Старый да малый. 15. Отцовское наследство

ОТЦОВСКОЕ НАСЛЕДСТВО

Ванины родители в деревне не задержались. Маму тянуло на юг. С матерью повидаться, с отчимом, братьями. Да и отдыхать лучше под южным солнцем, у теплого моря, чем в забытой Богом и людьми деревушке.
Ване тоже хочется к морю, хоть бы одним глазком на него посмотреть, но вот только как бабушку оставить?
— Так ты едешь с нами или нет? — требовала ответа мама, удивляясь, что сын еще раздумывает.
— А как же Бабанна? Одну оставить? — Ваня укоризненно посмотрел на родителей. Они особенно и уговаривать не стали. Оставайся, раз сам решил. Большой уж парень, вполне можешь вдвоем с бабушкой пожить. О том, что Ваня вдруг понял, как он необходим бабушке, мама с папой и не догадывались.
Так и зажили они вдвоем. Неплохо зажили, по-крестьянски...
—Пора ведь огурцы сажать! — сказала как-то бабушка, взглянув на небо. — Бери-ка, внучек, лопату и пошли в огород!
И пошли они — старый и малый, а чтобы дело спорилось, позвала бабушка соседских Василька и Данилку.
Мальчишки эти — братья-двойняшки, но до чего же не похожи. Василек — белобрысый, с веснушками на лице. Ходит степенно. А черноглазый Данилка — непоседа. За все хватается, везде поспеть хочет, да мало что из этого выходит.
Быстро идет работа. Мальчишки землю копают, а бабушка семена в нее бросает. Земля после дождя мягкая, рассыпчатая. Василек и Данилка хоть и мальцы, по восьмому году всего, а лопаты в руках держать умеют. Тут и удивляться нечему. Ребята они деревенские, с детства к делу приучены. Посмотришь на них со стороны — залюбуешься.
А вот Ване за ними не угнаться. Старается он, от напряжения даже руки дрожат, вот-вот лопата выпадет. Остановится он передохнуть, а ребята смеются: «Неженка».
Обидно Ване, что он такой слабый, да и стыдно ему на усталость жаловаться, а что сказать в ответ — не знает. Оглянулся он по сторонам и увидел на соседней грядке холмик с круглой дыркой посе¬редине.
—Смотрите, смотрите, — закричал он, — здесь чья-то нора!
Ребята тут же бросили лопаты и наклонились над холмиком.
—Да это крот! — разочарованно протянул Василек. — Тоже мне невидаль.
Он взял лопату и снова отправился копать, всем своим видом показывая, что у него нет времени на пустые разговоры.
Данилка же не торопился. Он был не прочь поразвлечься и ударом ноги сровнял землю.
—Ой, — огорчился Ваня, — как же он теперь вылезет?
Данилка засмеялся. Ему нравилось поддразнивать городского мальчишку.
—А зачем ему вылезать? Ему и под землей хорошо. Ты что, не знаешь, ведь он там живет!
—Да разве можно там жить? Без света, без воздуха, — удивился Ваня. — Как же он дышит?
—Как, как, да так, обыкновенно, — засмеялся Данилка. Он и сам не знал этого, только не хотел показывать.
Ребята не заметили, что к их разговору давно уже прислушивалась бабушка Анна. Она перестала сажать семена и подошла поближе.
—Почему крот в земле живет? Так жизнь себе каждый сам выбирает.
—Как же можно себе такую жизнь выбрать, — ужаснулся Ваня.
—А вот как. Только длинная эта история, в двух словах не расскажешь...
Бабушка сняла фартук и расстелила на земле.
—Васёк, — позвала она, — иди к нам, передохни малость да сказку послушай!
И начала рассказывать.
—Было у крестьянина поле с платок, да огород с лоскуток, да еще два сына. Веселые да пригожие пареньки, хоть и без матери росли, умерла мать. Очень любил их отец и баловал. Сам с рассветом встает, в поле идет, а парни еще на лавках лежат, сны досматривают. Жалко крестьянину сыновей будить, ничего, думает, придет их черед — наработаются. Вздохнет да и пойдет землю пахать или урожай собирать.
Только пришла пора старику умирать. С чем, думает, сыновья останутся, как жить будут? Руки-то к работе не приучены, а богатства он не скопил...
Видят сыновья, что отец с лавки не встает, упрекать его стали. Корова, мол, не доена, печь не топлена.
Смотрит на них крестьянин, головой качает: «Чую, сынки, смерть свою близкую, спешу слово вам заветное сказать. Оставил я вам богатство несметное, но достать его непросто будет. Твоя доля, Иван, на поле схоронена, а ты, Петр, в огороде свой клад ищи. Отроете — ваше счастье, нет — значит, плохо искали».
Сказал так и умер. Похоронили его братья, вернулись домой да на лавки завалились. Только голод не тетка, кого хочешь с лавки поднимет. Пришлось братьям самим за хозяйство приниматься. А делать-то ничего не умеют.
Пошел Иван корову доить, та его чуть до смерти не зашибла. Захотел Петр хлеб испечь — одни уголья черные получились.
Разозлились братья. Зачем, говорят, нам мучиться, когда богатство отцовское в земле пропадает?
Вот и пошли они. Иван соху взял да в поле отправился, а Петр с лопатой в огород. Начали искать. От зари до зари трудятся, нет как нет клада. Не отдает земля золотых монет.
Сел тогда старший брат на травку и задумался. «И поле-то все до донышка пахано-перепахано, и земля-то вся по горсточке просеяна, может, и нет здесь клада никакого? Пойду-ка я лучше к соседям, одолжу пшеницы да и засею поле. Все толк будет».
Так и сделал. Засеял поле, стал всходов ждать.
А младший не унимается, все землю роет.
У Ивана уж пшеница взошла, а Петр все копает.
Созрела пшеница. Обмолотил ее Иван. Хоть поле и крохотное, но целый амбар зерна насыпал. А Петр все клад отцовский ищет, отыскать не может.
Зовет Иван брата на пироги, брось, говорит, попусту копать, за дело принимайся, все сыт будешь!
Но Петр словно рассудок потерял: «День и ночь  работать? Когда меня кубышка отцовская дожидается? Нет, ужо откопаю — не тебе чета стану!»
Вскочил Петр — и в огород. Ночь уж настала, а он все копает, глубже и глубже в землю зарывается. Лопата сломалась, он голыми руками землю выгребает. Даже не заметил, как стало его тело вдруг съеживаться и превратился он в крота. Это мать-земля его за жадность и глупость наказала.
С тех пор и живет крот в земле.
—Что, до сих пор свой клад ищет? — спросил Ваня и засмеялся.
—Нет, внучек, крот про клад и не ведает. Сказка это, о том, как род кротовий начинался, а нам напоминает, что землю почитать надо.
—Так значит, и клада не было?! — удивился Ваня.
—Ясно, не было, — усмехнулся Данилка, — обманул старик.
—Да при чем тут клад, — перебил Василёк, — крестьянин вовсе и не про клад говорил, а про то, что работать надо. Понял?
Бабушка, охая, поднялась с земли, отряхнула фартук и сказала:
—Верно говоришь, Василёк. Самое большое богатство в земле да руках умелых... Сказку послушали, передохнули малость, теперь за работу пора. Земля- то,  она ждать не любит.

Следующая глава: http://www.proza.ru/2010/05/26/952