Черная полоса. глава 1-2

Глава 1.
Не врут, оказывается, люди про черные и белые полосы в жизни. До сих пор все складывалось на удивление гладко и радужно, мелкие неприятности были, но настолько незначительные, что под разряд черной полосы уж никак не подходили.

Все началось портиться месяц назад. Ну, может быть и намного раньше, но для меня именно 20 апреля является началом моей черной полосы. Я возвращалась поздно вечером с работы усталая и раздраженная. Мой бойфренд уехал на неделю в командировку, и некому было приласкать и приголубить меня, а любовь и  ласка мне жизненно необходима, когда у меня месячные, иначе я зверствую и чувствую себя весьма и весьма паршиво. По этическим соображением искать «любовь и ласку» на стороне я не могла, из-за этого злилась еще больше. Так вот, я шла домой, с трудом сохраняя приличную походку в безумно дорогих туфлях на безумно высокой шпильке, по той причине, что приобрела я их совсем недавно, ноги были разбиты в кровь. Мое либидо обиженно выло на проходящих мимо симпатичных парней, но я держала себя в руках.

Я уже почти подошла к дому, где мы с Олегом снимаем квартиру, как на моем пути вырос темный силуэт четко очерченный, светящим ему в спину фонарем. Я немного опешила, но продолжила путь. Силуэт при ближайшем рассмотрении оказался высоким и худым мужчиной с некрасивым, но очень брутальным и харизматичным лицом. У него были черные злые глаза, слегка прищуренные, от чего расходилась по лицу сеть морщинок. Нос был довольно крупный, опущенный вниз и будто переломанный в двух местах, губы казались тонкой полоской, к которой опускались черные в свете фонаря мимические морщины, говорившие о том, что он когда-то много смеялся (что впрочем, подтверждали и морщинки вокруг глаз). Лицо было очень худое, с четко выступающими скулами и острым подбородком. Высокий лоб был открыт, и я догадалась, что темные волосы стянуты на затылке в хвост.

Смотрел на меня мужчина откровенно недоброжелательно, но я все же рискнула и сказала:
- Будьте добры, освободите дорогу.

Заметьте, я сказала это очень вежливо, я вообще по жизни вежливая. Брови мужчины гневно сошлись на переносице, а зубы (с весьма внушительными клыками, кстати) обнажились в зверином оскале. Мои брови, напротив, удивленно взлетели вверх:
-Ой!

Не то, чтобы я совсем не испугалась, но по какой-то странной и определенно женской логике в моей голове пронеслись вихрем сцены эротического характера с активным участием этого некрасивого злого …вампира? Я  спихнула всю вину на Лорел Гамильтон и ее Аниту, а не на свой больной разум, после чего сделала серьезное лицо, размышляя, успею ли я пригласить его на чашечку чая, прежде чем он отгрызет мне голову. Голову он отгрызать не стал, а лишь злобно прошептал:
- Никогда не гуляй поздно вечером одна.

И исчез, словно его и не было. Я ощущала напряженную дрожь в коленях, тошноту и головокружение. Похоже, давление стремительно упало вниз, так всегда бывает, когда я нервничаю. На негнущихся ногах я с трудом дошла до подъезда и в лифте позволила себе расслабиться, опустившись на корточки и ожидая, пока черные мухи перед глазами закончат свою безумную пляску и растворятся. Пониженное давление – штука неприятная, хотя для жизни и неопасная, если конечно не падать в обморок под колеса автомобиля, но обмороков у меня никогда не было, хотя подбирались они очень близко.

Упиваясь жалостью к себе, больной и несчастной я валялась на кровати, тщетно пытаясь уснуть. Анализировать неприятную сцену у дома совсем не хотелось, хотя бы потому, что говорят – сумасшествие передается по наследству. И я порой серьезно опасаюсь закончить свои дни в психушке. Мой прадед был шизофреником и умер в больнице для умалишенных, дед – сейчас там находится и больше похож на растение, а не на человека. Мой отец – повесился, когда мне было полгода. Бабушка рассказывала, что по дедовой линии многие мужчины кончали жизнь самоубийством, но женщин психические отклонения не касались. Вообще-то, я серьезно рассчитывала на то, что раз я девушка, значит с головой у меня проблем не будет. Но сейчас это было под большим вопросом. Дед, до того как он стал растением, по вечерам играл в шахматы с Сатаной, понятное дело, что видел его только он. Я вот видела вампира. В моем мозгу сразу появилась картинка, как я лежу в беспамятстве, обколотая лекарствами, с венами как у наркоманки… Ужас. Будем считать, что всему виной месячные и долгий рабочий день.

Глава 2.

Утром  я постаралась выкинуть из головы вчерашний инцидент, хотя мысли о том, что пора бы подыскивать хорошего психоаналитика не отпускали. Я успешная девушка, у меня было счастливое детство, счастливая юность без всяких там несчастных первых любовей, и сейчас я исключительно счастлива – у меня есть любимый человек, замечательная работа – я дизайнер в фирме, занимающейся созданием RPG-игр, с семьей у меня очень нежные и трепетные отношения. Но я, исключительно успешная и счастливая, испытываю очень неприятное чувство страха. Я очень боюсь сойти с ума или наложить на себя руки, потому что гены – это вещь непредсказуемая. Впервые, я ощутила этот страх в школе, когда на уроке биологии мы начали тему о генах и наследственности.

Уже тогда я знала, что наследственность у меня весьма сомнительная – количество психов и самоубийц в роду просто зашкаливает. Но весомых причин бояться безумия по-настоящему у меня не было до вчерашнего вечера. Большего всего меня мучила невозможность рассказать обо всем Олегу, я просто НЕ МОГЛА это сделать. Олег  исключительно рассудительный и здравомыслящий молодой человек, он свято верит в науку и соответственно в медицину. Он обязательно скажет мне, что знает одного хорошего доктора, или еще лучше посоветует пока еще не поздно полежать в больничке, полечиться. Уверена, не будь на дворе 21 век, он бы мне еще и лоботомию посоветовал, исключительно потому что любит меня. А я ничего не скажу, потому что люблю его, потому что не хочу, чтобы он зря переживал. Подумаешь, один маленький глюк – это ведь еще не диагноз, верно?

Как ни странно мое душевное равновесие восстановилось уже через пару дней. На работе наш коллектив трудился над очередным проектом, и я была полностью им захвачена. Я люблю свою работу. Придумывать новый мир, его героев – это безумно увлекательное занятие. Правда ходили слухи, что нашей компании грозит разорение, но в серьез это никто не воспринимал, мы пользовались на рынке большим спросом, нас покупали за большие деньги – откуда тут взяться разорению?

Наконец-то вернулся Олег. Я страшно соскучилась и была рада, что мой любимый снова рядом. Мы ведь вместе с детства, считай, на один горшок ходили. Мы всегда были вдвоем, знали, что ни за что не расстанемся. Первый поцелуй – один на двоих, первый секс… Ни у него, ни у меня не было никого другого, никто другой не был нужен. По-моему – это идеальные отношения. Вместе с рождения до смерти, хотя уверена, что и после нее наши души не расстанутся. Звучит пафосно, но  факт. Я верю в свою любовь.

 20 мая не заладилось с самого утра, когда на градуснике были обнаружены 10 градусов тепла. Пришлось срочно пересматривать весь гардероб, ища более теплую альтернативу летнего белого платья. В конце концов, остановившись на узких джинсах и розовой рубашке, я впихнула ноги в свои любимые туфли, накинула плащик и побежала на работу. Олег ушел раньше меня, так и не дождавшись, пока я определюсь с одеждой.

Бег с утра на шпильках за нахальной маршруткой, которая захлопнула дверцу прямо перед моим  носом – занятие мало приятное. Я в очередной раз пообещала себя как можно быстрее пойти учиться на права, хотя понимала, что все равно этого не сделаю, представляя себя в роли водителя, я испытывала жуткую панику. Пришлось ехать в битком набитом автобусе, зажатой со всех сторон бабульками. Всегда поражаюсь – когда бы ты ни ехал в общественном транспорте, количество бабушек превышает все разумные пределы.

На моей остановке, подталкиваемая в спину старушенцией вдвое ниже меня, я, зацепившись каблуком за порожек, спикировала вниз в радушные объятья асфальта. Вежливая я наорала на бабку, невежливые люди вокруг наорали на меня и еще обвинили в пьянстве с утра. Нормально? Я пострадавшая внезапно превратилась в обвиняемую. Но это мелочи жизни. То, что меня убило – это безнадежно сломанный каблук моих любимых туфель. Я отдала за них всю зарплату, конечно, для кого-то не ахти-какая сумма, но для меня очень дорого.
В состоянии, стремительно приближающемся к депрессии, я вошла в офис, точнее проковыляла в офис. Хорошо, что на рабочем месте я держу балетки, иначе – полный абзац. Но оказывается, череда неприятностей на сегодняшний день не закончилась. Нас всех собрал шеф и сообщил, что все, ребятки, лавочка прикрылась. Директор задолжал космическую сумму каким-то нехорошим дядям, нашу компанию продал конкурентам, а мы все в связи с этим уволены. Масштаб неприятностей за сегодняшний день приравнивался к концу света. Как хорошо, что у меня есть Олег и вечером будет, у кого порыдать на плече. А пока я собирала вещи, кипя злобой на жестокий и несправедливый мир.

Домой я понятное дело вернулась гораздо раньше обычного. И меня ждал очередной «сюрприз». Из спальни доносились звуки музыки, какой-то классической – Моцарт или кто-то еще, не знаю, я так и не научилась в ней разбираться, но классику очень любил Олег. Я была удивлена, оставила коробки с вещами в коридоре и прошла к спальне.

Наступил конец света. Определенно. И я умерла. Умерла и попала в ад.

МОЙ Олег трахал какую-то рыжую сучку. Они меня не заметили, слишком увлечены были друг другом. Я могла ворваться фурией и обломать им кайф. Но не хотела. Было наплевать. В груди образовалась дыра, мгновение боли и все. Сейчас я ничего не чувствую. НИ-ЧЕ-ГО.

Я знаю, что позже боль снова придет. И хочу быть в этот момент одна. Это МОЯ боль. Я не хочу делиться ею.