Иришкино счастье

Небо было таким голубым, что смотреть на него было больно до рези в глазах. Боль эта отзывалась где-то внутри, и глаза сами наполнялись слезами. Иришка зажмурилась.
— Теперь поставим тебе компресс! — услышала она девчачий голос. И почувствовала, как ей на платье высыпали песок. Обидно стало ужасно. Почему она должна лежать на этой скамейке? Почему она должна играть с этими противными девчонками в их глупые игры? Почему она должна быть в этом детском саду, одна без мамы? Почему ещё целых полгода?
Девчонки продолжали что-то ей говорить. Иришка послушно выполняла все их команды, плохо понимая, что происходит. В голове была только одна мысль: мама уехала и в следующий раз она её увидит только через полгода.
Мама, конечно, говорила утром что-то другое: что будет навещать Иришу каждые выходные, что будет привозить фрукты для ребят, что время пролетит незаметно и быстро. У Иришки появится столько новых друзей. Но время не слушалось маму.  Вместо того, чтобы мчаться и бежать, оно замерло. 
Вообще-то Иришка  привыкла ждать маму. Видела она её гораздо меньше, чем хотела бы. Та и работала, и училась. Так что Иришка проводила много времени с дедушкой или с тетей. А маму она всё время ждала. Это было какое-то бесконечное ожидание. Читал ли дед книжку, рисовали ли они, играла ли она с тетушкой в куклы, Иришка всё время помнила про маму. Вот книжку дочитаем, и мама придёт, вот дорисуем, и уж точно придёт. А потом она садилась на спинку дивана и спрашивала: «Ну когда же, деда?! Ну когда же?!»
Дед поправлял свои очки, внимательно смотрел на внучку и говорил почти всегда одно и то же: «Уже скоро! Сейчас»!
— А «сейчас» — это сколько? — донимала деда Иришка.
— Ты же большая девочка, должна понимать, что «сейчас» — значит в этот час или через час, — терпеливо объяснял дед.
— А через час – это когда? — не унималась Иришка.
Дед брал большой будильник, ставил его на стол перед внучкой и показывал, как должны встать стрелки, чтобы мама пришла.
Но часто бывало, что стрелки давно уже миновали показанные дедом цифры, а мамы всё не было.
И какое же это было счастье, когда мама, наконец, приходила! Такая родная, любимая, всегда пахнущая чем-то вкусным! Иришке казалось, что молоком и сладостями.
Но одно дело ждать маму дома,  с дедушкой или тетушкой, а другое дело здесь — в этом детском саду!
Почему-то всё тут Иришке не нравилось. Девчонки были противными, воспитательница холодная и неприступная. Её и видно-то не было. Казалось, что дети играли сами по себе, без присмотра.
Иришка вспомнила, что ещё утром мама была с ней. Они вместе ехали в метро, и мама ей все время повторяла, что всё будет хорошо, что нужно полечить Ирочке глазки, а потом её отпустят домой. Что такое полгода? Пустяк!
— А сколько это — полгода? — спросила Иришка. Хотя мама уже много раз до этого ей всё объясняла. Просто от маминого голоса Иришке становилось чуть-чуть полегче.
— Полгода — это шесть месяцев, — грустно улыбнулась мама, погладила дочурку по головке и сказала что-то про лето, осень и зиму, но Иришка слышала только одно — это очень, очень долго. Почти как навсегда! И хотя мама говорила, что будет навещать каждые выходные, Иришку это утешить не могло.
В сад она приехала с тяжёлым сердцем. Её снова осмотрел доктор, проверил какую-то кучу бумаг, которую ему осторожно передала мама, потом подмигнул Иришке и попросил медсестру позвать воспитательницу.
Та скоро появилась, сказала Иришке: «Ну, попрощайся с мамой и идём к ребятам».
Иришка всем телом прижалась к маме. Мама присела на корточки, нежно поцеловала дочку и отпустила. Иришку взяла за руку воспитательница и повела в группу.  Оказалось, что в это было время для прогулки. Воспитательница привела Иришку на детскую площадку и представила её ребятам. Тут же к ней подступили какие-то девчонки и предложили играть в «дочки-матери».
Здесь время остановилось.
Потом, словно, в сказке появилась мама. Всего на мгновенье. Она купила фруктов на всю группу и просто зашла ещё раз поцеловать свою дочурку.
Когда мама ушла,  Иришке показалось, что жизнь кончилась. Девчонки были жутко противные. День жарким.  Время не двигалось. Впереди было ещё полгода без мамы, и это был только первый день её заточения.
Иришка не помнила, как её группу повели обедать. Остаток дня в саду она вообще плохо помнила. К вечеру у неё резко поднялась температура, и её отправили в Морозовскую больницу.
А потом, когда за окнами совсем стемнело, к Иришке в палату заглянула старенькая нянечка и сказала, что мама приехала и сейчас заберёт Иришку домой.
Девочка не могла в это поверить, когда шла по уже знакомым ей коридорам Морозовской больницы, а нянечка что-то ласково причитала и всё время повторяла: «Всё в порядке! Доктор сказал, что просто переволновалась! Не плачь, мамочка уже ждёт».
Иришке казалось, что она не плакала. Только прижалась к маме покрепче.
А через час она уже была дома!
Здесь её уже ждало все семейство.
Иришку напоили чаем, потом вымыли, завернули в мягкое, такое родное, домашнее, махровое полотенце, хорошенько вытерли и отнесли в кровать.
Мама поцеловала Иришку, ласково погладила по головке и накрыла верх детской кроватки легким покрывалом. Мама так всегда делала, когда работала по ночам, чтобы свет настольной лампы не мешал Иришке спать.
Но Иришка не могла уснуть. Ей было удивительно лежать в своей кровати, дома. Она думала об этом долгом, таком странном дне, который вначале ей казался самым грустным в её жизни, а к вечеру обернулся таким радостным и счастливым.
Иришке вспомнились все сегодняшние события: поездка в метро, встреча с доктором и воспитательницей, игра с девчонками в «дочки-матери», потом другой доктор, больница и ожидающая Иришку мама.
Почему-то всё, что ещё недавно было таким горьким, сейчас вспоминалось с любовью. Весь день вдруг наполнился радостью. Даже девчонки больше не были противными. Иришка думала о каждом человеке, которого встретила в этот день, с благодарностью. Сама не зная почему.  И здесь ей впервые в её ещё недолгой жизни показалось, что рядом с ней есть кто-то невидимый. Тот, кто её так хорошо слышит и понимает. Кто совершил это маленькое, но такое важное для неё чудо. Иначе, как же  всё  это объяснить?!
От этой догадки сердце вдруг стало лёгким, как перышко, а потом тихое спокойствие разлилось по всему телу, и Иришка заснула.
Больше её в тот сад не повезли. Мама только огорчилась, что в тот день была её очередь покупать фрукты, и она отдала всю свою зарплату на это, а её дочка даже не смогла ничего съесть. Но Иришке это было совершенно всё равно. Главное, быть с мамой!
Потом Иришку отдали на пятидневку в другой сад. Только так можно было вылечить зрение. Но Иришка нисколько не огорчалась. Она же приезжала домой на выходные! Разве это можно было сравнить с тем детским садом, где  она должна была ждать маму целых долгих, бесконечных шесть месяцев! Теперь пятидневка казалась Иришке настоящим счастьем! Точнее, почти счастьем.