-таки эвакуировали на север. Вскоре город был сдан, а тамилы рассредоточились по джунглям, пытаясь восполнить потери и перегруппироваться.
Кардоне искренне полагал, что скоро останется без работы, учитывая то, какое поражение по-терпел Прабхакаран, но, как оказалось, до конца войны было еще далеко. Киллиноччи несколько раз переходил то к одной, то к другой стороне, каждый раз с большим числом жертв. Армия и повстанцы постоянно менялись местами, передавая преимущество друг другу и сохраняя некий баланс, достигающийся сотнями жизней.
Как оказалось, ничего необычного в такой войне не было. За конфликтом внимательно следил «мировой жандарм», когда надо, выполняя функцию уравнивающей гири. После первой сдачи столицы, к повстанцам на вооружение неожиданно поступил солидный арсенал переносных зенитных комплексов «Стингер», с появлением которых все чаще начали падать вражеские самолеты. Защита от бомбардиро-вок позволила быстрее осуществить перегруппировку сил и начать контрнаступление, которое могло бы захлебнуться, если бы не новые поставки вооружения от заокеанских друзей Прабхакарана. Однако, как только тамилы добились определенного преимущества и отбросили правительственные войска на преж-ние позиции, военная помощь резко пошла на спад. Этим активно воспользовался противник, снова на-чав бомбардировки и усилив натиск, но, как только положение сепаратистов снова ухудшалось, западные партнеры спешили помочь. Так и проходила Гражданская война на Шри-Ланке, то вспыхивая огнем, то затухая в кратких перемириях. Победоносная то для одних, то для других.
Андрес Кардоне прослужил тамилам целых шесть лет. Не смотря на все тяготы и лишения бое-вых действий, бомбежки и повседневную муштру молодых борцов за независимость, для него это была всего лишь работа, которой он зарабатывал на хлеб. Как полагалось, раз в три месяца, Кардоне получал неделю отпуска, во время которого отдыхал на китайских курортах, изучал тибетскую культуру, катался на лыжах в Швейцарии, посещал Лувр в Париже и был много где еще, восстанавливая физические, а главное, моральные силы для дальнейшей работы. Мстить Сельваросу он пока не собирался, дав обещание своему другу и работодателю Фиделю Сьерре, что не займется этим опасным делом, пока связан обязательствами контракта.
Как и предыдущая, работа на тамилов окончилась одновременно с перемирием между ними и правительством. Это было уже не то краткое перемирие, что регулярно делалось для передышки между крупными боями, а настоящее, при посредничестве международного сообщества и при всеобщем согла-сии уставшего от войны народа острова. Конечно, о прекращении борьбы речи не шло, и все понимали, что, сколько бы ни продлилось затишье, его неизбежно прервет новая волна гражданской войны.
Кардоне, прошедший сквозь огонь и воду, полный желания исполнить свою мечту, наконец, вернулся в Колумбию. Страна не сильно изменилась с того времени, как он, еще мальчишкой, покинул ее в трюме торгового корабля. Конечно, машин на улицах стало больше, люди ярче одеты, на улицах немного чище, но дух и запахи родной земли, жаркое солнце, воздух – все напоминало ему о прежних временах. Андрес не рискнул сразу ехать в родной город, поэтому остановился в Боготе. Несколько дней он просто бродил по столице, глядя на людей и привыкая к мирной жизни. Он обедал в дорогих рестора-нах, посещал публичные дома, даже завел недолгий роман с симпатичной студенткой. Желание броситься на поиски врага так захлестывало изнутри, что Кардоне пришлось насильно занимать голову всякими мелочами, чтобы не думать об этом. Андрес понимал, что наделает глупостей, если не охладит свой рассудок. Ему пришлось задержаться в Боготе еще на пару недель, чтобы окончательно успокоить в себе желание взять ружье и загнать Сельвароса как кабана.
Наконец, Кардоне взял напрокат машину и отправился в Сан-Онофре. Родной город был точно таким же, как много лет назад, когда он мальчишкой босяком бегал по его старым улицам. Андрес не-сколько раз объехал его вдоль и поперек, останавливаясь в местах, поднимающих из прошлого теплые детские воспоминания и заставляющих закаленное сердце биться чаще. Их старый дом сгорел еще не-сколько лет назад от удара молнии, лавка отца, в которой тот погиб от руки Сельвароса, давно была переделана в магазин автозапчастей, школа закрыта на ремонт, и, судя по всему, уже не первый год. Андрес встретил несколько знакомых лиц, но те даже не посмотрели в его сторону, будто такого человека как он вообще никогда не существовало.
Он встретил нескольких своих друзей, которые все же узнали его и были очень рады встрече. Это хоть как-то подняло настроение Андреса, чувствовавшего себя абсолютно чужим в родном городе. Друзья рассказали немало интересного о Сельваросе, правда, предостерегли от попыток к нему подоб-раться.
– Лучше не лезь в это, Андрес, – говорил одни из них. – Камило уже не тот, каким ты его пом-нишь. Он больше не собирает дань с лавочников, а вовсю занимается кокой. У него свои плантации и целая армия головорезов.
Разумеется, никто не знал, где можно найти этого важного субъекта. Андрес поблагодарил дру-зей за предостережение, тепло с ними попрощался, но своих планов мести не изменил. Из Сан-Онофре Кардоне уезжал с тяжелым чувством. Он так изменился за эти годы, а город и его обитатели – совсем нет. Андрес уже вычеркнут из их числа: нет ни дома, ни родственников, ни малейшей возможности жить по-старому.
Кардоне предпринимал еще много попыток разыскать Сельвароса. Он выбивал информацию из уличных наркоторговцев, пытаясь пройти от них по цепочке до самого верха, но всякий раз оказывался в тупике. Одни раз он разгромил целый притон, о котором поведал запуганный им дилер. В той перестрел-ке он убил одного авторитетного bandido и нескольких его приспешников. Но даже после того побоища, размотать клубок не получилось.
Все кончилось тем, что на него самого началась охота – дилеры рассказывали своим боссам о нездоровом интересе, который проявляет странный человек к их хозяевам, а местные мафиози всерьез обеспокоились неизвестным субъектом, застрелившим их соратника. На самом деле, эти люди и понятия не имели, кто такой Камило Сельварос, ведь настоящие кукловоды такого бизнеса как наркотики, всегда держатся в тени, творя свои грязные делишки из-за спин подчиненных.
Активные поиски Сельвароса закончились тем, что однажды в номер Андреса постучали. На по-роге стоял плечистый мордоворот, сразу же поинтересовавшийся, не является ли человек, открывший дверь, синьором Кардоне. Под газетой на столике у двери Андрес всегда держал Смит-и-Вессон, при-званный помогать ему в таких жизненных трудностях как та, что в этот момент задавала вопрос. К сожа-лению, все осложнялось той самой студенткой, ждавшей Кардоне в спальне. Она неминуемо останется на растерзание друзьям мордоворота, если он выстрелит и сбежит через окно. Пришлось действовать более решительно.
Андрес протянул руку к столику и вытащил револьвер из-под утреннего номера «Тьемпо». Сразу же спустив заранее взведенный курок, он припечатал амбала к противоположной стене и сразу же вышел следом. В коридоре, рядом с каталкой горничной, на него смотрели еще трое бандитов. Из комнаты раздался крик выбежавшей на шум студентки. Не предлагая гостям войти, Андрес от бедра сделал три точных выстрела и скрылся в номере до того, как тела упали на ковер.
– Одевайся! – крикнул он своей пассии, прикрытой только шелковой простыней. Та продолжала визжать, глядя на дымящийся пистолет в его руке.
Пришлось быстро покидать отель и уезжать из города. Он навсегда попрощался с девушкой, вы-садив ее у автобусной остановки в пригороде и порекомендовав не распространяться о произошедшем, после чего отправился в аэропорт. Все-таки, он слишком поспешил со своими поисками Сельвароса, сгоряча не осознавая, что сам становится мишенью. Видимо, годы работы наемником еще не достаточно остудили его пыл.
Покидая Колумбию, Андрес вспомнил старую как мир поговорку: «месть – это блюдо, которое подается холодным».
Терзаемый своим бессилием, он направился в Аргентину к своему другу Фиделю Сьерре. Ста-рый наемник с радостью встретил его и сразу предложил работать инструктором по тренировке ново-бранцев. Андрес рассказал ему о своей неудаче в Колумбии, и что он не может беспристрастно оцени-вать ситуацию, когда дело касается Сельвароса, от чего наделал массу глупостей, которые чуть не довели его до пренеприятнейших последствий.
– Не переживай, мой друг, – Фидель по-отечески похлопал Андреса по спине. В какой-то мере, он уже давно заменял ему отца. – Наверно, время еще не пришло. Ты правильно сделал, что не стал лезть на рожон. Уверен, ты еще сделаешь то, что должен, но тогда, когда будешь к этому готов, – сказал он очень нужные в тот момент слова.
Кардоне снова погрузился в работу. В Аргентине она была несравнимо спокойней, чем в местах боевых конфликтов, но все же отвлекала от мыслей о мести. Андрес уже не раз замечал, что стоит ему хоть пару дней побыть без дела, как его начинает распирать от желания вернуться в Колумбию и закон-чить то, что начал. Он снова не мог нормально распланировать свои действия, а даже, если бы это за него сделал кто-то другой, не смог бы действовать в соответствии с планом – так сильно закипали его чувства при одной мысли о Сельваросе.
Новый контракт не заставил себя ждать. Андрес, во главе отряда наемников, на транспортном самолете вылетел в Афганистан. Международные коалиционные силы, совместно с отрядами боевиков, известных как Северный альянс, уже взяли под контроль практически всю территорию страны, освобо-див ее от талибов, но война только начиналась, а значит, без наемников и частных охранных корпораций было не обойтись.
Приземлившись в Кабуле, Андрес и его люди начали свою службу. Их основной задачей была охрана высокопоставленных афганцев, таких как глава только что сформированной администрации, начальник полиции и другие чиновники. После серьезной зачистки территории, проведенной в городе американской морской пехотой за несколько дней до их прибытия, талибы сидели в своих пещерах и не высовывались, поэтому у Кардоне и его людей было время, чтобы освоиться в новых условиях.
В первую очередь, они провели разведку территории вокруг мэрии, затем объехали все возмож-ные маршруты, по которым передвигаются члены городской администрации в ходе рабочего дня. Все это время рядом с Андресом находился британский офицер, выполнявший функции гида. Он указывал наиболее опасные места в городе, сведения о которых фиксировались на карте. Только после тщательного знакомства с территорией и организацией охраны, Кардоне и его людей допустили к исполнению собственно работы.
Служба по охране первых лиц была интересней инструкторской рутины, которой раньше зани-мался Андрес. Конечно, ему приходилось часами находиться в полной боевой амуниции под палящим солнцем, координируя работу подчиненных во время важных мероприятий, ходить пешком впереди кар-тежа, обследуя улицы на наличие мин, обыскивать подозрительных лиц, устанавливать контрольно-пропускные пункты и исполнять многие другие обязанности, не доставляющие большого удовольствия своей монотонностью, но, все же это гораздо больше радовало бывалого наемника, чем воспитание но-вобранцев.
Охраняемые лица не имели личных имен и должностей. В целях секретности и недопущения утечки информации, командование классифицировало их определенным кодом, не дающем ровно ника-кой информации стороннему наблюдателю или террористу. Так, принимаемые меры безопасности перед операцией – а каждая поездка чиновника была не чем иным, как операцией – зависели от кода, переда-ваемого командованием перед ее началом. Когда Андрес слышал в наушнике код «G-8», он организовы-вал самую тщательную охрану, с повторной перепроверкой пути, выставлением снайперских позиций на маршруте, резервной группой прикрытия и прочими хитростями. Если код был «G-B» – это означало самую обычную охрану чиновника среднего звена, вероятность нападения на которого, относительно невелика. Коды были хорошим средством, против необходимости запоминания сложных имен политиче-ских лидеров, поэтому Андрес до последнего дня в Афганистане не утруждал себя такими тонкостями.
Атаки талибов на колонны и правительственные картежи происходили регулярно, но первый ме-сяц не касались Андреса и его наемников. Все изменилось одним пыльным утром, когда на территорию представительства одной крупной зарубежной компании на начиненном взрывчаткой фургоне въехал террорист-смертник. Андрес стоял на КПП и вместе с охраной поливал огнем бешенную машину, но во-дителю удалось проманеврировать между бетонными блоками и протаранив шлагбаум, оказаться на территории. Взрыв обрушил фасад здания, погребя под обломками охраняемое лицо, но все наемники, располагавшиеся по периметру, остались живы. Только одного из них, которого Андрес и остальные называли просто Толстяк, слегка покарябало осколками.
Теперь Кардоне мог записать на свой счет первое нападение и первого погибшего чиновника. Впрочем, вскоре к этой статистике добавились и два погибших наемника из отряда. Однажды, во время сопровождения картежа в аэропорт, дорогу колонне перегородила разъяренная толпа местных жителей. Явно подговоренные талибами, они скандировали антиправительственные и антиоккупационные лозун-ги, ведя себя крайне агрессивно. Пока Андрес, сидя в «Хаммере» в голове колонны, решал, что делать, из толпы сначала полетели камни, а потом раздались и первые выстрелы. Инструкция разрешала в таких случаях открыть ответный огонь, но Кардоне мешкал, видя в толпе женщин, стариков и детей. Он прика-зал дать залп поверх голов из станкового пулемета, установленного на крыше «Хаммера». Как только стрелок показался из амбразуры, неизвестный снайпер снял его метким выстрелом в голову.
Получив первую боевую потерю, Андресу не оставалось ничего другого, кроме, как отдать при-каз. Колонна одновременно тронулась с места, уже не обращая внимание на людей, стоящих перед ма-шинами. Афганцы в ужасе расступались, чудом не попадая под колеса. Второй пулеметчик, занявший место убитого, поливал огнем все вокруг, то же самое делали три другие машины сопровождения. По тонкой броне «Хаммеров» продолжали бряцать пули боевиков, оставляя в местах попадания глубокие вмятины. Толпа моментально разбежалась в разные стороны; люди давили друг друга, пытаясь спастись от перекрестного огня, в то время как наемники на ходу поливали свинцом все, что движется.
Когда картеж выбрался из засады, Андрес выяснил, что в замыкающей машине имеются еще двое раненных. Через несколько часов один из них скончался, а другой, снова оказавшийся Толстяком, уже через неделю снова приступил к работе. Охраняемое лицо, целое и невредимое, село в самолет и отправилось по своим делам.
Правозащитные организации, работавшие в Афганистане, очень болезненно отреагировали на ту перестрелку, что унесла жизни двадцати пяти мирных жителей (около пятидесяти было ранено). Кардоне вызвали в штаб коалиционных сил и предупредили, что в случае повторения подобных инцидентов, контракт с ним будет разорван. Там не уточнили, почему видят разницу между защитой чиновника, осуществленную наемниками, и необоснованным уничтожением сотен мирных граждан во время зачисток, постоянно проводимых солдатами. Как бы то ни было, Андрес и его отряд продолжали работать в неприветливом городе. Бывали дни, и даже целые недели, когда все было спокойно, но чаще наоборот – напряженная и опасная работа по сохранению своей жизни… ну, если получится, то и жизни охраняемого чиновника.
За время нахождения в Афганистане, Андрес заработал хорошую репутацию среди офицеров американской и британской армий. Наемники, по сути, были их частью, выполняли те же функции, что и солдаты, часто совместно сопровождали военные колонны, охраняли особо важные объекты, даже участвовали в операциях по уничтожению боевиков. Кардоне быстро стал признанным профессионалом по тактике боя и стратегическому искусству, благодаря чему часто приглашался на брифинги для совместной разработки плана действий.
На одном из таких брифингов, Андрес познакомился с полковником морской пехоты США Джеймсом Кертисом. Это был старый вояка, тянувший армейскую лямку еще со времен войны во Вьет-наме. Рубленные черты лица, отмеченного несколькими шрамами, басистый голос и широкая грудь, на которой едва помещались все награды, полученные за тридцать с лишним лет службы, делали Кертиса типичным американским полковником, словно вышедшим со страниц комиксов и из голливудских блок-бастеров. Тем не менее, несмотря на стереотипный вид, это был человек тонкого ума и совсем непросто-го характера. Он не ходил впереди своего полка, обмотанный пулеметной лентой, и не геройствовал, вытаскивая раненных солдат из горящей машины. Он занимался куда более прозаичными, но доходными делами.
– Мистер Кардоне, – однажды отвел его в сторонку полковник. – Я давно приглядываюсь к вам и даже навел некоторые справки о вашей жизни до Афганистана. Учитывая все, что я о вас знаю, я пришел к выводу, что могу сделать вам одно интересное, а главное выгодное предложение. Сейчас, все, что бес-покоит вас на этой войне – это остаться в живых и сохранить своих людей, чтобы после окончания кон-тракта начать тратить заработанные деньги. Хочу уверить вас, что вы можете подкорректировать свои приоритеты.
Андрес внимательно слушал Кертиса, думая, что он отчасти прав. Главное – выжить. Хотя, для Кардоне – не ради денег, а для осуществления цели всей жизни.
– Я знаю, что вы неплохо зарабатываете, – продолжал полковник, – но, уверен, эти деньги все равно не стоят того риска, которому вы ежедневно подвергаетесь. Предлагаю вам возможность получать б;льшую выгоду от нахождения в этой стране.
Они стояли в коридоре штаба коалиционных сил, в самом охраняемом здании Кабула, и Андрес почувствовал себя неуютно, сообразив, что предложение будет носить явно выходящий за рамки обязан-ностей полковника характер.
– Не волнуйтесь, – заметил это Кертис. – Здесь нас никто не подслушивает, – он продолжил: – У меня есть работа для ваших людей. Она связана с риском, но, я уверен, должна вас заинтересовать, когда вы увидите размер гонорара, – с этими словами полковник протянул Андресу сложенный листок бумаги. Развернув его, Кардоне действительно был удивлен порядком обозначенных в нем цифр.
Джеймс Кертис организовал личный бизнес по нелегальной транспортировке крупных партий опиума, которым так богат Афганистан. Договорившись с местными плантаторами из южной провинции Гильменд, полковник упаковывал наркотик в армейские ящики и по поддельным документам отправлял их вместе с обычными грузами на транспортных самолетах ВВС США. На аэродромах назначения ящики забирали сообщники Кертиса, а после этого, товар уходил в свободную продажу.
– К сожалению, у нас возникли некоторые трудности с транспортировкой опиума из Гильменда в Кабул, – говорил Джеймс. – Местные разбойники и отряды талибов стали часто нападать на наши караваны.
Разумеется, Андресу было предложено заняться их охраной. Подумав несколько минут, Кардоне дал свое согласие и уже через неделю, Кертис устроил перевод его отряда под свое командование. Наемники совершенно официально стали ездить в Юго-Западную провинцию, сопровождая колонны снабжения, обеспечивающие действующие в том регионе войска коалиции. Когда же они возвращались назад, то подкладывали в кузова грузовиков ящики с опиумом и везли их в Кабул. Раньше их возили сами афганцы, но для них путь через всю страну был гораздо опаснее, чем для Кардоне и его людей. Нападения случались и на них, но в большинстве случаев бандиты не рисковали ввязываться в бой, видя серьезную охрану. За несколько месяцев работы, среди наемников не было даже ни одного раненного, кроме, разве что Толстяка Виктора Бонса, которого укусила неизвестно как заползшая в «Хаммер» змея.
Не один Кертис занимался бизнесом в Афганистане. Среди офицеров американской армии было еще несколько «наркобаронов», контролировавших поставки мака потребителям в Европе и Америке. У каждого были налажены свои каналы транспортировки (кто-то умудрялся даже переправлять наркотик в Кабул на транспортных вертолетах). Высшее командование, если и получало некоторые сведения о таких фактах, то не особо обращало на них внимание.
Но в один прекрасный день все изменилось. Во время погрузки на самолет, один из контейнеров выпал из погрузчика, и на бетон высыпалось все его противозаконное содержимое. Разумеется, об этом стало известно командному составу базы, которые доложили на самый верх. Там инициировали серьез-ное расследование, в результате которого отследили всю цепочку наркотрафика от плантаций на юге Афганистана до авиабазы в Кабуле. Следователи вышли на поставщиков и через них установили лично-сти нескольких высокопоставленных офицеров коалиционных сил, среди которых оказались и британ-ские и даже австралийские военные. Тень пала и на полковника Джеймса Кертиса и его покровителей. Если бы их арестовали, то Кардоне со своими наемниками, неминуемо загремел бы на скамью подсуди-мых вместе с ними. Только Андрес зря волновался, не зная, что у полковника все под контролем. Однаж-ды, Кертис вызвал его в штаб и предложил сменить место службы.
Чтобы быть подальше от расследования, Джеймс Кертис устроил себе перевод в Ирак, месяц на-зад оккупированный американскими войсками. На удивление быстро был переписан и контракт Андреса. На одном самолете они прибыли в Багдад, где начали службу на базе Кэмп Сатер американских ВВС. База располагалась на территории международного аэропорта, до оккупации носившего имя Саддама. В то время, американцы занимались организацией так называемой «зеленой зоны». Она представляла собой центральную часть города и особо важные магистрали, ведущие к аэродромам, военным базам, складам и другим важным объектам. Частные охранные агентства были просто нарасхват. Сопротивление иракской армии, ушедшей в подполье, было куда организованней, чем талибов в Афганистане, поэтому охранять нужно было буквально каждый квадратный метр.
У полковника и здесь появились замыслы по незаконному заработку. Так как Кардоне был уже повязан с ним одной веревкой, то ему с неудовольствием приходилось ждать, когда этот тип наконец придумает свою махинацию и заставит выполнять в ней отведенную Андресу роль. Так бы непременно и случилось, если бы не та трагедия, что разыгралась однажды, во время движения колонны из Багдада в Фаллуджу.
Кертис был ответственным за подвоз свежей техники и боеприпасов для 82-й воздушно-десантной дивизии, дислоцировавшейся в этом городе. Во время активной войны с иракской армией, Фаллуджа была взята без боя, однако, вскоре стала оплотом партизанской войны против войск США. Десантники круглые сутки держали оборону от суннитов, использующих любую возможность, чтобы убить американских солдат.
Ведущая к городу магистраль была просто напичкана блокпостами коалиционных сил, однако, и там случались подрывы техники и засады отрядов разгромленной армии Хуссейна. Но того, что про-изошло тем майским днем, не ожидал никто.
Колонна двигалась строго по расписанию. Солнце только поднималось из-за пыльного горизон-та, когда все машины встали на марш и выехали из Багдада на запад. До пункта назначения было при-мерно шестьдесят километров и четыре блокпоста. Три танка «Абрамс», четыре ударные боевые машины «Бредли» и шесть «Хаммеров», с установленными ракетными и пулеметными турелями, обеспечивали боевое охранение девятнадцати грузовиков, набитых военным грузом. Как полагается, с воздуха прикрытие осуществлял вертолет «Апач». Кертис и Кардоне находились во втором «Абрамсе». В таких операциях наемники несли вахту вместе с солдатами и внешне ничем не отличались от них, имея ту же форму и амуницию, за исключением шевронов и нашивок, указывающих на принадлежность к охранной организации Фиделя Сьерры. Это была уже четвертая поездка за месяц. Во время первых двух все было спокойно, а в третью, перед колонной вовремя обнаружили и разминировали фугас. В тот день о минах никто не беспокоился, поскольку после того инцидента на шоссе постоянно дежурила саперная группа, три раза в день обследующая всю трассу.
– Думаю, сегодня снова будет буря, – перекрикивал шум Кертис, обращаясь к танкистам. – На-деюсь, успеем вернуться на базу до нее.
– Если нигде не застрянем, – отвечал сидящий за приборами стрелок.
– Да где тут застревать? – подал голос радист. – На радаре чисто, дорога свободна.
Андрес, сидя позади полковника, молча слушал их беседу. Он, почему-то, был уверен, что сего-дняшний день не будет спокойным. Своими ощущениями Кардоне делиться с окружающими не собирал-ся. Чем дальше они продвигались, тем тревожнее ему становилось. Пока американцы весело обсуждали какое-то телешоу, просмотренное вчера, Андрес взял бинокль и высунулся из люка, чтобы осмотреть горизонт.
Он навел резкость и медленно провел взглядом по песчаной кромке, поворачиваясь на сто во-семьдесят градусов.
– Что ты там увидел? – показался снизу Кертис.
– Все в порядке, – угрюмо ответил Андрес и опустил бинокль. Как раз в эту секунду он и почув-ствовал, что это не так. Снова приложившись к окулярам, Кардоне рассмотрел то, за что подсознательно ухватилось внимание. На самом горизонте, почти на границе с небом, земля вздымалась несколькими пылевыми облачками.
– Вертолеты! – крикнул Кардоне в люк. – Объявляй тревогу!
– Что? – Опешил Кертис, согнувшись стоя снизу. – Какие вертолеты?
После убедительной победы над иракской армией, международные войска имели полное превосходство не только на земле, но и в воздухе. Несколько истребителей, которыми располагал Хусейн, были уничтожены на аэродромах, а о вертолетных боевых соединениях вообще никто никогда не слышал. Те машины, что состояли на службе, были эвакуированы в Сирию еще в первые дни войны. Остальные стали либо трофеями оккупационных сил, либо также уничтожены на стоянках. По большому счету, это вполне могли быть и американские вертолеты. Принадлежность летящих над самой землей машин не имела никакого значения, поскольку выполняли они именно боевой маневр – Кардоне в этом не сомневался.
Не вступая в дискуссии, он залез в кабину и схватил рацию.
– Папа-волк, папа-волк, – назвал он позывные штаба. – Чарли-двести-три атакованы с воздуха…
Его прервал голос из динамика. По другой частоте докладывал экипаж «Апача»:
– Вижу на радаре групповую цель… Черт, на нас наведен прицел, ухожу в противоракетный!
Штаб уже перекрикивал вертолетчиков, запрашивая подтверждение немыслимого доклада.
– Воздушная атака, – ровным голосом продолжал Кардоне в рацию, переключившись на внут-ренний канал. – Всем машинам – полный газ, – он уже знал, что его предупреждение никому не поможет.
Во время боевых действий потери американцев, британцев и других участников коалиции от действий иракских сил не достигали и четвертой части от потерь, вызванных так называемым «дружест-венным огнем». Солдаты часами вели бои со своими союзниками, артиллеристы накрывали позиции своих войск, а бомбардировщики умудрялись бомбить собственные аэродромы. Случалось даже, что из-за вечной неразберихи на военных базах объявлялась тревога и выдвигались войска на перехват «вражеской» колонны, замеченной неподалеку. И только после того, как «вражеская» техника под огнем своих же минометов превращалась в груду метала, выяснялось, что эта та самая колонна, которая вышла несколько часов назад с той же базы, откуда потом выдвинулись войска на ее перехват.
Зная обо всех этих случаях, Кардоне орал в рацию, докладывая обстановку, требуя чтобы командование дало отбой группе вертолетов, по ошибке принявших колонну за врага.
Но было уже поздно.
Высунувшийся из люка со своим биноклем полковник, увидел, как стремительно приближался к нему широкий белый шлейф. Он шел почти параллельно земле и взмыл вверх перед самой колонной, угодив кружащемуся над ней «Апачу» прямо в сопло двигателя. Вертолет разлетелся на мелкие кусочки прямо над командирским танком. Полковника оглушило взрывом, и он как тряпичная кукла свалился в кабину.
Следующая ракета ударила сверху в башню головного «Абрамса». От попадания сдетонировал боекомплект, и машина засверкала пламенем многочисленных взрывов.
– Не тормози – объезжай! – скомандовал Кардоне механику-водителю.
Тот вовремя свернул, и им удалось объехать застывший в клубах черного дыма танк.
Кертис пытался подняться с пола, держась за голову, которой сильно ударился при падении.
– Чарли-двести-три, в вашем квадрате нет коалиционных сил! Повторяю, в вашем квадрате… – монотонно говорила рация.
Все указывало на то, что армия и ВВС снова не смогли скоординировать свои действия, поставив друг друга в известность о маневрах.
– Что на радаре? – прокричал Кертис стрелку, все еще пытаясь встать на ноги.
– Цели пока вне досягаемости ракет, но быстро приближаются, – отрапортовал наводчик, впив-шись глазами в дисплей. – Система «свой-чужой» их не идентифицирует!
Сзади послышалось еще несколько взрывов. Эфир разрывало от криков экипажей других машин. Кто-то докладывал, что подбитые грузовики перекрыли путь, и он вынужден остановиться, другой со-общал, что разворачивается в обратном направлении, еще один истошно просил о помощи.
На нас наведена ракета! – вдруг вскричал радист, глядя на приборы.
«Вот и наша» – подумал Андрес.
– Покинуть машину! – заорал полковник и потянулся к аварийному люку.
Как раз в этот момент кабину резко тряхнуло, разбросав всех, по стенкам. Над головой Андреса внезапно появилось небо. Он вылетел в него из широкого отверстия, оставшегося от сорванной башни. Совсем не чувствуя боли, Кардоне плашмя приземлился в песок под насыпью дороги. Их танк, из кото-рого вырывался столб пламени, застыл в нескольких метрах над ним, свесившись с дороги.
От контузии находясь в состоянии прострации, Кардоне на руках пополз прочь. За его спиной гремели взрывы, турели еще уцелевших «Хаммеров» огрызались ответным огнем по приближающимся вертолетам, а оставшиеся бронетранспортеры «Бредли» и грузовики разъезжались по дороге, расталки-вая горящие остовы.
Чуть поодаль, Андрес заметил полковника. Его тоже выкинуло из танка, но судя по окровавлен-ной голове, на которой с трудом узнавались черты лица, жизнь ему это не спасло.
По дороге и вокруг нее начали бить снаряды, взбивая высокие фонтаны песка. Вертолеты про-тивника (даже если это свои, по-другому уже не назовешь) были уже совсем близко. Уничтожив колонну ракетами, они добивали последние машины прицельным огнем скорострельных пушек. Шум винтов был уже над самой дорогой. Кардоне повернулся, бессильно распластавшись на песке, метрах в десяти от насыпи. Он надеялся, что по нему не станут стрелять, пока есть цели побольше. Над чадящими останка-ми колонны, растянувшимися по дороге, он заметил одного из винтокрылых убийц. Это был советский Ми-24, прозванный солдатами многих стран «Крокодил», за свою внешнюю схожесть с рептилией. Те-перь стало ясно, почему командование уверяло их об отсутствии своих вертолетов в квадрате.
Машина зависла прямо над останками командирского танка, в котором еще несколько минут на-зад ехал Андрес, медленно прокрутилась на одном месте, и унеслась прочь.
Полежав еще несколько минут, Кардоне, наконец, нашел в себе силы подняться на ноги. Попа-дание ракеты в танк не оставило его невредимым. Правая нога была разодрана ниже колена, было тяжело дышать, видимо, от сломанных ребер, а голова кружилась так, что казалось, будто все вокруг – это большая карусель. Поднявшись по насыпи, Кардоне оказался в центре настоящей свалки из разодранных бронемашин и грузовиков. Вокруг все полыхало, асфальт был усеян осколками и оружием. Слышались стоны раненных и крики уцелевших. Андрес медленно передвигался по дороге, опираясь на борта хаотично стоящих машин. В каждой из них оставалось еще достаточно снарядов, чтобы разлететься в клочья, но Кардоне шел между ними, совершенно не отдавая себе отчет в том, какой опасности подвергается.
Из-под перевернутого «Хаммера» показался один из его людей. Андрес остановился, держась за обгоревший каркас кузова грузовика.
– Синьор Кардоне, – заметил его наемник. – Вы ранены?
Это был тот самый Толстяк, что находил ранения при любом удобном случае. Даже в таком состоянии, Андрес не мог про себя не отметить тот факт, что в ситуации, когда, скорее всего, досталось всем наемникам, Толстяк выглядел абсолютно невредимым.
– Бонс, – остановил он Толстяка, когда тот попытался осмотреть его ногу. – Обойди машины и поищи раненных.
– Есть, синьор, – тот немедленно пошел выполнять приказ.
Толстяк Виктор Бонс не успел сделать и трех шагов прочь, как голова Андреса Кардоне бессильно запрокинулась, и командир отряда наемников потерял сознание на горячем иракском асфальте.
Очнулся он уже в госпитале. Мимо него то и дело сновали озабоченные наплывом пациентов доктора и медсестры в белых халатах поверх армейской формы. Клеенчатая ширма отделяла Андреса от соседних коек, но при этом не препятствовала стонам лежащих на них раненных, которых, судя по суете, царившей в просторном помещении, было очень много.
Андрес приподнял голову, чтобы осмотреть себя. Правая нога была туго замотана в бинты, ставшими бурыми в нескольких местах, живот тоже был перемотан темной от крови повязкой. Помимо этого, на его теле было еще полно зашитых поспешными стежками рассечений и царапин. Форменная одежда все еще была на нем, только разрезана в местах, где врачи обрабатывали раны. Голова, на кото-рой Андрес тоже чувствовал повязку, начинала болеть, видимо беря верх над ослабевающим морфием.
– Неужели, они еще способны на такое? – слышал он разговор двух врачей, остановившихся у стены.
– Я сам в шоке. Говорят, это элитное подразделение иракских ВВС. Наши называют их «Песча-ные демоны». Во время боевых действий они наносили самый большой урон нашим войскам, но сейчас, когда армия Саддама разбита, откуда они могли взяться?
– Один морпех рассказывал, что они умудрялись сбивать даже Ф-16, не говоря уже о бомбарди-ровщиках и штурмовиках. Это настоящие асы. По-моему, мы не сбили ни одного вертолета за всю войну, а после окончательного поражения, их эвакуировали в Иран.
– Не знаю, – покачал головой один из собеседников, – то, что я вижу, говорит об обратном.
Кардоне откинулся на жесткую подушку.
«Значит «Песчаные демоны», – говорил он про себя. Это был первый раз, когда он получил столь серьезные ранения в бою. Теперь Андрес осознал, что он не Бог, и что удача, отводившая от него пули и снаряды до сих пор, в любой момент может отвернуться и отдать на растерзание врагам. Кардоне не мог забыть то чувство, которое пронизывало все его существо, пока продолжался расстрел колонны: он и остальные не были бойцами, а лишь букашками, попавшими под ноги иракских вер-толетчиков.
Свидетельство о публикации №210052000765