Герой - шуточная эзотерическая антиутопия

Глава 1

Посадка прошла мягко, и  часть сидящих в салоне пассажиров зааплодировала. Всегда есть люди, которые чувствуют облегчение, приземлившись с небес на землю. Кьерк не относился к таковым. Он любил летать и пару раз он даже летал во сне, правда, довольно давно, лет в восемнадцать. С тех пор прошло двенадцать лет, и снов он больше не видел. Или, скорее, не запоминал их. Барменам хватает дневных впечатлений, полетов не во сне, а наяву, а Кьерк был лучшим барменом на Побережье. Он и прибыл в ГОРОД, чтоб участвовать в престижном конкурсе барменов.
-Дамы и господа. Самолет совершил посадку в международном аэропорту «Звартноц». Экипаж корабля прощается с вами и желает всего самого наилучшего,- проворковал голос старшей стюардессы.
Кьерк легко встал, с удовольствием потянулся, разминая мышцы, достал сверху сумку со сменой белья, бритвенными принадлежностями и  парой сорочек и, уступив дорогу мамаше с ребенком, прошел следом к выходу. Молоденькая стюардесса улыбнулась ему, он улыбнулся в ответ. За время полета он рассказал ей несколько анекдотов, и ему понравилось, как она реагирует. И ямочки на ее щеках тоже понравились. Продлись полет подольше, Кьерк был уверен, что сумел бы урвать поцелуй. И номер ее мобильного. Хотя суматошная жизнь бармена вряд ли бы ее устроила…
Кьерк вошел в длинный гофрированный коридор, широким шагом обогнал идущих впереди и первым оказался у кабинки паспортного контроля. Утром следующего дня начинался конкурс, и ему не терпелось устроиться в заранее забронированном номере, принять душ, а потом прогуляться по вечернему городу и заглянуть в бары и кафе, пока те не закрылись. Он никогда не был в ГОРОДЕ, но много слышал об удивительных коктейлях, особенно о коктейле «Хиромант», новинке сезона. В конкурсе участвовало трое местных барменов, и Кьерку было интересно пообщаться с ними до начала соревнования. Никогда не мешает понаблюдать за конкурентами со стороны, можно узнать много чего полезного.   
Таможенник пролистал паспорт Кьерка.
-С какой целью прибыли в ГОРОД?- бесстрастно поинтересовался он.
-На конкурс барменов. У меня свой бар, на побережье, -любезно проинформировал Кьерк.
Таможенник кивнул. У него было усталое или, может, больное лицо. Но холодные голубые глаза, чуть прищуренные, смотрели изучающе.
-Положите руку сюда,- попросил он,  кивнув на  прибор, смахивающий на сканнер.
Кьерк слышал об этих приборах. Они фотографировали ладонь человека, со всеми ее линиями и знаками. Приятель Кьерка, регулярно бывавший в ГОРОДЕ по делам, уверял, что по этим линиям специально обученные женщины прямо в аэропорту  выясняют все о человеке. Скажем, не преступник ли он? Или, не дай Бог, террорист? Или сексуальный маньяк? Эти рассказы забавляли Кьерка. Но перед поездкой он на всякий случай нашел на Побережье старую хиромантку и удостоверился, что в его лице мать с отцом не произвели на свет преступника, террориста или сексуального маньяка.   Всех остальных в ГОРОД пускали, включая сумасшедших, самоубийц и гениев. Но по заверениям старухи, Кьерк не был ни сумасшедшим, ни самоубийцей, ни гением. Последнее немного опечалило Кьерка, но нельзя сказать, что он сам не знал об этом. Правда, старуха углядела на его руке еще какой-то знак, но она не знала, что он обозначает, потому что ни разу не сталкивалась с таким. Кьерк не очень огорчился. Ни в какую хиромантию он не верил, а использование ее вместо дактилоскопии вообще считал курьезом. 
-Спасибо,- пробурчал таможенник, сфотографировав его ладонь. В его тоне не слышалось никакой благодарности.
Кьерк убрал руку. Она стала ощутимо теплее.
-И что теперь?- нетерпеливо поинтересовался он, оглянувшись. Позади уже стояли несколько человек с его рейса.
-Снимок вашей ладони в данную минуту изучают. Это не займет много времени. –Холодный взгляд скользнул по бармену, переместился на людей сзади и снова вернулся к Кьерку. И как раз в эту минуту позади кабинки таможенника, где в ряд располагались офисы, открылась дверь, и на пороге возникла рыжая, средних лет женщина в  странной черной форме. На черных же петлицах серебром были вышиты два больших бдящих глаза. Она направилась к кабинке. Кьерку показалось, что она чем-то взволнована. Следом бодро вышагивал полицейский, огромный и толстый.  Когда они подошли поближе, Кьерк поймал на себе ее настороженный взгляд и почувствовал себя не очень уютно. Женщина в форме решительно прошла через турникет и подошла к Кьерку. Полицейский стал в некотором отдалении. Но чувствовалось, что он готов вмешаться в любую секунду.
-Будьте любезны, пройдемте со мной,- тихо проговорила рыжая.
-А в чем дело?- Кьерк отошел на шаг.
-Вам все объяснят.
От женщины резко пахло дешевыми духами. Потом из подмышек. И страхом.
-Послушайте… Я прилетел на конкурс барменов. У меня нет бомбы, нет оружия… Я ничего не собираюсь взрывать… И никого не собираюсь убивать.- Кьерк изобразил улыбку, хотя ему было не до веселья.  –Мое дело –смешивать коктейли. Вот и все…
-Пойдемте со мной. Мы  быстро все выясним, и вы сможете попасть на ваш конкурс,- не повышая голоса проговорила женщина. И добавила: –Вы задерживаете очередь…
Кьерк покосился на полицейского. Тот придвинулся поближе и положил огромную волосатую лапу на кобуру пистолета. Кьерк спиной чувствовал, как его буравят взгляды пассажиров, летевших с ним одним рейсом. Кто -то сзади засопел, кто-то закашлялся.  Потом на несколько секунд все звуки заглушил шум двигателей взлетающего самолета.   
-Ладно,- сказал Кьерк. –Я чист, но пусть будет по-вашему…
Он взглянул на таможенника. Тот смотрел куда –то в сторону…

***

Комната, куда провели Кьерка, была большой и неуютной, без окон. Ярко горела люминесцентая лампа.  Пахло хлоркой. За стандартными офисными столами сидели несколько полицейских. Кто-то чистил оружие, кто-то листал иллюстрированные журналы. Никто не обратил внимания на вошедших. На стене висела огромная карта ГОРОДА. Под картой располагался еще один стол, массивнее остальных, а перед ним  семь стульев в ряд.
-Садитесь, -предложила женщина, устроившись за массивным столом.
Кьерк сел подальше от нее и положил сумку рядом. В комнате было душно, и над верхней губой выступили бисеринки пота. Он незаметно стер их. Не хватало еще, чтоб эта баба подумала, что он потеет от страха.
-Не думал я, что в вашем ГОРОДЕ так встречают гостей,- ухмыльнулся Кьерк.
Никто ему не ответил. Огромный полицейский стал у дверей, скрестив руки на паху, и зевнул. Женщина небрежно пролистала его паспорт, взятый у таможенника. Потом придвинула к себе белый лист бумаги. На нем был отпечаток его ладони, увеличенный вдвое. Кьерк сообразил, что прибор таможенника связан с компьютером на этом столе. Или с принтером. Женщина молча разглядывала линии на его ладони. Или она собиралась с мыслями, или же это был способ психологического давления. Несмотря на расстояние, от нее все так же пахло потом и духами, но страх куда-то исчез. Сейчас она ощущала себя намного увереннее. 
-Это ваша ладонь,- наконец произнесла рыжая. 
И хотя это был не вопрос, а утверждение, Кьерк кивнул. 
-Вы когда-нибудь изучали линии на своей ладони? –вкрадчиво поинтересовалась она.
-Зачем? Я не верю в хиромантию,- как можно увереннее ответил Кьерк. –Да и не только я… Весь мир не верит.
Кто-то из полицейских хмыкнул. Кто-то вогнал в пистолет обойму. Рот женщины, и так довольно узкий, сжался сильнее.
-Напрасно. Могу вас уверить, что…
Дверь открылась, в нее просунулась растрепанная голова  паренька. 
-Видящая, с 307 рейса задержали одну… По руке –воровка…
-Закрой дверь. Я занята. –Бешенство мелькнуло во взгляде рыжей и тут же исчезло.
Голова поспешно ретировалась. Дверь закрылась. Кьерк подумал, что эта Видящая явно истеричка. Видимо,  никто ее как следует не трахает. Это мысль развеселила его, и Кьерк усмехнулся. Впрочем, он тут же согнал усмешку с лица. С такими женщинами не шутят.
-В нашем ГОРОДЕ  с 2016 года нет преступности,- продолжила женщина спокойнее. -Нет коррупции. Всех преступников и взяточников мы вычисляем по линиям ладони. Заранее. Уже в детстве. И сажаем, когда они становятся совершеннолетними.  А остальные у нас занимаются тем, к чему их предназначила судьба. И счастливы. У нас –самый благополучный и счастливый город в мире.  С самой передовой в мире экономикой и наукой. -Ее голос постепенно обретал силу и страсть. -Потому что мы заранее  знаем, кто может двигать нашу науку и кто может работать на процветание экономики. Вам понятно?- докончила она торжественно. 
-Да, Видящая. – Кьерк был рад, что запомнил ее должность. Или звание. Работа барменом приучила его слушать и слышать людей. –Только мне не понятно, какое это имеет отношение ко мне. У меня что, рука убийцы? Или вора?
Рыжая подалась вперед. И неприязненно взглянула на Кьерка.
-У вас…-Она прокашлялась, прочищая горло.  -У  вас на руке знак… Знак Героя,- тихо, почти угрожающе проговорила она. И снова откинулась на спинку стула.
Кьерк непонимающе уставился на нее. Он решил, что ослышался.
-Знак чего? То есть кого?
-Революционера. Возмутителя спокойствия. Возмутителя порядка. Самый опасный знак, который может быть на руке человека,- выдохнула она, и Кьерк ощутил волну ненависти, накатившую на него. Ему захотелось выпить. Но выпить здесь ему точно никто бы не предложил.
-Я бармен, а не герой,- возразил он. Впрочем, не очень уверенно.
-Мне виднее, кто вы. Я читаю линии судьбы уже десять лет.
Кьерк знал женщин. Знал хорошо. С пятнадцати лет он общался с брюнетками, блондинками и шатенками, юными, молодыми и бальзаковского возраста, полными, стройными и худыми, умными, не очень умными и откровенными дурами, с душами невинными и чистыми или испорченными жизнью и печальным опытом, но никогда ранее ему не приходилось иметь дело с фанатичками, да еще и рыжими. Будь она в его баре, он попытался бы что-то предпринять, но здесь, в этой комнате, залитой холодным люминесцентным светом, в окружении полицейских, сладострастно чистящих свое оружие, шансы его были равны нулю.
-И что вы собираетесь со мной делать? – осторожно   спросил   он.
-Арестовать и представить Совету ГОРОДА,- пожала плечами Видящая. –Вашу судьбу решит или Совет, или сам Всевидящий. По-вашему, президент…
Кьерка снова прошиб пот. Совет… Всевидящий… Вдруг они решат приставить его к стенке? За здорово живешь, просто потому, что у него на руке какой-то дурацкий знак?  Впервые в жизни Кьерк ощутил, что в нем просыпается если и не герой, то точно революционер и  возмутитель спокойствия. Надо было срочно что-то предпринять. Но вот что? Попытаться бежать из этой комнаты точно не имело смысла.
-А как же мой конкурс? –спросил он, чтоб выиграть время.
Женщина усмехнулась, и Кьерк понял, что в конкурсе ему не участвовать.
-Отсюда вас препроводят в камеру предварительного заключения. А там предоставят адвоката,- сухо проинформировала Видящая. –У нас страна демократическая. И все процедуры мы соблюдаем.
Наверно, у адвоката знак защитника на ладони. А может, знак спорщика, или обманщика… Думай, Кьерк, думай. Должен же быть выход…
-Послушайте… Мне нужно в туалет. Или героям не разрешается ходить в туалет?
Рыжая подозрительно уставилась на него.
-В самолете я выдул три бутылки пива,- на всякий случай разъяснил Кьерк.
-Ладно. Вас проводят. –Видящая посмотрела на огромного полицейского у дверей. Тот кивнул и нехорошо усмехнулся.


Глава 2

Полицейский валялся на кафельном полу. Кьерк наклонился и осторожно вытащил пистолет из его кобуры. Никаких особых приемов не понадобилось. Впрочем, Кьерк и не знал таких приемов. Просто в любом баре люди время от времени дерутся, и хороший бармен наблюдает и учится. Когда –то примерно таким же коротким рубленым ударом в шею пьяный японец у него в баре отключил своего обидчика. Правда, Кьерку показалось, что лично он убил полицейского, а не отключил его. Но выяснить это не было времени. В любой момент в туалет могли зайти, и лучше было убраться отсюда. Он с трудом отволок тело в кабинку, посадил на полу, прислонив толстяка к унитазу, сунув пистолет под сорочку, выскользнул из туалетной комнаты и огляделся. Никого. Пока что ему явно везло. Но Кьерк понятия не имел, сколько длится везение героев. Или революционеров.
От туалета шли три бетонных коридора. Три дороги, как в сказках. Первый коридор вел обратно, к таможенному терминалу и офису рыжей Видящей. Второй – к ступеням, спускающимся куда-то вниз. Третий тянулся прямо, и конец его терялся за зигзагообразным поворотом. Так как Кьерк не собирался обратно к Видящей,  у него был выбор –идти прямо или к лестнице. Где-то Кьерк читал, что Герои всегда выбирают окольные пути. Вообще он мало читал, но то, что читал, запоминал. Поэтому, ощупав в кармане бумажник и с сожалением подумав о своей сумке и о паспорте, оставшихся в полицейской комнате, Кьерк двинулся к лестнице, стараясь не спешить и держаться независимо и с достоинством. Он начал спускаться. В голове вертелось множество мрачных мыслей сразу, но одна беспокоила особенно. Через какое-то время его явно начнут искать, не может же человек писать больше десяти -пятнадцати минут, даже если у него цистит. Она, наверно, пошлет полицейских в туалет. Они найдут жирного борова и поднимут тревогу. И тогда он пропал. Прощай, собственный бар, деньги на который он копил в течение почти десяти лет, прощай мечта о коктейле «Кьерк», лучшем коктейле,  над рецептом которого он трудился уже многие месяцы и который мог прославить его имя,  прощай Карина, немного полноватая, но страстная и умелая помощница, чьи стоны не давали спать соседям по дому. Если бы он знал, к чему приведет его желание поучаствовать в этом треклятом конкурсе, разве прилетел бы он в этот странный и страшный ГОРОД видящих и всевидящих? 
Внизу, на каком-то из пролетов лестницы послышались голоса. Кьерк остановился. Первым побуждением было броситься обратно, вверх, но перспектива оказаться рядом с комнатой полицейских быстро остудила порыв.  Он  глубоко вздохнул, помедлил, проверил, хорошо ли спрятан пистолет под сорочкой и продолжил спуск. Показались несколько мужчин в желто -оранжевых рабочих робах. Громко переговариваясь и кляня начальника какого-то гаража, они поднимались, стуча сапогами.  Он отодвинулся, освобождая им проход. Поравнявшись, они прошли,  не обратив на него никакого внимания. Запахло чесноком и водочным перегаром. Кьерк перевел дыхание. Судьба явно смилостивилась. На нижнем этаже, видимо, располагались подсобки, склады, а может, и гараж. Кьерк прикинул, что если повезет, можно будет спрятаться в каком-нибудь грузовике, отправляющемся в ГОРОД. А там видно будет… 

***

Это были тюки с одеждой. Секонд хэнд. Видимо, в ГОРОДЕ жили не очень хорошо, раз туда завозили уже использованную кем-то одежду. Когда Кьерк перемахнул в кузов, воспользовавшись тем, что водитель с накладной в руках препирается с каким-то чиновником, то первым его побуждением было переодеться прямо в грузовике. Но потом он сообразил, что принимающий груз увидит распотрошенный тюк, и, скорее всего,  заявит об этом в полицию. И там поймут, как именно он покинул международный аэропорт «Звартноц». Лучше было не искушать судьбу и купить новую одежду в ГОРОДЕ. А заодно и постричься, сбрить усы и напялить темные очки. И достать новый паспорт на чужое имя. Кьерк был уверен, что сумеет это организовать. Везде живут люди, и людям этим хочется больше денег, чем они имеют. И для этого многие ничем не брезгуют. Кьерк ни секунды не верил в то, что Видящим, или кому-то там еще, удалось полностью расправиться с криминалом. Такого не бывает по определению. В конце концов, любой преступник может нарисовать себе другие линии на ладони. И другие знаки. И стать, по знакам на руке, борцом с преступностью. А на самом деле быть преступником.
Забившись среди тюков с одеждой, Кьерк пересчитал наличность в бумажнике. Там было около тысячи долларов. И пятьсот евро. Он решил, что на первое время хватит. А там можно будет каким-то образом дать знать Карине, чтоб она послала бы с оказией деньги. На новый паспорт.  И на новый рисунок на ладони. Тогда он сможет купить билет и выбраться из этого проклятого ГОРОДА.  Кьерк проверил патроны полицейского кольта. Все они были на месте. Потом дулом пистолета проделал небольшую дырку в брезенте и приник к ней. Грузовик старой модели тарахтя плелся по шоссе, вдоль которого тянулись возделанные участки земли и рекламные щиты. Потом они проехали какую-то грубую имитацию Лас-Вегаса, несколько раскрашенных и расцвеченных домов с неоновыми вывесками «Казино Рояль», «Казино Империал» и т.д. Видимо, Видящие, Совет или сам Всевидящий не считали игорные дома чем-то, нарушающим атмосферу благопристойности. Потом снова потянулись поля. Грузовик замедлил ход.  Кьерк увидел пост дорожной полиции и испугался. Но никто их не остановил, и грузовик затрусил дальше.
Минут через двадцать пять- тридцать показался сам ГОРОД. Кьерк пробрался назад, сел у борта и, дождавшись плохо освещенного переулка, приподнял край брезента и перемахнул через борт…

***
Кьерк прошел несколько кварталов в поисках парикмахерской и магазина одежды. ГОРОД, как ему показалось, был чистый, вылизанный до последней соринки. Хотя и не очень хорошо освещенный. На улицах было мало народу, а те, кто встречались, спешили по своим делам и не обращали на него внимания. Тем не менее Кьерк вел себя осторожно. Он старался избегать мест, где уличные фонари светили ярче, и почти крался в тени домов. Несколько раз ему встретились одинаковые рекламные щиты. На них были изображены линии ладони человека, а сверху – око, изучающее эти линии. Надпись снизу гласила: «МЫ ВИДИМ ВСЕ».
Напротив одного из этих щитов, у перекрестка Кьерк наткнулся на витрину магазина. Судя по витрине и внутренности, виднеющейся сквозь стекло, это был хороший магазин, ничем не уступающий магазинам Побережья.  И хотя он был ярко освещен, Кьерк все же вошел. На нем была яркая гавайская сорочка, и ее надо было сменить, если он не хотел привлекать к себе внимание. Он быстро выбрал себе две сорочки сдержанных тонов, пару белья, брюки, тут же переоделся и засунул свою одежду в пакет, намереваясь бросить ее в ближайшее мусорное ведро. В том же магазине он приобрел дорогую кожаную сумку и солнцезащитные очки.  Молодая продавщица обслужила его быстро, не особенно приглядываясь. Она все время смотрела на часы. Видимо, у нее было свидание. Кьерк подумал, что, быть может, линии на ее руке предвещают скорое замужество. Через квартал ему снова повезло. Он наткнулся на полупустую парикмахерскую и сбрил усы, а потом коротко постригся. В зеркале на него смотрел брюнет лет  тридцати, с упрямым подбородком и темнокарими тревожными глазами. Оказывается, короткие волосы и безусость молодили. С длинными волосами и с усами Кьерк давал свой возраст и выглядел даже старше. Вполне довольный преображением, он оставил несловоохотливому парикмахеру, занятому своими мыслями, неплохие чаевые и вышел на улицу более или менее умиротворенный. Теперь вычислить его будет не так легко. Кьерк не сомневался, что полиция ГОРОДА уже ищет его. Но пока что он опережал своих преследователей. Оставалось найти какое-нибудь безопасное место, что-то типа съемной квартиры, и переждать там несколько дней. В гостиницу не стоило соваться. Все гостиницы во всех странах контролируются полицией. К тому же у него не было паспорта. Но его отсутствие можно было компенсировать хозяину квартиры двойной или даже тройной платой. Как и всякий бармен, Кьерк хорошо разбирался в психологии людей и был уверен, что вряд ли кто-то откажется от хороших денег и донесет на него из  патриотических чувств или из чрезмерной подозрительности. Лучше всего было бы  найти одинокую женщину средних лет, которая согласится сдать ему комнату без документов. Все одинокие женщины средних лет нуждаются в утешении, а Кьерк не сомневался в своих способностях рыцаря - утешителя.  Но прежде всего Кьерку необходимо было пропустить стаканчик виски. Или выпить хотя бы пива. И съесть какой-нибудь бутерброд. В самолете он не притронулся к еде, и сейчас жалел об этом.
Когда он двинулся вперед в поисках маленького бара где-нибудь в переулке, подальше от центральных улиц, ему показалось, что за ним кто-то следит. По ходу Кьерк несколько раз резко обернулся. Но сзади никого не было. Видимо, ему померещилось… 


Глава 3 

В этом ГОРОДЕ люди больше походили на биороботов, чем на людей. Полицейские были только полицейскими, продавщица из магазина – только продавщицей, парикмахер –только парикмахером. Казалось, каждый больше всего озабочен тем, чтоб соответствовать  знаку профессии на своей ладони. Кьерк убедился в этом в баре, маленьком и уютном, на который он набрел после недолгих поисков. Когда Кьерк сел к стойке и сообщил, что бы ему хотелось, бармен, примерно его ровесник, быстро и со знанием дела обслужил Кьерка, но и только. Он не улыбнулся новому посетителю, не постарался наладить контакта, не спросил о жизни, погоде и новостях. Кьерк почувствовал себя пустым местом, и это ему не понравилось, хотя он и старался не привлекать к себе излишнего внимания.  Сам он вел себя иначе, и каждый из посетителей его бара ощущал Кьерка своим личным другом, которому можно поплакаться в жилетку. Для чего же иначе существуют бармены, если не для этого? Выпить человек может и у себя дома. Точно так же, как и посмотреть кино по телевизору. Но ведь люди ходят в кинотеатры, и ходят для того, чтоб ощутить какой-то заряд эмоций, показать себя и на других посмотреть. 
В углу работал телевизор. Кьерк откусил от бутерброда с тунцом, запил холодным пивом и от нечего делать уставился на экран. Сначала кадры показались ему довольно непонятными, но понаблюдав минут пять, Кьерк сообразил, о чем сюжет. Двое полицейских тащили из бедно обставленной квартиры какую-то девочку лет пятнадцати. Она сопротивлялась и орала благим матом. Мать девочки, затюканная жизнью, расхристанная женщина за сорок,  пыталась что-то объяснить Видящей. На этот раз не рыжей, как в международном аэропорту, а платиновой блондинке. Явно крашеной. И хорошенькой. Даже вызывающе хорошенькой. Но та все совала под нос женщине какую-то бумажку с печатью, стараясь, чтоб ее зафиксировала бы камера,  и повторяла: «Ваша дочь – будущая шлюха. Мы не можем оставить ее на свободе. Смиритесь». На вкус Кьерка, блондинка выглядела куда больше похожей на шлюху, чем девочка с испуганным лицом и слезами на глазах, но видимо у тех, кто снимал этот репортаж, было свое мнение.
Оператор несколько раз крупным планом показал бумагу, которую Видящая изящно держала пальчиками в кроваво-красном маникюре, а еще пару раз камера зафиксировала руки полицейских на попе девочки. Кьерк не понял, была ли это личная инициатива полицейских или режиссерская задумка, призванная наглядно доказать, что девочка –будущая шлюха. В любом случае репортаж вызывал омерзение, и он отвернулся от экрана. А потом вовсе пересел в глубину помещения, подальше от экрана, захватив с собой бокал пива и тарелку с бутербродами. Куда он попал, черт их всех дери? И что происходит в мире?
-Я бы тоже хотел знать, что происходит в мире,- раздался рядом чей-то тихий голос. Почти шепот. 
Кьерк резко обернулся. За соседним столиком сидел пожилой, бородатый и толстый очкарик. «Интеллигент»-решил Кьерк. Он не очень любил этот тип людей. Они, как правило, были нытиками и вечно жаловались на все на свете. И часто их приходилось угощать за счет заведения, потому что у них редко водились деньги.
-Вы спросили вслух. Вот я и решил, что… -Очкарик замолчал с виноватым видом.
Кьерк заколебался… Но соблазн разузнать побольше о ГОРОДЕ пересилил, и он жестом пригласил бородача за свой столик. Тот кивнул, слабо улыбнулся, а привстав, зашатался. Очкарик был явно пьян. Но это не помешало ему преодолеть два три- шага до столика Кьерка, и он плюхнулся на стул, который протестующее заскрипел.
-Скрипит,- констатировал гость, многозначительно подняв толстый палец вверх. –Стулья скрипят, мир скрипит, и все бессмысленно…
-Я не местный, - на всякий случай сообщил Кьерк.
-А я вообще нигдешний,- вздохнул толстяк. –Везде плохо. Но тут… Тут хуже всего…
-Хуже всего?
-Да, уважаемый. Театр абсурда Люди, которые ничего ни в чем не смыслят, безграмотные люди, указывают остальным, как надо жить. И объясняют, для чего мы, грешные родились… И откуда идем, и куда идем…  Мне грустно… -Толстяк сорвал с лица очки и стал протирать их воротником рубахи. Довольно нечистой. Без очков его глаза оказались удивительно незащищенными. Детскими. И обиженными.
Кьерк подозвал официантку и заказал еще две бутылки светлого пива. И чистый бокал для интеллигента. Заодно он оглядел помещение. В баре сидели всего четыре человека. Парень у стойки, мужчина и женщина у входа и симпатичная девушка в некотором отдалении. Ничего подозрительного Кьерк в них не обнаружил.   
-Как же так вышло?- полюбопытствовал Кьерк.
-А так и вышло… Как всегда выходит… -Он стянул со стола салфетку и трубно высморкался. –Авантюристы и демагоги всегда побеждают. Это закон… А все остальные… Все остальные верят телевизору… Картинкам… И словам… Если их слышат каждый день.
Официантка принесла пива. Толстяк замолчал. У него хватило ума не болтать, пока официантка, такая же безликая, как и все остальные, не разлила пиво по бокалам и не удалилась тенью. Как будто ее и не было.
-Так как же все вышло? –повторил Кьерк свой вопрос.
Интеллигент жадно присосался к своему бокалу и одним большим глотком отпил больше половины. Затем рыгнул и с шумом поставил бокал на стол, покрытый клеенкой с изображениями человеческой ладони.
-Это было десять лет назад… Подождите… Да, ровно десять лет назад. Или, если угодно, всего десять лет назад. Да… Тогда в ГОРОДЕ появился он.- Толстяк изобразил пальцами нечто непоянтное.  -Откуда он появился –неизвестно. Никто не знает. Но не мог же он появится из ниоткуда, правда?
Кьекр кивнул.
-Ну да. Не мог.- Толстяк с такой же жадностью опустошил весь бокал. -Но появился. И сказал, что за один год избавит ГОРОД от преступников, взяточников, негодяев, аферистов и проституток. И сделает людей счастливыми. Всего за один паршивый год…
-И что дальше? –Кьерк отпил из своего.
-А дальше люди избрали его мэром ГОРОДА. Чтоб он сделал бы их счастливыми. И тогда он написал книжку, тонкую такую книжечку, в которой разъяснил все знаки и линии на ладони и приказал отловить всех, у кого знаки и линии не соответствовали норме. Все очень просто. Почти гениально. Почти…
-А как он узнал, какие линии и знаки обозначают преступников, взяточников, негодяев, аферистов и проституток? А какие - порядочных и честных людей?
Толстяк ухмыльнулся.
-А этого никто у него не спрашивал… Он же стал не только мэром, но и Всевидящим. А кто осмелится спросить у Всевидящего? Особенно если за ним армия и полиция? И целая свора сумасшедших женщин, называющих себя Видящими?
-Значит, они хватают и сажают в тюрьмы безвинных людей? –прямо спросил Кьерк.
Толстяк посмотрел на него неожиданно осмысленным, почти трезвым взглядом.
-А вот этого я не знаю. Может, среди тех, кого ловят, есть и преступники, и взяточники. Откуда мне знать… Может, он действительно разбирается в знаках и линиях… Он же Всевидящий.
Кьерк закурил и прикинул ситуацию. Может быть бородач стукачом и провокатором?  Вряд ли. Богатый опыт общения с людьми говорил Кьерку, что перед ним сидит просто усталый, опустошенный и разочарованный человек. И достаточно искренний. Тогда почему бы не попытаться навязаться ему в квартиранты?  Люди вроде этого толстяка обычно тяжелы на подъем и  предпочитают напиваться в барах где-нибудь близко от дома. Можно проводить его домой, прикинувшись собутыльником. Это ни у кого не вызовет подозрений. 
-А вашу руку Видящие смотрели? –мягко поинтересовался Кьерк.
-Конечно смотрели, уважаемый. Никто не может избежать этого. Кроме самого Всевидящего.
-И что они там углядели?
Толстяк без спроса взял бокал Кьерка и отпил из него. Вытерев пену рукой, он протянул ее Кьерку. Внутренней стороной ладони.
-Я не разбираюсь в этом,- усмехнулся Кьерк.
-Я тоже. Но они сказали, что я гнилой человек. Сомневающийся. И на меня нельзя положиться в важных мировоззренческих вопросах. И мое счастье, что я математик, а не историк там или социолог какой-нибудь, а то меня давно упрятали бы в тюрьму. Я представляю угрозу для системы… Правда, совсем малюсенькую, потому что я трус.
-Это написано на вашей ладони?- удивился Кьерк.  -Я имею в виду труса…
-Они сказали, что все написано на ладони. Да я и сам знаю, что я трус… -вздохнул интеллигент. И с трудом начал подниматься с места.
-Вы куда? –опешил Кьерк.
-Я устал. Мне плохо.
-Ладно. Я провожу вас…
Толстяк скорчил гримасу и отмахнулся от Кьерка.
-Мне плохо от людей… Не надо… Не надо меня провожать.
Пошатываясь, толстяк двинулся к выходу. Кьерк смотрел ему вслед, потом отвернулся. Толстяк не оправдал его надежд. Надо было искать другое прибежище. Он отодвинул от себя бокал с пивом и уставился на стол. Точнее, на рисунок руки. Что же ему делать, господи? Как выпутаться из этой ситуации с наименьшими потерями? Неужели он все- таки Герой? Кьерк не ощущал себя героем. Он был всего лишь неплохим барменом, некстати попавшим в передрягу. И это доказывало, что все, что происходило в этом городе – блеф, авантюра. Непонятно кем и почему устроенная.
Кьерк доел бутерброд и собирался было позвать официантку, ведь ему нужно было еще каким- то образом найти место для ночевки, когда девушка, сидящая через стол, встала и решительно направилась к нему. Рука Кьерка потянулась к пистолету, лежащему в сумке, но довольно быстро он понял, что девушка не представляет опасности. Она смотрела на него вполне дружелюбно и даже с некоторым восторгом. Кьерк решил, что она спутала его с какой-нибудь местной   кино- или телезвездой.
-Я знаю, кто вы,- сказала она тихо, остановившись напротив. 
Точно. Она решила, что он знаменитость. При других обстоятельствах Кьерк не преминул бы этим воспользоваться, девушка была в его вкусе: стройная, миниатюрная, с милым лицом, большим чувственным ртом, задорно вздернутым носом и копной непокорных каштановых волос. Лет восемнадцати-двадцати максимум. Но в данную минуту он не был расположен к новым романтическим знакомствам.
-Вы ошиблись. – Кьерк отвернулся и поискал глазами официантку.
-Можно я присяду?
-Зачем? Я не местный. И скоро уеду.- Кьерк снова поглядел на нее. И все-таки она симпатичная.
Девушка села. Сцепила пальцы. Бог ты мой, да она волнуется. Странно…
-Я летела в одном самолете с вами,- прошептала она. –А потом стояла сзади, в очереди, когда проверяли вашу ладонь.
Кьерк вздрогнул. И внимательно посмотрел на нее. Неужели он ошибся? И она работает на Видящих?  И ее подослали?
-Я  - друг,- сказала она,  будто прочитав его мысли.  –Я хочу помочь.
-Вы обознались, милочка,- буркнул он. –Я тут уже несколько дней. И с вами в самолете не летел. Вы принимаете меня за кого-то другого.
-Вы зашли в магазин, купили одежду. Потом зашли в парикмахерскую и постриглись.- Она положила ладонь на его руку.  Кьерк отдернул руку. Схватил ее за запястье. И крепко сжал.
-Я вооружен,- хрипло проговорил он. –Если вы за мной следили, то знаете, что я убил полицейского. Я не убийца, но в случае чего запросто снесу вашу хорошенькую голову. Так что говорите быстро: кто вы такая и кто вас послал.
Левую руку Кьерк сунул в сумку и схватил пистолет.  Девушка спокойно посмотрела на него. Страха в глазах не было.
-Вы делаете мне больно.
Кьерк несколько ослабил хватку.
-Ну… Я жду.
-Меня никто не посылал. Когда я поняла, что у вас на руке знак Героя, я решила, что должна помочь вам. Меня проверили после вас, но я не ушла, а стала в сторонке. За аппаратом кока-колы. Потом я видела вас и полицейского, когда вы вышли из комнаты допросников. Потом вы вышли из туалета одни, и я сразу поняла, что вы расправились с копом. Вы спустились вниз, к складам, и я проследила, как вы взобрались в тот грузовик.
Ну я и вернулась назад, вышла, как все пассажиры, поймала такси и догнала грузовик, а потом ехала за вами.  Вот и все. Честно.- Она попыталась улыбнуться. Мужественная девчушка, что бы там ни было.  –Если бы я хотела, то  сдала  бы  прямо там. Или потом, в магазине. Или в парикмахерской. Или тут. Я ведь пришла сюда сразу за вами. И могла прийти не одна. 
Это была правда. Кьерк заметил, как она вошла минут через пять после него. Он отпустил руку девушки. Потер подбородок.. От его руки слабо запахло фиалками. Запах ее духов. Он любил запах фиалок.
-Так вы думаете, что я герой? – усмехнулся он.
Она кивнула.
-Мы ждем героя уже много лет. Сказано, что он придет и расправиться с  нашим мэром, который прикидывается Всевидящим.
-Кем сказано?
-Сказано в пророчествах. Я не знаю, кто их автор. Это было давно.
Экзальтированная девочка, верящая в героев и пророчества. Кьерк почувствовал к ней смутную нежность. Сам он давно не верил в такие вещи.
-Вы местная?- поинтересовался он.
-Да. Я навещала сестру на Побережье. Вот уж не думала, что буду лететь в одном самолете с Героем.- В ее глазах промелькнуло восхищение.
-Я не Герой, а бармен. И прилетел сюда на конкурс барменов,- честно сказал Кьерк.
Но она не поверила. Это было видно.
-Конечно… Для начала нужна конспирация,- кивнула девушка.
Кьерк закурил.
-Вы живете с родителями?- спросил он.
-Мои родители умерли год назад. Я живу одна.
«Ну что ж. По крайней мере, проблема с ночевкой решена»,-подумал Кьерк.      
   
 
  Глава 4

По телевизору показывали достижения мэрии ГОРОДА за последние десять лет. Выступали ученые, оперирующие цифрами и выкладками,  убедительно доказывающими, что в ГОРОДЕ почти нет преступности, что власти уже давно избавились от компрометирующих чиновников, погрязших в коррупции, а народ счастлив. Выступал народ. В лице отдельных его представителей. Что нужно народу? Стабильность, уверенность в завтрашнем дне, ощущение социальной справедливости, доход, позволяющий содержать семью, вера в то, что все, что делается, делается его именем и для его блага, и развлечения по душе. Власти обеспечили все это и даже намного больше. Благодаря мудрости Всевидящего и Видящих. Выступали звезды -  певцы, актеры, модели, модельеры, культуристы, шоумены. Они говорили, что благодарны Видящим за то, что те разглядели на их ладонях талант и желание служить отечеству и зажгли их как звезд на небосклоне ГОРОДА.
-Ты должен убить его.–Тата в халатике сидела рядом, на диване, и тянула пиво прямо из бутылки.
Кьерк оторвался от экрана. Эту фразу она повторяла регулярно, утором и вечером, в течение  уже двух недель.
-Я не убийца,- вздохнул он.
-Но ты же убил полицейского!
-Я спасал свою шкуру.
-Он самозванец. Никакой не Всевидящий. Просто нарисовал себе этот знак. И эту книжку написал не он. Присвоил себе труд других людей. Он злобный человек, который решил всех обмануть. Однажды он пришел, сказал, что все до него были неправы, и он один знает истинный путь. Ничего лучшего не заслуживает. Ты должен убить его.
-Какая ты кровожадная…-усмехнулся Кьерк, погладив ее бедро.
-Я не кровожадная. Я просто люблю свой город. –Тата с обиженным видом скинула его руку со своего бедра. –Ты уже две недели живешь тут, ничего не делая. Но ты же Герой. Ты должен что-то делать.
-Я не убийца, Тата. И не Герой тоже. Я тебе говорил, но ты мне не веришь.   
-Ты герой. Я знаю. Ты принес с собой не мир, а войну. Беспорядки. Революцию. Но я готова идти за тобой. И мои друзья готовы. Потому что только так мы можем спасти ГОРОД.
С некоторых пор ее идейность раздражала его неимоверно. Но вместе с тем  с каждым днем она привлекала Кьерка все больше. Он должен был признать, что впервые в жизни влюбился. Точнее, полюбил. Когда она просыпалась по утрам, то пела. Кьерк никогда еще не встречал женщины, которая пела бы по утрам просто потому, что проснулась в хорошем настроении. Это было нечто. Но он понятия не имел, как справиться с ее революционными порывами.
-Предположим, мне удастся убить его…
Она встала, выключила телевизор, снова села рядом, почти впритык и нежно на него взглянула. Эта фраза явно ей понравилась.
-Но ведь дело этим не кончится,- продолжил он. –Придет новый, вот и все…
Тата отодвинулась.   
-Новый не придет,- сухо сказала она. –Прежде чем кто-то придет, мы проверим его ладонь. Линию его судьбы, линию жизни. Бугорки талантов. Придет тот, кто будет достоин стать правителем ГОРОДА.   
Кьерк кивнул. Он уже слышал это не раз. Его удивляло, что она свято верит во все эти знаки, линии, бугорки и тому подобное, но с этим он тоже ничего поделать не мог. Главное –Карина выслала приличную сумму, двадцать тысяч долларов, а Тата в аэропорту встретила человека и получила эту сумму. Он планировал купить два паспорта –себе и Тате, и улететь вместе с ней на Побережье. А там жениться на ней. Завести ребенка. И жить как все. А ГОРОД вместе со своим карликом пусть катится в тартарары.  Правда, предстояло еще убедить саму Тату, но Кьерк не терял надежды. В конце концов, у нее все там становится мокрым, когда он к ней прикасается. А это что-нибудь да значит.
-Тебе все равно никуда не деться,- пробормотала Тата ехидно. –Твои фотографии расклеены по всему ГОРОДУ, да и по телевизору их уже показывали раз сто. Так что кроме нас тебе не на кого положиться. Если тебя найдут, то расстреляют сразу. Ты Герой. И ты убил полицейского.
Кьерк притянул ее к себе и поцеловал. На некоторое время ее революционный пыл спал. Воспользовавшись этим, он снова включил телевизор. Ему нравилось смотреть новостные блоки. В каждом таком блоке действительно показывали его увеличенную паспортную фотографию,  и Кьерк испытывал определенное удовольствие, разглядывая свое лицо на экране. Он никогда не думал о себе как о тщеславном человеке, между тем сознание того, что теперь он –знаменитость, приятно щекотало самолюбие. Правда, Кьерк нынешний разительно отличался от Кьерка на экране. Кроме усов, которых у него уже не было, и короткой стрижки, Тата перекрасила его волосы, и Кьерк из брюнета превратился в шатена. Она говорила, что так он ей даже больше нравится, но Кьерк хотел бы вернуть свою внешность. И даже усы. Хотя с этим можно было и повременить. До возвращения на Побережье.
-Ладно. Мне пора на работу, Герой,- сказала Тата, досмотрев с ним новости. –Надеюсь, когда я вернусь, у тебя уже будет план революции. Обед в холодильнике. Пиво тоже.
-А сигареты? –крикнул ей вслед Кьерк. Но она уже вышла, хлопнув дверью.

***
У Таты было много книг. Она увлекалась историей, философией, журналистикой.  Были во множестве и романы. И книги по мистике. О хиромантии - ничего. Тата как-то сказала, что с приходом новой власти все книги по хиромантии запретили. И изъяли то, что было на руках.
За свою жизнь Кьерк прочел всего несколько книжек, да и то не до конца. Он предпочитал жить, а не читать о жизни. Отжавшись и сделав несколько упражнений для поддержания формы, он все же попытался от скуки пролистать толстый том по истории ГОРОДА, но скоро забросил. Хотелось курить. Хотелось выйти и прогуляться по ГОРОДУ, наконец ощутить его на вкус. Как какой-нибудь незнакомый коктейль. Но сигарет не было, да и выходить было опасно. Даже с новой внешностью его могли узнать, особенно те, у кого был внимательный взгляд.
Кьерк подошел к окну и высунулся. Тата жила на двадцать первом этаже, на одной из центральных магистралей ГОРОДА. С высоты двадцать первого этажа открывалась довольно широкая панорама. Это был город скорее двадцатого, чем двадцать первого века, неспешный и несколько провинциальный. Люди, одетые в основном в темные цвета, копошились внизу, как муравьи, таская по своим домам заработанное. Шум от клаксонов, громких гортанных выкриков, заунывной музыки оглушал даже на такой высоте, воздух пропах пылью и бензином. Прямые и симметричные улицы расходились во все стороны короткими лучиками, и везде, как грибы после дождя, поднимались остовы новых зданий, не очень гармонировавших с окружающей обстановкой.  На востоке над ГОРОДОМ возвышалась ослепительно белая вершина величественной горы,  рядом –вершина поменьше, но не менее впечатляющая. Внизу, тут и там,  мелькали быстрые и шустрые стрижи, ниже кружились вороны, карканьем выражая свое неодобрение или, быть может, одобрение тому, что они видели.
Кьерк долго смотрел на ГОРОД. Что-то в нем было такое… Непонятное, странное, даже таинственное. Скрытое за обыденной внешностью. Этот ГОРОД и притягивал, и отторгал одновременно. Кьерк не смог бы объяснить  почему : возможно, из-за места, огромной долины, где был построен этот ГОРОД, может, из-за седой вершины, пронзающей небо. А может, все дело было в каких-то магнитных или энергетических полях. Кто знает. Он предпочитал не вникать в такие вещи.
Отойдя от окна, Кьерк еще некоторое время слонялся по квартире, а потом, неожиданно для самого себя, сунул пистолет под пояс и решительно пошел к входной двери. Он чувствовал себя в клетке. И ему просто необходимо было потолкаться среди людей. Может быть, пропустить стаканчик в том самом баре, где он встретил Тату. И обязательно купить несколько пачек сигарет. 
 
***
У перекрестка Кьерк съел шаурму, несмотря на то, что Тата приготовила обед. Потом прогулочным шагом двинулся вдоль проспекта. Люди, попадавшиеся навстречу, скользили по нему безразличными взглядами, и это успокоило Кьерка. Все же он несколько нервничал, рискнув выйти в ГОРОД. То тут, то там попадались иностранцы, видимо, линии на их ладонях не казались Видящим опасными для судеб ГОРОДА. Хотя все же иностранцев было на удивление мало по сравнению с другими городами, в которых Кьерк побывал.
У одного из старых домов Кьерк стал свидетелем того, как полиция выволокла из подъезда парня лет двадцати. Тот орал на всю улицу, что он не убийца и никогда не станет убийцей, но полицейские хладнокровно и со знанием дела скрутили его и сунули в машину. Машина отъехала под недовольные и настороженные взгляды жителей.
А в одном из открытых кафе чуть дальше Кьерк заметил, что другой полицейский наряд надевает наручники на растрепанного и одухотворенного интеллигента средних лет. Недопитая чашка черного кофе сиротливо осталась стоять на столе, после того, как молчаливо упирающегося профессора или художника, Кьерк не разобрал, тычками в спину заставили покинуть кафе и засадили в воронок. Этот интеллигент напомнил ему первого, встреченного в баре. Правда, тот сопротивлялся Видящим и Всевидящему пассивно, а этот, видимо, активно, раз его схватили. В любом случае Кьерк  приметил, что людей с внешностью интеллектуалов на улицах мало. Это говорило о том, что или интеллектуалы в подполье, или же они –редко встречающаяся разновидность городского населения.
У третьего перекрестка Кьерк купил себе мороженое, разорвал обертку и отделившись от толпы прогуливающихся, принялся за него, одновременно обозревая окрестности. И тут он высмотрел знакомое лицо. Это был один из приятелей Таты,  потенциальный революционер, с которым она знакомила Кьерка неделю назад. Кьерку тогда показалось, что он неравнодушен к девушке, но после его ухода Тата посмеялась над его подозрениями. Она сказала, что они просто идейные друзья, единомышленники. И теперь этот идейный друг и единомышленник, тощий и прыщавый, стоял неподалеку и поедал глазами его, Кьерка. Сообразив, что его заметили, он нервно дернул шеей и растворился в толпе. Кьерк хотел было его окликнуть, но не успел. Неожиданно с нескольких сторон его окружили люди в штатском. Кто-то  выбил мороженое из его рук, а двое взяли его в клещи и заломили руки за спину…  Кьерк не успел еще ничего осознать, как оказался в воронке…

Глава 5
   
С потолка капала вода. Бетонный пол был щербатым и таким грязно - скользким, что каждый шаг давался с трудом. Впрочем, шагать в камере было особенно негде. Три метра в длину и примерно два в ширину. Древний унитаз  непонятно какого цвета,  деревянные нары, крепившиеся к стене, в грязно- рыжих и красных пятнах,  колченогий столик, который шатался от любого прикосновения и более или менее сносный стул –вот и вся обстановка. Вверху камеры было прорублено что-то типа форточки, перегороженной толстыми прутьями, и сквозь эти прутья виднелся лоскут неба и краешек облака.
Кьерк сидел на нарах и пытался осмыслить свое положение. Он не сомневался, что сдал его прыщавый поклонник Таты. Сдал, надеясь вернуть  ее . Или завоевать . Кьерк был уверен, что Тату юный псевдореволюционер не упомянул. Так что за девушку, за то, что она его укрывала, и ей придется за это отвечать, он не беспокоился. Но серьезно беспокоился за себя. Даже если не принимать в расчет этот дурацкий знак героя, он убил полицейского, а в ГОРОДЕ это считалось тягчайшим преступлением. Только за это одно его могли расстрелять. К тому же при нем нашли пистолет. Он сменил внешность. И две недели ему удавалось водить за нос всех, кто шел следом. Целый букет преступлений. В таких случаях Бог –единственная надежда, но Кьерк в Бога не верил. И еще меньше он верил в справедливость и беспристрастность суда. И в снисхождение властей ГОРОДА.  Одним словом, на душе было муторно, и ничто не предвещало, что скоро станет легче.
Кто-то снаружи отвел забрало и взглянул в глазок. Потом дверь с лязгом открылась. На пороге, рядом с караульным,  стояли двое- следователь и женщина в черной форме. Видящая. На ее петлицах отливали серебром по три серебряных глаза. Кьерк сообразил, что она, видимо, начальница Видящих.  Следователь галантно пропустил женщину, вошел сам и закрыл дверь.
Кьерк встал. Зачем нервировать людей невниманием к их персоне? Женщина с любопытством его оглядела. У нее были цепкие глаза, умное и сильное лицо, но в целом она была вполне приятной и ухоженной. И от нее хорошо пахло. Она села на стул, между тем как следователь остался стоять. Кьерк пригляделся к нему. Это был сухарь с аскетическим лицом. Жидкие волосы были зачесаны так, чтоб скрыть внушительную плешь. В руках у него была папка, оттуда высовывалась обычная ручка. Пробежав взглядом по наручникам бармена, и удостоверившись, что караульный в глазок отслеживает ситуацию,  он отстранил Кьерка, вынул платок, аккуратно расстелил на нарах и сел, ногой придвинув к себе колченогий стол и устроив на нем папку.  Теперь при всем желании Кьерк не сумел бы сесть сам. Все места оказались заняты.
-Имя, фамилия, возраст, место рождения, род занятий, откуда прибыли, с какой целью,- открыв свою папку и взяв наизготовку ручку, начал он неожиданно глубоким баритоном.
Кьерк поочередно ответил на все. Следователь быстро записал. Скорее, застенографировал. Горохом выстрелил в Кьерка новыми вопросами. Получив ответы и на них, он захлопнул папку и вопросительно взглянул на Видящую. Та кивнула. Следователь встал, так же аккуратно сложил платок, вложил в карман, закрыл папку. И шагнул к двери, при этом чуть не поскользнувшись. Восстановив равновесие, он погрозил Кьерку длинным пальцем.
-Учти, за дверью охрана,- предупредил аскет и вышел.
Кьерк и Видящая остались одни. И Кьерк позволил себе сесть, оказавшись на одном уровне с ее глазами. Некоторое время они  молча изучали друг друга. Видящая –явно, бармен – сквозь опущенные веки. Наконец, Кьерк решил, что пора заговорит.
-Что со мной будет?- поинтересовался он.
-Расстреляют.  По всей видимости,- спокойно отреагировала Видящая.  Вытянув из кармана пачку сигарет, она закурила. И с наслаждением затянулась, не переставая наблюдать за ним.  Заметив его неприкрытое желание закурить, она достала из пачки вторую сигарету, подалась вперед и вложила ему в рот. Затем чиркнула зажигалкой. Кьерк прикурил.
-Я Герой. Героев не расстреливают,- пробормотал он, втянув  полные легкие  дыма и ощутив, как приятно закружилась голова.
-Как раз Героев и расстреливают,- улыбнулась Видящая, чуть прищурившись.
Кьерк понял, что имеет дело с большой стервой. Он знал этот тип женщин. Они получали удовольствие не от мужчин и секса, а оттого, что манипулируют ими. Психологически. Морально. И по- всякому.
-Тогда какого хрена вы тут остались? Если все равно меня расстреляют?–поинтересовался Кьерк.
-Но ведь интересно же пообщаться с кандидатом в смертники!- улыбнулась Видящая шире.
Кьерк смахнул пепел на пол. Все равно тут не было пепельницы.
-Хотите, я вас трахну?- предложил он.  -Будете вспоминать всю жизнь. Тюремная камера, кандидат в смертники… Должно быть возбуждающе.
-А вы сможете? –откровенно рассмеялась Видящая.
Кьерк вздрогнул. Но не растерялся.
-Ладно. Вы  женщина что надо. Да еще и тремя видящими глазами на петлицах. И что дальше? Чего вам от меня надо?
Видящая затушила сигарету о пол и встав, подсела к  Кьерку на нары. Стелить платок она не стала. Видимо, у нее было много комплектов формы.
-Можно посмотреть вашу руку? Точнее, обе руки?
Кьерк уронил сигарету на пол, потушил туфлей и поднял обе руки вверх, ладонями к ней. Наручники впились в запястья, и он поморщился. Она вынула из кармана фонарик, и, включив его, направила довольно сильный  луч на левую ладонь. Внимательно изучив ее, она переместила луч на правую. Потом выключила фонарик.
-И как у меня там со всем остальным? Кроме геройства? –устало спросил Кьерк.
Она искоса взглянула на него.
-Дело в том, что вы не герой. Можете опустить руки, кстати.
Руки Кьерка сами упали вниз. От удивления.
-Но… Постойте.. Ваш компьютер, там, в аэропорту, вычислил меня. Эта рыжая… Она сказала, что у меня на руке знак героя… -Голос Кьерка охрип. То ли от огорчения, то ли от радости, что теперь его, быть может, не расстреляют.
-Знак героя действительно есть. Но только на правой руке. На левой его нет. Кроме того, чтоб человек стал героем, нужно иметь на руках много дополнительных знаков и линий. Сопутствующих, так сказать. У вас их тоже нет.
-Значит, я не Герой?!
Женщина немного помедлила. То ли ей было жаль разочаровывать бармена, то ли она все-таки сомневалась.
-Нет,- сказала она наконец. –Вы не Герой. Точнее, не совсем Герой. Но это нам не помешает расстрелять вас. Это, чтоб вы знали…
Рот Кьерка открылся и закрылся.
-Но…. Какого черта… Послушайте… Что вы несете… Если я не герой, зачем меня расстреливать? Только из-за полицейского? Так я его не тронул бы, если бы меня не арестовали за то, что я герой… Я ведь прилетел на конкурс барменов. На конкурс, а не убивать кого-то…
Видящая сочувственно оглядела его и пересела на стул. Подальше.
-Вечно у нас путаница с этими знаками,- вздохнула она фальшиво. –Книга, написанная Всевидящим, такая тонкая… В ней так мало информации… А знаков так много… И линий… И их интерпретаций… Понимаете?
Кьерк вскочил. Он дрожал от бешенства.
-Да плевать я хотел на вашего Всевидящего… И на его долбанную тонкую книгу. Я не хочу, чтоб меня расстреливали из -за того, что вы не можете разобраться с интерпер.. интепри..тьфу ты черт… Да пошла ты в пи --ду, сука…
Дверь со скрипом отворилась. На пороге возник караульный с автоматом наперевес. Женщина посмотрела на него, потом на Кьерка, оценивая степень его ярости,  и отрицательно помотала головой. Караульный тут же исчез, закрыв за собой дверь. Но несмотря на бурю чувств, бармен приметил его моргающий глаз, приникший к глазку.
-Сядьте,- холодно приказала Видящая. 
Кьерк поколебался, но все-таки сел. Ему не стоило бы особого труда придушить сучку, но тогда пропадал шанс, призрачный правда, но все же шанс не быть расстрелянным. Есть же все-таки какая-то справедливость на свете!
-Вы будете расстреляны не потому, что вы Герой, а потому, что вашу фотографию уже много раз показали по телевидению. И показали как фотографию революционера, способного нарушить стабильность и порядок в ГОРОДЕ. Вы не Герой, но все вас уже воспринимают, как Героя. Понимаете? 
Кьерк понимал. Точно также воспринимала его Тата, хотя он сто раз уверял ее, что он не герой. Да и прыщавый юнец сдал его, приревновав девушку к нему, как к Герою. И оттого, что он понимал все это, ему стало невыносимо грустно. Так грустно, как никогда еще не было за всю его тридцатилетнюю жизнь.
-Вижу, что понимаете,- усмехнулась Видящая.
Кьерк молча посмотрел на нее и отвернулся.
-Хотите еще сигарету?- неожиданно   предложила   она. И не дожидаясь ответа, потянулась к нему, коснувшись грудью, и вложила новую сигарету в его рот. А потом чиркнула зажигалкой, дала прикурить и заботливо вытерла пальцем капли пота на его верхней губе. 
-Все еще хотите трахнуть меня? –В вопросе звучала ирония, но и определенное ожидание тоже.      
-Нет,- буркнул Кьерк.
-Жаль. Сейчас вы бы справились с этим гораздо лучше. –Она была вполне искренна.
Кьерк затянулся. Сигарета не доставляла никакого удовольствия. Дым щемил глаза. Он выплюнул ее, и некоторое время она горела на полу. Потом погасла. Все в этом мире когда-нибудь гаснет. И он, Кьерк, скоро тоже погаснет. 
-Значит, ваш мэр –шарлатан? –спросил он неожиданно для самого себя, снова повернувшись к ней. 
Женщина с интересом посмотрела на него.
-Да нет. На его руке действительно знак диктатора. В этом смысле он не шарлатан. Он знает, как быть диктатором. Как вести людей за собой. Убеждать. Он отличный организатор. Но как Всевидящий… Думаю, тут он далек от идеала…
-И книгу эту долбанную писал не он? Ведь так?
Она молчала. Кьерк решил, что она не ответит, но Видящая все-таки ответила.
-Книгу эту долбанную писала я. Правда, я вложила в нее меньше половины того, что знаю на самом деле. А очень многого я просто не знаю. К сожалению. Но все же эта книга и эти знания позволили нам очистить ГОРОД от многих мерзавцев.
Кьерк пренебрежительно хмыкнул.
-Я видел, как люди смотрят вслед вашим… Две недели ошивался в этом ГОРОДЕ. Вашу дерьмовую власть ненавидят. Уж я знаю… Вы сажаете ни в чем  неповинных людей. Меня вот тоже хотите к стенке… Кто же станет любить такую власть?
Женщина с таким же интересом смотрела на Кьерка. Ее зеленые глаза странно мерцали.
 -Да, мы совершили много ошибок. Я согласна. Но зато у нас появился опыт. И потом…
Кьерк встрепенулся. Он никак не мог разобраться в выражении ее глаз. Но что-то в них было такое…
-И потом… Ведь никогда не поздно начать все сначала. Вам не кажется?  Уже на новом уровне…
Усмешка? Нет, ее глаза не усмехались. Они были серьезными. Очень серьезными. И в них затаилось ожидание. Но ожидание чего? Кьерк занервничал. Откашлялся, прочищая горло. Но что сказать, если он не понимает, куда клонит эта ведьма? Она же медлила, разглядывая его. 
-Я думаю, вы все же немного герой,- сказала она неожиданно. –Я пришла сюда, чтоб проверить это, и теперь я думаю, что это так. Совсем немного, но в вас все же есть геройство… И на правой руке есть этот знак. Это все-таки что-нибудь да значит…
Кьерк лихорадочно соображал. Вот он, шанс остаться в живых. Она поиграла с ним, а теперь готова была расколоться. Думай, Кьерк, ты же не тупица… Что же ей от тебя надо? Явно не секса. Слишком сложная и непонятная игра. Может, она хочет, чтоб он… И тут, совершенно неожиданно, Кьерк уловил ее затаенное желание. Ее глубинную мысль. Ему стало настолько легко, что он чуть не расхохотался. Но тут же одернул себя. Нельзя показывать, что он раскусил ее. 
-Завтра вас навестит Всевидящий,- сказала женщина. –Он просто не сможет не навестить пойманного Героя. Наш мэр любит пиар. Постарайтесь выглядеть достойно. Вы все –таки немного Герой…
Голос ее звучал уже намного спокойнее. И странный блеск в глазах потух. Она увидела, что он все понял. И встала. Плавно и величественно. Вот теперь ему по- настоящему захотелось трахнуть ее. Но как раз теперь необходимость в этом отпала. 
-Оставьте мне пару сигарет,- попросил Кьерк.
Она вытащила из кармана пачку и положила на нары, присовокупив зажигалку. И вышла из камеры, не оглянувшись. 


Глава 6

Ровно в 12 часов следующего дня мэр нанес визит в камеру Кьерка. Из новостных блоков Кьерк уже знал, что все свои важные рабочие визиты мэр наносит ровно в 12 часов дня. А все важные любовные визиты –ровно в полночь. Светскими сплетнями с ним поделилась Тата через несколько дней после их знакомства, и они  долго хохотали над такой скрупульезностью.  Как обычно, мэра сопровождала группа телевизионщиков. На сей раз они должны были показать жителям первые кадры встречи Всевидящего и Героя в тюрьме. Затем, после встречи, мэр должен был дать небольшую пресс-конференцию у ворот тюрьмы, в которой, уважительно отозвавшись о герое, тем не менее должен был объявить о его скорой казни, продиктованной заботой о народе. Ведь Герой –это человек, который принес с собой не мир, а  беспорядки и даже войну. И первым звеном в этих беспорядках уже стало убийство полицейского. Таким образом народ должен был оценить заботу властей, направленную на поддержание стабильности в ГОРОДЕ.
С всегдашним лязгом открылась дверь, и Кьерк, сидевший на нарах, разглядел в коридоре несколько работающих телевизионных камер. И уж потом он заметил мэра. Это  был высокий, представительный мужчина с благообразным, на первый взгляд внушающим доверие лицом. На этом лице выделялись глаза гипнотизера. И узкие, иронично кривившиеся губы. Одет он был модно и со вкусом и опирался на золоченую трость, смахивающую на королевский скипетр. Камеры зафиксировали, как Всевидящий вошел в камеру и остановился посередине, прямо перед нарами Кьерка. Тот встал.
-Ну и  накурено  тут , - недовольно буркнул мэр, носком остроносых туфель отшвырнув окурок.  –Курение вредит здоровью, милый. Вы разве не знаете?
Кьерк сразу же представил себе, как подают новость телевизионщики. Всевидящий заботится о здоровье Героя, даже несмотря на то, что того должны будут скоро казнить. Умилительная получится картинка. 
 -Да, Всевидящий. Очень сожалею, что не избавился от этой дурной привычки,- вежливо и серьезно проговорил Кьерк.
-Ничего, скоро избавишься,- раздражительно бросил мэр и повернулся к телевизионщикам. –Эту фразу в эфир не давать.
Те закивали. Потом кто-то предложил: «Пожмите ему руку, Всевидящий»
Мэр скривился, но руку протянул. И Герой, то есть Кьерк, с готовностью пожал ее.
-Мы все уважаем вас Герой,- не откладывая в долгий ящик, перешел мэр к цели своего визита. И улыбнулся в камеру. Широко, по- народному. –Но на данном историческом этапе развития нам Герои уже не нужны. Вы это понимаете не хуже меня, не  так ли? Теперь герой – это наш трудолюбивый народ, который своим ежедневным созидательным трудом на благо нашего ГОРОДА строит свое настоящее и будущее. Каждый из представителей нашего народа, все, у кого знаки, разрешенные законом,  –герои. Мы ликвидировали преступность руками наших героинь Видящих и героев полицейских. Мы строим нашу самую передовую в регионе экономику руками наших героев- бизнесменов и героев -экономистов. Мы строим нашу культуру с помощью наших звезд – героев эстрады, рабиса и кино. Сам наш ГОРОД –это город-герой. С древней историей, прекрасным настоящим и великим будущим. Поэтому, как бы огорчительно это не звучало, но мы обязаны вас расстрелять. Ведь вы хотите замахнуться на все, что нам дорого, на самое святое – на наш народ. Вы понимаете всю преступную глубину ваших отвратительных замыслов?
-Нет, Всевидящий. Откровенно говоря, не понимаю,- сокрушенно признался Кьерк.
И снова раздался тот же голос: «Не беспокойтесь, всевидящий. Это будет смонтировано».
Мэр кивнул. Брезгливо оглядел камеру. И повернулся к журналистам.
-Этого хватит?- поинтересовался он.
-Хватит, Всевидящий,- ответили они стройным хором.
-Тогда оставьте нас. Мне надо сказать этому болвану пару слов. Ждите у входа. 
Журналисты стали сворачиваться. Когда ушел последний из них, на пороге появилась Видящая.  В своей черной  форме. С тремя рядами бдящих глаз.  Она вошла в камеру и закрыла за собой дверь.
-А, вот и ты, милая,- усмехнулся мэр. –Хорошо, что пришла.
-Добрый день, Всевидящий,- склонилась она в поклоне.
-Ладно, ладно. Давай оставим церемонии для толпы. И давай приступим к делу. Надо разъяснить этому молодому человеку, что знаки, линии и все остальное –это блеф. Полная чепуха. Но раз он уж заявлен героем, то намного рациональнее с его стороны будет поддержать меня. Заявить, например, что он увидел все наши достижения и теперь верит в меня, как в Всевидящего. И тогда он не будет расстрелян, и, быть может, даже войдет в Совет. А замену расстрела мы уже как-нибудь объясним нашему народу. Скажем, что нашли настоящего убийцу того полицейского. Это нетрудно.- Закончив тираду, мэр соизволил прямо взглянуть на Кьерка. –Ну, что скажешь, герой? Согласен? Отличный вариант спасти себе шкуру и даже с выгодой. Член Совета. Деньги. Женщины… Власть…
Руки Кьерка медленно поднялись. Их сковывали наручники , и выворачивать правую ладонь ребром было больно. Он почесал нос как бы в раздумье, чтоб отвлечь Всевидящего, а потом, неожиданно и резко ударил. Так, как видел у себя в баре и так, как ударил полицейского в аэропорту. Мэр даже не сумел сообразить, что происходит. Он ойкнул и осел на пол, как мешок с трухой.
-Вы ведь этого хотели?- Кьерк повернулся к женщине. –Чтоб я убил бы его?
Женщина вздохнула.
-Я  говорила ему, что на его руке знак ранней смерти. Но он не верил. Ни во что не верил. Он был циником, и это его и погубило.- Она снова вздохнула.  -Но зато теперь мы можем начать все   сначала.
Она повернулась и посмотрела Кьерку прямо в глаза. Он выдержал этот взгляд. Но теперь он знал, что ему никогда больше не захочется переспать с ней.
-Ладно. Что сделано, то сделано. Теперь вот что. Журналисты ждут. И пресс-конференция пройдет, только на ней выступит не он, а вы. Вы скажете, что пришли освободить людей от диктатуры. Я подготовила список всех его грехов. Убийства, разврат, хищения, махинации. –Видящая сунула руку в карман и вытащила несколько листов, отпечатанных на компьютере. –Вы все это прочтете журналистам. Расскажете о том, что людей арестовывали и сажали по надуманным причинам. В общем, проявите себя как Герой.
-Но вы же знаете, что я никакой не Герой,- возразил Кьерк.
Глаза ее загорелись тем же самым блеском.
-Вы Герой. Во-первых, потому, что люди видели ваши фотографии, показанные как фотографии Героя. Во-вторых, потому что убили диктатора. И в-третьих, потому что если вы не Герой, то тогда вы убийца. Убивший полицейского и самое главное, Всевидящего. Мэра ГОРОДА. Что с вами сделают, по-вашему?  Да вас просто разорвут на куски.
-Ладно, я Герой,- нехотя согласился Кьерк. –Но что, если меня арестуют  до того, как журналисты покажут пресс-конференцию?  Как только мы отсюда выйдем? Или ваш Совет вообще запретит ее показывать?
-Я –Верховная Видящая ГОРОДА, Герой. И я на вашей стороне. Потому что хочу перемен. Без моего приказа вас никто не арестует. И пресс-конференцию по моему приказу покажут по всем телеканалам. После нее место в Совете вам обеспечено. Как Герою, скинувшему диктатора. А когда вы станете членом Совета, то будете иметь право выставить свою кандидатуру на внеочередных выборах мэра ГОРОДА. 
Кьерк опешил. Он вовсе не хотел становиться мэром этого треклятого ГОРОДА. И откровенно сказал ей об этом.
-А вас никто не спрашивает,- сухо ответила она. –Судьба втянула вас в такую крупную игру, от которой так просто не отказаться… И вообще, нам пора идти. Чем больше мы будем медлить, тем меньше останется шансов на победу.
Она перешагнула лежащего на бетонном полу карлика, даже не посмотрев на него, и потянулась к двери.
-Послушайте,- окликнул ее Кьерк. –А вы уверены, что этот дурацкий знак Героя у меня только на одной руке?
-Я ни в чем не уверена. Может, скоро он у вас появится и на второй руке. Кто знает? Люди могут менять свою судьбу…
Она с трудом открыла тяжелую дверь и вышла в коридор. Кьерк поплелся за ней. Он абсолютно не чувствовал себя героем.


Глава 7

Это были сутки, наполненные событиями, следующими друг за другом, как в калейдоскопе. Кьерк ощущал себя Робеспьером, Дантоном и Лениным одновременно. В то же время он знал, что он –всего лишь простой бармен, и с ним не может происходить такого. Но это все-таки происходило, и он отдался на волю событий. Это не он, Кьерк, делал революцию, а революция делала его. И всех остальных тоже.
Сначала на его сторону перешли журналисты. Для этого не понадобилось прилагать особых усилий. Журналисты сразу поняли, оттуда дует ветер, и выразили полную готовность поспособствовать победе революции. Тем более, что такого жареного материала у них не случалось лет десять, и представители второй древнейшей профессии прямо-таки  плясали на месте от возбуждения. Но, конечно, определенную роль сыграл и подготовленный Видящей список обвинений, творчески переработанный бывшим барменом в пламенную речь. Он на удивление легко справился с этой задачей, видимо, сказался опыт общения со множеством разных людей. А когда напоследок Кьерк заявил, что новая власть собирается выпустить из тюрем всех несправедливо арестованных, и его голос, усиленный микрофоном, разнесся по тюрьме, во дворе которой и проходила пресс-конференция, здание содрогнулось в первобытном мощном рыке сотен глоток. Правда, после пресс-конференции Верховная Видящая сказала, что этого нельзя делать, потому что в тюрьме наряду с невинными сидят и убийцы, насильники, грабители, совратители малолетних, садисты, воры, взяточники и другой деклассированный элемент: ведь все эти годы полиция все же работала и хорошо ли, плохо ли, но вычисляла носителей неправедных знаков. Но обещание было уже озвучено, это был первый шаг новой власти, и скрепя сердце часть заключенных решили выпустить. Правда, установив за ними слежку.
Потом Кьерк встретился с руководством полиции и спецслужб, объединенных в ГОРОДЕ в одно огромное и супервлиятельное ведомство. Как Герой, он обещал им новую героическую эру, не уточняя, что это значит, и ведомство устами своих руководителей заявило, что отныне оно на стороне Героя.  В тот же день военные под давлением Видящих выступили с заявлением о невмешательстве во внутреннюю жизнь ГОРОДА. Телевидение, полиция и армия, три кита, на которых держится любое государство, таким образом, оказались в руках Героя меньше чем за сутки. «Режим прогнил, и пора было его менять»,- философски заметила Верховная Видящая. «И хорошо, что это сделали мы, иначе взялись бы другие». Может быть, именно потому она его и выбрала? Чтоб послужить могильщиком прогнившего режима? И все эти разговоры о знаке Героя на одной из ладоней - всего лишь приманка?   Или же знак действительно существует? Эти вопросы не давали Кьерку покоя. Но ответов на них не было. По крайней мере, убедительных.
На следующий день Верховная Видящая зашла в кабинет, который выделили Кьерку во дворце мэрии. Он сидел за столом, уставший, осунувшийся и небритый.
-Через неделю назначены выборы мэра,- проинформировала она.
Женщина, ставшая олицетворением судьбы Кьерка, выглядела все  так  же ухоженно, и от нее все так же хорошо пахло. Несмотря на бессонную ночь.
Кьерк безразлично поглядел на нее.
-Я хочу отдохнуть немного. –Он налили себе коньяка и выпил залпом.
-Хотите напиться, Герой?
-Нет. Хочу навестить одну девушку. И остаться с ней весь сегодняшний день, -с вызовом ответил Кьерк.
Видящая села в кресло. Положила ногу на ногу. Часть бедра обнажилась. Выглядело это эротично.
-Дадут мне машину?- спросил Кьерк, отведя взгляд от ее бедра.
Видящая молчала. В глазах светилось сочувствие. Неожиданно Кьерка кольнуло в сердце от нехорошего предчувствия.
-Что? В чем дело? Что-то с ней? Что-то с Татой?
-Она погибла. В минувшую ночь многие погибли в ГОРОДЕ,- тихо проговорила Видящая.
Кьерк сжал в руках рюмку. Та треснула. Осколок впился ему в ладонь. Прямо в знак героя. Если это был знак Героя.
-Погибла? Что значит –погибла? Сейчас нет войны…
-Вы выпустили из тюрем слишком много уголовников. А на улицах ГОРОДА ночью было  много жителей ГОРОДА, радующихся свержению диктатора и победе Героя. И ваша девушка там была… Со своей революционной группой…
-Ее… Ее тронули…? Ее … Эти уголовники?
-Ее не насиловали. Просто  пырнули ножом. В сердце. Она вмешалась в драку молодежи с пьяными уголовниками…
-Бог ты мой… - Кьерк стукнул кулаком по столу. –Бог ты мой… Да я их всех задавлю, гадов… Я им глотки зубами перегрызу… падлам… -Кьерк вскочил. –Дайте мне полицейских. Надо загнать их обратно… Всех до единого.
Видящая не двигалась с места. Она просто смотрела на Кьерка, и на ее лице невозможно было ничего прочитать.
-Лучше военных. Одной роты десантников хватит, чтоб справиться с этой гнилью…
-Пожалуйста сядьте.  Не надо делать глупостей.
Кьерк побагровел. Кулаки сжались.
-Если мы сейчас загоним обратно всех, кого только что выпустили, это будет сильным ударом по новой власти. Я уже распорядилась, чтоб начали расследование. Обратно пойдут только те, кто виновен в ночных погромах и убийствах.
-Я…
-Вы –Герой. По крайне мере, люди в вас верят. После вашей пресс-конференции. И ваша девушка в вас верила.  Поэтому и ведите себя соответственно. Как Герой. За все надо платить. В том числе и за то, чтоб быть Героем.
-Я не Герой… Вы это знаете лучше меня… Я не Герой, черт вас дери…
-Нет, вы Герой. Люди вас долго ждали, и вы пришли. Чтоб установить справедливость.
-Люди ждали не меня… Они быстро поймут, что я не Герой, и будут ждать дальше. Вы что, не понимаете?
-Людям свойственно ждать.  Они ждут уже много веков… А Герой все не появляется. Хотя, может, когда-нибудь он и появится… Но людям нужны герои сейчас, мой милый. Трудно жить без героя. И пока этот Герой –вы. Пусть на время. И хватит об этом.
Видящая поднялась с кресла и выпрямилась. Глаза ее горели, как и тогда, в тюрьме. Кьерк пожалел, что не удавил ее в камере. Но теперь уже поздно было делать это. И к тому же ему нужно было выяснить у нее еще кое-что.
-Откуда вы узнали про девушку? –спросил он, стараясь не встречаться с ней взглядом.
-Разве я не Верховная Видящая?- усмехнулась она. –С самого начала я знала, где вы прячетесь и кто вас укрывает, мой Герой.- Она усмехнулась и пошла к двери. Не дойдя до нее, обернулась.
-Вам надо побриться. И собраться с силами. Впереди нас ждет трудная и долгая работа.
 Она вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь.



Конец
Ереван 2001г.