Заговор по- французски

Из историй брачного агентства
История 1.


Часть 1.

- Добрый день! Как  поживаете? – Лена вошла в гостиную офиса брачного агентства, положила на стол свежую газету «Экспресс – Реклама».

- Привет, Леночка! Спасибо. У нас, как всегда, запарка. А ты как? Когда уже свои фотографии принесешь? Давай, и тебя замуж отдавать будем?! Смотри, женихов сколько! – Директор, молодая женщина, вечно занятая, и теперь на полуслове извинилась и сняла трубку – кто-то звонил по межгороду. Она кивнула Лене «пока», и перешла на английский.

Лена и не стала задерживаться, а на риторический вопрос – предложение она уже однажды ответила, что в такого рода знакомства не верит, а потому и фотографии свои размещать где-то в интернете не хочет.

Лена приехала из Братска в Белоруссию в поисках лучшей жизни. Тетка – минчанка,  одинокая старая дева, которая сама же и вытянула от скуки, наверное,  племянницу из далека, уверив ту, что жить есть где,  и работа найдется, на деле оказалась ужасной грымзой. Она была вечно всем недовольна и попрекала за все бесплатные блага, которыми делилась, включая и проживание в квартире, и пользование газовой плитой, мылом, шампунями, утюгом.

К тому же тетка была не меньшей выпивохой, чем родители Лены.

После двух месяцев, проведенных в Минске, Лена все-таки решила возвращаться домой. Жизнь там была еще хуже, и упреки она слышать привыкла от своих так же, но там, в Братске, хотя бы друзья были, знакомых много, общаться есть с кем.

За два месяца Лена так и не нашла работу. Тетка сверлила ее тем,  что, мол, когда жрать нечего, можно и уборщицей в трех общагах подрабатывать. Но Лена обила пороги всех издательств в поисках того, что она умела делать – она закончила факультет журналистики и теперь никем другим себя даже не представляла.

В конце концов, Лена решила, что в чужом городе, где нет ни одной родной души, кроме сумасшедшей тети Тани, где никак не находится работа, делать нечего. И, проснувшись однажды рано утром, отправилась на вокзал за билетом обратно. Пока есть хоть какие-то деньги, нужно купить билет.

Километровая очередь в кассу двигалась ужасно сонно, и Лена стояла покорно, перебирая в голове мысли – правильно ли делает, уезжая. Еще один вариант – уехать в Москву к родному отцу, которого видела в пятилетнем возрасте, тоже незаметно в мозгу ютился, но она его в расчет не принимала.

Отец нашел ее несколько лет назад, приехав вдруг как раз к выпускному вечеру. Рассказал, как живет, спросил, как ей с отчимом жилось все это время. И вдруг,  ни с того ни с сего,  стал звать ее к себе, в Москву. У него детей нет, как ни старался с новой своей супругой, мол, так и не получилось. Вот и вспомнил теперь, когда крепко стоит на ногах, когда стал весьма состоятельным преуспевающим бизнесменом, про дочку. И супруга его, говорил, не против, а очень даже за. И жить есть где, и квартиру купить можно, в конце концов.

Но Лена решила, что ее переезд к отцу окончательно добьет мать, да и отчима своего, вырастившего ее, как-то предавать не хотелось. Он хоть и попроще отца, хоть и попивать стал в последнее время, но нужно отдать ему должное – любил ее всегда, был нежен и внимателен. Ни разу ни ремешком не пугал, ни даже в угол не ставил.

Нет, к отцу не хотелось. Этот вариант казался каким- то хрупким и ненадежным.

- Один плацкартный до… до Братска. – Поперхнувшись все- таки на названии станции назначения, Лена протянула деньги и паспорт в окошко. – На… на завтра, пожалуйста.

Домой, то есть, к тетке, идти не хотелось, и она долго гуляла бесцельно по городу. Зачем- то читала все объявления на столбах и на дверях магазинов и офисов. Везде требовались продавцы, уборщицы, дворники.

- Где ты лазишь с утра? – чуть ли не накинулась тетка, запахивая халат и открывая дверь Лене. – Тебе звонили из газеты. На работу берут! Вот телефон.

- Теть Тань, я купила билет, и завтра домой уезжаю. Я тут не приживусь. Да и Вам мешаю.

- Ты че?! Дура совсем?! Ниче ты не мешаешь! Щас вон работать пойдешь, питание оплачивать будешь – делай, что хочешь! Как я одна-то останусь опять… - И она сделала шмыганье носом, похожее на плач. – Ты позвони хотя б…

- Нет, я, тетя Таня,  решила уже. Я поеду. И билет купила,  вот.

- Так не делают! Позвони! Директор приятный такой, серьезный, видно. Сказал, газета новая у них, перспективная.

Чтобы отвязаться от тетки, Лена тут же, еще не сняв босоножки, стала набирать номер.

Главный редактор и, правда, оказался весьма приятным. По крайней мере, голос у него был приятным. И, услышав от Лены извинения и то, что она уже обилечена и собирает чемодан, стал горячо убеждать ее в том, что она делает глупости. Настоял на встрече, дескать, резюме ее его вполне устраивает, и он  хотел бы воочию с ней встретиться.

Лена,  нехотя,  опять застегнула босоножки и отправилась на встречу в издательство.

Молодой коллектив, молодой директор, он же – главный редактор,  «молодой» новой газеты встретили Лену, как родную. И после получасовой беседы и распития чая коллективно в кабинете главного, Лена страшно пожалела о том, что купила билет. Один из сотрудников тут же взялся подвезти ее на вокзал, чтобы скорее сдать его.

Лена взялась за работу с энтузиазмом. В довесок к основной, журналистской, деятельности она попросилась и на подработку курьером. Ей хотелось хоть слегка приодеться теперь. Это – как минимум. Ну, а еще родилась мечта – когда-нибудь снять недорогую квартирку или комнату, и уйти от тетушки, наконец. Пожить, не слушая ежедневные маразматические упреки по каждой мелочи.

Лена работе курьерской была рада чуть ли не больше той, ее основной – освещению городских новостей. Она теперь подружилась со многими новыми интересными людьми. Заходя в очередной офис с газетами,  она всегда улыбалась и не просто оставляла на столе, полке или стуле у входа корреспонденцию, а непременно спрашивала, как дела. Ее частенько приглашали на чашечку кофе, ее солнечную улыбку каждое утро уже ждали. С нее хорошо было начинать рабочий день – он ладился даже в пасмурную погоду.

Сегодня в брачном агентстве был очередной иностранный гость. Пьера, находящегося в переписке с тремя девушками, клиентками агентства, в течение полугода, встретили в аэропорту, разместили в гостинице «Юбилейная», и теперь он сидел в офисе, просматривая видеоролики с девушками и готовясь к встрече. Три дня – три встречи. Сегодня – со Светланой, завтра – с Любой, и в последний день – с Галей. Девушки все достойные.  И он волнуется необыкновенно, размышляя, наверное, над тем, как такие длинноногие красавицы с ясными голубыми глазами и длинными русыми волосами, могли «клюнуть» на его скромную анкету. Он честно писал о том, что пока в жизни не состоялся, но старается,  и его считают перспективным молодым человеком. Что проживает в съемной квартире. И что, хотя сам считает себя еще не вполне готовым к браку, но выполняет желание деда, выходца из России, - жениться непременно на русской девушке, чтобы не потерять русские корни, чтобы сберечь и язык,  и, вообще, русский, угасающий в дали от родины,  дух.

- Да, жених наш хиловатенький, не  скажешь никогда, что из самого Парижа… - заметила секретарь Татьяна,  окинув взглядом Пьера и заваривая ему чай. – Я ему из пакетика заварю – он, наверное, таким только и балуется в своем Париже.

- Таня, тише, Пьер прекрасно говорит и понимает по –русски. Тебе что, чая хорошего жалко, что ли? Нам платят все одинаково: и богатые поляки,  и бедные французы. – шепотом сделала замечание директор.

Уже к одиннадцати без опоздания пришла первая кандидатка Светлана. Вместе с каким-то праздничным макияжем она намазала на лицо зачем-то небрежно – надменно – снисходительную улыбку.

Разговор не клеился. Светка нагло показывала, что ей не по душе несоответствие в том, как изящно и празднично вырядилась она, и как Пьер зажат и скромен в своих джинсиках и майке, однотонной, простой, обычной.

Поговорили ни о чем, выпили по чашке кофе, пошли прогуляться по парку, что за окном здания, и назад Пьер вернулся уже один. Сказал, что обменялись телефонами, и, может быть,  вечером встретятся, если Светлана сможет.

Та отзвонилась буквально через полчаса и сообщила, что в письмах он был не так скучен, а на деле… Нет, она будет ждать своего принца, этот, мол, не нужен.

Пришлось «закрывать дырку» срочным вызовом следующей подружки по переписке, Любы. Она приехала через час, сорвавшись с работы по такому случаю.

Этот диалог длился дольше, Пьер искренне был рад симпатяшке Любочке, та отвечала взаимностью. Вечером договорились встретиться в баре гостиницы. Мило раскланялись друг другу.

Но, увы, и с Любой получился облом. Они, по ее словам, мило побеседовали, выпили кофе и шампанского, но отпросилась у мамы она не ночевать дома напрасно – Пьер посадил ее в такси, оплатив дорогу до названного ею адреса,  и распрощался.  Но, как сказала, Любаша, он ей в душу тоже не запал – сидел такой весь стеснительный, ужином не накормил… В общем, нет, не ее человек. Тоскливый. И сразу видно, что не богат.

На следующее утро Пьер, совершенно расстроенный, наверное, тем, что зря потрачены кровные франки на такую неблизкую поездку, пришел  в агентство с видом обреченного на неуспех.

Хозяйка старалась его всячески развеселить. Она не знала даже, как сообщить ему, что и с третьей кандидаткой невезуха – эта ненормальная Галка звонку из брачного агентства так не обрадовалась, что говорила чуть ли не шепотом. Ее парень узнал о том, что она подала анкету в агентство,  и устроил настоящий скандал. И она не придет. И она вообще уже никогда не придет. Мол, чего менять шило на мыло – француз-то не настоящий, из семьи разорившихся русских, похоже.

Лена поскреблась в дверь и, улыбнувшись своей улыбкой – очарованием всем присутствующим, сказала обычное: «Доброе вам утро! Как дела?»

- Здравствуйте, Леночка! Спасибо. У нас вот гость из Франции. – Ответила приветливо директор – сваха.

- Бонжур! – улыбнулась Лена «жениху».

- Здравствуйте! – привстал из кресла Пьер. – Вы говорите по- французски?

- О, слабенько. Я в спецшколе с французским просто училась. Практики нет, извините. А Вы так хорошо по-  русски… Ну, всего хорошего. До свидания. Удачи вам! – И Лена вышла, прижав бесшумно дверь за собой.

- Очаровательная девушка! – засветился вдруг Пьер.

- Да… - Просматривая разложенные на столе анкеты, ответила со вздохом директор. – Но это ж не Ваш типаж, Пьер. Брюнетка маленького роста. Так что мы делаем?  - Опять погрузилась она в анкеты. Вот, просмотрите свежие фотографии. Может, кто-то понравится из новых?

- У нее такие глаза! Как крупные  переспелые вишни… - скорее сам себе, промямлил Пьер. -  Лена? Лена, ее зовут? Она не может быть замужем!

- Может. Но она не замужем. Вы, Пьер, меня не удивляйте – Вас совершенно другая внешность интересовала. Я вам брюнеток могу хоть сто сейчас пригласить. И, кстати, Лена наотрез не желает знакомиться через агентство, и выехать из страны, насколько мне известно, не планирует. Оставьте!

- А как я могу ее увидеть?

- Завтра принесет газеты, увидите. Подвигайтесь поближе, я вот Вам тут кое- кого  предложить хочу…

- Простите, мадам, я претензий не имею. Но больше не хочу выбирать. Я буду ждать утро. Я хочу видеть Елену.

В девять утра следующего дня, когда директор агентства, доставая из сумочки ключи от офиса, приближалась к двери, там уже стоял с розой белого цвета в руках Пьер. В костюме и галстуке, как жених.


Часть 2. Заключительная.

- О! Пьер! Вы уже здесь?! Прекрасно! Проходите, проходите. Я тут подумала и даже вчера позвонила кое- кому, есть прекрасные две девушки. По-  моему, они Вам точно понравятся. Сейчас посмотрим видео, они у нас недавно совсем, и позвоним. Так жаль, что Вы завтра уже уезжаете… -  пропуская клиента впереди себя в пустой офис, успокаивала и его и себя  директор.

- Мадам! Вы не волнуйтесь. И знаете, я тоже подумал… Я бы очень хотел Елену видеть. Как это можно сделать? Помогите мне, прошу Вас.

- Пьер, не расстраивайте меня.  Я ведь вчера Вам сказала – Елена отказалась стать клиенткой агентства из своих каких - то принципов категорично. Я ей столько раз предлагала, так что и звонить как-то неловко. Она Вас вчера видела, но… В общем, извините, давайте, не будем настаивать, некрасиво как-то…

- Да, да, я понимаю… Но, может быть, у Вас есть ее номер телефона хотя бы?

- Нет, милый, и телефона нет,  и ее фамилию я даже не знаю. Но зато… - сваха игриво улыбнулась и подмигнул, . – ровненько через полчаса она сама сюда придет! Да, да, она каждое утро приносит свежую газету. Всем в этом здании, а нам уж – в первую очередь.

- Прекрасно! – Пьер расцвел, как тюльпан с восходом солнца. – Можно я сделаю чаю для Вас, мадам?

- Валяй! Хозяйничай! Будем пить чай и ждать твою Елену прекрасную – «девушку яркой русской внешности», как ты заказывал, то есть прямую ей противоположность!

Стук в дверь раздался с небольшим опозданием, было уже без десяти десять. Целых двадцать минут Пьер гипнотизировал стрелки настенных часов, но они неумолимо царапались вверх с положенной во всем мире скоростью.

- Добрый день!

Этот «добрый день» и директор и ее клиент восприняли так, будто им сказали: «Хэндэ Хох!», даже встали со своих мест! На пороге стоял молодой человек с газетой «Экспресс – Реклама».

- Добрый день! Вот Ваша газетка! – еще раз, удивившись такой реакции, сказал курьер, и,  положив газетку на стол, собрался покинуть офис. – До свидания!

- Э… Молодой человек! – окликнула директор. – Простите, а почему нашей Леночки нет? Что случилось?

- Да, ничего страшного, все в порядке. Просто Лена попросила меня в ваше и соседнее здания разнести рекламку, а она пошла по моим адресам – ей в том районе как- раз по журналистской работе зайти в пару мест нужно. Не переживайте!

- С… пасибоооо… - Ответили Пьер со свахой, расстроившись теперь уже оба.

Пьер сидел и молча смотрел куда-то сквозь стену. Потом резко вскочил и, еле успев на ходу бросить «простите», выскочил в коридор, схватив со стола свежий экземпляр «Экспресс – Рекламы».

Директор агентства (Кстати, пора бы уже и имя ей дать, а то историй- то много. Назовем ее просто  Натальей Анатольевной, чтобы приблизить к реальности максимально.) Наталья Анатольевна, выглянула в оставшуюся открытой дверь, но след Пьера уже простыл где-то…

- Во дает! – Только и нашлась, что сказать в след клиенту Наталья.

Она посидела, подумала и набрала номер телефона «Экспресс – Рекламы».

- Добрый день, Юрий! Это – Наталья, агентство «L&G». Нет, нет, все в порядке. Я не по рекламе. – Ответила она на удивленное приветствие главного редактора. Я тут по своим сватовским делам к Вам, Юра. Послушайте… - И она рассказала ему ситуацию в деталях. – Так, вот, Юра, поскольку она там на месте, как я и предполагала, значит, не просто так… Может, мы вместе что-нибудь придумаем? Жалко парня, такой приятный, а завтра он уже улетает… Да? Ну, хорошо, вот спасибо. А там уж, как получится, пусть сами решают. Спасибо огромное за то, что «въехали» в ситуацию. До свидания.

- Лена, зайди на минуту. – позвал Юрий Леонидович курьера – прогульщицу, «летающую» яростно по клавиатуре компьютера.

Лена послушно встала, вошла в кабинет.

- Леночка, хочу немного твои сегодняшние планы изменить. Ты вот что… Отправляйся-ка в парк Горького, ну или в Челюскинцев… сама смотри, куда приятнее, где людей побольше гуляет днем. Через три дня – праздник города. Так ты погуляй там целый день, понаблюдай, как подготовка к празднику идет, как аттракционы работают, в кафе зайди, посиди, с народом полялякай… Короче, сделай веселый репортаж предпраздничный, в него рекламную статью про наш открывающийся парк аттракционов «Dream Land» вставим. Они уже оплатили, кстати?

- Оплатили, Юрий Леонидович!

- Ну вот, попьем кофейку сейчас, и отправишься.

- Так я, в принципе, уже пойду. Вам кофе заварю и побегу. – Обрадовалась Лена. Соседство с брачным агентством, все равно, видно, покоя не давало. Ей хотелось скорее сбежать в другой конец города.

Не успела. Дверь приоткрылась, и, извиняясь, вошел он, Пьер.

- Простите, добрый день… Скажите, а мадемуазель Елена… - он не сразу заметил Лену, которая присела у столика, доставая из нижнего шкафчика кофе и все к нему причиндалы.

- Пьер? Здравствуйте! А что Вы здесь… - Лена покраснела и сильно заволновалась. Но поспешила навстречу, чтобы скорее покинуть помещение вместе с французом, на которого все стали таращить глаза удивленно.

Лена вернулась минут через десять, заварила шефу кофе трясущимися руками, взяла сумочку и ушла на придуманное специально для нее задание.

Репортаж о приближающемся грандиозном празднике получился на «десять» по пятибалльной системе! Лена всю ночь писала не просто репортаж о празднике, а репортаж влюбленной девчонки о радости: и люди такие милые были сегодня в парке;  и в кафе было необычайно уютно, светло и вкусно; и кататься на лодке, представляя себя Ассоль, дождавшуюся своего Грея, наконец, так романтично; и природа планеты Земля в целом – настоящее волшебство!

Они до позднего вечера говорили и гуляли, гуляли и говорили, они смотрели в глаза друг другу так, словно ждали этих взглядов, искренних, чистых и правдивых, всю жизнь…

В общем, именно такой, наверное, и бывает эта любовь,  любовь с первого взгляда.

Пьер улетел на следующий день. Лена загрустить не успела, потому что с того самого их первого свидания, каждый вечер теперь он звонил, и они весело болтали ни о чем, на своем, понятном только влюбленным и молодым, языке. Он обещал в ближайшее же время, как только ему позволят средства и будет «форточка» на работе, приехать опять.

И уже через три – четыре месяца Пьер позвонил Наталье Анатольевне с просьбой – прислать ему приглашение и заказать на неделю номер в гостинице. Лена прибегала счастливая и веселая, очень ждала своего Петеньку, как она его окрестила, светилась и радовала всех своим настроением. Она подзаработала деньжат, приоделась, и теперь стала еще обаятельнее, чем прежде. Глаза – вишни и каштановые кудряшки вокруг лица, попадись они художнику – портретисту в это время, могли бы создать картину – шедевр «Влюбленная девушка». Именно так смотрят, именно так выглядят все, кого обняло это чувство неожиданно, вдруг!

Целая неделя вдвоем! В тот день, когда приехал Пьер, газету в офис принес другой молодой человек. И все ждали, когда же появиться Лена, чтобы вдохнуть из ее, если и не рассказов, а просто впечатлений, свежести, радости и хороших новостей о хорошем.

И так и было: через неделю появилась Елена Счастливая, задержалась в офисе брачного агентства на целый час и все рассказывала и рассказывала восхищенно о своем празднике – о Пьере, Петре.

Пьер привез приглашение во Францию для своей возлюбленной. Так как, туда, во Францию, в те годы выехать одинокой молодой особе было, пожалуй, еще труднее, чем в штаты,  сделали визу невесты. И Лена как гражданка России отправилась в Москву, чтобы оформлять кучи документов.

Какие- то препятствия, все- таки, возникли, и Лене пришлось обратиться за помощью к отцу. С большими трудностями удалось получить эту визу, и мы «потеряли» нашего курьера на целый месяц ее отпуска в Париже.

Зато, когда она вернулась, агентство можно было закрыть на пару сандней – Лена рассказывала, работники бюро знакомств, развесив уши, слушали.

Пьер встретил ее и поселил в маленькой гостинице на окраине Парижа. Везти к себе он, как он объяснил это,  не совсем готов: он живет под самой крышей высокого здания, где и сквозняки, и тесно, и нет самого необходимого для молодой мадемуазель.

А Париж? Ну, да, так и есть, Париж – это сказка! Правда, Пьер не может пока позволить дорогие экскурсии по музеям, театрам и другим ярким французским красотам и достопримечательностям. Но зато они пешком обошли все уголки этого города влюбленных. В дорогие рестораны не ходили, но зато так много уютных кафешек! Познакомил с друзьями, такими же молодыми, простыми и веселыми, как он. Выезжали за город на вечеринку с барбекю. Познакомились с дедом Николя. Тот без ума остался от Елены, от ее обращения к нему по- русски «Николай». Сказал, что она, Елена, точная копия его супруги, бабушки Пьера, такая же красавица!

А еще? А все остальное было – любовь! Вообще-то путешествовали они, оказывается, маловато, они все больше были вдвоем, вернее, втроем: Пьер, Елена и Любовь!

- И что теперь? Что дальше, Ленусь? – спрашивали ее коллеги и сотрудники бюро знакомств.

- Не знаю. Пьер использовал весь лимит и по финансам и по отпускам в этом году. Может, только к следующему лету… Ой, я так его люблю! Вы не представляете…

- Лена, ну, а как же вы будете жить, если он так пока не устроен там? Родители помогать его будут или как?

- Ой, нет. Однозначно, нет. Он и не хочет, да у них и не принято это. Мы сами должны заработать и на свадьбу и жить потом тоже самостоятельно. Я сейчас пойду на курсы французского. Мы с Пьером ходили в поисках работы для меня, так меня с удовольствием возьмут в кафе, обещали, если я выучу французский. Я выучу, мне так понравилось!

- А Пьер- то кем работает?

- Он пишет какую-то научную работу по насекомым, я подробностей не поняла. Он бабочками занимается,  представляете, какая красота!

- Да уж… Бабочки, красота, нищета… - Говорили, выслушав очередные восторги, коллеги.

Тетка Лены Татьяна Сергеевна позвонила однажды в агентство. Раздобыла, видно, у Лены телефон посредников.

- Вы, дорогуша, - обратилась она к Наталье Анатольевне,  – представляете, куда девчонку-то отправляете? Этот ее французский Петя сам гол, как сокол, и ее туда затянет… - она еще много говорила и говорила, не желая слушать, что агентство тут, как бы, и ни при чем. Молодые, мол, сами нашли друг друга, и клиентами бюро знакомств не являются, практически. И взрослые уже, им решать. Да, вообще-то, они еще и не женаты.

Петр приехал весной. Но не в Минск. Он вызвал Лену в Москву, где был заказан отель на несколько дней. И там, в Москве, не без участия, похоже, отца Елены, молодые расписались. Лена позвонила Наталье Анатольевне и, плача от радости и какого-то безудержного восторга, отрапортовала, что она теперь – супруга Пьера. И что уезжает во Францию.  А свадьба у них будет в Париже примерно через годик, как планирует Пьер. Он хочет сделать все красиво, так что будут, мол, сейчас экономить и собирать деньги на само торжество и на свадебное путешествие. Но она будет непременно приезжать к родителям и к отцу в Москву, и очень постарается как- нибудь  и в Минск заехать. Обещала писать и, если не очень дорого, даже звонить.

На том и расстались.

Лена оказалась внимательной и обязательной – примерно раз в месяц от нее приходили короткие письма.

Они поселились в этой квартирке под крышей, так называемой, студией, с Пьером. Эта студия – одна небольшая комнатка с высоченными потолками. Удобства есть. Только на несколько последних этажей нет лифта и света, и потому, трудновато иногда подниматься домой после тяжелого рабочего дня.

Елену взяли помощником официанта (это что-то вроде посудомойки, наверное) в ближайшее к их жилищу кафе. Пьер иногда после своей работы в лаборатории прибегал и помогал жене, чтобы скорее освободиться.

По выходным они просто гуляли, иногда – пикники, однажды в кафе уличном с родителями Пьера познакомились. Простые, приятные люди, живут в далеком пригороде, в Париже почти не бывают. Лена им понравилась, приглашали в гости, спрашивали о свадьбе, предлагали помочь «чем могут». Пару раз заезжал с фруктами дед. Лена от него в восторге, он от нее – в еще большем.

В общем, все хорошо, все хорошо…

«И так смешно, - писала Лена, - представляете, у нас на чердаке, прямо над нами, голуби живут!  По- русски воркуют! Так забавно! У нас нет вентиляции, и Пьер открывает на ночь такую специальную форточку – решетку на потолке, так голуби иногда прямо на нашу кровать и перья сбрасывают и еще кое- что… Только не смейтесь – вот такой он разный Париж! Но мне нравится все, мы все сможем! Пьер очень перспективный, он – молодец! С ним многие его друзья - коллеги обходятся очень уважительно, советуются, я вижу. Я тоже буду повышать уровень свой, хочу стать настоящей парижанкой.

А кровать передвинуть некуда – комната неправильной формы с разными уступами. Вот, по утрам от голубиного пуха и «праха» избавляюсь – каждый день стирка!

Мы с Пьером много мечтаем. Иногда, гуляя по городу, заходим в самые дорогие бутики. Ему нравится, когда я меряю шикарные наряды. Он меня фотографирует и говорит, что обязательно сделает меня королевой, и я не буду работать в кафе и мыть посуду. У нас все будет, мы же еще молодые, правильно?»

Все Ленины письма были веселыми и настроение не ухудшалось. А вот у читателей (она писала открытые письма, присылала много фото, по которым было видно – любовь, хорошо, все нормально) оптимизм в отношении  женихов – иностранцев немного угас. Оказывается, даже в Париже можно жить бедно. Да…

Почти через год Наталья Анатольевна получила приглашение во Францию на бракосочетание Елены и Пьера. Такие же приглашения получили  родители Лены, тетя Таня и отец.

За родными приехала сама Елена. Помогала получать визы, решала все бумажные дела. Звонила в агентство. Директор агентства поздравила ее по телефону и вежливо отказалась ехать – слишком накладна такая поездка и для гостей, да и для молодых, мол. На это Елена ответила, в принципе, согласием.

- Я сама переживаю. Я боюсь, что наша свадьба подорвет семейный бюджет надолго.  Мы собрали за год определенную сумму, но я не учла, что вот даже проезд и билеты для моих таких деньжищ будут стоить. Но Пьер сказал, что такой праздник бывает раз в жизни, и он будет обязательно. И у него все подсчитано. Что делать? Подчиняюсь супругу. Не могу возражать…

***

За два дня до свадьбы Пьер сообщил Елене, что они переселяются в гостиницу в центре Парижа. В честь такого события он решил устроить идеально комфортные условия для подготовки.  В ту же гостиницу он поселил родителей Лены. На возражение невесты – жены ответил, что все под контролем, и из графика финансового они не выбиваются.

Лене пришлось расслабиться и думать только о приятном, как рекомендовал дед Николя.

И началось: салоны, бутики для новобрачных, дорогие спа- процедуры и проч. Стоимость услуг Лена не могла видеть, все было оплачено заранее, но читать прайс – листы на французском она умела, увы…

И вот дворец бракосочетаний! И Пьер надевает на ее тонкую шейку украшения, явно не похожие на бижутерию, и, судя по возгласам прогуливающихся мимо дворца прохожих и приглашенных гостей, коих образовалось великое множество, свадьба не из разряда рядовых парижских торжеств. В суете, постоянно кем-то уводимая в сторонку для каких- то формальностей Елена, накопила в голове столько тревожных предположений и разных мыслей, что уже нечем дышать…

И вот поздравительная речь дамы – руководителя торжества, и вот слово дают деду, главе семьи. И вокруг – тучи репортеров и журналистов!

- Уважаемые господа! Дорогие гости! Я волнуюсь сегодня больше всех французов Парижа и больше всех русских города Одесса, откуда я родом. Волнуюсь не потому, что внука женю, не потому, что я могу стать прадедом, не потому, что в такой день все деды и родители волнуются…

Я волнуюсь потому, что я сильно виноват перед этой хрупкой русской девушкой, нашей милой и самой красивой на свете Еленой! Прости меня, дочка! -  И он опустился на колено перед молодыми, вручил маленький букетик из чайных роз. – И ты, Пьер, прости! А, главное, милая Елена, прости и ты Петра.

Полтора года назад я науськал, если так можно сказать, внука на то, что пора жениться, на то, что жена ему нужна русская. Не дело, мол, корни родные терять. Вы меня знаете, я – одессит и, потому, интриган и весельчак.

И мой послушный внук решил – почему же нет? И он выбрал доступный и легкий путь знакомства – брачное агентство!

Но я ему каркнул в дорогу: судьбу не ищут, судьба сама тебя найдет и даст знак! Пусть это будет проводница поезда, пусть это будет буфетчица в аэропорту, главное – ты должен ее узнать, свою половинку! Слушай сердце!

Кто ж знал, что Господь так быстро может услышать наши мечты?! Вы видите нашу принцессу?! Вот она – сказочная наша Елена Прекрасная!

Я благодарю всех знакомых, своих детей, родителей Пьера, которые были против такого сумасшествия и не раз пытались меня выдать, благодарю друзей и коллег Пьера! Всех, кто участвовал в этом заговоре!

Это была не просто горошинка под матрацем! Это было испытание нелегкое, не короткое, а, главное, слишком рискованное!

Слава Богу, что почти за целый год Елена так и не увидела телевизора. Они видели только друг друга, наши влюбленные. Появись в их квартире – голубятне этот информационный ящик, все всплыло бы на поверхность и лопнуло, как пузырь.

Простите дети! Я вас обожаю! Считайте меня тираном, царем – сумасбродом, только простите деда Николя!

Поздравляю вас!

А теперь приглашаем всех гостей в дом молодых для торжественного банкета!

Лена совсем потерялась в мыслях, аплодисменты гремели так, что мешали думать и что-то понимать. Она слышала про парламент  и сенат и какое-то национальное собрание, где, похоже, ее свекор занимал важную должность. Она слышала поздравления «дорогой и уважаемой всем Парижем мадам Луизе», как оказалось, директору музея искусств, она впервые узнала, какой важный вклад в науку сделал сам Пьер – успешный ученый – лепидоптеролог, ну а дед, как ей показалось, держал в руках, крепких и надежных, всю эту семью. Возражать седому одесситу и в Одессе невозможно, а попробуйте это сделать в Париже, где он уже почти век чувствует себя не гостем!

***

Лена привезла через год видео их свадьбы. Это была свадьба королевы, не меньше: и дом, похожий на дворец, и сад, и автомобиль последней марки супруге в подарок… А кухня!  Какая кухня! А гостиная с множеством диванов и кресел, с пальмами в кадках и высоченным потолком!

Виноватые друзья – заговорщики ходили хвостиком за молодыми, они были рады развязке, случившейся наконец! Непросто было целый год делать вид скромных друзей скромного парижского парня, слушать легкие жалобы Лены на усталость после рабочего дня.

- А это сюрприз, милая! – Пьер показал взглядом друзьям, что им лучше оставить молодых наедине. – Входи, входи. Это – наша спальня. Лена зашла и сначала даже испугалась – вся комната «жила», «двигалась», «летала» - огромные и не очень яркие пестрые бабочки были повсюду: и на широкой, застеленной белым воздушным пледом кровати, и на зеркалах встроенных шкафов, на шторах, на креслах!

Пьер раздвинул все двери гардероба – они были наполнены всеми теми   нарядами, что Елена примеряла целый год в бутиках, всеми теми, о которых она мечтала.

- Боже! Какая красота! Это я здесь?! Ущипни меня, Петр! Я в сказке? Мне снится?

Бабочки облепили белоснежное платье невесты с длиннющим шлейфом.

- Хорошо, что не голуби, да?! – шепотом сказал Пьер, и  они рассмеялись.