Шепот

Моей души потери не вернуть обратно,
И с ранних лет я принцев норовлю любить.
Обречена на вечность отдавать бесплатно
Часть сердца тем, кто не достоин ими быть.

Распахнуть ресницы ранним утром и подняться с постели, неминуемо коснувшись обнаженными ступнями глянцевого пола. Медленно ступая по его нескончаемой глади и каждый раз вздрагивая от пронзающего тело холода, бежать на носочках, словно по осколкам битого стекла. Неспешно провести ладонью по поверхности стола, склониться над хрустальной вазой, вдыхая аромат еще таких свежих, полных жизненной силы бледно-алых роз. Подобрать единственный опавший лепесток и подойти к окну, распахнуть шторы, умело скрывающие красоту рассвета и лучезарных солнечных зайчиков, скользящих по замерзшим ветвям и искрящихся всеми цветами радуги в крохотных снежинках. Окинуть кристально чистое небо игривым взглядом и улыбнуться самым сокровенным мыслям. Поднести лепесток к лицу и взглянуть сквозь его тонкую материю на небо еще раз. Нет, все-таки повседневность в ее первозданном обличии, ярких красках гораздо привлекательнее, нежели жизнь в розовом цвете. Положить все еще источающую нежный аромат частичку бутона на ладонь и, осторожно на нее подув, отпустить по течению ветра в открытую форточку. Любоваться сказочно прекрасным пейзажем за окном, представляя тебя, такого милого и радостного.

Протянуть ладони навстречу солнцу, раздаривающему налево и направо обжигающее тепло и всеобъемлющее счастье. Нарисовать твое лицо на замерзшем стекле, коснуться его горячими губами, заставляя медленно таять и оседать на моих нежных ладонях капельками прозрачной воды. Доказать всему миру одним лишь взглядом, что бескрайнее легкое небо и вправду соединяет наши души сквозь пространство и время, тысячи километров, сотни препятствий и границ.

Почувствовать твой аромат, такой далекий и такой неведомый, прилетевший ко мне вместе с морозным зимним ветерком. Видеть твою улыбку в свете ночных фонарей, представлять твой силуэт в туманную ночь, когда ты бредешь по заснеженным питерским улицам, ощущать каждое прикосновение шелка ночной сорочки к собственной коже, словно оно наполнено трепетом касания твоих сильных ласковых рук. Вдыхать свежий воздух полной грудью, ведь он уже навещал тебя там, на краю света, и вернулся для того, чтобы поведать мне о возлюбленном пару увлекательных историй, согреть изнутри и вселить в мою душу давно утерянные силы.

Опуститься на колени, утопая во влажном снегу и собирая его дрожащими пальцами, понимая, что принесшие мне его облака знают о тебе – моем сказочном принце, гораздо больше, нежели знаю я. Осознавать абсолютную невозможность нашего свидания, знать, что мы вовсе не половинки одного целого, но любить тебя так преданно и нежно, как не любит никто.
Провожать взглядом утопающую в густых облаках радугу, посылать ей трепетные воздушные поцелуи, исчезающие на разноцветной поверхности так, как иней может исчезнуть на моих губах. Верить в чудеса, жить ими, поднимаясь к самому солнцу и забывая о том, что может причинить боль там, на Земле.

Сочинять сказки и заучивать их наизусть, надеясь, что хоть одна сможет лечь в основу сценария моей будущей жизни. Отправлять надушенные письма в никуда, даже не надеясь получить ответ, лишь для того, чтобы почувствовать себя хоть как-то связанной с тобой, моим ветреным, чутким мальчиком. Слышать твой голос, обвивающий меня своей незримой пеленой и надолго оседающий в памяти. Лететь тебе навстречу бесчисленными стаями птиц, холодными каплями дождя и сотнями падающих звезд, так и не достигая заветной цели.

Упиваться твоим искренним смехом и нанизывать на тонкую нить повседневности кубики льда моей страстной, безумной любви. Ненавидеть тебя, презирать и унижать в сердцах, прекрасно понимая, насколько ты холоден, алчен и высокомерен, но в то же время восхищаться твоим ожесточенным упорством, твоей деликатностью. Доверять твоему таланту и открывать для себя каждый раз все более и более близкий образ.

Считать звезды, рассыпанные по бархатистому небесному полотну самой ясной ночью, строить из них причудливые образы и соединять в сияющие картины. Радоваться каждому дню, каждой прожитой минуте, но в то же время проклинать себя на чем свет стоит... Спросишь, за что? За то, что я уже не первый год являюсь такой чуткой ранимой мечтательницей, но все свое тепло, свой трепет, копившийся в душе на протяжении долгих лет, раздариваю налево и направо совсем не тем людям. Хитрейшим лицемерам, наглым врунам, опытным аферистам или вовсе не доросшим до моей мудрости соплякам. Какого черта, спрашивается? Кто знает, кто знает... С детства расту авантюристкой, пусть этот дивный талант и открывается постепенно, даже чересчур медленно. Привыкла рисковать своим душевным равновесием, влюбляясь в миф, образ, яркую выдумку. Привыкла травить себе душу, мучаться и страдать, каждый раз снова и снова наступая на старые грабли. Идея в самой безвыходной ситуации скользить тонким лезвием бритвы по пульсирующим венам уже давно не в моде, да и вообще – склонность к суициду не соответствует моему стилю, так что от одиночества и пустоты избавляемся всеми прочими доступными средствами. В том числе страстными увлечениями, привязанностями к таким, как ты. Но мнение об объекте воздыханий может как улучшаться, так и стремительно срываться с обрыва моего доверия, направляясь в самую бездну. Я не должна тебя желать, любить и возносить на олимп обожания к прочим запылившимся фаворитам. Но, что поделать, такова истинно женская природа – так что, волей-неволей, твое время пришло.

Свети и дальше всем в округе, рассыпай перед голодными людьми осколки блещущей фантазии, а я буду любоваться ими в своем маленьком городе, чтобы, пусть и таким варварским, нелепым способом, но непременно чувствовать себя счастливой.