Сраный рыцарь пер. с польского - Олег Цесельский

1
А начиналось все так многообещающе.
Томас Горький, кумир миллионов, красавец и телеведущий, возвращался из зала после ночной тренировки. Самое замечательное, что возвращался он через пустынный зал подземной парковки. Белые лампы, однотонные стены, паршивые камеры охраны - идеально!
Мы ждали его у машины. Учитывая, что машина была его, а он и не думал куда-то сворачивать, все получалось четко по плану. Я мандражировал, Тюля готовился снять очки, а Ваня, руководствуясь каким-то своим внутреннем чутьем, отсчитывал секунды.  Потом хлопнул меня по спине.
- Ну все, Чубака, пошел!
И я пошел.
- Томас!
- Извините, мы знакомы?
- С мамой твоей я всю ночь знакомился, сука!
Дальше не помню.

2
Итак, давайте с начала. Меня зовут Олег Чуб и я дерусь со знаменитостями за деньги. Точнее, за деньги и народную любовь. Еще точнее, не я, а мы все.
Самый маленький у нас - Тюля. Драться он не умеет, да и не очень стремится, но зато у него в голове камера. Ну, не камера, конечно, а нейроадаптер и медиацентр, но это почти одно и то же. Главное, что он может записывать себе в голову  картинку с глаз. В проекции, в стерео - как угодно. А потом, соответственно, достать ее оттуда и записать на диск.
Ваня - мой партнер и страховщик. А еще он стережет Тюлю  и отвечает за благополучный отход. В голове у него пуля. Она там вроде как зажимает какой-то нервный узел, так что врачи в свое время обломались ее доставать. Зарастили нанотканью - и ладно. Ваня говорит, что получил ее в пригороде Нью-Йорка. Кто знает, все может быть. Он вообще весь какой-то не местный.
А еще есть Шиммерман. Что удивительно, не еврей. В голове у него мозг. Именно поэтому его не было с нами у машины. Он выслеживает жертву, прорабатывает план мероприятия, а потом отдает полученное кино сетевым видеобарыгам. Выгодное дело, кстати. Последний наш шедевр, про фигуриста Панько, посмотрело без малого шесть миллионов любителей упражнений на льду. Это немало.

3
Очнулся я в обезьяннике. Что хорошо, один. Это значит, Ваня не остался утешать раненого товарища, а взял Тюлю за уши и увел с поля боя до приезда ментов. Значит, будет какое-никакое кино. Ну, ведь у любой знаменитости хватает и поклонников, и ненавистников, то есть при любом раскладе фильм  будет пользоваться заслуженной популярностью. А полнометражку никто и не обещал.
А, нет, не один!
Еще в камере был Никитич. Но я его даже и не заметил сразу. Никитич вообще тихий мужик. Одна беда, как напьется, начинает бить жену. Хер его знает, то ли врожденное, то ли привычка. Пока своя жена жива была, его еще не очень часто в менты принимали, а теперь, как померла, он на чужих жен бросаться начал. Так что он теперь тут частый гость. Почти что прописан.
- Здоров, Никитич!
- А? Здравствуй, да.
- Как оно?
- А? Да ну нормально, че. Слышал, вроде праздновать будут?
- Что праздновать?
- Ну, это, день разъединения Украины.
- ****ь, нашли что праздновать.
- Ну а че? Нормальный праздник. Вот и президент ихний восточный к нам во Львов обещается. Тоже праздновать.
- Да тебе все праздники нормальные, лишь бы повод был.
- На у че? Нормальный, говорю, праздник.

4
В кабинете у следователя я хамил. За это мне дали разок по печени и позвонить. Наглых тут любят особенной ментовской любовью.
- Алло? - трубка сомнительно долго не распознавала абонента, хотя я прижался виском к самому нейроконтакту. - Алло!
- Кто там? - а черт его знает, попал или нет. Голос вроде похож, а вот изображение этот допотопный патефон принимать, кажется, разучился.
- Бен, это Данила. Ай нид хелп.
Мне всегда было интересно, что скажет брат, если поднять его в без четверти пять утра и заставить ехать на другой конец города забирать меня из ментов. Ну, пока мы не сели в машину, он вообще меня старался не замечать. А потом оказалось, что скажет он в таком случае дословно следующее:
- Ну что, эпический герой, довыебывался?
- Иди в жопу.
Ну вот и поздоровались.

5
Какое-то время ехали молча.
- Ну и на кой тебе эти приключения? - брат был ученым и даже занимал какую-то важную должность в политехнике, поэтому считал себя обязанным есть мой мозг при каждом удобном случае.
- А что, до самой смерти в бумажках копаться?
- А хоть бы и копаться. Ты пробовал? Ты вообще когда-нибудь пробовал жить вот так, как все люди? Или ты думаешь, что в жизни - как в сказке. После "и жили они долго и счастливо" книжка кончается?
- Ну а как?
- А так. Жить долго и счастливо - это само по себе приключение, не хуже твоих всех вместе взятых.
- Э, нет! Ты не путай. Это не приключение, это тяжелый и ежедневный труд.
- А твой что, не тяжелый?
- Какой есть.
- Нашел бы себе нормальную работу, женился бы, семью завел. Как там твоя Марина?
- Да какая она... Марина.
- Ну, не Марина, Мария. Какая разница? Главное, чтобы был родной человек рядом. Все ж лучше, чем вот так.
- Слушай, да что ты меня лечишь? Семью, работу! Ты же такой же приключенец, как и я. Был, по крайней мере. Ты свою тринадцатую проблему Гильберта почему забросил?
- Двенадцатую.
- Да знаю, оговорился.
- Решили ее. Без меня управились.
- Ну так возьмись за тринадцатую!
Брат посмотрел на меня, как на говно.
- Знаешь, мировые проблемы решать все горазды. А студентов учить, книжки писать, учебники - это все кто будет делать? Пушкин?
- Ну а почему ты?
- А почему нет? Пойми, знания - это не буквы в интернете, это то, что в головах у людей. Пока там внутри ничего нет, все интернеты - яйца выеденного не стоят.
- Ага, то есть у тебя цель в жизни - засунуть как можно больше знаний из интернета в головы людей что ли?
- Это не то что бы цель, просто я это делаю. И не вижу причин, чтобы не делать.
- Ну а преумножать знания кто будет?
- Так это и есть преумножение! Говорю же тебе. Вот решил бы я эту двенадцатую проблему, а решение зарыл бы на пустыре. Больше стало бы знаний?
- Ну, в принципе...
- Без всяких принципов. Нахуй никому не нужно, что я там себе зарыл. Если есть что-то, что можно использовать - это ресурс, а если нельзя - мусор. Так вот зарытые знания - это самый настоящий мусор, а я не хочу мусор увеличивать, я хочу увеличивать ресурс.
- Ага! - разговор внезапно перетек на мою половину поля. - А ресурс-то ты неправильный увеличиваешь.
- А какой надо? Знания - главный ресурс человечества.
- Ха! А вот ***! Ты бы еще нефть вспомнил! Это в прошлом веке знания были главным ресурсом. И то!
- А сейчас?
- А сейчас главным ресурсом человечества является любовь.
- Что? Какая еще в жопу любовь?
- Не в жопу любовь, а любовь. Вот смотри. В принципе, на соцминимум можно себе купить пожрать и за интернет выложить. То есть жить можно, да?
- Ну, да, допустим. Хотя интернет тоже разный бывает, не говоря уже о пожрать.
- Вот-вот! Почему на заказ одна железка стоит двести рублей, а в магазине - четыреста?
- Ну, арендная плата, мало ли.
- А вот нет. Просто, люди любят покупать вещи в магазине. Не в экономике дело. Также как какая-нибудь камбоджийская контора может одну и ту же шмотку продавать под разными лейблами за разные деньги. Одил лейбл люди любят, а другой - нет.
- Ну так поянтно. За эту любовь специально обученные маркетологи дерутся.
- Вот! Ну так и я же дерусь за любовь!
- А ты-то чем торгуешь?
- ****ом своим! Да у меня по шесть миллионов просмотров за фильм. Это же все любовь народная. Ликвидная и монетизируемая. Да мне уже в кино можно нихера не делать - все равно смотреть будут. Я себе уже любви на пенсию, считай, заработал. 
Вообще-то, я немного приврал. Шесть миллионов на самом топовом фильме, означает, что регулярных зрителей у нас максимум тысяч двести на всю команду. А для безбедной жизни хотелось бы как минимум миллион. На каждого.
- Ага, бля, дерется он за любовь. - Брат подумал, но кажется не нашел, что ответить - Рыцарь сраный.
- Э, а почему сраный?
- Скоро узнаешь.
Приехали.

6
Первым делом надо было выпить аспирину и поспать. Аспирин не от головной боли, а чтобы кровь не сворачивалась где не надо. Не хватало лечь здоровым, а проснуться с инсультом. Или не проснуться с инсультом. Нахуй-нахуй.
Таблетки у меня в аптечке, а поспать не удалось. Внезапно нагрянула Марина.
Марина была профессиональная ****ь. Было дело, работала проституткой, но, говорит, надоело. Нормированный рабочий день, ставка, пенсионные, отпуска, профсоюзные собрания. Бросила. Сейчас ****ует в вольном плавании. Мечтает выйти за миллионщика. Мне лично она не просто *****, а еще и боевая подруга, хотя ежу понятно, что со мной она только из-за перспектив.
- У тебя пожрать есть? - вот так сразу с порога. - Червячка покормить.
- Борщ в холодильнике. - Черт, придется-таки вставать. Дверь Марину узнает сама, а вот холодильник запрограммирован только на одного хозяина.
Марина носила в желудке гемодного червя. Для похудания и вообще. Зверь по идее должен был сам рассчитывать норму калорий хозяина, но иногда сбоил. В такие дни Марина превращалась в ходячий изничтожитель съестного.
- Зачем ты носишь себе эту дрянь? - спросил я перед тем, как разлочить дверцу холодильника, понимая, что еще чуть-чуть, и диалог будет непродуктивен.
- Ну, знаешь, даме иногда бывает очень одиноко. Кто-то заводит собачку, кто-то котика.
- Кто-то мужика.
- Мужиков я завожу вообще всех. Но червь ведь лучше.
Борщ начал саморазогреваться.
- Поедем на дирижабле кататься, - внезапно сказала Марина, - я тут знаю в пожарке одного. Говорит, будут президента восточного от огня охранять.
- На пожарном? Маленьком таком? А он с нами взлетит?
- Да он пол тонны воды подымает. Ну, недоберут немного.
- А что за история эта с президентом, что он тут забыл вообще?
- Говорят, будут вместе с нашим гондоном праздновать десять лет разъединения. Обещают прямо в аэропорту красиво встретить. Оркестр пригонят, прессу, ну и наши все будут.
- Кто наши?
- Ну, ****и. Министры, депутаты.
- Ага. А мы с тобой там что забыли?
- Ну, красиво. Оркестр.
Пообедав, а точнее хтонически пожрав, Марина укатила по делам. На дирижабле кататься я не пошел, сказал, что может перезвоню ближе к вечеру.

7
Вскоре позвонил Циммерман.
- Чубака, привет! Не побеспокоил?
- Доброе утро. - ответил я однозначным голосом.
- Ладно, я не надолго. Для начала, вот тебе за фильм.
Немедленно на счет поступила некая сумма.
- Ага, принял. - но что-то странная какая-то сумма. - Слушай, а что так много-то?
- А должно быть мало?
- Не, я не против, но все-таки. Что это значит?
- Ну... Понимаешь, дело наше уже не то. Всех, кого можно было, мы уже отсняли, остались только те, кто с охраной не расстается, ну или боксеры всякие, как этот Горький.
- Ну и?
- А повторы люди не очень любят.
- Продолжай.
- В общем, дальше будет только хуже. Сейчас мы еще как-то окупаемся, но еще чуть-чуть и придется чуть ли не самим за размещение доплачивать.
- А денег почему больше?
- Это моя доля. Часть доли в нашем бизнесе. Мне тут предложили хорошее место в "Пидарпорн Инкорпорейтед", причем, прямо сейчас и срочно, так что я выхожу из игры.
- Ах ты сука!
- Ну, что есть то есть. Извини, если что.
Было понятно, что без Циммермана миллионщиком мне не быть. Да и команда моментально распадется. Можно, конечно, попробовать поработать с другими людьми, но это все равно, что начинать сначала.
Мою тринадцатую проблему решили без меня.
- Слушай, Чубака, ты не обижайся так. Давай, расстанемся друзями. Ты, если что, обращайся, ладно?
- А что за спешка с работой?
- Вообще-то такое не положено разглашать, но ведь, если подумать, не такой большой и секрет. Конторе нужен спецоператор на съемку сегодняшнего приезда ВУРовского президента.
- Спецоператор, срочно?
- Да, там технически сложная работа. Белоснежный вертолет с наношкуркой, такой что хрен камеру отстроишь, еще и ветер от винта динамические компенсаторы сбивает. В общем, это не прибытие поезда снимать.
- А что, в Пидарпорне нет своих операторов?
- Да ну, там... В общем, вроде как бастуют. Отказываются снимать акт национального позора.
И тут... меня осенило. Я понял свое предназначение! Нет, не какой-то абстрактный миллион был моей проблемой Гильберта! Нет, все намного круче. Это как такой метафорический пазл, который сейчас практически сам, деталька за деталькой, пришел ко мне в руки.
Хотя одна деталька все-таки оставалась.
- Циммерман, а ты можешь достать мне прямо сейчас полтонны говна?

8
Хорошая вещь дирижабль. Точнее, даже не сам дирижабль, а дирижер - пилотно-аналитический модуль. Ручку на себя - р-раз, и все. Я в небе, а Марина с пожарником своим - нет. Заправиться тоже проще простого. Цистерны-то все унифицированы, на кнопку нажал - и жди ответного сигнала.
Вот я и заправился.
Потом поставил машину на курс белоснежного президентского вертолета, задал задержку в тридцать секунд и сел на место оператора брандспойта.
В эфире кто-то кричал, ругался матом, обещал выебать пилота, его маму, бабушку и всю семью по пятое колено. Мне похуй. Я не пилот.
Я - рыцарь.
И вот когда расстелили ковровую дорожку, из вертолета опустили трап, и наш гондон пошел жать руку прибывшим, - тогда в меня и ***нули электропушкой.
Дирижер пошел по ****е, а дирижабль, продолжая свой курс, - по дуге на снижение. Поверх президентского вертолета.
Брандспойт не работал. Емкости оказались заперты наглухо.
Вот теперь точно все. Арест, тюрьма и забвение. Какой же я дурак. Посадят лет на пять, а за это время меня вообще все забудут. Какой там миллион? Через пять лет меня будут помнить только брат, Марина, и соседи по камере. Хотя какая она... Марина.
Да ебитесь вы все конем! Не все еще потеряно! Главное - не потеряна высота. Пусть я один в небе, но я знаю свое предназначение, и я его исполню. С брандспойтом, или без.
Да, мозг, конечно, понимал всю тщетность усилий, но руки сами делали нужное дело. Правая - открывала напольный люк, а левая - расстегивала ремень.

9
Конечно, что такое один человек против гондона, президента, полкового оркестра и всех высших ****ей государства. Но главное не подарок, главное - внимание. Так что на земле меня уже ждали: охрана восточного президента в штатском, а с ней и неминуемый ****ец.
Но ****ец не настал. Не успели люди в черном вскрыть люки гондолы, как приехали наши родные менты. Популярно объяснив уважаемым гостям, что *** им, а не немедленную экстрадицию, меня вежливо скрутили и чуть ли не в кольце повели в бобик. Считай, отбили у врага.
А в предварительном уже ждали свои. Тюля, оказывается, был в какой-то радикальной протестной группе, так что я легко к ним примазался и получил, вместе со всеми восемь суток.
За восемь суток мой рейтинг ****а успел подскочить почти в три раза и медленно скатиться до старой отметки.
Ну, по крайней мере, не буду винить себя в том, что не попытался.

Эпилог
Циммерман моментально сделал карьеру в Пидарпорне и вскоре даже основал свою собственную студию. Говорит, хочет снимать независимое кино про ковбоев жрущих пудинг.
Тюля подрос и побрил голову. Дерется с ментами где-то в Луганске на баррикадах. Вроде как неплохо подрабатывает репортажкой.
Ваня, наверное, вернулся к себе в Нью-Йорк. Во всяком случае, во Львове я его больше не видел.
Брат все так же перекладывает целыми днями бумажки с места на место.
А Марина со своим червем, что интересно, все еще ходит ко мне жрать. Хотя понятно, что миллионщик из меня не получится. Не знаю, может это и есть настоящая любовь.
Да, и чуть не забыл!
Жили они все долго и счастливо.