Повесть о любви и... Разд. 78. А за окном падал сн

Начало: http://proza.ru/2008/01/27/182

78 А за окном падал снег…

Не так давно, осенним вечером, я сменял с дежурства лейтенанта Сашку Гуглина. На столе лежал томик Гейне на немецком языке, открыв его, я стал вслух читать:
                Schlage die Trommel und furchte dich nicht
                Und kusse die Marketenderin!
                Das ist die ganze Wiessenshaft;
                Das ist der Bucher tiefster Sinn.

Рядом лежал лист бумаги с переводом:
.                Бей в барабан и страх отбрось,
                И маркитантку целуй смелей!
                Лучшего в книгах ты не найдешь,
.                В этом премудрость науки всей.

- Ты переводишь? – спросил его.
- Я…  А что?
- Неплохо. Как на мой вкус, то лучше чем у Тынянова…
- Ты имеешь ввиду это:

                Бей в барабан, и не бойся беды,
                И маркитантку целуй вольней!
                Вот тебе смысл глубочайших книг,
                Вот тебе суть науки всей.
- Да…  У него, правда, ближе по выражениям к Гейне. Но у тебя ближе к смыслу..

Эта сцена почему-то всплыла в памяти сейчас, когда мы с Натали стояли у окна моей спальни. Было очень тоскливо и одиноко…  Налил два коньяка и, подавая один ей невесело прочел:
.                Schlage die Trommel und furchte dich nicht...
Дочь Алексея Петровича, сделала глоток  и, поставив коньяк, грустно продолжила:
                Und kusse die Marketenderin...
Потом обняла меня и горько заплакала… Продолжая плакать и запинаясь процитировала из "Mein Kampf" Гитлера: "...для здоровости нации, необходимо кровопускание в виде войн каждые 10-15 лет. "
- О, Господи...  Зачем всё это? - сквозь слёзы.

И мы, дети той страшной войны, долго стояли, обнявшись в грусти исковерканных душ.

За окном падал густой,  лапчатый снег, укрывая черную, грешную землю пушистой белизной…

Через неделю с городского телефона позвонил в Берн консулу той далекой африканской страны, и, назвавшись,  попросил аудиенции. Он ожидал моего звонка, и тут же радостно сказал на суахили:
- Я жду тебя немедленно...

Парадный костюм  полковника Народной Армии привезенный Алексеем Петровичем был впору.  В специальном кармане за шеей  уютно дремал бросательный нож с тяжелым  клинком. Я подошел к зеркалу, рассматривая себя со всех сторон.

В кабинете консула в глубоких креслах сидели  Нитото и Отова...   Она первая вскочила на ноги, но, сделав шаг мне навстречу, остановилась. Женщина  не могла без разрешения подойти к верховному омуроди племени. Зато Отова, радостно улыбаясь, обнял меня и закричал:
- Ты где бродил? Тебя вылечили? Почему так долго? Не могли найти нужного человека для диретло? Отвечай...
Мы долго тискали друг друга в объятиях, пока консул не сказал:
- Позвольте, генерал, мне поприветствовать полковника Стефана…
Мы тоже обнялись с ним, потом я подошел к Нитото, и, положив ей на голову руку, произнес слова благословения для невесты.

Эта смуглая элегантная женщина с манерами  леди, глянув мне в глаза  долгим грустным взглядом, взяла мою руку и приложила себе ко лбу...

Апартаменты  принцессы племени находились между  моими и Отова, где он находился со своей женой Сюзан. Остальные номера на этаже были заняты охраной и прислугой.  Вечером на ужин мы собрались в салоне генерала. После ужина уединились с ним в курительной комнате. Я стоял у окна, прикрытый тяжелой шторой, а мой собеседник  медленно ходил по комнате.

Он вкратце обрисовал весьма не спокойную обстановку в стране. И грустно пошутил:
- В результате чего  ты лишился невесты…   Но как   верховный  омуроди племени ты можешь её приглашать...
В этот момент в  салоне вскрикнула Сюзан, а дверь в нашу комнату  отворилась от удара ногой. На пороге стоял высокий, элегантный сенегалец с пистолетом в руке - и на неплохом  английском:
- Господа! Спокойно поднимите руки. Одно неверное движение и оно будет последним  в вашей жизни...

Мы подняли руки.  Он левой рукой вытащил из своего кармана моточек капронового шнура и сказал,  обращаясь ко мне:
- Вы, полковник, свяжите генералу  руки за спину... Только без фокусов, полковник, без фокусов... Стреляю уже без предупреждения...  Мы вас отпустим... потом, получив выкуп от вашего правительства...

В этот момент в салоне что-то как бы  сдавленно всхлипнуло, и послышался звук падения человеческого тела.
- Не волнуйтесь, господа, это  вяжут ваших  дам...

И здесь он допусти ошибку: невольно  на миг оглянулся…  Я ждал подобного момента и бросил нож ему в шею, пронзив сонную артерию. (...руки-то были вверху...) Одним прыжком,  достигнув падающее тело, подхватил   его пистолет, мягко опустив террориста на пол.

Приоткрыв дверь, увидел лежащего на полу  темнокожего мужчину в униформе служки отеля с перерезанным горлом, над которым спокойно стояла  принцесса племени с  ножом в руке. Это был тот самый нож, который я подарил некогда принцессе.  У входной двери лежал охранник Нитото. Я крикнул Отова:
- Оставайся здесь, вызови полицию!...  Просмотрю коридор и вызову охрану...

Перебежал по балкону в свою комнату, и осторожно приоткрыв дверь, увидел стоящего в проёме двери открытого лифта еще одного африканца. Он нетерпеливо переминался с ноги на ногу,  постоянно вращая головой, осматривал коридор. Я вышел, и свистнул хлестким пронзительным  русским свистом...

Тот вздрогнул, и,  поворачиваясь в мою сторону, выхватил из подмышек пистолет.
- Ну, это мы проходили... - подумал я, и выстрелил ему  в руку.  Он уронил окровавленный пистолет, некоторые раздробленные пальцы  повисли на  лоскутах кожи.

Выскочила  охрана. Начальник охраны сделав шаг вперед, остановился, и,  все поняв, выстрелил себе в грудь...  Мне было жаль его, но Законы Племени незыблемы.

А за окном тихо падал чистый, пушистый снег...

Продолжение:http://www.proza.ru/2010/05/25/845