Комнаты

«Каждый из присутствующих здесь считает, что эта история именно о нём.
То же самое можно сказать о любом другом человеке планеты». (ц)


Где-то здесь есть большая и просторная комната: в ней слишком темно и пахнет ромашковым чаем; на столе, что одиноко поселился в самом углу одинокая свеча – как дань костру: большому, властному и дикому – от него только язычок пламени, напоминающий – все мы являемся частью чего-то большего.
Эта комната… она есть у каждого, и если бы была возможность, я бы просила Бога потерять ключи от этой комнаты: на её стенах с ободранными сиреневыми обоями, пахнущими старыми газетами и сыростью – на них портреты; самые настоящие человеческие, когда в них всматриваешься – душа, она словно птица в клетке бьётся внутри, стараясь убежать, улететь, но только чтобы не чувствовать изображённые образы – они все мертвы, они все потеряны. Эти люди, их больше нет для этой жизни, нет для нас всех – потерянные, забытые; они только здесь живут, в этой комнате. И если всмотреться в их портреты – наверняка вы увидите все чувства, эмоции их; знаете, большинство этих портретов наполнены одиночеством и каким-то страданием – вязким как смола, кажется, это страдание не смыть и не убрать, слишком оно стало родным и неотъемлемым… А ещё есть та неуловимая печаль в глазах, может они страдают по нам? По нам, тем потерянным, которыми мы являемся для них? Может у них тоже есть такая комната, в которой нельзя, чтобы не плакать, чтобы в истерике не захлёбываться воспоминаниями и эмоциями?
Этих портретов слишком много – у меня слишком много… Их бы сжечь, забыть, порезать и утопить; они жестокие, эти люди… Они заставляют страдать своим отсутствием. Знаете, когда они были рядом, было плохо; когда их не стало – хочется задержать дыхание и никогда больше не выдохнуть. Каждый портрет – он особенный, иногда пыльный и старинный, в позолоченной раме с диковинными узорами на ней; иногда в обычной деревянной рамке, совсем неотполированной и покрашенной бордовой потрескавшейся краской; иногда в пластиковой, коричневой и без единой пылинки – каждый портрет имеет своё день рождение – это тот день, когда он попал в эту комнату. Иногда портретам может быть и по десять лет, иногда и по два месяца. И их нельзя сравнивать – в эту комнату приходят не для того, чтобы сравнить тех, кто ушёл – какие они, чем отличаются друг от друга. В этой комнате мы учимся дышать без тех, кого рядом нет; мы учимся заново ходить без них, заново думать и чувствовать. Это важно…