Саша. Девушка-огонь, излучающая кислород

Я много девушек знал в своей довольно короткой жизни. Мой образ жизни можно легко представить, заметив некоторые мелочи. У меня была отточенная техника заведения знакомств, я смотрел на определённые части тела девушек в определённом порядке и обладал многими другими привычки, свойственными нынешним парням. Любые действия девчонок в клубе, в ВУЗе, на улице - всё служило мне намёками и знаками. Мне казалось, я - ас. Да, наверное, так оно и было - правила съёма я знал на зубок. Всё это продолжалось до того, как я встретил Её.

Азам пикапа научил меня отец. Он развёлся с матерью, когда мне было 10, потому что она перестала ему соответствовать - он был крутым боссом, а она не молодела и не успевала следить за собой. С тех пор отец, очень хорошо выглядящий для своих лет - ни одного седого волоска, минимум морщин и неизменно дорогая оболочка в виде одежды, аксессуаров и парфюма - пользовался успехом у красивых молоденьких девушек, способных на многое ради денег. Понятное дело, я пошёл по потому же пути и был при этом весьма доволен. Наша холостяцкая жизнь нас вполне устраивала. О матери я больше ничего не слышал.

В апреле 2010 я купил золотистую Range Rover Vogue на деньги папочки. Этой машиной я, конечно, гордился. Девчонки в неё садились без вопросов, друзья мне завидовали - чего ещё для счастья надо? Это ощущение роскоши могут представить все, даже те, кто его ни разу не испытывал. Когда ты выходишь из дома в новом районе, снисходительно киваешь консьержу, приходя на парковку отмечаешь про себя, что твоя машина одна из лучших, садишься и вдыхаешь запах дорогой кожи. Каждое утро, садясь в машину, пахнущую деньгами, я на минуту закрываю глаза и представляю себе ночь - пустые дороги, весёлые вечеринки, ГАИшники со взятками в руках. Ровно через минуту я открываю глаза и отправляюсь в любимый ВУЗ, в котором никто из преподов не смеет поставить мне плохую оценку: иначе мой папочка перестанет оплачивать ремонт, инвентарь и другие мелочи. Обычно, стоя в пробке, я придумываю новые способы соблазнения. Но нередко мне лень думать, и в этих случаях я разглядываю окружающих.

Мне нравится наблюдать за людьми. Над некоторыми можно посмеяться, кого-то пожалеть, кем-то восхититься. Но я не могу никому позавидовать, я лишь ловлю на себе эти завистливые взгляды. Ах, нет ничего слаще. Особенно если принять во внимание тот факт, что я не только богат и красив, но ещё и умён.

Стоя в утренней пробке, я огляделся - вокруг цветёт и пахнет май. Нет, я не только короткие юбки заметил. Это только кажется, что во мне ничего человеческого нет, на самом же деле я просто богат и этим пользуюсь, но внутренний мир у меня тоже есть. Наверное, он достался мне от мамы, потому что по папиной линии никакого благородства заметно не было. Мне бросились в глаза солнечные лучи, пронизывающие воздух. В световых столбах видна пыль. Эта тёплая пыль города, который мучает жажда. Деревья давно зелёные, правительство заботливо натыкало клумбы по городу - красота! Люди - в основном, конечно, раздражённые лица - кто-то недоволен пробкой, кто-то предстоящем рабочим днём, кто-то отсутствием денег, кто-то лишним весом, ну мало ли что может раздражать человека в наше нелёгкое время. Среди этих привычных глазу русского человека лиц я, однако, заметил одно... непохожее.

Сказать "особенная", наверное, банально, но именно так я могу описать девушку с огнём на голове. У неё были рыжие волосы, такие рыжие, что захватывало дух. Они не были выпрямлены этим орудием пыток под кодовым названием "утюжок" и не были завиты другим орудием, название которого мне неизвестно. Казалось, их вообще никогда не касался бесчувственный металл. Макияжа у огненной девушки либо не было, либо он был умело скрыт, в этом я не особо разбираюсь. Создавалось впечатление, что её сотворил Создатель сегодня утром. Девушка была одета в цветочный сарафан, одна лямка которого так девственно и соблазнительно спадала, перекинула через плечо сумку, в которой лежит какой-то чудесный эликсир, книжка и нитки для плетения браслетов, которые в огромном количестве виднелись на одной её руке. Это была одновременно тургеневская барышня и оторва, уносящаяся вдаль на трамвае, которому пробки не страшны. Лучик света в этом мире, немного кислорода для тех, кому сложно дышать.

Что странно, мысли о сексе возникли у меня уже потом, когда я пытался сравнить девушку-огонь с теми девчонками, с которыми обычно проводил время. Думал я о ней много. Около недели все мои мысли крутились вокруг её образа, я даже пробовал её рисовать, но очертания были слишком размыты в моей памяти. Я проклинал всё, чему меня учили в художественной школе. Зачем нужны знания о разнообразных формах, композициях и штрихах, если всё это не помогает нарисовать один единственный портрет?! Боже, как я хотел увидеть её ещё хоть раз... Эмоции сменялись со скоростью света: отчаяние, ярость, обида, надежда... Я уже несколько раз обращался к Богу, от которого до этого мне не нужно мне было ничего, но сейчас надежда была только на него.

Похоже, Богу я нравлюсь. Потому что через пару недель я встретил Огонь. Она была ещё удивительнее, чем в тот раз, когда я её увидел. Ни один из моих отточенных безотказных методов закадрить девочку не подходил. Вероятно, потому, что я не хотел её закадрить. Я хотел просто дышать ей. Быть рядом с ней, вдыхать её цветочный аромат. Прикасаться к её огню, к этим безупречным волосам цвета горящего солнца... На этот раз я не позволил ей исчезнуть, я проследил за ней и узнал, где она живёт. Я решил подождать.

Пытаясь с помощью разнообразных связей найти хоть какую-то информацию на девушку-огонь, я не нашёл почти ничего, так как имени я её не знал, а в квартире, куда она пришла ночевать, когда я во второй раз встретил её, был прописан какой-то мужик. Я не верил, что у неё есть что-то с ним, так как при одном взгляде на его фото было понятно, что если он приблизится к девушке, излучающей кислород, на расстояние менее 5 метров, она зачахнет.

Я вёл привычную жизнь - весёлые вечеринки, ГАИшники, остальные неинтересные занятия. Всё это мне осточертело. Не хватало кислорода. Промучавшись довольно долго - дня четыре - я решил, что иного выхода кроме как познакомиться с ней, не используя какие-либо тактики и уловки, у меня нет. Я долго выбирал, что бы такое одеть. Я понимал, что моя привычная одежда ей не понравится, и она не станет со мной даже разговаривать. Я бы купил новый гардероб, если бы только знал, как нужно одеться, чтобы понравиться ей. Я даже пытался объяснить продавцу в магазине, как она выглядит, чтобы меня одели подстать ей, но это не принесло результатов - меня не поняли. Они не поняли, что такое девушка-огонь, от которой веет кислородом.

В общем, когда я уже не мог вытерпеть, я оделся в джинсы и зелёную футболку и пошёл туда, где видел её в последний раз. Мне ужасно не повезло, она вышла как только я подошёл - я не успел придумать, что говорить. Пришлось действовать быстро. Она оказалась не занудой и познакомиться была не прочь, но явно относилась ко мне снисходительно. Сначала я думал, что меня это взбесит, но мне понравилось... Мне захотелось, чтобы она научила меня жить, как она, кислородом. Не деньгами, успехом и вечеринками, а кислородом. Мы договорились встретиться ещё раз. Конечно, зелёная футболка была залогом этого успеха - в тот же день я купил ещё около пяти зелёных футболок разных фасонов.

Далее моя жизнь тянулась от встречи к встрече, от кислорода к кислороду, от огня к огню. Время с Ней пролетало незаметно, без Неё - тянулось. Моя жизнь стала похожа на невкусную жвачку, от которой я мог избавиться только если рядом Она. Постепенно я перестал вести прежний образ жизни. Однажды меня застал кто-то из знакомых за сидением в парке на лавочке в одиночестве. Но мне уже было плевать, кто и что обо мне подумает...

Саша, так звали кислородный огонь, учила меня жить, вдыхая полной грудью. Удивительно, но запах дорогой кожи мне опротивел и мне стало тяжело жить без запаха травы, поэтому приходилось довольно часто ходить в парк. К счастью, со мной в это место массового скопления народа ходила Саша и мне было плевать на всё остальное. Девушка-огонь научила меня долго есть мороженое и получать от него неземное удовольствие, кататься на роликах, ходить по траве босиком и многим другим жизненно необходимым вещам. Она даже пыталась научить меня плести эти браслетики, которые звала феньками, но у неё, конечно, ничего не получилось. По-моему, это было единственное, что у неё не получилось.

Мне удалось затащить её в гости лишь один раз. После этого она превратила мою квартиру в нашу, поломав и выкинув всё, что ей не нравилось (а это были самые дорогостоящие вещи в квартире). Я предложил ей принести свои вещи из той квартиры, где она жила (как оказалось, у какого-то знакомого её матери), в ответ на это она вытащила из большой тряпичной сумки маленькую стопочку одежды - в основном, это были сарафаны. Вечером мы лежали на полу в центре просторной гостиной. Бывшие предметы интерьера сейчас, вероятно, растаскивали офигевшие счастливчики. Плевать. Саша со мной, я могу дышать, больше ничего не нужно. Она сказала, что завтра мы пойдём за продуктами, так как в моём холодильнике был, в основном, алкоголь: я предпочитал питаться в ресторанах. Я обрадовался - наконец-то смогу купить что-то для неё. Но на следующий день она повела меня на рынок, где купила много всего за такую цену, за которую я обычно покупал одну бутылку чего-нибудь, отгоняющего тоску.

Моя квартира менялась стремительно, как и моя жизнь. Она запылала Сашиным огнём, задышала её кислородом. В уже нашей квартире завелись свежевыжатые соки, заботливо приготовленные Сашей с помощью соковыжималки, которую она ненавидела за большое количество ненужных функций. Можно было бы купить другую, но Саша не любила излишнюю трату денег. Думаю, ей просто не хотелось расставаться с соковыжималкой, с которой она регулярно ругалась вслух, ласково называя Сокожимкой.

От прежней жизни почти не осталось следа. Кроме одного моего друга. Андрей оказался настоящим другом. Я по нему, конечно, скучал, но был готов принести всё своё прошлое в жертву ради Саши, а потому молча заставлял себя забыть прежние знакомства. Это было довольно легко, так как многие мои "друзья" отвернулись от меня мгновенно. Кроме Андрея. Он был настолько приставучим, что о нём узнала Саша. Я не знал что может сделать девушка, разговаривавшая с Сокожимкой. Она не умела недолюбливать, она умело только любить и ненавидеть. И я не знал, чего ожидать в случае с другом из богатого прошлого. Однажды Андрей подловил нас на улице и, не обращая внимания на мои запреты, стал разговаривать с моим кислородом. Скажу честно, дышать мне и вправду стало тяжеловато. Но Саша не возненавидела, а значит - полюбила. Как друга, конечно. Отныне он был частым и желанным гостем в нашей квартире. Мыслей о ревности у меня не было, потому что в Саше я был уверен, да и в Андрее тоже. Но совсем я успокоился тогда, когда Андрей познакомил нас со своей невестой. Тогда-то я и понял, почему он не отвернулся от меня, как остальные. Его невеста была самой бедной девушкой из всех, кого я когда либо видел. Мало того, она этим гордилась, поэтому отказывалась от "подачек", как она называла финансовую помощь. Саша увела девушку в комнату, мы с Андреем остались на кухне. Друг пожаловался, что ему хотелось бы умерить эту гордость своей избранницы, но он уже всё перепробовал и ничего не получилось. Какое-то время мы беседовали о женщинах и о гордости. Затем Саша попросила внимания и представила нам девушку Андрея. Я точно не смог определить, что она сделала физически, но морально она вдохнула в ту кислород, это сразу бросалось в глаза. Счастью наших друзей не было предела.

Саша учила меня принимать спонтанные решения. Так что в день свадьбы Андрея мы вдруг решили пожениться. Ничего не изменилось ни для меня, ни для неё. Мы не почувствовали себя скованнее или свободнее. Зато мой отец перенёс это не слишком хорошо. О том, что я стал вести принципиально другой образ жизни, он знал, но считал это увлечением. Когда же я сообщил ему, что женился накануне, он понял, что увлечение оказалось каким-то слишком глубоким. Какое-то время он пытался со мной разговаривать, как отец с сыном и даже просил меня пройти обследование в больнице на предмет психических заболеваний. Тогда я принял ещё одно спонтанное решение - попросил Сашу купить на рынке всего и побольше, заехал за ней на машине, и поехал куда глаза глядят. Кстати, машину она, как ни странно, полюбила. Она забиралась на сиденье босыми ногами, высовывалась в окно и регулярно засыпала на заднем сиденье.

Мы ехали очень долго, периодически останавливаясь то в лесу, то в населённом пункте... Я не брал с собой мобильник, у Саши его не было. Поэтому мы не знали дату, да и не хотели её знать. Когда нам надоело, мы решили вернуться домой. Отец к тому времени смирился. Всё стало как прежде, только к нам стал заходить мой папочка, купивший специально для этого джинсы и футболку, да Саша стала завязывать волосы не резинками, а феньками и лентами.

Это, пожалуй, то основное, что мне запомнилось в моей жизни и то, что я, вероятно, когда-нибудь расскажу своему сыну, который родится через пару месяцев. Я лежу с горячо любимой беременной женой на полу в просторной гостиной. Я счастлив. Я дышу.