На улице Воронежской

1. Эдуард Иванов
 Если утро начинается с выражения «Я вам задницы заклею!», то значит, день прошел не зря. Значит, какая-то находка уже есть. Хотя я такое представить себе не в состоянии, пытаться анализировать эту словесную находку не стал. Во-первых, потому, что это кричала Нина Ивановна (а ее я день ото дня все хуже понимаю), во-вторых, кричала она в адрес Надюхи и Наташки – соседок, снимающих жилье за стенкой у бабушки и вечно раздражающих нашу добропорядочную пенсионерку.
 Кстати, девушки они тихие и примерные, по ночам, в отличие от многих не шумят. Потому что, нарядившись, вечером уезжают на работу на одном и том же автомобиле шестой модели с одним и тем же шофером, а днем спят, потому не имеют привычки ругаться и плевать кому-то в коммунальный суп. Какая у них работа, я примерно представляю – ну, что ж не всем же молодым становиться топ-моделями, дорогими стилистами и спортсменами. Кто-то и скромные должности должен исполнять. Видимо, зловещая тишина, которая постоянно раздается из их крохотной комнаты, и больше всего раздражает Нину Ивановну.
  А вот чем Нине Ивановне не угодили их задницы, я не слишком понимаю. Впрочем, ее речевые обороты всегда  очень неожиданны. Самым запоминающимся из ее перлов для меня стало предупреждение сварщика ЖЭКа, чтобы он осмотрел водопроводный стояк, с угрозой напихать ему в ухо тараканов…
 Ну, да ладно – дел сегодня по горло.
 Отыскать пару одинаковых носков и поскрести щеки «Филипсом»- это первое. Позвонить в магазин насчет картриджей – второе. Выпить чай и проверить почту – третье. Следуя давнему инстинкту,  я выполнил все действия в обратном порядке, отчего просмотр почты затянулся, бриться я передумал, а чаепитие отменилось из-за отсутствия чая.
 Вышел из подъезда. В глаза ударило весенние солнце, под ботинком хрустнул последний весенний ледок, а на остановке скопились несколько пассажиров. Впрочем, это часто бывает на Воронежской.

 2. Юля Луговская
 С утра – пять пропущенных звонков от Машки. Потом она прислала СМСку: «В «Ауру» пойдешь?»  «Да»- пишу. Она тут же мне звонит и говорит, чего я трубку не беру? Я говорю – голову мою. Она: а что так долго голову помыть? Долго, говорю. Потом спрашиваю, как там наши шпаргалки? Отксерила? И вот она начинает мне про то, что папа ее забыл их дома, что у соседа сломался «крерокс», а к папе на работу сама она их отвести не может, потому что ее Женька ждет. А экзамен, говорю, ты сдавать собираешься? Она говорит, что собирается, а как она его сдавать будет, сама не знает: «Придумаем что-нибудь».
  В общем, Машка в своем репертуаре – «придумаем». Тут же я позвонила Ксюхе, Ольге, Кристинке и Таньке. Слава Богу, у Кристинкиной мамы есть на работе «крерокс».Вот интересно: как это они забыли про «Ауру»? Но, правда, все сказали, что после экзаменов поедут. Вот это я понимаю, не с девятью же хвостами, как у Машки, ходить потом. Ну, правда, со шпаргалками – тоже не факт, что сдашь. Это как получится.
 Вон некоторые дурочки с первого курса до сих пор мини-юбки надевают на экзамен, а мы-то уж знаем, что на некоторых преподов мини-юбка не действует. У меня, правда, в этот раз маленько повезло. Препод по КПРФ – старый седой дед, он еще Ленина видел. При нем хоть три мини-юбки надень  – будешь все лето ходить, экзамен сдавать. Он сам вел  семинары в нашей группе и, когда делал перекличку, спросил, не родственница я там, какому-то поэту или певцу – Луговскому? Я сказала, что нет. А он что-то заулыбался и начал про этого Луговского всю пару рассказывать. Про КПРФ только на второй паре начал. И меня стал на занятиях узнавать: «А-а, Луговская, ну-ка ответьте-ка нам про…» Вот так я свои «пятерки» и заработала. Ну, и «шпоры» маленько помогли.
  В общем, решила, что луче мини-юбки надену я свой любимый кремовый приталенный пиджачок и черные джинсы. Водолазку и бусы – с «тигриным глазом». Ну, и немножко макияжа. (Блин, блеск любимый где-то посеяла.) Такая строгая студентка получилась. Прямо отличница – только очков не хватает. А перед «Аурой», ладно, думаю, переоденусь и нормально накрашусь.
  Вышла из дома, глянула на часы – блин, опаздываю. А тут на Воронежской как раз – тридцать восьмой. Даже странно: когда нужен, он вдруг подъехал. Обычно он подъезжает только, когда не нужен.
 Людей было не очень много –  ладно думаю, до универа нормально доеду.

  3. Алексей Пономаренко
  Новый начальник отдела на своем «мондео» свалил непонятно куда, и мне из района Воронежской пришлось выбираться на своих двоих. А район этот я знаю плохо, вот и пришлось покружить немножко. Каких только улиц там нет: Псковская, Севастопольская, Минская – черт его знает, почему-то одни географические названия. Наверно, когда этот район в сороковых застраивали бараками, названия улиц приурочивали к освобождению городов. Освободили Псков – появилась Псковская, освободили Севастополь – Севастопольская, освободили Пугачёв – Пугачёвская.
 На Воронежской запрыгнул в автобус, и тут началось… Сначала звонки по поводу арматуры, потом прораб из кафе спрашивает, где швеллера? Потом еще один тип звонит и спрашивает, сколько нужно утеплителя для мансарды? Потом позвонил Макс и радостно заорал:
 - Мы посчитали, сколько техники нужно для той траншеи на Алма-Атинке!
 - И сколько?
 - Тридцать таджиков.
 - Макс, я не таджиков просил считать, а экскаваторы и машины.
 - Да мы сначала так и посчитали, но получилось дорого…
 Вот с кем работать приходится. Инженеры, блин! Проектанты хреновы! Я б на месте директора им асфальт лопатой раскидывать не доверил! Совсем настроение испортила какая-то тетка в автобусе, которая все время своей соседке рассказывала про то как умирал какой-то ее знакомый. Как он закатил глаза, высунул язык до пола и захрипел. Рядом стояла симпатичная девушка в белом пиджаке с папкой для бумаг (видать, секретарша), так она даже нос наморщила, как будто от тетки трупами смердело. Ничего не скажешь – лучшее начало дня!

 4. Тамара Николаевна
 … и вот ты понимаешь, Валь, я смотрю, у него лицо чернеть стало. Жуткая картина. Лежит, хрипит, а «скорая» все не едет, не едет. Я сестре говорю:»давай, может, укол какой сделаем?» А она мне: «Да ладно, он и без уколов уже сам умер.» А когда в гробу лежал, у него аж лоб посинел, и глаза ввалились. А? Что? Нет, Валь, Петров совсем не так помирал. Мы к ним на день тогда приехали. Ну, мы с его женой на кухне сели поговорить – давно не виделись (кстати, знаешь, она ведь сейчас замуж опять вышла), а мой как раз в магазин за пивом вышел. А он что-то там в комнате уселся футбол смотреть, ну и сердце в один момент отказало. Представляешь – в один момент! Мы, когда вошли,  смотрим, футбол уже кончился, он лежит, наполовину с дивана сполз, язык у него вывалился, почернел, а сам он уже хрипит. Я сразу в «скорую» позвонила, жене его корвалол дала, потом эти хлопоты: морг, свидетельство о смерти, пироги. Мой поехал могилу копать. Вот так выходные и прошли у нас. Что? Ольга? А она с девятого этажа выбросилась. Жалко – молодая была. Да, но что поделаешь – косметолог приехал, собрал ее, так что хоронили даже в открытом гробу…

 5. Юля Луговская
  Блин, я бы, наверно, в этом автобусе с ума сошла. На заднем сиденье две тетки весом по две тонны сидят со смаком обсуждают, как их родственники умирали. Кто как хрипел, кто как пыхтел. И главное, так громко обсуждают – на весь автобус, что, если даже уши заткнешь, все слышно. Рядом парень стоял с портфелем, симпатичный такой, в костюме, в часах, аккуратный, он даже бросил по телефону про своих таджиков разговаривать. Смотрит на них и головой качает и улыбается. А рядом какой-то пожилой небритый в свитере сидит, лет двадцать пять-восемь, так он их вообще не слышит, и глаза у него в никуда смотрят, как будто укуренный. А я стою еще ближе к теткам и почти трупный запах чувствую. Потому что я помню, как дедушка умирал, когда я еще маленькая была. Он вечером лег спать и утром не проснулся, а меня в его комнату не пускали. Потом только завели в комнату, показали гроб, а я испугалась и убежала.
 Блин, думаю, неужели я в старости такая же буду. Нафиг тогда такая старость. Лучше уж сразу…
 
 6. Эдуард Иванов
  Вспомнил, что сегодня наверняка опять будет форумская дискуссия с Бумеристом, и задумался. Нет, дискутировать с ним я могу, но дело в том, что, доказывая оппоненту свою точку зрения, я не всегда помню источники и факты.
  Вот как, например, звали ту голливудскую кинозвезду, которая умерла, ударившись головой об унитаз? Или как фамилия того русского генерала, который сказал, что ради славы Брусилова он стараться не будет, и не помог в знаменитом Брусиловском прорыве? Н-да, приходится признать, что «гугль» и «рамблер» испортили мою память основательно. Надо ее тренировать. Но сейчас у меня перманентное похмелье средней тяжести, и лучше бы, конечно, на проспекте потренировать ее пивом.
Хотя почему обязательно пивом? Вот, что, например, было написано в магазине на углу Воронежской, когда я заходил туда за сигаретами? Задачка для знатока!
 А там было написано: «Карточек на телефон нет». Еще рядом был рукописный ценник «Нататенья – 130 р.» Точно – был. А на стене висела грамота. Что ж там было-то? А, вот: «Вручается частному предпринимателю Султану Махмудовичу Гуссейнову-Задэ за участие в поздравлении воинов-участников локальных конфликтов, находящихся на лечении в окружном госпитале ветеранов войн 23 февраля».
 Вот какая длинная фраза, а я запомнил. Ни пиво, ни «рамблер» здесь не причем. Если Бумерист не сидит сейчас в сети, а крутится в парке на своем байке, надо будет ему такую же задачку загадать – ведь на пустячный вопрос не ответит.
 А вот, кстати, что десять секунд назад сказала тетка справа? Что-то про могилу и открытый гроб. Кажется…
 Удар, звон, по стеклу расходятся трещины. Ничего себе! Наверное, мы столкнулись. Такой бенц!

 7. Бенц
  Услышав удар по стеклу и последующие вопли в салоне, шофер четвертого автокомбината Кудряшов зарулил к обочине и выскочил из кабины. При прыжке ему сразу напомнила о себе язва желудка, и он немного сгорбился, но сразу же распрямился, когда подумал, что эму скажет начальник эксплуатации и ремонтники в гараже.
 В левом стекле, недалеко от кормы явно был виден след от пули или какой-то тяжелой вещицы с приличными пробивными свойствами. Оглядевшись кругом, Кудряшов не заметил ни террористов ни спецназа, а шум, который вибрировал в мозгах доносился явно из салона его автобуса:
 -- А-а! Убили! Стреляют! Стреляют! Милиция! Вы-ызовыите милицию. Водитель! Откройте двери! Выпустите меня-яАА! – громко голосила женщина на одном из задних сидении.
  Кудряшов на секунду растерялся, он не знал, что делать.
  Открылась задняя форточка автобуса, отчего женские крики стали слышнее. Из форточки высунулась причесанная мужская голова.
 - Что, Саид, стреляли?- спросила голова.
  Кудряшов пожал плечами, осматривая трещины на стекле. К автобусу от перекрестка уже поспешал милиционер. Это был знакомый Кудряшова старший лейтенант Бухаров. Его мучила одышка и холецистит, но он все еще не оставлял своей дорожно-безопасной службы.
 - «Шестерку» бежевую видишь? – спросила голова в форточке. И Кудряшов увидел скрывающуюся за поворотом бежевую «шестерку».
 - Ну, вижу, - сказал ничего не понимающий Кудряшов.
 - Он, когда с места рванул, у него из-под колеса болт выскочил. От покрышки пульнул, как из самострела – и в стекло – вон валяется.
 Кудряшов поднял с асфальта болт, и язва отпустила:
 - Слава Богу, не пробил…- сказал он.
 - Шеф, открой дверь быстрее, а то мы все оглохнем.
 Тут Кудряшов понял, что женский крик из салона не прекращается. Он дружески махнул подбежавшему Бухарову и пошел открывать двери автобуса.
 - Жертв нет? – шутливо спросил он, обернувшись в салон.
 - Кроме вон той дамы ,-  выходя сказал небритый юнец и указал на массивную даму в цветастом платке, которая, расталкивая пассажиров, пиная их сумки и пакеты, рвалась к дверям и что-то громогласно кричала в свой мобильник.

 8. Юля Луговская
  Блин, у меня чуть авария с этим выстрелом не случилась! Я аж присела. Автобус сразу остановился, а эта женщина, у которой много покойников, начала орать так, что у меня уши заложило. Наверно, у меня очень страшное лицо было. Этот симпатичный парень сказал: «Девушка, успокойтесь – болт из-под колеса вылетел и в стекло попал, Даже не пробил. Всего и делов-то.» Уф, успокоил! А я, когда вышла из автобуса, еще больше затряслась, как будто на улице градусов тридцать – не знаю почему. А тут еще эта тетка стоит на тротуаре и кому-то звонит. «Боря, у нас автобус обстреляли на Воронежской, чуть людей не поубивали, в стекла попали. Скажи своим, пусть дома сидят, и Людочку из садика заберите. А Витя же на радио работает? Вот пусть всех предупредит, кого сможет, а то ведь как начнут еще стрелять! Теракт какой-нибудь..»
  Прогуляюсь, думаю до проспекта пешком, пока у меня совсем крыша не съехала и КПРФ с уголовным правом в голове не перепутались. Так и пошла пешком.
  По дороге почему-то вспомнила, на кого был похож тот симпатичный парень с портфелем. Вылитый Вадик – я в него с шестого класса была влюблена. Каштановые волосы, длинные ресницы, ямочка на подбородке… Мне было двенадцать, а ему четырнадцать, и я не решалась даже к нему подойти. Тем более, что половина девчонок по нему с ума сходили, а он их почти не замечал. Потом, когда мы уже стали постарше, моя соседка Кристинка все-таки достала его: «Ну, скажи, кто тебе больше всех нравится?» Доставала-доставала, пока он не спросил:  «Никому не скажешь?» «Никому!» «Антон» - сказал Вадик.
  С тех пор я его разлюбила.

 9. Алексей Пономаренко
  Я позвонил шефу и сообщил, что меня привлекли как свидетеля ДТП с участием автобуса, которое могло повлечь крупные жертвы. Также сказал, что милиция выдаст мне соответствующий документ (удобно, когда у тебя есть друзья в милиции). Еще сказал, что фундамент на Пугачевской мы замерили и попросил пересчитать таджиков на Алма- Атинке.
 - Каких таджиков?- не понял шеф, - Ты курил, что ли?
- Как я мог курить, если я в милиции? А про таджиков вы у Макса спросите.
- Ладно, - сказал шеф, немного подумав, - до завтра ты свободен, - и дал отбой.
 Какой же чуткий и внимательный у нас шеф. Очень своевременное и мудрое решение. Сейчас – пятьдесят коньяку, потом домой, и спать, спать, спать…  А вечером в мастерскую – может «ласточку» мою уже на колеса поставили. Надоело на автобусах ездить, так и болтом по голове получить недолго.

  10. Радио
 «Сегодня около девяти часов утра на улице Воронежской недалеко от пересечения с проспектом Карла Маркса из автоматического оружия был обстрелян автобус муниципального пассажирского транспорта, следовавший маршрутом номер тридцать восемь в сторону проспекта Кирова. По оперативным данным, никто из пассажиров не погиб. Пострадавшим на месте оказывается медицинская помощь медиками МЧС.  Комментариев из Управления Внутренних Дел мы пока не получили, но, судя по неофициальным данным, город вновь накрывает волна бандитских разборок, запомнившаяся нам в девяностые годы. Скорее всего, сегодняшний инциндент связан с переделом собственности среди криминальных группировок, контролирующих Кировский и прилегающие районы. Мы будем следить за развитием событий вокруг обстрелянного автобуса. Оставайтесь на нашей волне. А сейчас для вас прозвучит композиция из нового альбома группы «Бутырка»…


 11. Юля Луговская
  Ну, естественно, на экзамен я опоздала. Когда заглянула в аудиторию, Сергей Степаныч, увидел меня:
 - А, Луговская, опаздываете. А опоздавших на экзамен я допрашиваю особо!
 Я говорю:
 - Сергей Степаныч, понимаете, я в автобусе ехала, и там небольшая авария случилась…
 - В тридцать восьмом? На Воронежской?!
 - Да,- говорю.
  - Ничего себе – небольшая! Про нее уже по радио говорили. В СССР при такой аварии уже бы весь город оцепили и половину генералов  с должностей бы поснимали. А теперь что? Вы хоть не пострадали?
 - Нет, - говорю.
 - А вообще раненых много.
 - Да нет,- говорю,- только тетка там одна, с рождения раненная.
  - Ну, ладно, - говорит, - вы перенервничали. Может, не будете сегодня экзамен сдавать?
  Я говорю:
 - Как это не буду? Буду!
 - Ну, ладно,- говорит, - давайте зачетку.
  Он спросил меня про термины, которые я помнила еще с семинарских занятий – и… все! Весь экзамен! «Отлично»! Даже билет не брала. Я обалдела, сказала «спасибо» и вышла. Потом правда опомнилась и через девчонку из параллельной группы передала своим «шпоры».Так быстро экзамен я еще не сдавала!

 12. Эдуард Иванов
  Картридж я купил. Принтер снова может работать. Приехал домой,  немного повозился с «железом». Потом потренировал память пивом и пообедал пиццей. Потом в подробностях описал в блоге, как болт ударил в автобусное стекло, всю эту автобусную истерику и задал простенькую задачку Бумеристу: «Кто полетел раньше Монгольфье?» Он не вспомнил.
  К вечеру у меня на блоге скопилось очень много мусора, причем матерного. Писали: «Ты чо, обкуренный, какие болты? Там была перестрелка. У меня тетку чуть не пристрелили!» Еще писали, что если я умнее ментов и журналистов, то должен идти в президенты и ходить строем. Советовали послушать радио. А по радио, действительно, все местные и одна московская станции обсуждали наш «простреленный» автобус. Комментариев милиции, правда, все еще не было. Постучалась Нина Ивановна и спросила:
 «Эдик, ты про стрельбу слышал? Смотри, на улицу не выходи и окна, смотри, зашторь!»
  Какая она все-таки заботливая! (Если бы не тараканы в ухе).
  Следующее утро началось с тишины. Ну, вообще-то не совсем с тишины. Хлопнула дверь – Надюха с Наташкой с работы приехали. Но голоса Нины Ивановны что-то не прозвучало. Хотя слышно было, как она покряхтывает в своей комнате. По радио никаких сообщений про обстрел автобуса не было. Наоборот: все тихо – визит губернатора в Москву и гастроли группы «Ранетки». По-моему, когда утро начинается с тишины – это тоже хорошо.