Do not smile

Как-то, идя по длинному служебному коридору, я увидел, стоящего у стены Давида.
Я бы и не заметил его, наверно. Ну, мало ли, стоит Давид, и стоит…
Но Давид улыбался.  Улыбался блаженно. Сам себе.
- Давидка! Ты чего лыбишься, как блин? – спросил я  озабоченно.
- Знаешь, Вовка, мне так хорошо!
- Как?
- Я чего-то задумался, и понял, что мне очень хорошо! И дома хорошо, и тут, на работе, прекрасно, и, вообще, по жизни…
- Балбес ты, Давид!
- Это почему?
- Подумай своей дурной башкой: мимо тебя идут простые советские люди, каждый из которых озабочен тысячей нерешенных проблем, от, где купить помидоры, до как откосить сына от армии,  и, вдруг, стоит Давид, которому так хорошо, что прямо умирает от удовольствия! Чего хотят все эти люди?
- А чего они хотят?
- Они хотят, чтобы ты был, как все! Несчастным!
- Это им зачем?
- А они тебе станут помогать, давать советы, сочувствовать! А так, ты вызываешь у них гнусное чувство!
- Какое?
- Зависти!
С тех пор, встречаясь с Давидом, я спрашивал у него:
- Давидочка, как дела?
- Очень плохо, - кривясь, отвечал Давид.
- Замечательно, - одобрял я, - так держать! 
***
Главное слово американца – smile! Улыбайтесь!
Чем чаще улыбается американец, тем благодушнее к нему относятся окружающие.
Но "у советских собственная гордость"!
…Мы – группа проектировщиков, во главе с гениальным математиком – Лёвой, - получили заказ от Звездного Городка на разработку моделей для тренажера космонавтов.
Получить такой заказ было почетно, и было признанием того, что сделано раньше.
Конечно, мы старались. Еще бы!
В группе были специалисты разного профиля, но главным был, конечно, Лёва.
Через год работы мы получили результаты, которые от нас требовал заказчик.
Лёва стал Лауреатом премии Гагарина, что ускорило, конечно, успешную защиту докторской…
И вот, когда группа  почивала на лаврах, из Звездного сообщили, что к нам едет делегация для согласования следующего задания.
Но надо же, незадача, какая: наш директор заболел… А без него мы никаких решений принять не имели права.
- Ничего! – бодро сказал руководитель Программы, - мы подождем.
Но директор наш не только не выздоровел, но и попал в больницу…
Трое рослых, с морским загаром, молодых красавцев–полковников (куда там Шварцнегеру) приехали, и позвонили нам из гостиницы.
Встречать их нам было, почему-то, нельзя… Мы предлагали, но они сказали, что не нужно…
Баба с возу…
Мы втроем, -  я, Лёва и Давид, (это тот, которого я строго отучил улыбаться на людях) - поехали на встречу  с ними.
Встретили нас радушно, белозубо и… пьяно!
Нам стало совершенно ясно, что они пьют с момента приезда, то есть, с раннего утра!
На столе, в серванте, кое-где на полу – всюду стояли пустые бутылки коньяка. В номере пахло смесью хорошего коньяка, каких-то, незнакомых нам, парфюмов, уверенностью и здоровьем!
Конечно, мы вынуждены были поддержать компанию, но куда нам! Трем евреям!
Покалякав по-научному, мы ушли совершенно пьяные, но счастливые: впереди маячила новая интересная работа!
Высокая делегация пробыла в Киеве еще несколько дней, без всяких отклонений от привычного здорового образа жизни. Пили!
В последний день они вновь пригласили нас, и как мы поняли, остались довольны содержательной частью командировки…  "Я тебя уважаю" – было самым частым выражением на этой заключительной встрече.
Пьяные, помятые мощными объятиями, обезумевшие от уважения, мы попрощались, и ушли.
Через  двадцать минут мы оказались на Метро "Вокзальная".
И тут на нас всех напало… веселье!
Нам было весело от того, что мы молоды, от того, что мы сделали отличную работу, от того, что она оценена, от того, что нам дают новую, и, конечно, от коньяка…
Посреди серой пассажирской толпы, едущей с вокзала и на вокзал, мы, розовые, яркие, взявшись за плечи, танцевали фрейлахс под аккомпанемент своей радости!
- Документы покажем! – нарисовался на наше счастье огромный вокзальный милиционер.
Мы пробовали ему объяснить, что нам хорошо, что мы счастливы, что…
Но так, группово и оказались в обезьяннике привокзального РОВД…
Больше всех страха выпало на мою долю, потому что я знал, чем сильна милиция перед лицом, сидящих в КПЗ…
Но, слава Б-гу, почки нам не отбили, и даже руки не повыкручивали…
Мало того,  лейтенант согласился позвонить туда, куда я его попросил, а там ему объяснили, что нас не нужно задерживать…
Вышли мы из отделения уже не в такой веселости, потому что поняли: не надо так уж  smile…
Чай, не в Америке…