Контакт. Глава 9. Бесов день

Глава 9

Бесов день.


      Проехав около часа, внедорожник свернул с асфальтированной дороги на грунтовую и уверенно продолжил по ней свой путь. Шрам сказал, что нас точно будут искать, а если найдут, то церемониться не будут и сразу расстреляют, а этого он допустить не может, пока не узнает место посадки космолета. Он идиот не знал, что мы катапультировались в спасательной капсуле, которая не может снова взлететь, сама по себе. Этого мы ему пока рассказывать не стали. До тех пор, пока мы ему нужны – мы в безопасности.
      Вскоре показалась очень красивая лужайка, на которой стоял особняк в старинном стиле, примерно 1900 года постройки с высокими белыми колоннами, уходившими, казалось в самое небо и подпирая его где-то там вдалеке. Шрам объяснил, что здесь мы сможем отсидеться, пока все не уляжется. Но мы не понимали, как это все может улечься, когда привычного мира больше нет. Нет привычных людей, занимающимися повседневными делами, нет правительства, нет стабильности, и каждый день может оказаться последним.
      Внутри особняк поразил своим великолепием больше чем снаружи. Темнота мгновенно рассеялась, гонимая лучами солнечного света, ворвавшегося через окно, после того как Шрам с хозяйским видом сдернул длинную до пола портьеру вправо. Пейзаж открывался восхитительный. Небольшое озеро, окутанное лилиями, создавало невероятный уют и все страшные мысли улетучивались, как будто их и не было никогда и ничего что произошло с командой Востока тоже не было. Это просто страшный сон, который скоро кончиться и можно будет, открыв глаза, увидеть свой привычный обыденный мир, со всеми его недостатками и достоинствами, но все-таки до боли родной.
      Разместились в самом большом холле первого этажа. Блондин уже, наверное, по привычке пошел принести дров для камина, потому что во второй половине октября, хоть солнце и светило достаточно ярко, но в мраморных оковах старинного особняка было прохладно. Хоть Шрам и просил свой «ТТ» обратно, но ему было отказано. Пока ему никто не верил. Дрова в камине задымили и через несколько секунд язычки пламени обдали присутствующих своим теплом.
      Первым, тот проклятый день, девятого января две тысячи тринадцатого года назвал Бесовым днем, какой-то священник Митрополит, уже никто не помнил его имени, но все запомнили его слова: «Демоны и бесы вырвались из ада, чтобы покарать людей смертоносным огнем за их халатность и безразличие друг к другу. За игрушки дьявола, которые мы сами себе построили не в аду, а на земле Господа нашего. За то, что брат поднял руку на брата своего, а отец на сына»
      - Но что конкретно случилось  и как вы узнали, что мы не от сюда, вернее не из этого времени. – Спросила Кэт.
      - Один профессор, из пленных, на допросах в Москве рассказывал мне, что при таких нагрузках адронного коллайдера возможно появление «черных дыр» в пространстве и вследствие их появления могут быть сдвиги во времени. По сути, «черные дыры» сами и создают этот сдвиг, преломляя время. Он говорил, что возможно появятся люди не похожие на нас. По-другому будут одеты, при себе у них должно быть оружие другого поколения и уровня. Когда я вас увидел, то сразу вспомнил его слова, они меня как молнией поразили, ну думаю вот и все, приехали. Мало того, что конец света уже состоялся, но видимо не до конца, не все еще нам дьявол свои фокусы показал.
      Шрама слушали, не шелохнувшись, как будто боялись, что он перестанет рассказывать, и они не узнают подробностей предстоящего конца света, а точнее сказать уже наступившего. У Гризли в голове не укладывалось то, что он сейчас слышал. Про ядерную войну, про сдвиги во времени, про «черные дыры», про мутантов, которых за эти годы от радиации развелось полным полно и про мародеров и про людоедов отшельников питающихся человечиной и не брезговавшие падалью. На самом деле про сдвиги во времени никто больше не знал потому что профессора того расстреляли вместе с его последователями когда проводили расследование сразу после того как коллайдер дал сбой. Как и почему никто разбираться не стал, поставили к стенке и пулю в голову.
      У полковника был свой личный умысел. Ему нужен был корабль. Он хотел отправиться в будущее, а сделать это можно как он объяснил только на том самом корабле, на котором мы сюда прилетели. Сын этого расстрелянного профессора сбежал и успел укрыться в противоядерном бункере, после чего скрылся и больше его никто не видел. Шрам расспрашивал про будущее и когда узнал, что там у нас все тихо и все абсолютно в порядке, то еще с большим энтузиазмом стал уговаривать нас показать ему место посадки и обещал рассказать как нам и заодно ему попасть в свое время. Предложение было конечно заманчивым, но складывалось впечатление, что шрам чего-то не договаривает и в искренность его намерений верилось с трудом. Он обладал информацией, которая могла помочь им вернуться, но риск что шрам подставит их, когда узнает место, конечно, был велик. Странно было и то, что он все время твердил про корабль, на котором была совершена посадка, что только на нем мы сможем вернуться, говорил про теорию перемещения материи во времени, про черные дыры, но толком понять его было сложно, видимо сам он тоже не до конца понимал о чем говорит, просто слышал об этом от профессора на допросах, но те обрывки фраз и мыслей застрявшие у него в голове не создавали четкую картину происходящего.
      - Что-то нашего Блондина давно не видно? Как бы он здесь не заблудился без своей навигации, – привстав на мысочки и вытянув шею в сторону огромного витража, произнес Женька и тут же осекся, почувствовав боковым зрением чей-то пронзительный взгляд.
      - А что у вас и навигация имеется? – Тут же спросил Шрам, почти перебив его, как будто не давая опомниться от своих же слов.
      - Да нет, он просто…
      - Да есть. – Уверенно перебил его Гризли, но только она здесь не работает.
      Не нужно было открывать завесу тайны происхождения Блондина, потому что неизвестно как на это мог отреагировать полковник. Он с легкостью мог бы объявить на киборга охоту, а в сложившейся ситуации эти проблемы были абсолютно не к месту, да и любая помощь как-никак своего робота была полезней, чем лживая «дружба» полковника в обмен на корабль.
      Тут на самом деле Женьку осенило. Как он раньше сам не догадался? Вопрос Шрама натолкнул его на мысль. Пусть пеленгатор и маяк не работают. Рация тоже сдохла. Связи с кораблем нет. Но Блондин может послать зашифрованный сигнал такому же, как и он. Тоше. Связь осуществляется путем послания дефрагментарных закодированных волн, которые не могут преодолевать большие расстояния, но если допустить тот факт, что Атлантис все таки в зоне досягаемости этого сигнала, то можно попробовать отправить на технической частоте запрос. Если получиться то мы спасены, не совсем конечно, но все же находиться на военном корабле в привычной обстановке намного лучше, чем быть съеденными какими-нибудь злобными, голодными тварями.
      Гризли вскочил с места, прыжком преодолел расстояние в пять метров, и сбив ничего не понимающего Женьку с ног, вместе с ним упал на пол, одновременно одной рукой перетягивая со спины винтовку. Огромный витраж разлетелся на несколько фрагментов, которые монотонно опустились, вниз колясь на более мелкие кусочки. Массивная стрела, выпущенная из какого-то мощного устройства, с лязгом вонзилась в стену, предварительно разнеся вдребезги старинный глиняный кувшин.
       - Ублюдки! – Заорал не своим голосом Шрам, пытаясь развязать руки. – Все на пол, живо!
      Гризли уже занял огневую позицию у окна и короткими очередями пристреливался по целям, переводя винтовку то в левый, то в правый угол окна. Кэт поползла по полу к другому окну, не поднимая головы, потому что в следующую секунду, еще с десяток стрел влетели в зал, разнося все на своем пути. Я лежал на полу, оглушенный ударом Гризли, но быстро придя в себя, я увидел как Шрам тянется к моему автомату, по-прежнему пытаясь освободить руки. Ударом ноги ему по ребрам, я мгновенно охладил пыл полковника, который остался корчиться от боли на полу и, схватив «калашников», посмотрел с опаской в окно. Картина, которую я там увидел, напугала меня до безумия. Сотни обезображенных существ, пробирались к зданию из леса. Некоторые из них переходили вброд небольшое озерцо, уверенно все глубже погружаясь в воду, а когда она накрывала их голову, выныривали и довольно ловко плыли, держа на весу арбалеты и топоры, как будто боялись их намочить. Все было как в бреду. Эти создания лишь отдаленно напоминали людей. Вместо одежды они были обмотаны, каким-то тряпьем. На теле были многочисленные язвы и гниль, скорее всего это могло наступить из-за употребления в пищу падали. Бесчисленные раны на теле говорили о нескончаемых боях и сражениях, в которых не понятно кто был приманкой. Толи, одичавшие монстры, рвали их на куски, пытаясь истребить до одного, толи, оставшиеся в живых нормальные люди, давали им отпор, стремясь не стать обедом. Зрелище было жуткое. Стрелы и топоры то и дело врубались в стены норовя проломить их.
      - Дайте мне оружие, одни вы не справитесь. Они убьют нас, а потом сожрут. Я попытаюсь вывести нас отсюда. – Орал ерзавший по полу Шрам.
      - Я не верю тебе! – ответила в ответ Кэт, пытаясь перекричать оглушительный рев нелюдей, - это ловушка и в нее мы попали из-за тебя.
      - Да какая на хрен ловушка, меня сожрут точно также как и вас, и не спросят кто хороший, а кто плохой. У них же вообще мозгов не осталось, только инстинкты.
      Тем временем, ублюдки пробрались в особняк и начали ломать запертые изнутри двери. В моей жизни этот день можно было легко назвать по аналогии с 9 января Бесовым днем. Патроны кончались, и я вставил последний рожок. У Кэт ствол тоже перегрелся и встал в аварийный режим, выпуская только одиночные выстрелы. Только Гризли шквальным огнем срезал уродов в окне, уперевшись спиной в разваливающуюся под натиском топоров дверь. Очередная влетевшая в окно стрела пригвоздила его к двери, потом еще одна и еще. Кровь стекала по пробитому в нескольких местах неокостюму на пол. Я больше не мог на это смотреть и, вытащив армейский нож с пояса  Гризли, разрезал веревку на руках Шрама, который в тот же момент, схватив свой «ТТ», начал расстреливать уже прорвавшихся внутрь ублюдков направо и налево. Они падали наземь, как разлетающиеся кегли в боулинге при страйке, но их было столько, что наши силы все равно были не равны. Я подполз к Гризли и с ужасом увидел, что он мертв. Я тряс его, что было сил, но все тщетно. Его бездыханное тело не откликалось.
      - Брось его, ты уже ничем не поможешь. Давайте за мной! – Крикнул Шрам, не переставая стрелять и не поворачиваясь ко мне лицом.
      Он уже был в коридоре, пройдя через ту дверь, которую так отважно защищал Гризли, положив несколько сволочей. Я не мог бросить труп друга здесь на растерзание этим тварям, но я также понимал, что каждая секунда была на счету, и медлить было никак не нельзя.
      - Кэт, уходим! – Позвал я ее, но она продолжала вести огонь у дальнего окна.
      Один из ублюдков проломав перегородку, которая была не несущей, пытался протиснуться в зал, но несколько прутов арматуры не давали ему этого сделать. Он тянул свою обезображенную огнем руку к Кэт, не чувствуя боли от осколков бетонной стены, которые впились ему в живот. Она не слышала не меня, не его, потому что особняк по периметру был заминирован на случай проникновения и разрывы противотанковых мин оглушали всех, осыпая землей наши головы и тела. Я орал что было сил, но безуспешно. Мне ничего не оставалось как броситься к ней, через весь зал.
      Разорвав живот до крови, ублюдок все-таки дотянулся до нее и кончиками пальцев, схватил развивающиеся от взрывных волн волосы. Она вскрикнула и повалилась на пол, выпустив очередь в животное, засунувшее в окно свою отвратительную голову. На его упавшее тело тут же начали карабкаться другие.
      Страх и одновременно злость переполняли меня. Я боялся, что нас всех убьют, а потом и съедят, но боль и эмоции от потери близкого друга пересиливали это постыдное чувство. Гризли в нашей команде всегда был защитником и обладал знаниями в военном деле больше остальных, но теперь его не стало, и я чувствовал ответственность за единственную девушку, к которой я давно испытывал теплые чувства, но никогда не решался даже намекнуть о них. Кто я? Простой бортинженер, а она капитан космического звездолета. Меня давно не устраивали те гроши, которые платил нам Угрюмый, но стоило мне узнать, что я полечу вместе с ней, деньги переставали для меня существовать. Перескакивая через поваленное на пол массивное отделанное бордовой кожей кресло, я сам от себя не ожидая такой прыти, выхватил Серегин нож и со всего размаху полоснул по обезображенной руке, которая камнем упала на пол, забрызгивая кровью стены. Тварь взревела и рванула обрубок назад, но Кэт вскочив на ноги, уверенным выстрелом в голову сбила ее с ног и та с грохотом рухнула, увлекая за собой остатки бетонной стены. Вдруг я почувствовал нестерпимую боль в руке и непроизвольно застонал. Обернувшись, я увидел огромного ублюдка резко отличавшегося от других своими размерами. Он был просто как гора. Его рука крепко сжимала арбалет, стрела из которого торчала в старинном шкафу, предварительно пройдя на вылет через мое плечо. «Калашников» медленно съехал с него на пол. Одной ногой он уже перешагнул оконный проем, стоя на сваленных у наружной стены трупах и земле набросанной взрывами. Кэт направила на него пистолет и нажала спусковой крючок. Оглушительный вопль, исходивший от громадины, оглушил нас. Раздался щелчок, но выстрела не последовало.   

      Мигающая красная надпись сбоку пистолета говорила о том, что его необходимо дозарядить. Я со всего маху ударил тварь ногой в грудь, но это не произвело никакого эффекта, а только еще больше разозлило его, хотя казалось, куда уж больше. Налитые кровью глаза так и источали злобу и звериную жажду пищи. Он схватил меня за горло и поднял от земли. Кэт прыгнула ему на руку, пытаясь разжать его пальцы, одновременно колотя его ногами по телу, но это выглядело так, словно простой человек пытался вырвать из земли с корнем столетний дуб. Сделать это было не реально, но под весом двух тел, чудище все-таки подалось вперед, и я спиной уперся в стену. В глазах помутнело. Дышать я уже не мог. Звуки стали почти не слышны и превращались в непонятное эхо. Вот и все. Кровь брызнула мне в лицо, и дышать стало легче. Я оказался на полу, лежа на этом создании, которое было все еще живо и не спускало руки с моего горла, хотя и ослабило хватку. Пуля вошла ему в челюсть, раздробив ее. Раздался еще выстрел, и чудище прекратило свое убогое существование.
      - Ну, вы что как маленькие? Я что должен от вас ни на метр не отходить. Я же сказал, уходим, значит уходим, - прокричал недовольным голосом Шрам, помогая мне подняться.
      - Спасибо! – С трудом проговорил я. Голосовые связки не слушались после тисков этого ублюдка.
      Мы бросились к коридору, который вел к запасному выходу в задней части здания, надеясь, что эти ублюдки не успеют добраться туда раньше нас.
      - А у них мозгов я смотрю не много? – Спросил я пробегая очередное перепутье тоннелей.
      - Конечно немного, все время падаль жрать и отбросы. Они начали мутировать еще лет десять назад. – Запыхаясь от бега, ответил полковник.
      Коридор привел к лестнице, ведущей несколько пролетов вниз. Спустившись по ним, мы уперлись в запертую железную дверь.
      - Черт, заперто, - с силой подергав за ручку, определил наш проводник.
      Я, молча, перетянул автомат со спины, вздернул затвор и разрядил последний рожок в петли и замок. Дверь нехотя поддалась после нескольких ударов ноги, и с грохотом и пылью рухнула внутрь. В этот момент я вспомнил про нашего «Железного дровосека», где же он сейчас и почему не вернулся. То, что его сожрали эти твари я даже не думал, потому что, во-первых, там и жрать то не особенно было нечего, и, во-вторых, я был уверен, что просто так кучке неандартальцев не одолеть венец творения механической мысли последнего поколения. Его первоочередная задача, это помогать людям, а в такой ситуации он должен был стоять ни на жизнь, а на смерть, но не допустить гибели Гризли. Он не мог нарушить данные инструкции просто так, он не мог испугаться или выбрать более выгодную для себя позицию в этой ситуации, а значит, с ним что-то случилось. Я надеялся, что он все еще жив.
      Пыль рассеялась, и перед нами открылся тоннель, скудно освещенный тусклыми лампами, большинство из которых не горело. Из него повеяло холодом. Кэт прижалась ко мне взяв мою ладонь в свою.
      - Давайте живее. Чего уснули? Вот выберемся потом и пообнимаетесь. – Подталкивая нас к входу в сумрак, сказал Шрам.
      Мы переглянулись. До конца Шраму верить было нельзя, а спас он нас скорее всего, что без нашей помощи ему никогда не найти корабль и он всего лишь преследовал свои корыстные планы, но громогласный рокот и улюлюканье нескольких ублюдков, эхом отразившись от стен, подтолкнуло нас, и мы вошли в тоннель. Другого выхода у нас не было.
      Жуткий зловонный запах пробивал до слез. На полу было много луж, которые образовались на местах выбоин в кафельной плитке. Своим видом тоннель напоминал переход метро конца двадцатого века. Не хватало только бабулек торгующих всякой ненужной дребеденью и попрошаек-инвалидов. На всякий случай мы поставили дверь наместо, облокотив ее в привычные пазы, чтобы хоть как-нибудь замести следы, хотя полковник сказал, что у этих тварей прекрасное чутье и найти они нас смогут по запаху на расстоянии полукилометра. Стараясь не создавать шума, мы двигались очень аккуратно, почти на цыпочках. Кэт совсем загрустила. Ее выражение лица выражало страдание и боль потерь. Потерь всего, что она когда-то любила и к чему была привязана. Казалось ей уже было все равно убьют нас эти ублюдки или разорвут на части дикие страшные мутанты зверей или мы будем взяты в плен и расстреляны как мародеры, последнее было наилучше всего, по крайней мере, по мне, хотя уже смирился с этим новым для меня страшным миром и надо было как то здесь учиться выживать. Только полковник был невозмутим, и казалось, он попадал в такие ситуации ежедневно и они были для него обыденными. Он уверенно ступал по мокрому полу и вглядывался вперед, как будто знал, что скоро должен был быть выход.
      - Свет! Смотрите, свет! – Вскрикнула Кэт, до боли сжав мою руку.
      - Тихо ты не ори. Я не хочу, что бы нас заметили эти дебилы-людоеды. – Обрубил ее радостный возглас Шрам.
      И вправду, вдали мелькнул лучик света, но сразу потух. Потом еще раз, и еще. Оказалось, что тоннель уходил влево и резко вверх, поэтому солнечный свет и попадал лишь обрывками сквозь приоткрытый люк, который как будто кто-то специально подпер колышком.
      - Кажется все тихо, - почти шепотом сказал Шрам, когда мы все выбрались на поверхность.
      Я огляделся. Только смиренные деревья играли с ветром своими листьями. Уродов не было слышно и в помине. Было непонятно, сколько же мы все-таки прошли, триста метров или три километра, так однообразен и скучен был этот тайный тоннель. Я попытался поинтересоваться у Шрама, но он только отмахнулся и пробурчал что-то вроде того чтобы я лучше о своей шкуре беспокоился а не расстояния измерял, живы и то хорошо, не съели и слава Богу.
      Нужно было, во чтобы то, ни стало найти Блондина. Без разницы жив он или мертв. Если жив, то отлично, если же нет, то нужно было хотя бы найти тело, что извлечь коммутатор для связи с Тошей. Полковник, выслушав мой план, немного подумал и  пообещал нам помочь.